|
О проекте
Редакция
Авторы
Галерея
Книжн. шкаф
Архив 2001 г.
Архив 2002 г.
Архив 2003 г.
Архив 2004 г.
Архив 2005 г.
Архив 2006 г.
Архив 2007 г.
Архив 2008 г.
Архив 2009 г.
Архив 2010 г.
Архив 2011 г.
Архив 2012 г.
Архив 2013 г.
|
«Ленин, Сталин, Кашпировский…»
Стихотворения
Ленин, Сталин, Кашпировский,
А. Чумак, В. Жириновский,
Абрамович,
Вексельберг
После пятницы в четверг.
В
понедельник денег нету
В жизнь, похожую на
среду.
В воскресенье выходной,
А в субботу
Рак с клешней.
Мышь, Свинья, Коза и Лошадь –
Скот домашний не поропщет.
Не возьмут себе
скоты
Смольный, телеграф, мосты.
На столбе у
телеграфа,
Словно пошлая луна,
Висит дура-крокозябра
Запетленная страна.
Дерипаска с Грефом в
паре
Бродят день и ночь кругом.
Вот придет
столичный барин,
Он потычет в зад кнутом!
А ямщик споет как Цой
Для гробов всея
России,
Словно женщина с косой
С
незалежно-самостийной.
***
Где стынут
ржавые вагоны
В холодной серой пелене,
И дух
забвения бессонный
Толкует гибельной стране,
Где в
русских кладбищах надлонных
При омраченном сне
столиц
Стрекочут черные пламена
Толпе былых
самоубийц –
Там я живу!
В глухом оконце
Под сенью демона Москвы
Смотрю на мир в
погасшем солнце,
Где вы – мертвы, мертвы, мертвы!
И
в синем ультрафиолете
Сверкают крестики в руде.
И гаснет день, и гаснет ветер
При погасающей
звезде.
***
В тяжелом сне храпящая
Рассея,
Смотрящая в экран или в вино,
Знай: англосаксу, ханьцу иль еврею
Ты продалась
давно!
Вы, русские, кто здесь как иностранец
Жизнь
изнывает в шопингах как мот,
Руси евротолпа! Назавтра
дивий ханец
Погонит вас как скот!
Давясь в сараях в январе похлебкой,
Квартир
московских кухонный протест
Обречены вы
вспоминать тусовкой
С забытых Богом мест!
***
Где кладбищ сельских дикая сосна
Накренена на черные деревья,
В морозной
мгле печальные селенья
Глядит одна печальная
луна.
Кипит мороз. Полночный русский мрак,
Поземкою
сбегая в огороды,
Полками бесов носит за
овраг.
Кричат, шумят: Настали наши годы!
Под
пентаграммой ржавой в целине
Едва чуть видны
через робкий лес
Славян могилки при большой
луне
Да неуместный православный крест.
Уж
мира полночь в русские кладбища!
Полки вампиров
лакомится жирным
Из теледыр в масонские
капища
Ползут и лезут к городским
квартирам.
Там пляс и вой! По колесастой
черти
Цыганку пляшет тьма на русском гробе.
Уж
мира полночь! Бьют часы на тверди
Конец
безбожным Штатам и Европе.
В телеигле
Останкино там чертом
Пять Вавилонов с
блудницей кровавой
Под Бафометом варят по
ретортам
Мор, глад и меч народам с
пентаграммой.
***
Угрюмых траурных зыбей
Полунощная жаль,
И мокрых кустиков полей
Бездомная
печаль.
Да у колонки во дворе
Бараков
черный ряд,
Да при зеленом фонаре
Несносный
листопад.
Как смерть витает у виска
И
смотрит во дворы
Узкоколейная тоска
У
шлаковой горы.
И бесполезен серый день,
И
бесполезна ночь
У кладбищ нищих деревень
И
высосанных рощ.
И для кого у серых
рам
Сияет далеко
Новозлаченый древний храм?
Здесь
нету никого.
Зачем за сотни светолет
И
миллион веков
Поет с Москвы в загробный
свет
Богиня дураков?
***
В эту темную ночь человечества
Что плутаешь ты, бедный поэт?
На угрюмых болотах отечества
Городов еле
виден отсвет.
Или эти болотные руки
Мертвецов не укажут дневных
К
огоньку твоей нищей лачуги,
К этим доскам, к листку запятых?
Но в
полночную пору глухую
Отраженьем в семи небесах
Над тобой пролетает,
ревнуя,
Солнце-дева в ночных облаках.
Над живыми гробами, над миром,
Над сиреневой лающей мглой,
Солнце-дева, жена твоя, лира
Охраняет твой
вечный покой.
Дальним поездом, шкурой змеиной
Над болотом бегут
огоньки.
И вздыхают под глиной трясины
Окаянства, расплаты, тоски.
Ты поешь. Собираются тени.
Собираются звезды планет.
Собираются дива и
звери.
Городов еле виден отсвет.
И внимает ужаснее сфинкса
Вся
Россия напротив, горя
В эти ноты, поэмы, страницы.
Над болотом восходит
заря.
Взгляд страны оловянен и жуток
Над змеей, пожирающей хвост.
Ты поешь ей напевы семь суток.
Опускается жгучий мороз.
И становится
эта лачуга
Как страна, как планида, как речь.
Иневеет при солнце кольчуга.
Уж заточен карающий меч.
***
Все мглы и мглы! Две слабые
звезды
Едва мерцают в грозных мрачных тучах.
В деревне темной голые кусты
Ерошит ветер в пустоте дремучей.
Поэт забвенный, в дикой стороне
Всю
ночь брожу я по замерзшей глине.
Два фонаря! Вот только други мне
На
безответной гибельной пустыне.
Чуть желтых окон тает два огня
В
тяжелых мглах на черных километрах.
Все снег и дождь! При круге света я
О
злой тоске задумаюсь поэтов.
Под черным ветром окаянных лет
Угрюмый
лес чуть виден, стонет, плачет.
На сотни верст живой души здесь нет.
Как
все черно! Как беспросветно-мрачно!
Темнеет церковь за селом вдали,
Да иногда в трухлявые коряги
Вдруг мертвый месяц трупом из петли
Щербатит
зубы в жуткие овраги …
***
Блаженны те, кто старомодно
Живет как лох среди природы
В глухой деревне – в мире гость:
В
телепророчищ наискось
Не мечет громы или кость.
Стократ блаженней,
кто нелепо
Живет как истинный пиит –
Питомый помыслами неба
В глуши
безвылазно сидит;
Он в гладе ходит просветленный
В обнимку с Музою
своей,
Не прет в Эдем телевизионный,
Не голубой и не еврей.
***
Когда с луною царственная ночь
Юдоль страданий умиряет снами,
Я знаю,
верю: влажными звездами
То мир бессмертных смотрит нам помочь
Пройти сей
жизни скорбную дорогу.
Нет мертвых в мире под бессмертным Богом.
Когда туман запутывает лес,
Так что ничто и звука не проронит,
В надир
Луны по хрусталю небес
12 знаков царственных гармоний
Звенят осанну над
лесной страной.
И ад смолкает самый в час глухой.
Ни тень от птицы,
ни зверья стопам
Нет воли в соснах синих перед солнцем
В колоннах дивных
потревожить храм.
Лишь Ока неба луч зеленый льется,
Как утешенья умерших
родных
На ряд избушек бедных у святых.
|
