Козьма Пражский

1045-1125 гг.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Козьма Пражский

ЧЕШСКАЯ ХРОНИКА

CHRONICA BOEMORUM

КНИГА 2

ПРЕДИСЛОВИЕ

Начинается предисловие [обращение] к Клименту, аббату Бржевновского монастыря ¹. Духовному отцу Бржевновского монастыря, Клименту, справедливо носящему свое имя, всегда преданному учению, Козьма, что недостойно должность декана занимает, общения с ангелами желает. Я размышлял много над тем, что мне лучше всего послать человеку, известному столь высокой святостью, человеку, которому золото и серебро представляются ничтожными, а нравятся только духовные ценности ². И решил, что будет лучше всего, если я последую твоему желанию. Ибо я узнал через твоего клирика Деокара ³, который по-дружески мне об этом тайно поведал, что ты с удовольствием увидел бы те строки, которые я в свое время написал для Гервазия. Будучи ободрен представившимся случаем и под влиянием уговоров милого друга, я хочу предложить твоему отеческому вниманию не только то, что ты желал, но также и вторую, пусть так назову, книгу моего повествования.

В ней я изложил, насколько мне довелось узнать о них, события со времен Бржетислава, сына князя Ольдржиха, до времен его тезки, сына короля Вратислава ⁴. И хотя ты, почтенный отец, не перестаешь почерпать знания из святого писания и из глубоких источников философии, однако, [надеюсь], не откажешь

Ведь нередко случается, что после крепких вин и усыпляющих напитков человек чувствует естественную жажду, [100] и тогда глоток чистой воды приятнее чаши сладкого питья.

Поэтому и ты, о святой отец, оставь на время большие тома силлогистики и прочти это мое маленькое сочинение, по мыслям детское, по стилю сельское ⁵. Если ты обнаружишь где-либо в нем места, достойные посрамления и насмешки, то непременно сохрани их в памяти, дабы с дарованной тебе богом мудростью когда-нибудь тщательно исправить их. А если ты встретишь в некоторых местах стихи, написанные как бы метрическим размером, то знай, что, сочиняя их, я понимал, что делаю то, в чем неискусен. Будь здоров.

Утвердившись на отцовском престоле, князь Бржетислав ⁶ в своих делах, угодных богу и людям, шел по стопам предков и, превзойдя их в доблести, достиг ее вершины. Подобно тому, как солнце силой своего блеска затмевает и ослабляет свет звезд и луны, так Бржетислав, этот новый Ахилл, новый Титид ⁷, своими новыми победами затмил отважные дела и самые блестящие победы своих предков, ибо бог был столь милостив к нему, что щедро наделил его такими неистощимыми доблестями, которые другим людям отпускает лишь частично.

[Бржетислав], без сомнения, обладал всеми высокими достоинствами, так как по смелости в военных делах он превосходил Гедеона ⁸, по физической силе — Самсона ⁹, а по своей мудрости — Соломона ¹⁰. Благодаря этому он, подобно Иосии, выходил победителем из всех сражений и имел [101] столько золота и серебра, что был богаче царей Аравии. Обладая в изобилии неисчерпаемыми богатствами и неустанно раздавая дары, [Бржетислав]

Жена его, Юдифь, из благородного рода, была весьма плодовита и принесла пятерых сыновей. Они были замечательного телосложения и превосходили ростом других подобно тому, как горы Гематии ¹¹ [превосходят другие горы]; они отличались особой мудростью, честность их ни с чем несравнимой была, а добродетель безупречной слыла, провинившимся они милостиво прощали их грех, были полны добродетелей всех. Первородным сыном был Спитигнев, вторым по рождению — Вратислав, третьим по порядку — Конрад, четвертым — Яромир, пятый и последний — Оттон — был самым красивым ¹². О жизни и славе сыновей Бржетислава будет сказано на своем месте, насколько это позволит запас слов. Когда они находились еще в детском возрасте, они в поступках своих уподоблялись уже зрелым мужам. Отец

В это время благороднейший польский князь Казимир покинул этот свет, сыновья же его — Болеслав и Владислав ¹³ были еще младенцами и питались грудным молоком, и единственной надеждой на спасение осталось для поляков жалкое бегство в разные края. Понимая это, [чешский] князь Бржетислав, на четвертом году своего княжения, счел за лучшее не упускать представившийся случай наказать своих недругов и как можно скорее отомстить за те обиды, [102] которые в свое время князь Мешко нанес чехам. Посовещавшись со своими [приближенными], Бржетислав решил напасть на поляков и немедленно оповестил всех о своем страшном решении, разослав по всей чешской стране, в знак своего приказа, петлю, сплетенную из лыка ¹⁴. Это означало, что, кто прибудет в лагерь позднее назначенного срока, то пусть знает, что будет без промедления повешен в такой петле на виселице. Когда в мгновение ока воины собрались все до одного вместе, Бржетислав [вторгся] в польскую страну, лишенную своего князя; он вошел в нее как враг и подобно тому, как буря, нарастая, свирепствует, повергая все, так [и он] резней, грабежом и пожаром опустошал деревни и силой врывался в укрепления. Вступив в главный город поляков, Краков, он разорил [его] до основания и завладел его богатствами; помимо этого, Бржетислав извлек из казны старые сокровища, а именно громадное количество золота и серебра, спрятанное в ней прежними князьями. Он предал огню также и остальные города, сравняв их с землей. Когда [чехи] прибыли к граду Гедеч ¹⁵, горожане и крестьяне, сбежавшиеся в град, не имея возможности противостоять натиску Бржетислава, вышли ему навстречу и вынесли золотой жезл, что было знаком того, что они сдаются. Они покорно просили Бржетислава переправить их со скотом и остальным их имуществом в Чехию. Князь, вняв просьбе, переселил их в Чехию и дал им значительную часть леса под названием Чрнин ¹⁶; назначив одного из их среды начальником и судьей над ними ¹⁷, он предписал, чтобы как они, так и их потомки вечно пользовались теми законами, которые они имели в Польше; по названию города, [из которого они переселились], их до сих пор называют гедчанами.

3

Затем чехи пришли к главному городу поляков — Гнездно ¹⁸, [расположенному] недалеко от вышеназванного города; природа местности и стены делали Гнездно хорошо [103] укрепленным, однако он был легко доступен для врагов, так как население его было немногочисленным. В те времена в Гнездно, в базилике святой богородицы приснодевы Марии, покоилось самое драгоценное сокровище — тело блаженного мученика Адальберта. Как только чехи овладели без боя городом, они с великой радостью вошли в святую церковь и, пренебрегая всякой добычей, просили выдать им драгоценные мощи св. Адальберта, пострадавшего за Христа. Епископ Север, видя безрассудство чехов и чувствуя, что они готовы творить все дозволенное и недозволенное, попытался отвратить их от дерзких поступков такими словами:

«Братья мои! — сказал он, — сыны божьей церкви! Не так легко это, как вы считаете, чтобы кто-либо из смертных необдуманно коснулся святого тела того, кто был полон божеских добродетелей. Я очень боюсь, что если мы решимся столь безрассудно поступить, то можем понести наказание через лишение рассудка или зрения, или через изувечение членов. Поэтому [прежде] вы должны в течение трех дней соблюдать пост, покаяться в своих прегрешениях, отречься от кощунственных оскорблений, нанесенных вами [этому святому], и от всего сердца обещать, что вы не сделаете этого впредь. По милосердию бога и патрона вашего св. Адальберта, я надеюсь, что если мы останемся преданными вере и будем постоянно молиться, то нам не будет отказано в надежде на выполнение наших просьб». Однако слова епископа показались чехам безрассудными. Они затыкали уши. чтобы не слышать его, и стали сильно теснить его, стремясь захватить святые мощи. Так как те были захоронены за алтарем, возле стены, и их нельзя было достать, не разрушив алтарь, то негодные руки и дикое безрассудство совершили это безбожное дело. Однако божья месть все же не миновала их, ибо когда они начали творить свое безрассудное дело, они остановились, лишенные своих чувств, и около грех часов у них не было ни голоса, ни осязания, ни зрения. Так длилось до тех пор, пока, при поддержке милости божьей, они не вернулись вновь в прежнее [состояние]. И тогда, [104] с запоздалым раскаянием, они выполнили наказ епископа. И чем больше их наказывала воля божья, тем ревностнее они отдавались молитвам. В течение трех дней они постились и беспрерывно богу молились.

На третью ночь, когда епископ Север отдыхал от утренних занятий, ему явился в видении святой епископ Адальберт и сказал: «Передай князю и его людям следующее: отец небесный даст нам то, что вы просите, если вы не будете повторять тех злодеяний, от которых отреклись в источнике крещения». Утром епископ [Север] передал это князю и его людям. Те тотчас же с радостью отправились в церковь св. Марии и, распростершись на земле перед гробницей св. Адальберта, они долго все вместе молились. Затем князь, поднявшись и встав на амвоне, прервал молчание следующими словами: «Хотите вы исправить свои вероломные поступки и образумиться от дурных дел?» И они со слезами воскликнули: «Мы готовы исправить все, что было сделано плохого нами и нашими отцами в ущерб господу богу и навсегда отказаться от дурных дел». Князь, протянув руку к святой гробнице, обратился к толпе народа со следующими словами: «Братья, протяните и вы правые руки свои к богу и прислушайтесь к моим словам. Я хочу, чтобы вы подтвердили их присягой в своей вере. Итак, первым и самым важным моим решением пусть будет такое ¹⁹: ваши супружеские связи, которые до сих пор были общими, как у неразумных животных и были подобны блуду, отныне должны подчиняться церковному закону, должны быть тайными и такими, при которых каждый мужчина жил бы, довольствуясь одной женщиной, а каждая женщина — одним мужем. В том случае, если жена отвергнет мужа или муж отвергнет жену и ссора между ними доведет до разрыва, я не желаю, чтобы тот из них, кто не хочет вернуться к прежней законной связи, был отдаваем в рабство, как это принято, согласно обычаю [105] нашей страны; пусть он лучше, кто бы он ни был, изгоняется но нашему твердому решению в Венгрию, пусть никоим образом никому не разрешается выкупать его за деньги, а ему возвращаться в нашу страну, чтобы плохой пример одной овцы не заразил всю овчарню Христа». Епископ Север сказал: «Кто поступит иначе, пусть будет проклят. Такому же наказанию пусть подвергаются девицы, вдовы и прелюбодейки, все те, о которых известно, что они лишились своего доброго имени, презрели стыд и предались блуду. Ибо, если они вступают в брак по своей воле, без принуждения, то зачем же они совершают прелюбодеяния и избавляются преждевременно от своего плода, что является самым тяжким из преступлений?» Затем князь добавил: «Если жена заявит, что она нелюбима мужем, а муж ее избивает и притесняет, то пусть их дело будет решено божьим судом ²⁰; тот, кто будет признан виновным, пусть будет наказан так, как наказывают виновного. Это же относится [106] и к тем, кого обвиняют в убийстве; пусть имена их архиепископ назовет правителю города ²¹, и пусть правитель призовет [этих людей], если они будут сопротивляться, пусть он посадит их в тюрьму и держит там до тех пор, пока они должным образом не раскаются; если же они будут отрицать [свою виновность], то пусть их подвергнут испытанию горячим железом и святой водой с тем, чтобы узнать, виновны ли они. Пусть архиепископ укажет правителю или князю братоубийц, отцеубийц, убийц священнослужителей и других, кто виновен в подобных уголовных преступлениях; пусть он, сковав им руки, изгонит из страны, дабы они, подобно Каину, скитались по земле, как изгнанники». Епископ Север сказал: «Пусть будет подкреплено клятвой это справедливое решение князя. Ибо у вас, князей, меч для того висит на боку, чтобы вы чаще омывали его в крови грешника». Князь продолжал: «Тот, кто учреждает или покупает корчму, тот — источник всякого зла, откуда происходят кражи, убийства, прелюбодеяния и прочие дурные дела». А епископ Север [сказал]: «Тот пусть будет проклят». И князь сказал: «Если нарушитель этого постановления, корчмарь, будет схвачен, то его надлежит остричь и привязать к столбу; глашатай должен бить его, пока не устанет. Имущество виновника, однако, не должно быть отнято, но только напитки в корчме следует вылить на землю, чтобы никто не осквернил себя гнусным питьем. Если же будут захвачены люди, которые пили [в корчме], то их следует держать в тюрьме до тех пор, пока каждый из них не внесет в казну князя по 300 монет». Епископ Север сказал: «Что постановил князь, мы подтверждаем нашей властью». Князь продолжал: «Мы также совсем не разрешаем торговать в воскресные дни, так как в нашей стране люди чаще всего посещают торги по воскресеньям, чтобы в остальные дни заниматься своими делами. Если, однако, в воскресенье или другой какой-либо праздник, когда положено праздновать и быть в церкви, кто-либо будет застигнут за рабским трудом, пусть тогда священник заберет изделие [этого человека] [107] и запряженный скот, обнаруженный при работе, а виновный пусть уплатит в казну князя 300 монет. Так же поступить и с теми, кто хоронит своих мертвых в поле или в лесу, зачинщики этого дела должны [дать] священнослужителю вола и 300 монет в казну князя; мертвого же пусть похоронят заново на кладбище верных. Это все то, что ненавидит бог и что отвратило св. Адальберта, и он оставил нас, своих овечек, и предпочел уйти поучать чужие народы. Поклянемся же вашей и нашей верой и присягнем в том, что не будем больше этого делать». Так сказал князь. А епископ, призвав св. Троицу и взяв кадило, стал слегка подымать крышку гробницы, в то время как остальные священники пели семь псалмов и другие молитвы, подобающие этому святому делу. Когда епископ приподнял крышку гробницы до конца и гроб был открыт со святыми мощами, то на всех, находящихся в церкви, снизошло такое приятное благовоние, что они в течение трех дней не нуждались в пище, как бы насытившись обильными кушаньями; за это время там выздоровело много больных. И когда князь, епископ и некоторые из придворных посмотрели [в гроб], они увидели, что лицо и одежда святого светлы, а тело его настолько уцелело, что казалось он служил в этот день святую торжественную обедню. Тогда священники запели «Те deum laudamus», а миряне «Kyrie eleison», и голоса их достигали неба. И князь, со слезами радости на лице, сказал: «О, блаженный Адальберт, мученик Христов, ты всегда и всюду относился к нам милосердно; взгляни же на нас с привычной тебе любовью и смилуйся над нами, грешными! Позволь нам, хотя и грешным, отнести тебя на твое место, что в Пражской церкви». И произошла удивительная, весьма изумительная вещь: если третьего дня они не могли тронуть надгробия с места, то теперь князь и епископ без труда сняли тело [святого] с саркофага. И покрыв тело шелком, они поместили его в верхнем алтаре так, чтобы народ смог принести дары, предназначенные богу и святому. В тот же день на алтарь было возложено 200 гривен. [108]

О, бог всемогущий, великий, ты жизнью всей управляешь,
Царишь самолично над миром и правишь вселенною всей;
Чего ты, Христос, не захочешь, то в мире твоем не свершится;
Кто бы из смертных, не видя, мог бы поверить тому,

что тот, кто был увенчан в царстве небесном, позволит отнести свое тело обратно к неверным народам, если еще при жизни, раздраженный их дурными поступками, бежал от их общества. Но если мы вспомним об еще более великих господних и древних чудесах, о том, как израильский народ перешел море, сохранив ноги сухими; о том, как из твердой скалы потекли воды; о том, как творец мира появился на свет от девы Марии, то мы уже не будем удивляться тому, что произошло, а лучше будем покорны богу, который может делать и делает все, что захочет, и будем все приписывать его милости.

Милость господня снизошла на сердце князя и внушила ему, чтобы он перенес также и тело архиепископа этого города, Гауденция, покоившееся в тон же церкви. Как мы сказали ²², [Гауденций] был не только телесно, но и духовно братом св. Адальберта и неразлучным спутником его во всех трудах и заботах. Если он и не перенес мученическую смерть вместе с Адальбертом телесно, то духовно он был вместе с ним во время нее. Ибо невозможно было бы, чтобы меч не пронзил его душу, когда он видел, как копья язычников разрубили на куски тело его брата, и он желал быть убитым таким же образом. Князь и епископ сочли также необходимым перенести с большим почетом вместе с телом святого и останки пяти братьев, о жизни и мученичестве которых мы говорили выше ²³. Останки их покоились в том же городе, но в другой церкви. Что же далее? [109]

5

В канун праздника святого епископа Бартоломея [чехи] счастливые и радостные вернулись со своей священной ношей в Чехию; они расположились лагерем у главного города Праги, у реки Рокитницы ²⁴. Сюда на рассвете стала стекаться процессия из духовенства и всего народа. Длинные ряды ее едва смогли развернуться на широком поле. Порядок процессии был такой:, сам князь и епископ несли на плечах дорогую ношу — тело мученика Христова Адальберта; за ними аббаты несли останки пяти братьев; дальше шли архипресвитеры, неся [тело] архиепископа Гауденция; затем следовали 12 избранных священников, они с трудом выдерживали тяжесть золотого распятия, ибо [князь] Мешко дал на этот крест столько золота, что вес его был равен тройному весу самого Мешко; на пятом месте шли люди, несшие три тяжелые золотые плиты; их положили вокруг алтаря, где покоилось тело святого. Самая большая плита имела пять локтей в длину и десять ладоней в ширину, была богато украшена драгоценными камнями и прозрачными плитками.

И с краю плиты драгоценной стихами написано было,
Что золота либров три сотни являются весом ее.

Наконец, более ста телег везли громадные колокола и все сокровища Польши. За этим следовала бесчисленная толпа благородных людей со скованными руками и с цепями на шеях. Среди них, увы! шел пленник —

Мой сотоварищ по клиру, по положенью священник.

О, этот день, пусть будет он славой для чехов, пусть навечно останется в памяти, пусть будет прославлен святыми службами и достойно отпразднован; пусть с большим благочестием его почтут благодарственным пением, пусть будет то праздник для всех, богатым и бедным приносит успех; пусть во имя его раздадут милостыню, [110] пусть его ознаменуют всяческие добрые деяния, пусть 3а радостью следует радость.

О, Прага, счастливая столица, некогда при князе святом началось твое возвышены?, блаженный епископ теперь твое украшение; сегодня град великий радость вдвойне переживает, которую господь-бог ему посылает. Благодаря этим двум оливковым ветвям

За земли сарматов, саригов ²⁵ о граде сем слава летит.

Это перенесение останков благословенного мученика Христова Адальберта произошло в лето от рождества Христова 1039, 1 сентября,

6

Однако при всех этих счастливых событиях, ниспосланных богом, не обошлось без подлого доносчика, который довел до сведения апостольского двора ²⁶ о том, что произошло, и заявил, что чешский князь и епископ нарушили божественные законы и запиты святых отцов и что если папа оставит это безнаказанным, то будут попраны права апостольского двора, которые надлежит защищать во всем мире. Как только об этом стало известно, немедленно было созвано священное собрание, на котором читались церковные законы и изучалось священное писание. Князь и епископ, несмотря на то, что они отсутствовали [на этом собрании], были обвинены в дерзости. Одни считали, что князь должен быть лишен всех достоинств и отправлен в изгнание на три года; другие — что епископ должен быть отстранен от своей должности первосвященника и до конца жизни должен оставаться в монастыре; были и такие, которые заявили, что обоих следует поразить мечом проклятия. [111]

7

Между тем в Рим прибыли послы чешского князя и епископа от имени их и всего народа. Они свое порученье хорошо выполняли: не рассчитывая на красноречье, дары щедро давали. Когда им было предоставлено слово, послы перед лицом папы и священного совета в таких выражениях изложили причины своего посольства:

«О, святейший правитель христианской церкви и апостольской столицы! О, отцы, записанные в книгу бытия, вы, которым вверена власть судить и вместе с тем оказывать милосердие кающимся! Будьте милосердны к тем, кто признает свои прегрешения, пощадите тех, кто кается и просит о снисхождении. Мы признаем, что совершили недозволенное и поступили вопреки церковным законам. Но вследствие отдаленности [нашей] страны и краткости времен.

Вернуться к оглавлению

Текст воспроизведен по изданию: Козьма Пражский. Чешская хроника. М. 1962
Библиотека сайта  XIII век - www.thietmar.narod.ru
© текст -Санчук Г. Э. 1962
© сетевая версия-Тhietmar. 2001
Перепечатывается с сайта "Восточная литература" - vostlit.narod.ru 

Далее читайте:

Козьма Пражский (Cosmas Pragensis) (1045-1125), биографические материалы.

Чехия (хронологическая таблица)

Правители Чехословакии (указатель имен)

Ранняя история Чехии по Хронике Козьмы Пражского (план исследования документа)

Гудзь-Марков А. В. История славян. Москва, 1997 г.

Потомки Николая I. (Генеалогическая таблица)

Пшемысловичи.  (Генеалогическая таблица)

Пшемысловичи. Потомки Владислава.  (Генеалогическая таблица)

Пшемысловичи. Потомки Оттона.  (Генеалогическая таблица)

Пшемысловичи. Потомки Конрада.  (Генеалогическая таблица)

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС