|
|
Руслана ЛЯШЕВА |
|
2010 г. |
МОЛОКО |
|
О проекте "МОЛОКО""РУССКАЯ ЖИЗНЬ"СЛАВЯНСТВОРОМАН-ГАЗЕТА"ПОЛДЕНЬ""ПАРУС""ПОДЪЕМ""БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"ЖУРНАЛ "СЛОВО""ВЕСТНИК МСПС""ПОДВИГ""СИБИРСКИЕ ОГНИ"ГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКА |
Руслана ЛЯШЕВАДва мнения о книге Елены Пустовойтовой «Эвкалипты под снегом»
Где родился, там и пригодилсяИзвестная русская поговорка утверждает, что дома и стены лечат. Лечат в смысле врачуют душу и вселяют в нее уверенность. А на чужбине и красота океана, и эвкалипты не в радость. Убедилась в мудрости народной поговорки Ольга – главная героиня повести «Клинер» (англицизм обозначает: уборщица) из сборника прозы Елены Пустовойтовой «Эвкалипты под снегом» (М.: Астрель: ACT; Владимир: ВКТ, 2010). И нельзя сказать, что она только и делала с детства, что мечтала оказаться в Австралии, но жизнь так повернулась, ее забросило туда. Вначале Ольга вместе с родителями переехала из южных пределов Советского Союза в Подмосковье, но всё вдруг сдвинулось и поехало куда-то. После форосских событий «весь народ подняли на дыбу беззакония, славя права человека, и всю страну раздавили во благо и во славу Америки. И новая жизнь тут же: ни совести тебе, ни чести». Да еще родители в один год ушли в мир иной, оставив дочь в пустой так и не отмытой после прежних хозяев квартире. «Перемены повыхлестали много народу на чужие дороги. Кто мог, кинулся в те края, где перемен не было: в Европу обжитую, в раскормленную Америку и куда угодно, только бы уехать и пожить без перемен, стабильно, по-человечески... Ольга, не меньше иных, затосковала по жизни ровной, уютной. Чтобы без страхов и попреков, без дележа и войн... как в воду с головой на счет раз, два, три, – кинулась в неизвестность». Ну, и вынырнула Ольга в Австралии, и началось хождение по кругам красивого ада, предуготованного эмигрантам на роскошном побережье океана; положение полных изгоев и самая грязная работа – мытье унитазов. Подноготная реализованной «мечты» о жизни «ровной, уютной» протрезвила путешественницу достаточно быстро. «Чем хороша чужедальняя сторона, так это тем, что, познакомившись наскоро, люди, еще не успевшие обжиться и обустроиться, один раз поговорив, становятся почти родными. Их сближает щемящее чувство одиночества, которое они испытывают в чужой людской толчее не только говорящих по-иному, но и живущих иной жизнью. Они стремятся, торопятся это чувство изжить-заполнить, а как только обживутся, обрастут знакомствами, то крепеж этот ломается, если нет других, кроме разговоров, общих интересов». Не всем, конечно, удается обжиться. Ольга поняла, что пора сматывать удочки и возвращаться на Родину, где в Подмосковье могилки родителей без нее остаются неухоженные, где все понятно, знакомо и дорого; даже грязные подъезды, осточертевшие до эмиграции, предстали меньшим злом, нежели грязные унитазы, которые гастарбайтеру в Австралии надо драить изо дня в день. Пока не разошлись до конца деньги, оставшиеся у Ольги после продажи родительской квартиры в Подмосковье, надо возвращаться домой. Домой, домой, домой! Вторая повесть, видимо, обобщающая австралийский опыт автора книги Елены Пустовойтовой, – это «Попугаи». Тут представлена целая гирлянда характеров наших соотечественников на далеком южном континенте; второй раздел книги, объединяющий австралийскую тему, так и называется: «Южный крест» над моей головой». Первый же раздел «Солнцеворот» включает три повести: «Пустоцвет», «Артистка», «Сын» – и показывает современную российскую действительность, но надо признать, что отсутствие щемящей ноты тоски по Родине делает обычные повести какими-то пресными, от чего не спасает психологическое мастерство автора. Возвращаюсь к Австралии. Герой повести «Попугаи» психотерапевт Валерка благодаря умению «косить» под чокнутого хорошо устроился: «живет в государственной квартире и, что еще более замечательно, – получает инвалидные». Счастливое везенье! Он так и понимает, поэтому отговаривает других не терять зря годы не ухлопать впустую жизнь здесь, где им такое счастье не светит до самой старости. «Скажите мне, скажите мне, чего вы ждете от этой жизни? – (пытается втолковать истину психотерапевт супругам Ирине и Роману, бедствующим по-черному, но уцепившихся за Австралию мертвой хваткой – Р.Л.) – все же сорвался, рванулся всем телом навстречу супругам. – Что она вам здесь, мёдом намазана? Неужели, неужели вы в России хуже жили, чем сейчас живете? Да вы, гарантию даю, и половины бы там таких трудностей не испытали. Почему домой не хотите ехать? – неловко повторяясь, вмиг разметав-уничтожив всю дипломатию, зачастил Валерка. – Билеты? Билеты – вздор. Вас могут и бесплатно выслать... Так ведь жить будете дома, как люди! У вас вcё дома, всё есть – и язык, и образование... Жить будете, а не нищенствовать...» В ответ доброхот слышит от Ирины: «Сам-то не уехал. Сидит в шортах теперь круглый год, в море купается, а нам нельзя? Не хочешь, и не помогай! Мы тебя не заставляем...» Вот и поспорь! Он ей твердит: в лоб! Нет, кричит она: по лбу! Две австралийские повести Елены Пустовойтовой – «Клинер» и «Попугаи» – надо бы издать тиражом (по государственному заказу) тысяч так сто и вручать каждому россиянину, который надумает бежать «за бугор» в грёзах о ровной и уютной жизни. Пусть они поверят Пустовойтовой, что везде хорошо, где нас нет (т.е. на чужбине). Можно перефразировать еще одну присказку и вместо: «С сыном дерись да за печку держись, а с зятем дерись да за дверь держись», – сказать: «Дома дерись да за печку держись, на чужбине дерись да за дверь держись». Вот после стычки на Манежной площади 11 декабря 2010 г. футбольных фанатов и милиции вся пресса загудела, кто, мол, были эти 5 тысяч митингующих в память о погибшем Егоре Свиридове? Левые экстремисты (антифа) или правые скинхеды? Слушатели на радио с жаром включаются в дискуссию. Потому что – свое и о своем! Далее читайте:Святослав ЯРОВОЙ. Два мнения о книге Елены Пустовойтовой «Эвкалипты под снегом». 28.12.2010
|
