|
|
Геннадий ИКОННИКОВ |
|
2011 г. |
ЖУРНАЛ ЛЮБИТЕЛЕЙ РУССКОЙ СЛОВЕСНОСТИ |
|
О проекте Редсовет:Вячеслав Лютый, "ПАРУС""МОЛОКО""РУССКАЯ ЖИЗНЬ"СЛАВЯНСТВОРОМАН-ГАЗЕТА"ПОЛДЕНЬ""ПОДЪЕМ""БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"ЖУРНАЛ "СЛОВО""ВЕСТНИК МСПС""ПОДВИГ""СИБИРСКИЕ ОГНИ"ГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКАXPOHOCФОРУМ ХРОНОСАБИБЛИОТЕКА ХРОНОСАИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИБИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫСТРАНЫ И ГОСУДАРСТВАЭТНОНИМЫРЕЛИГИИ МИРАСТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫМЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯКАРТА САЙТААВТОРЫ ХРОНОСА |
Геннадий ИКОННИКОВ«Я до чёртиков люблю Дон…»«Никогда не забывайте, что для того, чтобы распахнуть двери к свету и знанию
для всех вас без исключения и навсегда оставить эти двери открытыми, много
положили сил и много пролили крови ваши предки, ваши деды, отцы и матери,
старшие братья и сестры». «Казачество должно быть уничтожено как народ…» Морозным январем на Дон пришло циркулярное секретное письмо Оргкомитета ЦК РКП (б) от 24 января 1919 года о политике по отношению к казакам: «Провести беспощадный террор ко всем казакам... конфисковать хлеб... переселить... проявить максимальную твердость и неукоснительно проводить настоящие указания...» С этого дня политика «расказачивания», т.е. физического уничтожения казачества, стала официальной политикой партии в годы Гражданской войны. «Казачество — опора трона, — заявил на совещании политкомиссаров Южного фронта в Воронеже в 1919 году Лев Троцкий. — Уничтожить как таковое, расказачить казачество! Вот какой у нас должен быть лозунг. Снять лампасы, запретить именоваться казаком, высылать в массовом порядке в другие области». Исполнители — многочисленные реввоенсоветы армий, фронта, Донбюро РКП (б), комиссары наемных отрядов, основываясь на постановлении ЦК РКП(б), сами стали издавать постановления одно страшнее другого: «Казачество должно быть уничтожено как народ ...» (приказ от 3 февраля 1919 года по Вооруженным силам Республики). «Насущная задача — полное, быстрое уничтожение казачества, разрушение его хозяйственных устоев» (8 апреля 1919 г., постановление Донбюро РКП (б)). «В силу приказа о красном терроре, на Дону расстреляны десятки тысяч безоружных людей... Дон онемел от ужаса...» (Командарм Ф. К. Миронов — Ленину, август 1919 г.) Саму Область войска Донского перекроили и отдали прилегающим областям. Наш Каменск, бывший в то время станицей, оказался в составе Украины как Шахты и Таганрог. Станицы превращали в села с названиями «Свердловка» (Цимлянская), «Имени Розы Люксембург», «Большевичка». Дон стали именовать «Русачкой». Обо всём этом я узнал через много лет. Во время расказачивания в станице Цимлянской погибли мои родичи по матери. Мой родной дед был управляющим — сплавлял зерно. Детишек разобрали. Мою двухлетнюю маму удочерил подрядчик деда — Бакланов Гавриил Андреевич и увез в Каменскую, впоследствии став моим приемным дедом. Этим летом был в Цимлянской. Со своим земляком — атаманом В. А. Чуприковым — в краеведческом музее смотрели фотографии: может быть, мелькнут родные лица... На руках было фото молодых предков. На обороте штамп: «фотограф В. П. Попов — ст. Цимлянская». Тщетно. В 1953 году станица осталась на дне Цимлянского моря. На высоком берегу сохранились остатки мельницы, жернова, редкие могилы кладбища. По материалам Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков под №4628 от 6 июля 1919 года — строка: «В станице Цимлянской расстреляно 753 человека». Фамилии не зафиксированы. Источник: «Красный террор в годы гражданской войны», стр. 274, 2004 г.
Во время расказачивания в станице Цимлянской погибли мои родичи по матери…
С особой жестокостью вели Гражданскую войну на Дону Свердлов и Троцкий, выполняя указания Ленина...
«Очарованная даль»
И вот десять лет спустя после начала геноцида, в роковые годы истории, появляются первые две книги романа «Тихий Дон» Михаила Шолохова. Они «вызвали настоящую бурю среди казачества! Читая роман, выли. Это было о них! Не карикатурно, а правдиво, красиво, величественно. Снова расправили плечи — да ведь мы ж казаки! Такое произведение не могло появиться на свет, оно было невозможным, нереальным. Однако оно появилось! И это считалось чудом». (В. Шамбаров, «Казачество. Путь воинов христовых», стр. 596, 2009 г.). Следом за романом кинематографисты по 1-ой книге «Тихого Дона» сняли фильм. И уже в 1930 году, состоялась премьера фильма «Тихий Дон». После премьеры фильм не пустили к зрителю. Почему? И почему «Тихий Дон» снимали на Донце, на хуторе Диченском, недалеко от Каменска? Итак, очертим круг тем. Буду говорить о Каменске — моем родном городе, о Донце, о наших предках казаках, о Шолохове, о Сталине, о кино. На земле Тихого Дона много мест уникальных по красоте и славных своей историей. Именно таким местом, среди степей, на берегу Донца и стал хутор Диченский вблизи Каменска. А место это, где режиссеры Ольга Преображенская и Иван Правов затеяли осуществить в 1929 году постановку первого художественного фильма по первой книге М.А.Шолохова «Тихий Дон», было найдено при непосредственном участии моего деда — Бакланова Гавриила Андреевича. Дед рассказывал, что Шолохову он показывал Донец — плавали они вверх и вниз по течению. Вверх от Каменска — берега лесистые. Не подходили. Тогда поплыли вниз к заветному острову Кривой Рог, где дед любил рыбачить. Там и причалили к крутому берегу хутора Диченского. Поднялись. Стояли и смотрели в «очарованную даль». Вид на Донец с хутора Диченского и вид на Дон с Вёшек — как зеркальное отражение — поразительное сходство. По фотографиям не поймешь, где Дон, где Донец. Только земляки этих мест угадывают свои реки и эти излучины. В 3-ей книге «Тихого Дона», в 6-ой части строки: И вижу берег очарованный И очарованную даль. Тогда, наверное, почувствовал «певучую боль» Шолохов и «рискнул козырнуть меланхолической строфой» Блока. Место для съемок было одобрено без колебаний.
Северский Донец вблизи о. Кривой Рог. Шлюпка, на которой нашли место для съёмок фильма «Тихий Дон».
«Легендарная лодка моего деда»
А вот фотография шлюпки, на которой плавали Шолохов и мой дед, отыскивая место для съемки. Это я на ней стою. Дед хранил шлюпку во дворе, как реликвию, и спускал на Донец только весной. Он сделал её своими руками. Была еще плоскодонка и два мотора. Один — германский. Он крепился на борту шлюпки и тем был необычен. Но очень надежный. Второй мотор — наш, мощнее и тяжелее. Его использовали, когда на буксир цепляли вторую лодку-плоскодонку. Таких лодок и моторов не было в Каменске ни у кого. Дед работал художником в кинотеатре на Донецком проспекте, где сегодня спортивный клуб «Динамо». С виду здание неприметное, изуродованное фасадными лепнинами. А на самом деле — гигантское строение с двумя помещениями: одно — бывший просмотровый зал, второе (под землей) — бывший культурный центр — зал ожидания перед сеансом. В нем размещалась читальня, стояли диваны, столы и кресла для шахматных сражений. Была маленькая эстрада, пианино, имелась аппаратура и небольшой экран для просмотра хроники. Здесь был самый большой кинотеатр в Каменске с неслучайным названием «Ренессанс».
Новое чудо — «синема»
Культурное движение по распространению собственной сети кинотеатров в России и собственных фильмов организовал первый русский кинопродюсер и режиссер Александр Алексеевич Ханжонков. Его имя долго замалчивалось, хотя вклад Ханжонкова в историю кинематографии огромен и сравним, пожалуй, с деятельностью изобретателей кино — братьев Люмьер. 15 октября 2008 года отмечалось 100-летие российского кино. Создание и демонстрация в 1908 году художественного фильма «Степан Разин и княжна» положили начало русской художественной кинематографии. А её основателем является донской казак, уроженец деревни Ханжонковка, Александр Алексеевич Ханжонков. Он первым в России построил киностудии и заводы по производству киноаппаратуры и кинооборудования. И как уроженец Области войска Донского особенно активно демонстрировал свои фильмы в хуторах и станицах Дона. В нашем Каменске было пять кинотеатров: «Ренессанс», «Одеон», «Солей» и два летних — в городском саду и на противоположной стороне от «Ренессанса» на Донецком проспекте. Сейчас нет ни одного. Несколько слов об Александре Ханжонкове. Родился в 1877 году. Окончил Новочеркасское казачье училище в чине подхорунжего. Благодаря блестящим характеристикам поступил в Московский казачий полк и через год получил офицерский чин. Участвовал в Русско-японской войне. Прослужив в полку 6 лет, в 1906 году подал в отставку, получив несколько тысяч отставных. На такое решение Ханжонкова толкнуло новое чудо — «синема». «После сеанса я вышел на улицу опьяненный, — вспоминал Ханжонков первый поход в кинотеатр, — то, что я увидел, поразило меня, пленило, лишило равновесия». О больших доходах в торговле кинооборудованием ему поведал его приятель, сын известного предпринимателя, и предложил совместное дело. Молодые предприниматели становятся поставщиками новой киносъемочной и проекционной аппаратуры. Новоявленное дело пошло настолько успешно, что Ханжонков прекращает сотрудничество с партнером и становится самостоятельным предпринимателем. Создает собственное кинопроизводство, снимает сотни художественных, документальных фильмов, а также создает информационную кинохронику, отражая события в губерниях. На своей кинофабрике формирует научный отдел и выпускает совместно с учеными научно-популярные фильмы. Первые в мире кукольные мультфильмы также создаются Ханжонковым. Талант и необычайные организаторские способности привели его к выдающимся достижениям в кинематографе.
Родительский дом
Что же навсегда я запомнил из той жизни, которую прожил в родном краю в дни детства и юности? Теперь знаю: это образ жизни моих родичей, их уклад, гармония и целесообразность их труда и дела. В Каменске я жил в иной жизни, среди иных людей. Понял это, когда окунулся в московское бытие, разбавленное частыми поездками по всей стране. Я навсегда оказался связан самыми заветными и благодушными нитями с моим родным краем, где вырос, где родителями был обласкан и где стал на крыло. Школа нас учила, что царская Россия — тьма и мрак, а казачество — это оплот трона. Но глаза мои — когда открылись — увидели чарующий свет и очарование моей малой Родины, моего дома. Уютный, теплый, красивый родительский дом всю жизнь отзывается в сердце… Очертания комнат, картины деда на стенах, большой стол, старинная лампа… Художник Бакланов Гавриил Андреевич. Каменск, дети Астаховского переулка.
Вера, надежда и любовь — триединство: крест, мольберт и сердце были наколкой на руке деда. И дед, и бабушка были казаками. Из дореволюционного времени. Они (а никак не Павлик Морозов, которого я считал предателем) были для меня примером. Крепко на ноги меня поставил дед. Я был постоянно с ним: и на рыбалке, и в мастерской, где он делал лодки, и в кинотеатре «Ударник» (называвшемся до революции «Ренессансом», после — «Совкино»), где дед рисовал афиши на фанерных щитах. Эти щиты, выставленные на фасаде кинотеатра, смотрелись, как картины. Дед рисовал очень хорошо, как хорошо делал любое дело. Не было ремесла, которого он бы не знал. По Астаховскому переулку под №6 стоят два дома. Оба принадлежали моему деду. Один из них дед продал Бочарову Петру Пахомовичу, приехавшему с семьей из Вешенской. А себе выстроил (как раз к моему рождению) поблизости новый дом — на пересечении Астаховского и Набережной.
Дом, который посещал М. Шолохов. Каменск, Астаховский, 6. Мой родительский дом.
Был один двор, одна калитка и одни ворота. Во дворе стояли рядом две летние печки с навесами. Выходы во двор с веранд обоих домов были расположены друг против друга, словно с таким расчетом, что в одном дворе будут жить люди близкие по духу и вере. Так оно и было. И мы — дети — росли во дворе, как в одной семье. Внучата Бочарова — дети его старшей дочери Лидии Петровны Слабченко, Инна и Борис — были почти одного возраста со мной, Лора — постарше. Она водила нас на Донец купаться. По вечерам все вместе вливались в уличные игры ровесников. Нас росло много как во дворе, так и за калиткой. Пронзительно трещали сверчки, а мы, ребятня, до темноты гоняли «квача», пока родители не загоняли нас домой.
Семья друга М.А.Шолохова — Ивана Михайловича Слабченко (расстрелян в 1937 г.). Иван Михайлович (в шляпе) с женой Лидией Петровной — (в панаме) и детьми: старшая Лора — с отцом, сын Боря — с Лидией Петровной, младшая Инна — самая маленькая. В белой фуражке — отец Лидии Петровны — Бочаров Пётр Пахомович. Письмо М. А. Шолохова Л. П. Слабченко.
Раньше семья Бочарова жила на Верхнем Дону. Петр Пахомович Бочаров дружил с Александром Михайловичем Шолоховым — отцом писателя. Дружили и их дети — Лидия Бочарова и Михаил Шолохов. Почти одновременно завели семьи. Михаил женился на Марии Громославской — учительнице Букановской станицы. Лидия вышла замуж за Ивана Слабченко — друга Михаила Шолохова, директора совхоза «Красный колос» в Кашарах. По трое детишек появилось в их семьях.
М. А. Шолохов не оставил в беде
В 1937 году, когда в стране объявилось так много «врагов народа», Слабченко Иван Михайлович попал в их число. Бочаров, собрав всю свою семью, переселился в Каменск. Михаил Александрович Шолохов не оставил в беде семью Бочаровых. Многократно приезжал в Каменск, поддерживал Лидию Петровну и детишек. Не исключено, что и дом для них нашел Шолохов. Знал адрес моего деда — Бакланова. Совпал случай, дом был свободен. В 2008 году я снимал в Каменске своих земляков. Встретился с Инной Слабченко, сейчас она Орлова. Вспоминали детство, которое прошло так быстро... Показала письма Шолохова, фотографии. В одном письме Шолохов пишет: «Уважаемая Лидия Петровна!.. Мне обещали (не помню в который раз) найти дело Ивана Михайловича. Пока у меня нет никаких известий. Как только что-либо узнаю — тотчас сообщу Вам. Желаю бодрости и терпения. Передавайте от меня привет всей Вашей семье, старикам, ребятишкам. Как устроится дорога на Ростов, по пути заеду к Вам, чтобы рассказать о том, что было предпринято по делу Ивана. Привет! М. Шолохов 4.IV.39 г.». Шолохов обращался к Сталину. Дело Ивана Михайловича искали долго, потому, что не хотели найти. Сменили Ежова. Бывшего генерального комиссара госбезопасности упекли в тюрьму и 4 февраля 1940 года расстреляли. В партийные организации запустили письмо ЦК, в котором о Ежове предписывалось говорить: «освобожден, находится в психбольнице, т.к. лишился рассудка и спился». Этим и объяснили, почему в 1937–1938 годах случились перегибы и «врагов народа» оказалось так много. 20 декабря 1940 года Берия и Меркулов на бланке НКВД сообщили Сталину: «...Тов. Шолохов был приглашен в НКВД СССР, ознакомлен со всеми материалами проведенного нами расследования... Установлено, что Слабченко был арестован 9 марта 1937 года... решением тройки УНКВД по Азово-Черноморскому краю, приговор был приведен в исполнение 21 августа 1937 года...» (Цитаты из сборника документов из личного архива Сталина, «Писатель и Вождь», составитель Юрий Мурин, Москва, 1997 г.) Шолохов в расстрельные годы вступился не только за своего друга Слабченко, но и за других, невинно пострадавших в Вешенской.
Он встал на защиту всего Дона
В письме Сталину 16 февраля 1938 года Шолохов писал: «Надо тщательно перепроверить дела осужденных по Ростовской области в прошлом и нынешнем году... Надо покончить с постыдной системой пыток, применяющихся к арестованным. Нельзя разрешить вести беспрерывные допросы по 5-10 суток... т. Сталин! Такой метод следствия, когда арестованный бесконтрольно отдается в руки следователя, глубоко порочен; этот метод приводил, и неизбежно будет приводить к ошибкам...»
М. А. Шолохов. 30-е годы М. А. Шолохов с Борисом Слабченко (сыном И. М. Слабченко), г. Ростов-на-Дону, 1958 г.
Иосиф Виссарионович мог бы выронить трубку от такой дерзости... Но прошло семь лет после его первой встречи с Шолоховым. Сталин сумел почувствовать силу духа гения и в переписке, и в кремлевских встречах. Общение шло на равных. Всего Шолохов написал 16 писем Сталину и получил ответы. Столько же раз встречался с ним с глазу на глаз. «Товарищ Сталин много читал, следил за политической и художественной литературой», — вспоминал Николай Власик, 30 лет бывший днем и ночью со Сталиным... «500 страниц в день и читал без очков...». «Поразительная память...» — писали современники о Сталине. Сталин разбирался и в прозе, и в поэзии. Конечно, ценным он считал то, что, по его мнению, воздействовало на читателя, на его мысли и эмоции. Сталин как-то сказал Демьяну Бедному: «Вы знаете, почему Вы плохой поэт? Потому что поэзия должна быть грустновата». А Шолохову написал в письме: «Ваши письма не беллетристика, а сплошная политика...» — и помог в просьбе Шолохова: освободил 3-х его друзей, партийных руководителей, но оставил в силе смертный приговор 185 арестованным вешенцам.
Сталин читал «Тихий Дон»
Сталин читал в «Тихом Доне» рассуждения о Советской власти одного героя: «Власть большевиков справедливая, только они трошки неправильно сделали... Потеснили казаков, надурили, а то бы ихней власти и износу не было. Дурностного народу у них много, через это и восстание получилось. ... Расстреливали людей. Нынче одного, завтра глядишь другого... Кому же антирес своей очереди ждать? Быка ведут резать, он и то головой мотает. И вот какой-нибудь большевичек чужими жизнями как бы распоряжается... Это ли не смывание над народом?» Шолохову требовалось большое мужество не только написать свой роман, но и опубликовать его. Первым дал оценку опубликованной 1-ой книги «Тихого Дона» Луначарский, ограничившись одним словом, когда спросили его мнение: «Бриллиант!». А Серафимович в «Правде» публикует статью об авторе «Тихого Дона» 19 апреля 1928: «Ехал я по степи, давно это было, давно, — уже засинело убегающим прошлым. Неоглядно, знойно трепетала степь и безгранично тонула в сизом куреве. На кургане чернел молодой орёлик. Был он небольшой; взглядывая, поворачивал голову и желтеющий клюв... Расширились крылья, ахнул я... расширились громадные крылья. Он мягко отделился и, едва шевеля ими, поплыл над степью. Вспомнил я синеюще-далекое, когда прочитал «Тихий Дон» Михаила Шолохова. Молодой орёлик желто-клювый, а крылья размахнул. И всего-то ему без году неделя. Всего два — три года чернел он чуть приметной точечкой на литературном просторе. Самый прозорливый не угадал бы, как вдруг уверенно развернется он». Сам Сталин не в газете, а в письме к Кагановичу напишет: «...У Шолохова, по-моему, большое художественное дарование...». Но коварен вождь! Как только вышли в журнале первые главы третьей книги, в которых речь зашла о Вешенском восстании казаков, где правда была беспощадна и взрывоопасна, продолжения не последовало. Началась травля. Правление РАППа — Российской ассоциации пролетарских писателей постановило: «Обсудить и осудить «Тихий Дон»: идеализация казачества и белогвардейщины. Записать о необходимости для Шолохова переменить место жительства, переехать в рабочий район... Фадеев настаивает выкинуть из 3-ей книги 30 глав. Сталин обращается к РАППу в феврале 1929 года: «Общая линия у вас в основном правильная; сил у вас достаточно; ибо вы располагаете целым рядом аппаратов и печатных органов; как работники — вы безусловно способные и незаурядные люди...» Игра в кошки-мышки? Но мышки-то нет, есть орёлик. «Драться буду до конца!» — восклицает Шолохов. И пишет Горькому: «Ортодоксальные вожди РАППа обвиняли меня в том, что я будто бы оправдываю восстание... Я нарисовал суровую действительность, предшествующую восстанию... Желание уничтожить не классы, а казачество...» «Надейся добра, а жди худа» — частая поговорка в устах Шолохова в накатное для него время. Но вот блеснул добрый луч надежды. В «Литературке» появляется информация: «1 июля 1929 года Ольга Преображенская и Иван Правов закончили картину «Последний аттракцион» и приступают к постановке фильма по роману Михаила Шолохова «Тихий Дон». Режиссеры-единомышленники Преображенская и Правов, познакомившись с содержанием романа, пришли в восторг от «материала», как говорят в кино. Их покорила способность молодого автора раскрыть души своих земляков, красивых и богатых внутренней силой, еще недавно жестоко поруганных в Гражданскую войну. Ну а то, что публикация третьей книги приостановлена, что вокруг Шолохова разразилась вакханалия клеветы и обвинений в плагиате, их не смущало. Было ясно, что за всем этим стоит зависть и желание унизить неожиданно появившийся талант.
Андрей Абрикосов в роли Григория.
Эмма Цесарская в роли Аксиньи
Картину делали молодые — с задором и энтузиазмом. Автору романа и консультанту фильма М. А. Шолохову — 24 года! Главным героям Эмме Цесарской — Аксинье — 20 лет, Андрею Абрикосову — 23 года. Постановщикам картины О. Преображенской — 35, И. Правову — 30 лет! Завязка эпизодов, игра актёров, мизансцены, крупные портретные планы, пейзажи, операторская работа смотрятся современно, недостижимо по уровню мастерства для многих постановок сегодняшнего дня.
Кинопробы
Ольга Преображенская, сама в прошлом актриса, боготворила актеров и умела разглядеть их будущие способности. Вместе с Правовым они единодушно решили на роль Аксиньи пригласить восходящую звезду экрана Эмму Цесарскую. Всего два года назад восемнадцатилетняя девочка из массовки стала главной героиней их картины «Бабы рязанские». На роль Григория перепробовали 18 кандидатов. И вот предстал 19-й, с книгой в руках — Андрей Абрикосов. Начинающий актер из 4-ой студии МХАТа признался, что он уже пробовался, и обманул, ответив утвердительно, что читал «Тихий Дон». Теперь он точно читал, теперь он другой! Сыграл эпизод с уверенностью и обаянием, и был утвержден на роль Григория. В августе 1929 года поезд с киногруппой прибыл на станцию Каменская. Так совпало, что бывшая станция Каменская, получившая два года назад статус города, в момент приезда киногруппы приобрела уточненное наименование — «город Каменск-Шахтинский». (Постановление Президиума ВЦИК СССР от 9 августа 1929г.) Но горожане и по сей день, называют свой город одним словом — Каменск.
«Сказочные места на Северском Донце...»
Сначала хотели снимать на Дону, но место, которое бы удовлетворило киноработников, найти не смогли. К Вешенской не подходила железная дорога. Около Ростова Дон был «не тот» — натура не соответствовала шолоховскому роману. Казаки для своих жилищ — станиц, хуторов — всегда выбирали самые живописные места. «Донской казак — Сергей Матвеев» — герой моего одноименного фильма, певец Дона, автор и исполнитель песен, так отозвался о наших местах: «Сказочные места на Северском Донце... Эти каменистые берега высокие, эти прибрежные необыкновенные плёсы рядом с Каменском!».
Северский Донец, ст. Каменская
Вымышленный Шолоховым хутор Татарский располагался вблизи Вешенской. Но, как и Вешенская, стоял на земле Донецкого округа. А станица Каменская была центром Донецкого округа. Прототип местности в романе Шолохова — весь Дон, а конкретнее — Вешенская, Каргинская, где прошла юность писателя, и близлежащие хутора, где он жил и где произошло Вешенское восстание. Как я уже говорил, Шолохов многократно бывал в станице Каменской, знакомился с документами, собирал материал для романа. Многие события, развернувшиеся в годы Гражданской войны в станице Каменской, легли на страницы «Тихого Дона»....
Съемки
Когда киногруппа обратилась к Шолохову с просьбой найти место для съёмок, с учетом близости ж/д станции, Шолохов отправился в Каменскую, о чем упоминает в своих письмах 1929 года: «...по-прежнему езжу... хотел написать о многом, о постановке [картины], должна же удаться она...» «...Был в Каменской (вторично)...» Хутор Диченский, на который доставил мой дед Шолохова и который писателю понравился, стал основным местом съемки картины «Тихий Дон» режиссеров Преображенской и Правова в августе-сентябре-октябре 1929 года. Не отступил ни на шаг от этого места и Сергей Герасимов, когда снимал свою трехсерийную версию «Тихого Дона». Здесь же мечтал поставить свой «Тихий Дон» и Борис Бабочкин, прославивший Чапаева. Это в 12 километрах от Каменска по Донцу. Киногруппу доставили на пароходе. Судоходство на Донце началось с тех пор, как построили шлюзы — с 1914 года. Сейчас оно не существует, хотя шлюзы функционируют. Ну, а в те времена дед на своей моторке часто подбрасывал участников киногруппы в Каменск и обратно — в Диченский, в том числе и Цесарскую. Портрет ей нарисовал маслом и подарил — мировая звезда экрана! Все знали ее по фильму «Бабы рязанские» — фильм шел и за рубежом. А в Каменске и в Диченском Цесарскую боготворили: «Аксинья, казачка!..» Рабочий материал съемок узким кругом отсматривали в кинотеатре «Совкино» режиссеры, операторы, главные исполнители. И когда Цесарскую видели на улицах Каменска, казаки кричали: «Любо, Аксинья!» Блеснули и «местные звезды», жители хутора Диченского. Многие сохранили традиционную одежду и участвовали в массовых и эпизодических сценах. Так, например, роль атамана хутора, зачитывающего манифест-объявление войны, исполнил местный казак с неотразимой белой бородой — Тихон Максимович Диченский... Тихон Максимович Диченский. Кадры из первого фильма «Тихий Дон». Казаки «на походе».
Фильм был закончен менее чем за год. Его купили многие страны мира. Зарубежная пресса давала ей высокие оценки, называя фильм произведением большой жизненной правды. Судьба фильма за границей была счастливой — его посмотрели миллионы кинозрителей.
Новая встреча с фильмом
Я много лет собирал информацию о фильме, пытался найти хоть какой-нибудь след — тщетно. Во ВГИКе шли учебные информационные просмотры русского, советского, зарубежного кино — начиная с первых люмьеровских лент. Копии фильма «Тихий Дон» режиссеров О. Преображенской и И. Правова во ВГИКе не было. Листая газеты 30-х годов в исторической библиотеке, наткнулся на статью в «Вечерней Москве» от 13 июня 1930 года, сообщавшую о премьере. Заголовок — «”Тихий Дон” или тихий ужас», автор — Л. Вакс: «Съемочная группа режиссера О. Преображенской выехала на текстильную фабрику им. Свердлова, где впервые показала новую фильму по 1-ой части романа М. А. Шолохова... Дадим слово зрителям-рабочим, обсуждавшим картину после просмотра... Рабочие: Карпов, Ягудкин, Грюне... — Картина абсолютно никчемна. Она рисует только интимную романтику... Жизнь казачества показана сытой, точнее не было среди них бедноты... Политически безграмотна и вредна...» Политический приговор обжалованию не подлежал. Картину положили на полку. «Киноведам-рабочим» невдомёк было, что казаки как малые дети: дай богато — все съедят, дай мало — довольны будут; статные, смуглые от степной жары, плечистые, уважающие в себе и в других человеческое достоинство. Ну не было среди них бедноты! Потому что в нравственном идеале казаков христианская трактовка добра, милосердия, взаимопомощи, почтения к старшим переплеталась с понятиями трудолюбия и добросовестного выполнения взятых на себя обязанностей. Благополучно и счастливо жили казаки на Дону, опрятно и чисто одетые, жизнерадостные. И детишки, стриженные под горшок, в белых с вышивкой рубахах садились к столу единой и дружной семьей... Все это я увидел по счастливой случайности, оказавшись дома днем в октябре 2006 года, когда по каналу «Культура» был объявлен и шел фильм О. Преображенской и И. Правова «Тихий Дон»... С первых секунд, когда вспыхнули титры, меня охватил восторг и оцепенение от обволакивающих звуков большего симфонического оркестра. Ах, как здорово! Это же современная запись звука и полная реставрация изображения! И беспокойство: не будут ли музыка и кино жить отдельно друг от друга? Титры: «Производство «Союзкино» (Москва) 1930 год!». (Не 31-й! — как указано во всех кинословарях). Пролог... Изображение: туманное утро над нашим Донцом... Кривой Рог — напротив... вид с верхней части хутора Диченского.
«В последнюю турецкую войну привел Прокофий Мелихов из Туретчины себе жену» Кадры из фильма.
И титры: «В последнюю турецкую войну на хутор Татарский привел казак Мелихов Прокофий из Туретчины себе жену...» Фильм вместе с Прологом длится 1 час 30 минут. Три времени и три творца явили миру эту блестящую картину: Шолохов, творческий коллектив постановщиков с актерами и творческий коллектив Студии художественного кинопоказа телеканала «Культура», переозвучивший фильм в 2006 году. После переозвучивания музыка вошла в ткань фильма, стала его дыханием, его душой. Режиссер озвучивания Ольга Лобанова, музыкальный редактор Николай Митрофанов использовали богатейшую музыкальную палитру: большой симфонический оркестр, хор Донских казаков, струнный оркестр, соло балалаечника Михаила Рожкова, скрипичный квартет. Я вспомнил отзывы о первой книге «Тихого Дона» и подумал, что так же можно отозваться и о фильме: «Бриллиант!» В золотой оправе переозвучивания.
Судьба ещё одной экранизации
И несколько слов о еще одном фильме. Его начали снимать на хуторе Диченском, но он никогда не вышел на экран. Это — «Поднятая целина» 1934 года, режиссера Николая Михайловича Шенгелая. Сценарий был написан Шолоховым совместно с режиссером. Они встретились в Москве в мае 1933 года — Шолохов и Шенгелая — и договорились о совместном написании киносценария по роману «Поднятая целина». Каждый из них уже внёс достойный вклад в развитие литературы и кинематографии. Это было время, когда великий немой заговорил и запел, перешёл на качественно новый этап развития. В кино пришёл звук, который обогатил экран словом и песней. А казачья песня для М. А. Шолохова — философия истории Дона. И душа казачья раскрывается в песне… Эта мысль подтверждается и в «Тихом Доне», и в «Поднятой целине».
Н. Санишвили, М. Шолохов, Н. Шенгелая. Вешенская, 1934 г.
Осенью 1933 г. в Вешенскую приехали кинематографисты — режиссёры Н. Шенгелая, Н. Санишвили, оператор А. Поликевич — и приступили к написанию сценария и съёмкам уходящей натуры. Вот как вспоминает своё пребывание в Вешенской второй режиссёр Н. Санишвили: «Первое время мы жили у Шолохова в доме, а потом решили поселиться рядом, у его дяди. Михаил Александрович протестовал и даже упрекнул, что задумали неладное, потому и обособляемся. Но причина была одна единственная: мы доставляли много хлопот его исключительно гостеприимной матери Анастасии Даниловне. Шолохов принимал все меры к тому, чтобы мы как можно ближе познакомились с бытом донцов. Не пропускали ни одного значительного события, будь то свадьба, «волчий гай», похороны или какие другие характерные особенности станичного быта. И всякий раз вечерами, уже дома, писатель досказывал нам, как правильно их понимать. Он сам вместе с шофёром Устинычем объяснял, как проехать к типичным хуторам и станицам, показывал наиболее типичных людей, внешне похожих на героев «Поднятой целины». Попросил особое внимание обратить на казаков-певцов. Мы с Поликевичем отсняли около сорока хуторов и станиц, привезли и список народных песенников, что-то около шестидесяти фамилий. И в один прекрасный день Шолохов созвал их в Вешки. Получился прекрасный, очень полезный для нас смотр донского фольклора: казачья песня должна была стать важным элементом драматургии. На хуторе Диченском начались съёмки зимней натуры… Но основной работой был, конечно, литературный сценарий будущего фильма. За интерпретацию каждого куска брался сам Шолохов. И это были уже не главы романа, а художественный пересказ, в котором часто проявлялась и новая, отличная от книжного варианта сценарная драматургия. И акценты зачастую были иные (…) Окончательный вариант он и писал собственной рукой, хотя, иногда, особенно в конце, под его диктовку продолжал я» (цит. По статье Ю. Немирова и В. Огурцова, «Советская Россия, 20 мая, 1984 года). Сам М. А. Шолохов в интервью, опубликованном 22 февраля 1934 года в газете «Кино», говорил: «…Закончив литературную обработку сценария, я смело вверяю его режиссёру для воплощения моих идей и мыслей в полноценное кинематографическое произведение. Наша совместная работа показала, что Шенгелая понимает меня и одинаково со мной думает о героях “Поднятой целины”». Но фильм, как и книга «Поднятая целина», были приостановлены, т.к. содержали трагические картины раскулачивания. В итоге производство фильма не возобновилось. В других экранизациях «Поднятой целины», сделанных режиссерами Ю. Райзманом в 1940 году и А. Ивановым в 1960 году, Шолохов участия не принимал. В заключение — шолоховские строки из «Тихого Дона»: «... Я до чертиков люблю Дон, весь этот старый, веками складывавшийся уклад казачьей жизни. Люблю казаков своих, казачек — все люблю!.. И вот еще, когда цветет подсолнух и над Доном пахнет смоченными дождем виноградниками, — так глубоко и больно люблю...».
|
