|
О проекте
Редакция
Авторы
Галерея
Для авторов
Архив 2010 г.
Архив 2011 г.
Редсовет:
Вячеслав Лютый,
Алексей Слесарев,
Диана Кан,
Виктор Бараков,
Василий Киляков,
Геннадий Готовцев,
Наталья Федченко,
Олег Щалпегин,
Леонид Советников,
Ольга Корзова,
Галина Козлова.
|
Пора отрешиться от чепухи
***
Сбежавшая с картины Хокусаи
(Да так, что ветер взвизгнул за
спиною!),
Я в русских несуразных снах витаю,
И дым печной клубится надо
мною.
О, Хокусаи-сан, как вы неправы,
Мне душу посыпая жгучим
перцем!..
Большой волной несчастной Канагавы
Тоска нет-нет да и подкатит к
сердцу.
И поддаюсь великому соблазну —
Цветенье сакур узнаю во
вьюгах…
Какой непредсказуемой и разной
Бывает Русь в своих сынах и внуках!
Они порою не светловолосы.
Дела их не всегда богоугодны.
Они таят
коварные вопросы…
И только в снах своих они свободны!
Но не востока
утренняя свежесть
Под восходящим ввысь японским солнцем —
А снится им
заснеженная нежность
Руси сквозь индивелое оконце.
***
Неуёмное сердечко уйми —
Не удержишь ветра в грешной горсти.
И колико
сокола ни корми,
А с руки его — хоть плачь! — отпусти.
Воронья-то,
воронья над тобой!..
Помогала ты им стать на крыло.
Но лишь крылья ощутив
за спиной,
На тебя же и закаркали зло.
Что им неба золотой окоём,
Денно-нощное раденье твоё?..
По полёту соколов узнаём.
По помёту узнаём
вороньё.
Сколько ворона с руки ни корми,
Всё равно в его глазницах
мертво.
Ясна сокола на небо вздыми —
Свет Отечества в очах у него.
***
Ужель тебе к лицу твоя судьба,
Ты, прежде ветром крытая крылатым,
Бревенчатая русская изба,
Обложенная сайдингом, как матом?..
Здесь
синий март — протальник-зимобор —
Сменял апрель — зажги снега, играй овражки.
И обрусевшим розам не в укор
Вновь палисады обживали кашки.
Где этот
палисад? В разгаре дня
Я помню, как от зноя неподвижны,
Заморские
гортензии тесня,
В нём безраздельно царствовали пижмы.
Красавишны,
царевишны мои,
Форштадтским ветром венчаны на царство,
Судьбой своей с
моей судьбой сродни,
Они так любят мне во снах являться.
В
растерянности на ветру стою
И думаю: «Зачем пришла? Не знаешь?..».
…Родной
Форштадт, тебя не узнаю!
И ты меня узнать не поспешаешь.
***
Вокруг твердят: ты — сущий Лель!
Второго не отыщем!
А ты —
разбойник-соловей
С ножом за голенищем.
Я этот пламенный металл
Что золотом заточен,
Вчера, когда ты крепко спал,
Увидела воочью.
Клинок, какому нет цены
В раздрай и в лихолетье.
В нём сонмы звёзд
отражены
И гулкие столетья.
Зенитом собственным пьяна,
Светло и
окаянно
В нём отражается луна —
Надменная Диана.
В нём отсвет
болдинских дубрав,
Ночных терцин мерцанье,
Разбег торкватовых октав,
За
Родину ристанье.
И что свирель?.. В родном краю
Смолкают даже пули,
Когда он запоёт в бою
Иудам аллилуйю.
***
Пора отрешиться от
чепухи —
Чем я, собственно, хуже?
Бросила пить, курить и писать стихи.
Пора подумать о муже.
Был ввысь устремлён белопенный наив
Ветвей,
расцветающих в мае.
Настала пора — и осенний налив
Строптивые ветви
склоняет.
Часами над милою Волгой-рекой
Сижу — само благонравие.
Неужто надо — за упокой,
Чтобы закончить за здравие?
Пора влюбляться
негорячо,
Подонков судить нестрого.
Пора перестать подставлять плечо
Тому, кто подставил ногу.
Пора… Золотая пришла пора.
Рябины пылают
гроздья.
А там, где была я ещё вчера,
Не ждут меня нынче в гости.
***
Куда от прошедшего деться?
Залить покаянным вином?
Романс
«Разорватое сердце»
Надрывно звучит за окном.
Лишь юность способна
так гордо,
Презрев прегрешенья свои,
На два примитивных аккорда
Пропеть
о высокой любви.
А голос всё выше и выше…
О, как же походит на нас
Котов расшугавший на крыше
Наивный жестокий романс!
Ты морщишься. Ты
не в восторге.
Но вспомни, забывчивый мой,
О том, как наивно жестоки
Мы
были с тобою весной!
А ты, как котяра домашний,
Вольготно и сытно
живёшь,
Забыв о любовном бесстрашье,
Жестокий романс не поёшь.
***
Если женщина обмолвилась: «Ты мой!..»,
Одевайся и скорей беги домой.
А иначе — голова лихая с плеч:
Будешь мыть и убирать, стирать и печь.
Будешь мусор выносить в одних трусах.
И лететь домой на всех на парусах.
И
кричать, как пионер: «Всегда готов!»,
Разгоняя озабоченных котов.
Одевайся потеплее… Видит Бог —
Мир в преддверии весны совсем продрог.
Не
спасает даже женское тепло —
И с погодою тебе не повезло.
То капель
звенит, то вьюга за окном.
То поманит вдруг обманчивым теплом.
То февраль
вступает царственно в права…
Ну соври мне: «Дорогая, ты права!»
Ты
обманно-переменчив, как февраль.
И такой же, как и он, банальный враль.
Настроение меняющий подчас
Не один и не другой десяток раз.
…Если
женщина обмолвилась: «Ты мой!»,
Одевайся и скорей беги домой.
Не совсем же
ты ещё сошёл с ума.
Возрази мне: «Дорогая, мой сама!..».
***
Мой гений, ты умён и мил,
Но скуден твой удел:
Поэта ты во мне любил,
А
бабу проглядел.
О, сколько милой чепухи —
Припомнить не берусь! —
Ты гневно записал в грехи,
А люди думали — стихи,
Учили наизусть.
Наивно веря словесам,
Рождённым наугад,
Увы, читатель наш и сам
Обманываться рад.
О том, что слава — сущий вздор,
Безделица и хлам,
Осознаём себе в укор
Лишь к сорока годам.
И тянем, тянем вновь и
вновь
Томительный напев
О том, как кончилась любовь,
Начаться не успев.
|
