Гиренок Федор Иванович

 Автор

УСКОЛЬЗАЮЩЕЕ БЫТИЕ

XPOHOC

НОВОСТИ ДОМЕНА

ГОСТЕВАЯ КНИГА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ

КАРТА САЙТА

7. Идеальный объект и бессубъектное изображение природы

Анализ гносеологического аспекта естествознания обычно предпосылается утверждением о том, что естествоиспытатели не просто познают природу, не просто созерцают ее от природы же данным умом, а работают в системе идеализаций, в рамках которых определяется и осмысляется как объект, так и субъект знания. Определение таких рамок для экологизации естествознания составляет содержание гносеологического анализа.

Тот факт, что в основании естествознания лежат определенные идеализации типа материальной точки, не является открытием современной методологии и может считаться фактом, прочно установленным (в общем виде) еще во времена Декарта. Такой же прочностью обладает и представление о том, что содержание этих идеализаций определяется предварительной работой методов, методической "обработкой" природы. Если мы не знаем как устроен какой-либо объект, то мы знаем как это можно узнать. Такова сила метода. Отказываясь от представлений о фундаментальном (исчерпывающем) уровне природы, мы ведь тем самым признаем, что не только не знаем этого уровня, но и не знаем как его узнать. Тем самым возникает познавательная ситуация, в которой описание природы выступает в качестве проблемы описания ее ускользающего "что". Мир индивиден. Объектное мышление застревает на уровне описания существования, оставляя без внимания его субстанциальную связность. Экологическое сознание делает "проход" к пониманию субъектной связанности природы. Наблюдение, эксперимент, моделирование и соответствующие им методы описания, классификация, ак- сиоматизация и т.д. составляют отличительную черту естественнонаучной "обработки" природы. Но гносеологическая структура естествознания не сводится к методам, порождающим эти идеализации.

Суть дела здесь состоит в определении тех условий, при которых человек вообще может что-либо описывать в качестве объекта естествознания. Фактическая опора на технически воспроизводимое сущее позволила человеку присвоить себе право быть безусловным субъектом при- роды. Эта опора составляет тот центр, вокруг которого вращается цивилизованная жизнь человека с ее опредмечиваниями и распредмечиваниями. Внутри этого центра возникает естественнонаучное сознание с его установкой на методическое обеспечение правильности подхода к вещам, к естественным процессам жизни.

Но "вещь" не существует как объект, а устанавливается в качестве объекта относительно практически действующего человека, который не может увидеть нечто в форме объекта, если не отождествит себя с "бесплотным наблюдателем, парящим над объектом наблюдения"14. В той мере, в которой современная наука отказывается от абстракции "бесплотного наблюдения", она отказывается и от объектного способа рассмотрения вещей. Этот процесс проявляется в различных формах, в том числе в форме экологизации науки.

Природа, рассматриваемая в качестве объекта, напоминает такой мир, "в котором все происходящее может быть предсказано, если задано состояние системы масс в некоторый момент"15, т.е. это мир без индивидуализации, без инноваций, с обратимыми связями и полной детерминацией. Но обратимые связи, равнозначность причины и действия возможны в мире, если он, по словам Дайсона, "пустой", т.е. остается чуждым человеку. Экологизация естествознания вскрывает ограниченность применимости понятий, "созданных для объектов, описание которых может быть полным и де- терминированным", ибо в рамках этого процесса природа понимается так, чтобы "не было абсурдным утверждение, что она произвела нас"16. Вот это обстоятельство и позволяет сделать вывод о том, что естествознание описывает природу в модусе ее ускользающего "что", т.е. индивидности.

Всякое существование предполагает то, что существует. Проблема же состоит в следующем: это "что" об- ладает какой-то избыточностью по отношению к существованию, и поэтому оно выступает, с одной стороны, в качестве субъекта существования, а с другой - в качестве его субстанции. Ни субстанция, ни субъект невыводимы из существования. Но естествознание научилось описывать связи без указания на то, что субстанциально связано, как и движение - безотносительно к тому, что субъектно, т.е. само движется. Описания, полученные таким путем, легко аксиоматизируются. О "существовании" такого рода можно строить дедуктивные и гипотетико- дедуктивные теории, следствия из ко- торых имеют силу для всех возможных миров. "Открывая" один субъектный мир за другим, мы теряем субстанциальную связность мира. Вернее, лишь устранив субстанциальную связность мира, мы можем увидеть объектные структуры мира. Обычно нас привлекает одна и та же связь у объектов разной природы. Например, нас интересует все, что может быть описано уравнениями Шредингера. Точно также как нас интересует кооперативная (синергетическая) степень свободы. Если она есть, то нам уже безразлично, идет ли речь о вихрях или о популяции зайцев, каждое поколение которых должно быть к определенному времени съедено, ибо выполняются одни и те же универсальные законы. Но условием построения теоретического знания стало "отвлечение" от индивидуализации того, что существует, от того, что когда-то избыточно появилось и устойчиво длится. Иными словами, отделяя "что" от существования, мы на место этого "что" стремимся поставить идеальный объект и на этой основе создаем искусственные предметы. У естественного существования оказывается искусственное "что". Но мир - индивид, и, перерезая его связи, координации, мы попадаем в ситуацию экологического кризиса, т.е. в ситуацию, восстанавливающую субъектность природы.

Описывая мир как объект, мы исключаем возможность безобъектных состояний мира, т.е. его состояний на уровне доопределения, а не на уровне его воспроизводства. Но уже сам факт такого описания предполагает некоторую расчлененность существования, с одной стороны, на "здесь и сейчас", а с другой - на "там и всегда". Если мы существуем "здесь" как субъект, то существующее "там" воспринимается как объект. И из этого явленного "здесь" мы смотрим в неявленное "туда". Но расчлененность существования на "здесь" и "там" не имеет физического смысла. Напротив, это феноменальное различение служит условием объектного описания природы, которое субстанциональную связность природы замещает субъект-объектным дуализмом. Человек не рождается субъектом. Но объектный способ мышления порождает кажимость того, что человек - это субъект, а все остальное - объект. Но если учесть, что истинным существованием обладает субъект, то тогда на долю объекта приходится существование без истины. Экологизация естествознания открывает мир, в котором человек не субъект, а природа индивидна, и потому она восстанавливает "порванные" человеком связи.

Вокруг идеальных объектов, т.е. того, что не существует, строится описание и анализ натуральной при- роды.

У идеальных объектов помимо прочего нет первичных качеств, ибо эти качества не могут иметь те свойства, для объяснения которых они используются. До тех пор, пока представления о первичных качествах были "атомом", далее неразлагаемой единицей мышления физиков о мире, они "говорили не о своей картине мира, а о самом мире, или природе"17. Исчерпаемость первичных качеств, обнаружение их производности заставило физиков рассматривать природу в установке на ее бес- субъектное изображение. Если в природе и есть какие-то свойства и качества, которые ниоткуда не следуют, которые необъяснимы в объектных терминах, то они понимаются как свойства и качества противостоящего ему субъекта, место которого занимает человек. И теперь уже его свойства должны использоваться для объяснения природы. Но используются они в качестве "атома" мышления физиков о природе только в той мере, в какой эти свойства не определены объектом. Страсти, аффекты, психические состояния, эмпирически протекающие процессы мышления и деятельности зависят от натуральных объектов. Они не могут быть "атомом" размышления о природе. Последним является только самосознание наблюдателя.

Допущение этого факта позволяет говорить уже не о природе, не о субстанциальной связности, а о картине мира, в которой есть нечто абсолютное и нечто относительное. Абсолютен, например, квант действия - мера пространственно-временного континуума - и скорость света, но абсолютны они в определенной картине мира. Отличие физических и математических описаний становится фундаментальной проблемой, ибо математизированная физика редуцирует "что" существования к объекту существования. "Что" индивидно, объект - универсален, и поэтому физика, например, так и не стала ма- тематикой. Она научилась описывать существование природы в модусе ускользающего в объекте "что".

К.Маркс, определяя аналогичную ситуацию, возникшую в области политэкономии, как "жонглирование на канате объективного"18, приводит один простой пример. Для того, чтобы определить и сравнить площади всех прямолинейных фигур, последние рассекают на треугольники. "Самый треугольник сводят к выражению, совершенно отличному от его видимой фигуры, - к половине произведения основания на высоту"19. И затем "произведение" рассматривается в форме объекта, любое свойство которого воспроизводимо в контролируемых человеком условиях, т.е. производно. Главный недостаток такого способа мышления К.Маркс видит в том, что внутри него "предмет", действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно"20. Эта формула К.Маркса противопоставляется бессубъектному изображению природы и человека. Экологизация естествознания является одной из форм становления единой науки о человеке и природе.

Итак, всякое существование предполагает то, что существует, т.е. субъекта и субстанциональную связность существования. Не предъявив этого "что", мы ограничиваемся бессубъектным изображением природы.

Теория идеальных объектов науки есть бессубъектное изображение природы. Если мы хотим понять и описать природу как объект, то мы обязаны выделить ситуации, детерминирующие повтор, а не инновацию природных свойств и качеств, оставляя без внимания все то, что таким повтором не предусмотрено. Если, например, элементарная частица ведет себя то как волна, то как корпускула, то это не значит, что она имеет свои разные "что", исчерпываемые в каком-либо отношении. Однако "схватить" и описать ее можно путем использования различных познавательных средств. В результате создаются различные планы выражения одной и той же ситуации, в каждой из которых себетождественность элементарной частицы будет находиться в режиме ускользания из одного плана выражения в другой.

В квантовой физике поиски первичных качеств связаны с решением проблем скрытых параметров. Сама эта проблема рассматривается чаще всего в виде мифа. Гипотеза скрытых параметров предполагает, что можно ввести в начальные условия дополнительный параметр и затем точно предсказать результат измерения, т.е. узнать, куда, например, попадает отдельный электрон. В современной физике дуализм описания "предполагает существование некоторой границы, разделяющей области классических и квантовых явлений или ... границы между познающим субъектом, который существует в классическом мире... и познаваемым им квантовомеханическим объектом"21. Единственное, что может сделать исследователь в такой ситуации, - это удержать субъектность природного содержания путем перечисления форм ее выражения. В результате погони за ускользающим содержанием различные планы его теоретического выражения накладываются друг на друга, образуя комплексные знания.

К такого рода знаниям относятся биосоциальные, природно-социальные знания и вообще все дисциплины, возникающие на стыках наук. Возникновение подобных дисциплин вызвано тем, что мы работаем в установке на бессубъектное изображение природы, на поиск ее исчезающего "что". Естествознание потому и экологизируется, что оно вырабатывает средства, которые позволяют ему рассматривать связи природы и общества не в качестве объекта, но как человеческую чув- ственную деятельность, т.е. субъективно.

Изменение бытийного положения человека, подготовленного всей предшествующей историей цивилизации и культуры, провоцирует на бессубъектное понимание природы, ставит ее перед человеком в качестве объекта. Природа, следовательно, как бы теряет свой собственный центр, составляя содержание вычисленного, методически проанализированного человеком.

Геоцентризм цивилизации и антропоцентризм культуры отделяют субъектность природы от природы и "взваливают" ее на плечи человека. В то же время изменение мироположения человека приводит к новым способам описания природы, в рамках которой возникает, по словам В.И.Вернадского, ноосфера. Человек, принявший на себя форму безусловного субъекта и выдвинувший себя в центр сущего, ускользает из объектного изображения природы. Чтобы описать связи природы и общества, естествознанию необходимо экологизироваться, т.е. научиться описывать ноосферу.

Человек стал той инстанцией, в которой решается вопрос не только о том, быть или не быть Аральскому морю, быть или не быть тому или иному биоценозу, но и инстанцией, на уровне которой решается вопрос о том, быть человечеству на Земле или не быть, быть или не быть самой жизни, самой планете Земля. Бессубъектный образ природы на одном полюсе и бессубъектный образ человека на другом создают коридор, движение по которому обнаруживает для человечества экологическое ничто, пустоту в качестве истины такого движения. И это ничто бытия человека, к которому подошла современная цивилизация, раскрывает себя в форме глобальной проблематики. Решение глобальных проблем заставляет рассматривать экологизацию естествознания не как внутреннее дело науки, а как определенную тенденцию в развитии всей нашей цивилизации. Естествознание, отражающее этот факт, потому и экологизируется, что оно строит категориальный аппарат отра- жения бытия не в плане объекта, а в плане субъектности бытия.

14 Пригожин И., Стенгерс И. Возвращенное очарование мира // Природа. 1986. N 2. С. 90.

15 Там же. С. 87.

16 Там же. С. 90.

17 Планк М. Единство физической картины мира. М., 1966. С. 50.

18 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 257.

19 Там же. Т. 23. С. 45.

20 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 1.

21 Аршинов В.И. Проблема интерпретации квантовой механики и теорема Белла // Теоретическое и эмпирическое в современном научном познании. М., 1984. С. 216.

Оглавление

Перепечатывается с сайта

http://www.philosophy.ru 

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

© Гиренок Федор Иванович, 2002 г.

редактор Вячеслав Румянцев 15.02.2003