Песталоцци Иоганн Генрих

-

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Иоганн Генрих Песталоцци

Продолжатель природосообразной революции в педагогике

После Локка (1632-1704) выдающимся продолжателем природосообразной революции в педагогике, которую начал Коменский, был Песталоцци (1746-1827). Среди всех шести классиков научной педагогики (Коменский, Локк, Дистервег, Ушинский, Макаренко) он несомненно был и остаётся рекордсменом. Полное собрание его сочинений (на немецком языке) достигло уже 54(!) томов, а издание продолжается.

Впечатляет и прижизненная слава великого швейцарца. В Ивердонский институт (прообраз Царскосельского лицея), который он основал в 1804 году и которым руководил почти до самой смерти, состоятельные родители привозили своих детей не только из Швейцарии. Не было отбою от заявок из Германии, Франции, Англии, Италии, Испании, России. Гостями Песталоцци, которых восхищала его работа, перебывали сотни выдающихся людей того времени. Назову хотя бы некоторых: английский педагог А.Белл (один из основателей белланкастерской системы), Н.Тургенев (будущий русский декабрист), Р.Оуэн (английский социальный утопист), И.Г.Фихте (великий немецкий философ), мадам де Сталь (французская писательница), К.Риттер (крупнейший учёный-географ) и многие другие. Песталоцци встречался с Наполеоном, а русский царь Александр I наградил его Орденом Владимира и пожаловал 5 тысяч рублей на издание первого многотомника его сочинений.

Но, может быть, самым большим признанием научных и нравственных заслуг Песталоцци была награда, которой его удостоило Законодательное собрание революционной Франции: 26 августа 1792 г. ему в числе восемнадцати других выдающихся иностранцев, включая первого президента США Джорджа Вашингтона, был торжественно вручён диплом почётного гражданина Французской республики.

Педагогическую деятельность Песталоцци начал в 23 года. Одержимый благородным стремлением помочь детям крестьянской бедноты, показать властям предержащим, как средствами воспитания можно избавить от нищеты и одичания несчастных хлебопашцев, он в 1769 г. организует близ Цюриха (Нойхоф) «Учреждение для бедных». Результат оказался совершенно непредвиденным. Не прошло и пяти лет, как будущий классик природосообразной педагогики с треском обанкротился. Причину своего провала Песталоцци понял только в Ивердоне, контингент которого - дети князей, графов, баронов и прочей знати - был совсем не таким, как в Нойхофе (1769-1774) или в Станце (1798-1799). Даже с перегруженными академическими программами и учебными планами Ивердонский институт кишмя кишел всамделишными «круглыми отличниками». И Песталоцци, ставивший до этого на «развивающее обучение», мода на которое охватила с подачи французских просветителей почти всю Европу, наконец-то прозрел: Коменский, про которого под влиянием новой педагогической моды все уже основательно забыли, фундаментально прав - Природу не обманешь, «куда не влекут способности, туда не толкай».

Что касается французских просветителей, то они, люди благородные и великие в самом высоком смысле этого слова, в «школьном вопросе» оказались всего лишь философами образования, т.е. прожектёрами и демагогами.

На всякий случай напомню несколько перлов из книги Гельвеция «О человеке, его умственных способностях и его воспитании», которую очень ценили Маркс и Энгельс, а Ленин рекомендовал издавать вместе с другими трудами просветителей. Сделаю это хотя бы потому, что именно она, изданная в 1773 г. после смерти автора на средства российской императрицы Екатерины Великой, и разогнала по всей Европе особенно крутую волну «развивающего обучения». Перечислительно:

1. Почти во всех профессиях срок обучения очень непродолжителен. Единственное средство продлить его - это С РАННИХ ЛЕТ ФОРМИРОВАТЬ(!) СУЖДЕНИЯ человека. Пусть его память не обременяют ничем, кроме ясных и отчётливых идей и его юность будет более просвещённой, чем теперь его старость. Воспитание делает нас тем, чем мы являемся». (Гельвеций К.А. О человеке, его умственных способностях и его воспитании».- М., 1938.-С. 404). Разве не так же смотрели на эту проблему Маркс и Энгельс (См.: Кумарин Валентин. Советская педагогика как зеркало марксистской схоластики// Народное образование. 1998, № 2), и разве не эту концепцию проповедовал «Моцарт психологии» А.С. Выготский, а его ученики вовсю применяют её, подавляя природные способности детей готовыми «обобщениями», т.е. теми самыми «суждениями», «идеями» и понятиями?

2. «Я хочу, например, СДЕЛАТЬ из своего сына второго Тартини (выдающийся итальянский скрипач, композитор и музыкальный теоретик (1692-1770). - В.К.). В таком случае я учу его музыке. Я стараюсь ПРИВИТЬ ему вкус к ней; с самой ранней юности я приучаю его держать руку на грифе скрипки. Вот как поступают, и примерно ТАК ТОЛЬКО И МОЖНО поступать» (Там же. - С. 411). Комментарий тот же самый.

3. «Мало думают о том, чтобы ВЫРАБАТЫВАТЬ у людей СУЖДЕНИЯ; довольствуются тем, что начиняют их головы всякими мелкими ФАКТАМИ... Что нужно для того, чтобы ВЫРАБОТАТЬ у ученика СУЖДЕНИЕ (т.е. «научить мыслить» - В.К.)? ЗАСТАВИТЬ его сперва рассуждать о том, что его интересует лично. Ум его расширился,- тогда его следует ЗАСТАВИТЬ применить его к более важным вопросам» (Там же. - С. 450). Комментарий тот же.

Огромную бочку с маслом в этот пламень педагогических иллюзий и философии образования опрокинул главный оппонент Гельвеция и тоже великий французский просветитель Дидро (1713-1784), автор превосходной педагогической антитутопии «Систематической опровержение книги Гельвеция «Человек». Решительно не соглашаясь с Гельвецием в вопросе о врождённости способностей, доказывая, что именно они определяют кого, чему и как обучать, он тем не менее, из благих конъюнктурных соображений - надо было расшатывать монархию и подводить фундамент под демократию - допустил далекоидущий умозрительный ляп. Взял да и «подсчитал», что «число хижин относится к числу дворцов, как 10 000 : 1». Из этой бухгалтерии он и вывел бедноте самый вожделённый, самый неправдоподобный и самый опасный комплимент: «Можно держать пари 10 000 против 1, что гений, таланты и добродетели выйдут скорее из хижин, чем из дворцов» (Цит. по: Шишкин А.Ф. Теория воспитания Дени Дидро// Советская педагогика. 1938. № 10. - С. 141). Именно этот «комплимент» и аукнется 100 лет спустя поджигательской строчкой в люмпенском гимне: «Кто был никем, тот станет всем».

Вряд ли уж надо особенно напрягаться, чтобы разглядеть полное сходство концепции Гельвеция и «комплимента» Дидро с концепцией «народного академика» Трофима Лысенко и «Моцарта психологии» Выготского, осознать, что проделывают нынешние заединщики этих советских «корифеев» с российским детством. БУПы и стандарты, которыми, как через колено, ломаются жизни миллионов и миллионов школьников, держатся только на том, что социологизаторские стереотипы гельвецианства, освящённого схоластикой Маркса и Энгельса, так прочно въелись в мозговые извилины академиков РАО и чиновников-образованцев, что никакими фактами (тяжёлые болезни от учебных перегрузок, убийственно слабые знания, чудовищный скрытый и явный отсев, постоянный дискомфорт и бегство от него на улицу, в наркоманию, преступность и проституцию) их оттуда не вышибить. В пору подкладывать противотанковую мину.

Хороши и родители. Все хотят видеть своих чад непременно «гигантами мысли», а потому готовы без оглядки верить в любое педагогическое «чудо». Разумеется, на ловца и зверь бежит: «инноваторам», философам образования и прочим мифотворцам - полное раздолье. Как сказал бы Лёня Голубков - торгуешь воздухом, а денежки идут.

Но Песталоцци со всем этим справился, хотя и не сразу и не без трудных конфликтов не только с апостолами «развивающего обучения», но и с самим собой. В 1805 г. после тщательного анализа ивердонского опыта и по-прежнему оставаясь во власти своей первой педагогической привязанности, Песталоцци разрабатывает принципиально новую концепцию помощи детям из бедных семей. Она так и называется «Цель и план воспитательного учреждения для бедных». В этом документе он первый раз и открытым текстом разъяснил себе и другим, в чём он заблуждался и что помешало ему добиться успеха на всех предыдущих этапах его педагогической работы. Дело не в том, из каких социальных слоёв дети приходят в школу. Совершенно не имеет значения бедны они или богаты. Надо просто знать, как об этом писал ещё Коменский, КАКИЕ ЗНАНИЯ следует предлагать тому или иному ребёнку, кому из них посильны ЗНАНИЯ АКАДЕМИЧЕСКИЕ, а кому ПРАКТИЧЕСКИЕ, при том, что оба вида этих знаний в РАВНОЙ МЕРЕ нужны и уважаемы. Только элементарное УМСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАНИЕ, предусматривающее свободную ориентацию в числе, форме и языке, может быть ОДИНАКОВЫМ. Всё остальное в количестве и в содержании - соответственно ВРОЖДЁННЫМ СПОСОБНОСТЯМ. «Беден ребёнок или богат, каковы бы ни были внешние условия его жизни, он не сможет удовлетворить требованиям, которые ставит перед ним ЕГО (!) ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПРИРОДА, если путём восприятия и познания отношений чисел, форм и языка он не придёт к осознанию ВСЕГО ОБЪЁМА СВОИХ УМСТВЕННЫХ СПОСОБНОСТЕЙ» (Песталоцци И.Г. Избр. пед. произв. в 3-х тт. - Т.3. - М., 1965. - С. 79-80).

И ниже: «Если ребёнок по-настоящему интеллектуально развит, его можно использовать как хочешь, с ним всегда добьёшся цели. Между тем имеется так мало людей, с помощью которых можно добиться выполнения поставленной задачи. Повсюду, особенно среди простого народа, таких людей становится всё меньше». (Там же).

Ещё больше впечатляет твёрдое заверение, которое Песталоцци даёт своему возможному благотворителю: «Хотя моё учреждение будет учреждением для бедных, ТЕМ БОЛЕЕ ПОТОМУ ЧТО ОНО БУДЕТ ТАКИМ, отнюдь не следует думать, что я собираюсь высевать семена ПРЕВОСХОДНОГО ОБРАЗОВАНИЯ на исключительно плохую и неплодородную почву и что поэтому наверняка (как в Нойхофе, Станце и поначалу в Бургфдорфе. - В.К.) не добьюсь той цели, к которой стремлюсь. Напротив, верно обратное: нужда и нищета являются лучшей на земле почвой для посева семян ДОМОВИТОСТИ И ПРОИЗВОДСТВЕННЫХ СПОСОБНОСТЕЙ» (Там же. - С. 89).

С этого акцента на то, что каждый ребёнок может состояться как полноценный человек лишь при условии, что он никем и никогда не будет лишён права ВЫБИРАТЬ знания, руководствоваться интересами и потребностями, которые «подсказывают» ему врождённые способности, и начинается настоящий Песталоцци. Песталоцци как классик научной, природосообразной педагогики, а потому и величайший гуманист, как продолжатель дела Коменского, чья «Великая дидактика» сопоставима только с «Педагогической поэмой».

Подчеркну и здесь, что право ребёнка учиться тому, к чему его предназначила Природа, а не ложиться смиренно в прокрустово ложе БУПов и стандартов, чего якобы требуют «интересы общества», более ста лет успешно реализуется во всех цивилизованных, процветающих странах, но особенно полно в США, где после начальной школы каждый подросток при участии педагогов и родителей составляет для себя ИНДИВИДУАЛЬНУЮ ПРОГРАММУ ОБУЧЕНИЯ, набирает зачётное количество «кредитов»: биология - 3 кредита, история - 2, математика - 3, стенография - 2, слесарное дело - 3 и т.д.) из 600 (!) предметов. Только представьте, во сколько раз при такой подходе ПЕРЕВЫПОЛНЯЕТСЯ наш пресловутый «социальный заказ». Ведь даже человечку в памперсах ясно: одно дело, когда на всём «едином образовательном пространстве» все школьники долбят обязательный БУП и стандарт,- это всё равно, что всех одевать и обувать одним размером, а кормить по «единому» меню,- а совсем другое, когда весь школьный народ с наслаждением переваривает каждый своё, а в совокупности усваивает (на «пятёрку»!) не 22, как предусмотрено БУПом, а ТЫСЯЧИ видов знания, да к тому же никто не перегружается, все растут здоровыми. Догматики из РАО и чиновники-образованцы ну никак не могут разобраться в этой диалектике. Из «Великой дидактики» в их память запало одно: «всех учить всему». Этот девиз Коменского они мусолят в своё оправдание на каждом шагу и совершенно не ведают о том, какой смысл в этом девизе заключён. Между тем, в той же «Великой дидактике» чёрным по белому разъясняется: «Теперь нам нужно доказать, что в школе ВСЕХ НУЖНО УЧИТЬ ВСЕМУ. Но этого нельзя понимать так, однако, как будто бы мы требовали от всех знания всех наук и искусств (особенно знания точного и глубочайшего) (курсив автора. - В.К.). Это ведь по существу дела БЕСПОЛЕЗНО и, по краткости нашей жизни, ни для кого из людей НЕВОЗМОЖНО. Ведь мы видим, любая наука (физика, арифметика, геометрия, астрономия и пр., даже сельское хозяйство или садоводство) так глубоко и так широко развились, что даже у самых выдающихся умов, если они желают заняться теоретическими размышлениями, она могла бы наполнить всю жизнь» (Коменский Я.А. Избр. пед. соч. - М., 1955. - С. 217). А дальше в том духе, что виртуозно владея тем, что выбрано по способностям, хорошо бы ещё автомобиль отличать от трамвая, т.е. составлять «скромное суждение об «основаниях, свойствах и цели важнейшего из всего существующего и происходящего». Вот и вся диалектика. А как же с «преемственностью» между школой и вузом? Да опять же проще простого. Как у всех умных и практичных людей. Университеты и колледжи даже не помышляют о том, чтобы диктовать школе свои условия и тем самым вмешиваться в естественный процесс самораскрытия врождённых способностей. В результате выигрывают все. Дети уже после начальной школы, т.е. через 6 или 8 лет (в зависимости от штата, в котором расположена школа), ясно видят свою перспективу и штурмуют то, что нужно для старта к облюбованной профессии - официанта, повара, продавца, фермера, портного, сталевара, врача, адвоката, учителя, инженера, солдата, лётчика, пожарного, полицейского, актёра, художника, музыканта, дилера и т.д. После средней школы каждый получает на руки результаты всех тестов, включая самый главный - о состоянии здоровья,- рассылает их в десятки адресов и ждёт самого «НАДЛЕЖАЩЕГО» предложения, чтобы оказаться на самом «НАДЛЕЖАЩЕМ» месте.

Технология проста, как мычание коровы. Но каков эффект: абитуриент и вуз (или другое место учёбы) ищут ДРУГ ДРУГА как равноправные партнёры и обе стороны получают, что искали. Педагогическая симфония! Но нам так «низ-зя». Ни под каким видом. Японцам, корейцам, австралийцам, немцам, испанцам, скандинавам, бразильцам, чилийцам, африканцам, арабам, израильтянам, папуасам можно, а нам «низ-зя». Потому как мы особенные! Ни на кого не похожие! Самобытные - аж жуть! Без штанов будем ходить, пухнуть с голоду, попрошайничать, воровать, но до последнего будем искать только «собственный путь». Американским, будь он хоть трижды «единственно верный», шагу не ступим. Это и есть люмпенская гордость: могут без закуски пить скипидар, не получать зарплату, выживать в хрущёвском крольчатнике, но на «Бездуховную Америку» буду плевать с высокой колокольни.

Если бы академические доктринёры вкупе, прямо скажем, с какими-то, сверхсамодостаточными чиновниками не страдали тяжёлой формой верхоглядства, они за 10 лет после самораспада коммунизма вполне успели бы забыть и про БУПы, и про стандарты, и про всякие эвфемизмы типа «образовательный минимум», и про «единое образовательное пространство». За это время они могли бы вполне освоить американскую дидактическую модель хотя бы в тысяче школ и хотя бы в одной соединили её с воспитательной моделью Макаренко. Вот это был бы прорыв. Дети, учителя и родители, бабушки и дедушки, рыдали бы от счастья, государство подсчитывало бы валютные барыши, а Итон и Харроу позеленели бы от зависти.

Разобравшись в иллюзорности «развивающего обучения», Песталоцци развенчивал его до последних дней жизни. Из многих таких же по смыслу и глубине остро критических заключений приведу одно, взятое из знаменитой «Лебединой песни», написанной за два года до смерти: «Детей всё более желают НАУЧИТЬ МЫСЛИТЬ, с одной стороны, путём произвольного и неестественного (курсив автора.- В.К.) увеличения числа предметов размышления, рассматриваемых поверхностно и односторонне, с другой - путём изучения логики, иными словами, если можно так выразиться, через чёткое или изощрённое объяснение вечных законов, лежащий в основе способности к мышлению» (Песталоцци И.Г. Избр. пед. произв. в 3-х тт. - Т.3. - М., 1965. - С. 402). Оба эти пути ведут лишь к тому, что врождённая способность к мышлению в лучшем случае ПОДАВЛЯЕТСЯ, а в худшем - уродливо ДЕФОРМИРУЕТСЯ: «Подобно тому как человек природосообразно возвышается до способности верить и любить не через толкование ему сущности любви и веры, а через проявление на деле истинной веры и истинной любви, так же он достигает развитой способности к мышлению НЕ С ПОМОЩЬЮ РАЗЪЯСНЕНИЙ И ТОЛКОВАНИЙ вечных законов, лежащих в основе мыслительных СПОСОБНОСТЕЙ человека, А ТОЛЬКО БЛАГОДАРЯ САМОМУ ФАКТУ МЫШЛЕНИЯ» (Там же. - С. 403-404). Не в бровь, а в глаз психологам всех стран.

К «инноваторам», игнорирующим научное знание и воображающим, что им нипочём «переплюнуть» любого классика, Песталоцци всегда относился с ядовитой издевкой. То, что они «изобретают», он сравнивал с попыткой запрягать лошадь позади телеги и с «маскировкой» этой глупости «научными расчетами» по замене лошади ... часовым механизмом (См.: Песталоцци И.Г. Избр. пед. соч. - Т.1. - М., 1936. - С. 89).

Предупреждая об опасности «инновационного» шарлатанства, он пишет: «Блистание разного рода мастеров педагогического дела всё более усиливается, их фокусы так поражают и кажутся такими прекрасными, что никто не усомнился бы в их совершенстве, если бы это блистательное воспитание не давало плохих хозяев, которые своим поведением заставляют даже самых терпеливых рабов моды обращать внимание на причины неудачи, всюду постигающие ИСКУССТВЕННЫЕ МЕТОДЫ ВОСПИТАНИЯ» (Там же. - С.87).

Ещё резче великий педагог реагировал на повальную моду раннего обучения, которая как раз в то время и под влиянием «развивающего обучения» заразила почти всю Европу: «Нет ничего опасного в том, что люди слишком поздно начинают рассуждать и делать выводы, но ОЧЕНЬ ОПАСНО, если они пристрастятся к этому (если любовь к этому охватит их), прежде чем они достигнут в этом отношении достаточной зрелости. Поэтому - вопреки ОБЩЕПРИНЯТОМУ МНЕНИЮ - я совсем не считаю полезными и ценными ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ НАШЕГО ВЕКА - раннее обучение детей чтению и письму, что, как бы искусственно, выращивает в них склонность к ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫМ и НЕЗРЕЛЫМ суждениям» (Там же. - С. 81).

И в другом месте: «Природа как бы окружила внешней оболочкой высшие задатки человека. Если ты разобьёшь эту оболочку, прежде чем она раскроется сама, то ты раскроешь НЕСОЗРЕВШУЮ ЖЕМЧУЖИНУ и УНИЧТОЖИШЬ то сокровище жизни, которое ты должен был сохранить своему ребёнку... Преждевременное развитие головы и сердца УНИЧТОЖАЕТ подлинные силы человека» (Там же. - С.93).

«Аксиомы», конечно, не исчерпывают всего необъятного научного богатства Песталоцци, но правдивое, честное и достаточное представление о его природосообразной концепции дают полное.

В.Кумарин.

Вернуться на главную страницу Песталоцци

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС