|
|
|
|
Ольга Маркелова |
|
© "РУССКАЯ ЖИЗНЬ" |
|
К читателю Редакционный советИрина АРЗАМАСЦЕВАЮрий КОЗЛОВВячеслав КУПРИЯНОВКонстантин МАМАЕВИрина МЕДВЕДЕВАВладимир МИКУШЕВИЧАлексей МОКРОУСОВТатьяна НАБАТНИКОВАВладислав ОТРОШЕНКОВиктор ПОСОШКОВМаргарита СОСНИЦКАЯЮрий СТЕПАНОВОлег ШИШКИНТатьяна ШИШОВАЛев ЯКОВЛЕВ"РУССКАЯ ЖИЗНЬ""МОЛОКО"СЛАВЯНСТВО"ПОЛДЕНЬ""ПАРУС""ПОДЪЕМ""БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"ЖУРНАЛ "СЛОВО""ВЕСТНИК МСПС""ПОДВИГ""СИБИРСКИЕ ОГНИ"РОМАН-ГАЗЕТАГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКАXPOHOCБИБЛИОТЕКА ХРОНОСАИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИБИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫСТРАНЫ И ГОСУДАРСТВАЭТНОНИМЫРЕЛИГИИ МИРАСТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫМЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯКАРТА САЙТААВТОРЫ ХРОНОСА |
Ольга МаркеловаФилософская повесть для взрослых детей
Юрия Нечипоренко«Начальник связи» (в серии «Для взрослых и детей»)«Арт Хаус медиа», 2010134 стр.«Начальник связи» - в некотором роде необычная книга. Сам автор назвал её «двухголовой» в передаче по «Радио России»: в неё вошли 1) повесть «Мой отец – начальник связи» и примыкающие к ней 9 новелл из жизни того же героя, 2) запись рассказов отца автора о своей фронтовой молодости. Книга входит в серию «Для взрослых и детей», в ней два рассказчика: сын и отец. Но при этом было бы неправильно сказать, что одна половина книги – «детская», а другая – «взрослая». Скорее, грань между детской и недетской литературой в книге стирается. Повесть «Мой отец – начальник связи» написана от первого лица и без сомнения автобиографична. Она не имеет чёткой фабулы, а представляет собой серию эпизодов из жизни героя-рассказчика - мальчика, растущего в маленьком украинском городке в конце советской эпохи; калейдоскоп будничных деталей, наполненных для ребёнка глубоким смыслом: захватывающие дух поездки на мотоцикле, хлопоты на пасеке, визиты на телефонный узел, где весёлые и умелые связисты так сильно напоминают пиратскую команду из приключенческих книг… - а главное, общение мальчика с отцом, который предстаёт в книге не только как «начальник связи», но как центр того мира, в котором живёт юный герой, залог его незыблемости. В обыденном сознании детскость обычно ассоциируется с развлекательностью и несерьёзностью. Но в рассматриваемой книге, напротив, видна совершенно «недетская» глубина. В иных главах повести рассказчик не описывает конкретные события, а рефлексирует, рассуждает о мироустройстве, о преемственности поколений (главы «Рана в небе», «В одной связке», «Начало»). Жанр этого произведения было бы легче всего определить как «философская повесть для детей». Действительно ли такой жанр существует во всей его чистоте в современной русской детской литературе, не берусь судить, - но в контексте мировой литературы произведения, в которых юный герой постигает смысл бытия, появляются по крайней мере с 1970-80-х гг. В этом смысле «Мой отец – начальник связи» обнаруживает поразительное сходство, например, с романом классика датской литературы Вильяма Хайнесена «Башня на краю света» (1976), который написан в такой же фрагментарной, «мозаичной» форме: каждая глава посвящена отдельному впечатлению, мысли или фантазии мальчика Амальдуса, а исторический и культурный контекст, в котором живёт герой, скорее угадывается по мелким деталям, чем описывается прямо. Новеллы или, если угодно, очерки, следующие в книге за повестью, написаны от лица того же (автобиографического) героя и составляют с ней единый универсум. Многие из них могли бы составить в повести дополнительные главы. (Так, рассказ «Три ведра», посвящённый матери юного героя, проясняет, почему в повести мать осталась «за кадром»). Универсум повести и новелл в целом гармоничен – хотя сама описанная там реальность далеко не безоблачна. В ней есть место детским страхам, не всегда беспочвенным (рассказы «Чемоданы», «Страшный дядька», «Пророки»), конфликтам и интригам на идеологической почве во «взрослом» мире, которые наблюдает ребёнок (рассказ «Папа и шпион», главы повести «Памятник» и частично «Щуп»), и сложным психологическим коллизиям. (Так, рассказ «Смеяться и свистеть» поражает глубиной и достоверностью психологизма; в нём описана ситуация, хорошо знакомая, наверно, каждому ребёнку: обычно такой мудрый и любящий отец несправедливо ругает своего отпрыска). У «Рассказов отца», следующих в книге за новеллами, написанными от лица ребёнка, авторов, фактически, двое: собственные литературные опыты отца перемежаются с пересказами тех или иных эпизодов самим Юрием Нечипоренко. Отец автобиографического героя (т.е., автора), центральная фигура повести и детских рассказов, к середине книги сам обретает голос. Рассказы отца о своей фронтовой юности – часто эпизоды авантюрного или юмористического характера. Атмосфера и исторические события эпохи прослеживаются в них в основном в мелочах. Они заставляют взрослого читателя вспомнить, с одной стороны, устные рассказы о Великой Отечественной войне, в большом количестве записываемые в наши дни фольклористами и приверженцами «микроистории», с другой стороны – отсылают к традиции советских военных рассказов для юношества, в которых, как и здесь, героическая тематика также сплетается с авантюрной. С другой стороны, эти рассказы служат чем-то вроде «предыстории» героя повести «Мой отец – начальник связи», а также развёрнутым комментарием к её главе «Рассказы» (стр. 12), в которой дети расспрашивают: «Кто к кому на фронте ходил – ты к брату или он к тебе?» и «А, правда, па, тебя антибиотики спасли?» Про сами эти истории в повести не сообщается ничего, кроме того, что детям они давно знакомы, но далее в книге читатель найдёт и историю с антибиотиками («Тиф»), и с походом в гости («Брат») – последнее оказывается рискованным визитом в воинскую часть на передовой в конце войны. Детская литература по определению имеет двух адресатов: детей и тех взрослых, которые прочтут детям книгу вслух. Образ героя-ребёнка в детских книгах имеет для каждого из этих адресатов разное смысловое наполнение: читатель-ребёнок сравнивает или отождествляет его с собой, формирует на его основе свои представления о мире, а взрослый - сравнивает с собственными представлениями о том, каким бывает мир детства вообще и детская литература в частности. В «двухголовой» книге Юрия Нечипоренко эта неизбежная двойственность детской литературы буквально лежит на поверхности: в ней не только сплетаются два голоса – отца и сына, не только соприкасаются два мира – детский и «взрослый», но буквально манифестируется их единство. Ср. в одной из заключительных глав повести прямо сказано: «Такая странная у меня особенность… будто не имею я возраста. Вот что ни происходит, я словно со сторону слежу – будто это не я, а какой-то «дядька» в Питер к друзьям ездит, по выставкам болтается, а сам я – ещё ребёнок. (…) Бывает так: отец во мне пробуждается. (…) Так он во мне шелохнётся иногда - и «я» моё получается какое-то новое, как будто вырастает – и мальчик в этом «я», который отца видел, и «дядька», и сам отец – он из нас самый главный…» (стр. 19-20). Книга датирована 2010 годом. Но с самой повестью, составляющей её ядро, не очень юный читатель имел возможность познакомиться ещё 20 лет назад – в 1990 году она была помещена в журнале «Пионер». Тогда к ней было предпослано предисловие о том, что в детстве рассказчик превыше всего ценил приключенческую литературу и совершенно не понимал описаний действительности в духе Бредбери, - но со временем вкусы изменились, и теперь он жалеет о том, что утратил способность восхищаться приключениями. Эта повесть – попытка вернуться в то состояние, когда потребность в острых необычных ощущениях была для ребёнка жизненно необходимой. Но самым захватывающим приключением оказалось именно переживание обыденности, мироощущения, фантазий и даже неприятностей, испытанных в детстве. Возвращение в детство состоялось. Повесть выдержала испытание временем. Книгу Юрия Нечипоренко я бы рекомендовала не той или иной возрастной категории, а людям любого возраста с определённым складом личности: вдумчивым созерцателям, видящим в обыденных вещах магическое, а в воспоминаниях (будь то мемораты о фронтовых подвигах или о мелких эпизодах собственного детства) прежде всего чувственную ценность.
|
|
РУССКАЯ ЖИЗНЬ |
|
WEB-редактор Вячеслав Румянцев |
