Чуковский Корней Иванович

1882-1969

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

Родственные проекты:

Корней Иванович Чуковский

Чуковский Корней Иванович (31.3.1882, Петербург - 28.10.1969, Москва.). Настоящее имя и фамилия - Николай Васильевич Корнейчуков), литературовед, доктор филологических наук. Произведения для детей в стихах и прозе («Мойдодыр», «Тараканище», «Айболит» и др.) построены в виде комической остросюжетной «игры» с назидательной целью. Книги: «Мастерство Некрасова» (1952; Ленинская премия, 1962), о А. П. Чехове, У. Уитмене, искусстве перевода, русском языке, о детской психологии и речи («От двух до пяти», 1928, 21-е издание, 1970). Критика, переводы, художественные мемуары. Дневники.

Использована материалы Большой советской энциклопедии, т. 29, 1978 г., стр. 252.

Фотография с сайта www.chukfamily.ru

Поэт, прозаик, переводчик

Чуковский Корней Иванович, настоящее имя Корнейчуков Николай Васильевич (1882 - 1969), поэт, прозаик, переводчик.

Родился 19 марта (31 н.с.) в Петербурге. Когда ему было три года, родители развелись, он остался с матерью. Жили на юге, в бедности. Учился в одесской гимназии, из пятого класса которой был исключен, когда по специальному указу учебные заведения "освобождали" от детей "низкого" происхождения.

С юношеских лет вел трудовую жизнь, много читал, изучил самоучкой английский и французский языки. В 1901 начал печататься в газете "Одесские новости", в качестве корреспондента которой был в 1903 направлен в Лондон. Целый год жил в Англии, изучал английскую литературу, писал о ней в русской печати. После возвращения поселился в Петербурге, занялся литературной критикой, сотрудничал в журнале "Весы".

В 1905 организовал еженедельный сатирический журнал "Сигнал" (финансировал его певец большого театра Л.Собинов), где помещались карикатуры и стихи антиправительственного содержания. Журнал подвергся репрессиям за "поношение существующего порядка", издатель был приговорен к шести месяцам заключения.

После революции 1905 - 1907 критические очерки Чуковского появились в различных изданиях, позднее были собраны в книгах "От Чехова до наших дней" (1908), "Критические рассказы" (1911), "Лица и маски" (1914) и др.

В 1912 поселился в финском местечке Куоккола, где подружился с И.Репиным, В.Короленко, Л.Андреевым, А.Толстым, В.Маяковским и др.

Позднее напишет мемуарно-художественные книги об этих людях. Многогранность интересов Чуковского выразилась в его литературной деятельности: издает переводы из У.Уитмена, изучает литературу для детей, детское словесное творчество, работает над наследием Н.Некрасова, своего любимого поэта. Выпустил книгу "Некрасов как художник" (1922), сборник статей "Некрасов" (1926), книгу "Мастерство Некрасова" (1952).

В 1916 по приглашению Горького Чуковский руководит детским отделом издательства "Парус" и начинает писать для детей: стихотворные сказки "Крокодил" (1916), "Мойдодыр" (1923), "Муха-цокотуха" (1924), "Бармалей" (1925), "Айболит" (1929) и др.

Чуковскому принадлежит целая серия книг о мастерстве перевода: "Принципы художественного перевода" (1919), "Искусство перевода" (1930, 1936), "Высокое искусство" (1941, 1968). В 1967 вышла книга "О Чехове".

В последние годы жизни выступал со статьями-эссе о Зощенко, Б.Житкове, А. Ахматовой, Б.Пастернаке и многих других.

Чуковский и Пастернак. 1958 г.

В возрасте 87 лет К.Чуковский умер 28 октября 1968 в Кунцево. Похоронен в Переделкино, где он жил долгие годы.

Использованы материалы кн.: Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. Москва, 2000.

Чуковский с женой Марией Борисовной. 1910-е годы, Куоккала.

Чуковский Корней Иванович (наст. имя и фам. Николай Васильевич Корнейчуков) (19[31].03.1882—28.10.1969), писатель, критик, литературовед, переводчик. Был исключен из 5-го класса Одесской гимназии по причине «низкого» происхождения (мать Чуковского была из крестьян). Вел трудовую жизнь, занимался самообразованием. С 1901 выступал как журналист, печатая гл. обр. очерки о современных писателях, позднее собранные в книгах «От Чехова до наших дней» (1908), «Лица и маски» (1914) и др. Литературные портреты Чуковского — острые и проницательные — порой грешили излишней субъективностью и парадоксальностью суждений. В книге «Нат Пинкертон и современная литература» (1908) талантливо осмеивалась буржуазно-мещанская литература. В 1916 Чуковский начал работать в издательстве «Парус» и писать для детей. Созданные Чуковским сказки в стихах «Мойдодыр», «Тараканище» (обе — 1923), «Муха-цокотуха» (1924; под назв. «Мухина свадьба»), «Бармалей» (1925), «Айболит» (1929, под назв. «Приключения Айболита»), изящные и остроумные, лишенные назидательности, быстро нашли дорогу к сердцам маленьких читателей. В результате кропотливого изучения речи, словотворчества и психологии детей возникла книга «Маленькие дети» (1928), позднее переизданная под названием «От двух до пяти». Работа с наследием Н. А. Некрасова («Некрасов как художник», 1922; сб. ст. «Некрасов», 1926; издание «Полного собрания стихотворений» Некрасова, 1927) привела к созданию капитального труда — книги «Мастерство Некрасова» (1952).

Впервые познакомив русского читателя с книгой У. Уитмена «Листья травы» (1907), Чуковский в течение многих лет занимался переводческой деятельностью. Опыт работы современных переводчиков проанализирован в книгах «Принципы художественного перевода» (1919), «Высокое искусство» (1968). В мемуарных, историко-литературных работах («Современники», 1962; «О Чехове», 1967) даны живые портреты деятелей русской культуры.

В. Ж.

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа - http://www.rusinst.ru

Корней Чуковский с семьей.
За столом слева направо: Лида, Коля и Боба, жена Мария Борисовна.

"О себе"

Конечно, мне не слишком-то нравится, что меня именуют одним из старейших писателей. Но ничего не поделаешь: я пишу и печатаюсь шестьдесят три года. Помню Куприна молодым человеком, еще до того, как он написал "Поединок", и юного Блока в студенческой нарядной тужурке. И мне самому удивительно, что я все еще не бросаю пера. Но не могу и представить себе, как бы я прожил хоть несколько дней без него. Я родился в Петербурге в 1882 году, после чего мой отец, петербургский студент, покинул мою мать, крестьянку Полтавской губернии; и она с двумя детьми переехала на житье в Одессу. Вероятно, отец давал ей вначале какие-то деньги на воспитание детей: меня отдали в одесскую гимназию, из пятого класса которой я был несправедливо исключен.

Чуковский в качестве литературного критика с Александром Блоком.

Перепробовав много профессий, я с 1901 года стал печататься в "Одесских новостях", писал главным образом статейки о выставках картин и о книгах. Иногда - очень редко - стихи.
В 1903 году газета послала меня корреспондентом в Лондон. Корреспондентом я оказался из рук вон плохим: вместо того чтобы посещать заседания парламента и слушать там речи о высокой политике, я целые дни проводил в библиотеке Британского музея, читал Карлейля, Маколея, Хэзлитта, де-Куинси, Мэтью Арнолда. Очень увлекался Робертом Браунингом, Россетти и Суинберном. (Английский язык я изучил самоучкой.)
Газета перестала печатать мои письма из Лондона, далекие от злободневной тематики; ими заинтересовался Валерий Брюсов и пригласил меня в свой журнал "Весы", где я начал усердно сотрудничать.
Вернувшись в Россию, я пережил в Одессе дни броненосца "Потемкина", побывал на мятежном корабле и познакомился со многими повстанцами. Настроения боевого подъема, которыми в те дни жила Россия, естественно, захватили меня, и поэтому, приехав в Петербург, я, под влиянием революционных событий, затеял издание сатирического журнала "Сигнал". К сотрудничеству в журнале привлек Куприна, Сологуба, Тэффи, Чюмину, Дымова, Вл. Тихонова и многих других.
После четвертого номера я был посажен в тюрьму и отдан под суд "за оскорбление величества", "царствующего дома" и т. д. Защищал меня при закрытых дверях знаменитый адвокат О. О. Грузенберг и добился моего оправдания.
Сидя в "предварилке", я стал переводить Уолта Уитмена, которым горячо увлекался.
В 1907 году мои переводы вышли отдельной книжкой в издательстве "Кружок молодых" при Петербургском университете. Переводы были слабы, но книжка имела огромный успех, так как поэзия Уитмена вполне гармонировала с тогдашними литературными веяниями.
В том же году вышла в свет моя новая (тоже незрелая!) книжка - критические очерки "От Чехова до наших дней".
Книжка разошлась очень быстро, и в течение той же зимы потребовалось новое издание, а еще через год вышло третье. Проработав больше года в мелкой прессе (худшая полоса моей писательской жизни), я сделался сотрудником "Нивы", "Речи", "Русской мысли", где поместил критические статьи о Гаршине, Федоре Сологубе, Леониде Андрееве, Куприне, Cеpгeeвe-Цeнском, Борисе Зайцеве, Алексее Ремизове, впоследствии собранные в двух моих книгах - "Лица и маски" и "Книга о современных писателях", вышедших в 1914 году в издательстве "Шиповник".
Еще в конце 1906 года я переехал в финское местечко Куоккалу, где сблизился с И. Е. Репиным. Я горячо полюбил Илью Ефимовича, часто позировал ему для его картин и в течение нескольких лет редактировал его мемуары, часть которых он написал по моему настоянию. Эти мемуары, названные Репиным "Далекое близкое", впервые вышли в Москве лишь в 1937 году.
Там же, в Куоккале, познакомился я с В. Г. Короленко и Н. Ф. Анненским. Бывали месяцы, когда я посещал их почти ежедневно. К этому времени у меня появилось немало друзей и знакомых в литературно-артистическом мире: я близко узнал Алексея Толстого, Леонида Андреева, Н. Н. Евреинова, Аркадия Аверченко, Тэффи, Минского, Александра Бенуа, Кустодиева, Добужинского, Шаляпина, Комиссаржевскую, Яворскую, Собинова, - и нашел истинного друга в лице академика Анатолия Федоровича Кони.
К этому же периоду относится мое первое увлечение детской словесностью.
Мои статьи, посвященные ей, собраны в книжке "Матерям о детских журналах" (1911). Тогда же я составил для "Шиповника" сборник "Жар-птица", где сделал попытку завербовать для служения детям лучших писателей и художников.
В 1916 году А. М. Горький, возглавлявший издательство "Парус", задумал наладить в нем детский отдел и пригласил для этой цели меня. Под его руководством я составил сборник "Елка" и написал свою первую детскую сказку "Крокодил". Издательство вскоре распалось, и я перекочевал со своим "Крокодилом" в "Ниву", которая в 1917 году стала давать особое приложение "Для детей" - под моей редакцией. "Крокодил" с первых же дней своего появления в печати полюбился малолетним читателям.
И все же я испытывал в те времена острое недовольство собой и своей литературной работой.
Мне была невыносима ее пестрота, ее раздробленность, ее легковесность. Мне хотелось отдать свои силы одной сосредоточенной многолетней работе. Об этом у меня был откровенный разговор с В. Г. Короленко. Короленко посоветовал мне не растрачивать себя по мелочам, а засесть за большой основательный труд о Некрасове, так как Некрасов с самого раннего детства был мой любимый поэт. Я стал пристально изучать его жизнь и творчество. И тут обнаружилась позорная вещь: оказалось, что через сорок лет после смерти поэта его стихи все еще продолжают печататься в исковерканном виде. Никаких комментариев к ним не было, и даже даты были сильно перепутаны. Кроме того, оказалось, что десятки наиболее ярких революционных стихов, изъятых старинной цензурой, все еще остаются под спудом и не могут дойти до читателей.
Началась борьба за освобождение поэта от самоуправной цензуры.
Чтобы установить канонический некрасовский текст, я стал разыскивать в разных местах подлинные рукописи стихотворений Некрасова: посетил вдову поэта Зинаиду Николаевну, свел близкое знакомство с двумя его побочными сестрами, а также с дочерью Авдотьи Панаевой, и мало-помалу у меня собралось изрядное количество некрасовских рукописей. Кое-что подарил мне историк В. Богучарский, кое-что сообщил в достоверных копиях Н. Ф. Анненский.
Я опубликовал собранные мною тексты в газетах.
И тогда в моей жизни случилось большое событие. Академик А. Ф. Кони, обладавший огромным фондом некрасовских рукописей, прочел мои газетные статьи о Некрасове и решил предоставить мне хранившиеся у него материалы. Количество рукописей было так велико, что мне потребовалось несколько лет для исследовательской работы над ними. Достаточно сказать, что здесь находились черновые и беловые рукописи поэмы "Кому на Руси жить хорошо", рукопись поэмы "Княгиня Волконская", черновики сатиры "Современники" и т. д., и т. д.
Когда я изучил всю эту груду некрасовских рукописей, я обратился к родственникам поэта с предложением включить в издаваемое ими "полное" собрание стихотворений Некрасова около пяти тысяч новых стихов. Но они и слышать не хотели о каком бы то ни было изменении текстов. Только революция освободила поэзию Некрасова от зловредной опеки его корыстных наследников.
В 1918 году я показал А. В. Луначарскому имеющиеся у меня рукописи Некрасова и при его поддержке стал готовить к печати первое советское собрание стихотворений Некрасова. И здесь меня постигла неудача: хотя я включил в это издание множество новых текстов, найденных мною и другими исследователями, главным образом В. Е. Евгеньевым-Максимовым, хотя в смысле полноты новое издание значительно превосходило все предыдущие, - к сожалению, я еще не овладел научными методами, необходимыми для подобной работы. Эти изъяны стали для меня очевидны, едва только издание вышло в свет. Они очень огорчили меня, и для того, чтобы их устранить, я тотчас же стал работать над новым изданием, поставив себе задачу, почти непосильную для одного человека, - окончательно выработать канонический текст, свободный от цензурных искажений, и дать научный историко-литературный и текстологический комментарий к каждому стихотворению Некрасова.

Большим поощрением в этой работе был для меня положительный отзыв В. И. Ленина о первом издании книги, сообщенный мне А. М. Горьким и В. В. Воровским. Впоследствии Горький процитировал этот отзыв в "Правде" (14 марта 1928 г.).
Шесть лет я трудился над новым изданием Некрасова в книгохранилищах Москвы и Ленинграда. Самый процесс этой кропотливой работы дал мне глубокое душевное удовлетворение. Было приятно уйти от суетливой и пестрой газетно-журнальной поденщины к научной сосредоточенной деятельности. Я был воистину счастлив, что могу дать советским читателям освобожденные от многолетних искажений подлинные тексты Некрасова. Работа была неблагодарная, незаметная, трудоемкая, но это-то и привлекало меня к ней. Один реальный комментарий к поэме "Кому на Руси жить хорошо" отнял у меня около полугода. Чтобы прокомментировать сатиру "Современники" и разъяснить содержащиеся в ней намеки на тогдашних финансовых деятелей, я должен был целые месяцы изучать биржу семидесятых годов.
Закончив главный труд своей жизни - полное собрание стихотворений Некрасова (1926), научно прокомментированное, исцеленное от ран и увечий, нанесенных им царской цензурой, я написал ряд историко-литературных этюдов, связанных с эпохой Некрасова. Эти этюды - "Лев Толстой и Дружинин", "Неизвестный Петров", "Жизнь и смерть Николая Успенского", "Василий Слепцов" и др. - вошли в мою книгу "Люди и книги шестидесятых годов". Плодами детального изучения этой эпохи были также два "Некрасовских сборника", том неизвестных произведений Некрасова с моими вступлениями к каждой находке, изданный под заглавием "Тонкий человек", и десятки статей о поэте в "Правде", "Известиях", "Литературном критике", "Знамени", "Известиях Академии наук СССР".
Тогда же я закончил свой давно задуманный труд - книгу "Некрасов", которая вышла в издательстве "Кубуч" в1926 году (второе издание в "Федерации" в 1930 г.). Недавно я перечитал эту старинную книгу. Многое в ней спорно, кое-что опрометчиво, но ее основная цель - смыть с Некрасова "хрестоматийный глянец", представить его читателям не как абстрактного носителя таких-то и таких-то идей, а как близкого, живого человека, была, мне кажется, в некоторой мере достигнута.
Среди других волновавших меня всю жизнь литературных вопросов была проблема художественного перевода. Она интересовала меня с юных лет. Еще в "Весах" я писал о переводах Шелли и Уитмена. В 1918 году А. М. Горький организовал в Петрограде издательство "Всемирная литература" и предложил мне возглавить англо-американский отдел этого издательства. Во времена "Всемирной литературы" интерес к теории и практике художественного перевода сильно возрос. Так как СССР страна разноязычных народов, стремящихся к постоянному обмену духовными ценностями, мастерство перевода стало играть у нас особую роль. Пытаясь установить, каковы современные методы этого мастерства, я написал (по желанию А. М. Горького) сперва брошюру, а потом и книгу, посвященную искусству перевода, которую исправлял и дополнял от издания к изданию. В 1941 году книга вышла под заглавием "Высокое искусство", а теперь, через двадцать с лишним лет, я снова переработал ее на основе новых материалов. Тема эта дорога мне и нынче, отчасти оттого, что я и сам переводчик: перевел "Листья травы" и "Демократические дали" Уолта Уитмена, "Приключения Тома Сой ера" Марка Твена, "Робинзона Крузо" Дефо, "Живчеловека" Честертона, "Королей и капусту" О. Генри и др.
Есть у меня и еще одна тема, проходящая через всю мою жизнь: психика малых детей, их титаническая работа по овладению - в такие сказочно короткие сроки - сложившимися формами родительской и прародительской речи.
Эта тема воплотилась в моей книге "От двух до пяти", которая, конечно, никогда не была бы написана, если бы у меня не было четверых детей, а теперь уже и пятерых внуков и пятерых правнуков и если бы общение с детьми - своими или чужими - не было моим любимейшим отдыхом. Книга эта выдержала семнадцать изданий, и для каждого нового издания я исправлял и расширял ее текст, так как все это время ко мне шли непрерывным потоком тысячи и тысячи писем от воспитателей, матерей и отцов, сообщавших мне свои наблюдения над детьми.
Незадолго до этого я написал для детей (вслед за "Крокодилом") "Мойдодыра", "Муху-Цокотуху", "Тараканище", "Доктора Айболита" и другие сказки в стихах. Сказки эти появились впервые в печати в самом начале двадцатых годов и вызвали жестокие нападки рапповцев, пролеткультовцев, педологов. Мне и в голову тогда не приходило, что когда-нибудь эти гонимые сказки будут печататься миллионами экземпляров и выдержат многие десятки изданий и что я доживу до поры, когда те дети, для которых эти сказки написаны, превратятся в седых стариков и будут читать их своим внукам и правнукам.
Все другие мои сочинения до такой степени заслонены моими детскими сказками, что в представлении многих читателей я, кроме "Мойдодыров" и "Мух-Цокотух", вообще ничего не писал.
Когда началась война, я вместе с Евг. Петровым и А. Н. Афиногеновым стал работать в англо-американском отделе Совинформбюро и в течение первых месяцев войны писал для этого отдела статьи.
После окончания войны я опять отдался излюбленным темам. Написал новую книгу - "Мастерство Некрасова", проредактировал двенадцатитомное собрание его сочинений, закончил первый том своих воспоминаний: о Горьком, Короленко, Куприне, Леониде Андрееве, Блоке, Луначарском, Маяковском и др. ("Современники"), опубликовал книжку о языке "Живой как жизнь" и, поглощенный этой увлекательной работой, не заметил, как подкрался ко мне 1962 год и мне исполнилось восемьдесят лет. Дата, конечно, не очень веселая. Но словно для того, чтобы хоть отчасти утешить меня, этот год послал мне нечаянную радость: книга моя "Мастерство Некрасова" была удостоена Ленинской премии.

К.И. Чуковский. Шарж Владимира Маяковского. 1915 г.

В этом же году Оксфордский университет присудил мне почетное звание Доктора литературы. Для получения этого звания я был приглашен в Англию - через шестьдесят лет после моего пребывания в этой стране - и с большим удовольствием провел там весь май среди новых - милых и радушных - друзей.
Оглядываясь на свой долгий писательский путь, я нахожу на нем немало ошибок, неверных шагов и провалов. Но одна черта в некоторой мере искупает мои недостатки: абсолютная искренность. В качестве критика я, если бы даже хотел, не умел бы написать о том или ином литературном явлении хоть одно неправдивое слово.
В писательской работе меня больше всего увлекает радость изобретения, открытия. Эту радость я впервые почувствовал, когда сочинял свои сказки, форма которых, уже не говоря о сюжетах, была в нашей литературе нова.
Точно так же я не стал бы писать свои книги "Высокое искусство" или "От двух до пяти", если бы меня не окрыляла уверенность, что у нас еще не было книг на подобные темы и что я таким образом иду по непроторенной дороге. И разве отдал бы я сорок лет своей жизни изучению Некрасова, если бы не сознание, что мне предстоит разрушить застарелые, рутинные представления о нем? Этим чувством преодоления многолетней инерции, жаждой бороться за новое понимание Некрасова продиктованы мои книги "Некрасов как художник", "Мастерство Некрасова" и другие работы, включая сюда комментарии ко многим стихотворениям поэта в двенадцатитомном собрании его сочинений. Свою до сих пор не законченную книгу о Чехове я стал писать по такой же причине: Чехов, как и Некрасов, был одним из наиболее оболганных русских писателей. И я считал своим долгом освободить его образ от той многолетней лжи, которую горе-критики нагромоздили вокруг его имени.
Ненавижу подражательность, эпигонство, рутину.
"Открытия" могли быть микроскопически мелкими, и некоторые из них, как я вижу теперь, приводили к ошибкам, но я не мог бы писать ни о Николае Успенском, ни о Слепцове, ни о Гаршине, ни об Авдотье Панаевой, ни о Валерии Брюсове, если бы меня не обуревало в ту пору желание сказать об этих авторах новое слово, отменяющее привычные представления о них.
В молодости это стремление к борьбе с установленными, тривиальными мнениями придавало иногда моим писаниям задиристый, запальчивый, крикливый характер, от которого я избавился лишь в зрелые годы, в пореволюционный период, потребовавший от писателей максимальной серьезности.
Тяга к новаторству, к преодолению косных, заплесневелых идей присуща решительно каждому, кто увлеченно работает в какой бы то ни было области знаний.
В этом-то и таится для нас праздничная радость работы, ее главное очарование, ее соблазнительность, и я от души благодарен судьбе, что мне было дано испытать эту ни с чем не сравнимую радость.
Жизнь моя подходит к концу. "И утро, и полдень, и вечер мои позади". И мне все чаще вспоминаются строки любимого моего Уолта Уитмена:
Стариковское спасибо, - пока я не умер,
За здоровье, за полуденное солнце, за этот неосязаемый воздух,
За жизнь, просто за жизнь...
За любовь, за дела и слова, за книги, за краски и формы,
Как солдат, что воротился домой по окончании войны,
Как путник, из тысяч, что озирается на пройденный путь,
На длинную процессию идущих за ним, -
Спасибо, ...: говорю я, - веселое спасибо! - от путника,
от солдата спасибо!
Но когда я беру в руки перо, меня до сих пор не покидает иллюзия, что я все еще молод и что тем, для кого я пишу, еще очень недавно исполнилось двадцать. И что у меня с ними общий язык.
Наивная иллюзия, но без нее я не мог бы ни жить, ни писать, так как (нынче я чувствую это особенно ясно) быть с молодыми - наш радостный долг.

1964

Корней Чуковский, "О себе"

Использованы материалы сайта www.chukfamily.ru

Чуковский с младшей дочерью Мурой. 1925 год.

Чуковский Корней Иванович (настоящее имя Николай Васильевич Корнейчуков) [19(31).3.1882, Петербург — 28.10.1969, Кунцево; похоронен в Переделкине] — детский поэт, критик, литературовед, переводчик.

Мать происходила из крестьян Полтавской губ., детство провел с ней в Одессе. Учился в гимназии, занимался самообразованием. В 1901 начал печататься в газете «Одесские новости». В качестве ее корреспондента выехал в Англию, где жил в 1903-04, изучал английскую литературу, писал о ней в русской прессе.

Затем приехал в Петербург, где сотрудничал в журнале «Весы». В 1905 организовал сатирический журнал «Сигнал», который подвергся правительственным репрессиям. Публиковал в периодике очерки о совр. русских писателях, содержательные и острые, затем они составили книги «От Чехова до наших дней», «Нат Пинкертон и современная литература» (обе — 1908), «Критические рассказы» (1911), «Лица и маски», «Книга о современных писателях» (обе — 1914). Со временем совокупность статей и книг Чуковского о русских писателях составила как бы целый обширный курс истории русской литературы XX в.

Раскрывается энциклопедическая широта творческих интересов, возможностей и свершений Чуковского. В 1907 выходит 1-е издание его переводов американского поэта Уолта Уитмена, в 1914 переиздано под названием «Поэзия грядущей демократии», уничтожено по приговору цензуры, вновь вышло в 1918 Чуковский сближается с интересными людьми своего времени — А.Ф.Кони, И.Е.Репиным, А.И.Куприным, В.Г.Короленко; изучает творчество Н.А.Некрасова, редактирует «Журнал для детей» (1917). В 1911 выходит книга Чуковского «Матерям о детских журналах», в 1916 М.Горький приглашает его руководить детским отделом издательства «Парус».

Стихотворная сказка Чуковского «Крокодил», написанная в 1916, ознаменовала начало энергичной, сосредоточенной и целенаправленной работы автора в области детской литры. Описательности прежней детской поэзии Чуковский противопоставил в «Крокодиле» действенность, динамику ситуаций, слащавости — драматизм повествования, пассивности прежних персонажей — активность своего героя Вани, который побеждает Крокодила, спасает жителей большого города. Изданная в 1917 массовым тиражом, сказка-поэма пользовалась «небывалой популярностью среди детей, которые, невзирая на недовольство некоторых педагогов и родителей, захлебываясь, декламируют ее наизусть во всех уголках нашей обширной родины» (Калмыкова А. Что читать детям // Новая книга. 1923. №7-8. С.18).

Широко известные книги Чуковского для детей обычно заслоняют другие его работы. Литературная деятельность Чуковский отличалась уникальным многообразием; писатель достигал успехов в самых разных областях творчества, которым был предан одинаково самоотверженно. «Человек этот был окружен как бы вихрями.. По трудоспособности трудно было найти ему равного. Но какой это был мучительный труд! На столе у него лежало не менее двух-трех-четырех работ... Он страдал бессонницей. Спал урывками» (Шварц Е. Живу беспокойно. Из дневников. Л., 1990. С.270-271).

В 1918 Чуковский возглавил англо-американский отдел издательства «Всемирная литература» в Петрограде. Много и плодотворно работал над переводами с английского, среди переведенных им выдающихся писателей Англии и США — У.Уитмен, Марк Твен, О.Генри, Г.Лонгфелло, Р.Киплинг, Г.Филдинг, Оскар Уайльд, Г.К.Честертон, А.К.Дойл. Чуковский пересказал для детей ряд книг Д.Дефо, Р.Распе, Дж.Гринвуда, писал об Уитмене и Уайльде, в 1922 вышла книга Чуковского «Оскар Уайльд». Искусство художественного перевода стало для него предметом специального теоретико-литературоведческого изучения, издал несколько книг на эту тему: «Принципы художественного перевода» (1919), «Искусство перевода» (1930 и 1936), «Высокое искусство» (1941, 1964, 1968).

В начале 1920-х в Петрограде при Доме искусств начинает работать литературная студия, общее руководство ее литературным отделом было поручено Чуковскому. Курсы и практические занятия с начинающими писателями вели Андрей Белый, Н.Гумилев, Б.Эйхенбаум, Чуковский. и др., работали с увлечением. Чуковский сообщал в одном из писем зимой 1921: «Работа в Доме искусств и Всемирной Литературы поглощает все мое время» (ИРЛИ. Ф.134); в другом письме осенью того же года: «...я по целым неделям не вижу своих детей, хотя и живу с ними в одной квартире... читаю лекции в семи учреждениях. День мой каторжный, а ночь — без сна» (Там же).

В 1924 издает книгу «Александр Блок как человек и поэт». Этюды, посвященные А.Дружинину, Н.Успенскому, В.Слепцову, вошли в сборнике «Люди и книги шестидесятых годов» (1934), который был переиздан в 1958. Под редакцией и с предисловием Чуковского вышли воспоминания А.Панаевой и И.Репина, с которым он был знаком и дружен, также соч. А.Кони, А.Куприна, В.Слепцова, О.Уайльда, А.К. Дойла и др. В разные годы Чуковский опубликовал работы об Анне Ахматовой, И.Бунине, Б.Пастернаке, М.Зощенко, Б.Житкове, Л.Квитко и др. Творчески своеобразен подход Чуковского к специфике науки о литературе: «Литературоведение не только наука, но в значительной мере искусство» (Чуковский К. Живой как жизнь. М., 1962. С.143). В 1940 вышла книга воспоминаний Чуковского «Репин. Горький. Маяковский. Брюсов. Воспоминания».

Особой заслугой Чуковский явилась его работа по изучению творчества Н.А.Некрасова. По его предложению в 1920 вышло наиболее полное СС Н.А.Некрасова, в него были включены несколько десятков стих, и отрывков, прежде исключенных из читательского обихода. Благодаря Чуковскому стихотворное наследие Некрасова было реально увеличено в полтора раза. Главным трудом своей жизни Чуковский считал научно прокомментированное «Полное собраний стихотворений» Н.А.Некрасова, которое вышло в 1927. Публичные лекции составили книгу Чуковского «Некрасов как художник» (1922). В 1930 Чуковский издал книгу «Рассказы о Некрасове». Творческая лаборатория великого поэта детально раскрыта в книге Чуковского «Мастерство Некрасова», вышедшей уже после войны (1962). «Если книгу "Мастерство Некрасова" не прочитал или не прочитает каждый учитель средней школы, то беда здесь будет двойная: учитель много потеряет, а еще больше потеряют его воспитанники» (Баруздин С. Заметки о детской литературе. М., 1975. С.118).

Чуковский стал одним из ведущих детских писателей XX в., создав после революции целый ряд новых оригинальных книг для детей, ставших широко популярными. Это классика детской литературы. В 1923 были изданы «Мойдодыр» и «Тараканище», в 1924 — «Чудо-дерево», «Путаница», «Муха-цокотуха», в 1925 — «Бармалей», в 1926 — «Телефон», «Федорино горе», в 1929 — «Айболит». Все сказки остроконфликтны, в них добро борется со злом и в упорной борьбе побеждает. Нет навязчивой морали, но самые перипетии изображаемой автором борьбы персонажей дают читателю позитивный нравственный заряд. Развертывая фантастические сюжеты, автор стремится достичь вполне реальной педагогической цели: «воспитать в ребенке человечность — эту дивную способность человека волноваться чужими несчастьями, радоваться радостями другого, переживать чужую судьбу, как свою» (СС: Т.1. С.171). Всемирно известной становится книга Чуковского о детях «От двух до пяти», на протяжении десятилетий она выдержала более 20 изд.

Во время Великой Отечественной войны Чуковский вел большую патриотическую работу. В зарубежной прессе постоянно публикуются его статьи и очерки «Плечом к плечу», «Книги и бомбы», «Дети великой эпохи», «Госпиталь прифронтовой полосы», «Старинная дружба», «Русско-американские связи». В 1942 вышла книга Чуковского «Дети и война». Во время войны погиб сын писателя Борис, но и в Москве, и в эвакуации Чуковский продолжал заботиться о людях. В годы войны «множество добрых дел, не прекращая ни на один день углубленной творческой работы, успевал сделать этот удивительный человек. Тут позаботиться о ребенке, потерявшем родителей, там выхлопотать пособие вдове погибшего на войне или просто умершего незнакомца, устроить эвакуированному какую-нибудь работу или обыкновенный кров над головой...» (Воспоминания о Корнее Чуковском. С.225).

После войны немолодой уже поэт по-прежнему в центре лит.-общественной жизни. «Людей в доме всегда было много. И друзья, и гости, и сотрудники разных издательств, редакций. И молодые, начинающие, жаждущие советов и помощи. И для всех у Корнея Ивановича находилось время, улыбка, ободряющее слово...» (Таратута Е.— С.173-174). Чуковский продолжал энергично работать над новыми книгами — «Из воспоминаний» (1959), «Современники» (1962), «О Чехове» (1967). Только в 1969 издал 2 книги о своих давних героях — «Илья Репин» и «Мой Уитмен» (2-е изд.).

Различные стороны творческого облика Чуковского раскрываются в работах многих авторов: «От первого к третьему» И.Андроникова (Известия. 1962. 27 янв.), «Искусство быть самим собой» Ст.Рассадина (Новый мир. 1967. №7), «Сюжетное мастерство критика» Е.Добина (Новый мир. 1970. №3), в книгах А.Абуашвили, С.Дангулова, А.Дымшица и многие другие. В книге В.Саппака «Телевидение и мы» Чуковский предстает как замечательный актер телевидения.

Более 800 отечественных изданий книг Чуковского вышло общим тиражом свыше 120 млн. экземпляров. Многие его произведения переведены на языки других народов, ему было присвоено почетное звание доктора литературы Оксфордского университета. Воспоминания Чуковского о М.Горьком, А.Блоке, М.Зощенко, Б.Пастернаке и других под общим названием «Из дневника» публиковались в периодике 1990-х, затем «Дневник» вышел отдельным изданием: «Дневник (1901-1929)» (1991) и «Дневник (1930-1969)» (1995). Воспоминания о Чуковском опубликованы в статьях и книгах М.Алигер, А.Кондратовича, Е.Шварца и других современников, в книге Н.Ильиной «Дороги и судьбы» (1991), в «Заметках о детской литературе» С.Баруздина, который предрекает: «Книжки "дедушки Корнея", наверное, будут читать долго-долго. И "взрослого" Чуковского будут читать долго» (С.221).

В.А.Шошин

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 3. П - Я. с. 656-659.

Далее читайте:

Информация наркома государственной безопасности СССР В.Н.Меркулова секретарю ЦК ВКП(б) А.А.Жданову о политических настроениях и высказываниях писателей. 31.10.1944

Чуковская Лидия Корнеевна (1907–1996), дочь Корнея Ивановича.

Чуковский Николай Корнеевич (1904-1965), прозаик, переводчик, сын Корнея Ивановича.

Русские писатели и поэты (биографический справочник).

Сочинения:

Собр. соч. Т. 1—6; М., 1965—69;

Соч.: в 2 т. М., 1990;

СС: в 9 т. М., 2001-2005;

Александр Блок как человек и поэт. Пг., 1924;

Илья Репин. М., 1969;

Мой Уитмен. 2-е изд. М., 1969.

Высокое искусство. М., 1988;

«Я люблю Ленинград любовью писателя...» // Звезда. 1972. №8;

Чукоккала: рукописный альманах Корнея Чуковского / комм, и вступ. К.Чуковского; предисл. И.Андроникова. М., 1979;

Живой как жизнь: О русском языке. М., 1982;

Воспоминания о Борисе Пастернаке. М., 1993. С.263-285;

Чукоккала: рукописный альм. Корнея Чуковского / предисл. К.Чуковского; подгот. текста и примеч. Е.Чуковской. М., 1999;

Приключения Бибигона: сказка. М., 2001, и др. изд.;

Айболит. М., 2001, и др. изд.;

Муха-цокотуха и другие сказки. М., 2002;

Телефон. М., 2003;

Айболит и другие сказки. М., 2003;

Айболит. Бармалей. Сказки в стихах. М., 2003;

Мойдодыр. Федорино горе. М., 2003.

Литература:

Петровский М. Книга о Корнее Чуковском. М., 1966;

Жизнь и творчество Корнея Чуковского. М., 1978;

Алигер М. Тропинка во ржи. М., 1980. С.254-279;

Воспоминания о Корнее Чуковском. М., 1983;

Таратута Е. Драгоценные автографы. М., 1986. С.171-180;

Слонимский М. Завтра: Проза. Воспоминания. Л., 1987. С.502-523;

Карлова Т. К.Чуковский — журналист и литературный критик. Казань, 1988;

Сатуновский Я. Корнеева строфа: Заметки о творчестве К.Чуковского // Детская литература. 1995. №1-2;

Банк И. «Еже писах, писах»: К.И.Чуковский в сатирической печати первой русской революции // Нева. 1996. №2;

Берман Д.А. Корней Иванович Чуковский: биобибл. указатель. М., 1999;

Коган Г. Полотняный завод — Переделкино // Знамя. 2000. №10;

Чуковская Л.К. Памяти детства: Воспоминания о К.Чуковском. М., 2000, и др. изд.;

Лавров А. Хорошо забытый Корней Чуковский // Новое литературное обозрение. 2003. №60;

Корней Чуковский. Лидия Чуковская. Переписка: 1912-1969. М., 2003;

Чуковский и Жаботинский. История взаимоотношений в текстах и комментариях / сост. Евг.Иванова М., 2005.

Множество справочников сообщают нам о том, что Корней Иванович Чуковский с юношеских лет много читал, изучил самоучкой английский и французский языки. Заметьте, что никто не задавется вопросом: зачем иностранные языки писателю, который сочиняет сови произведения исключительно на русском, а "съезжать" за кордон не планирует. Действительно, это не вопрос.Очевидно же, что изучать английский язык полезно каждому мало-мальки образованному человеку.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

> НА ГЛАВНУЮ > БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ > УКАЗАТЕЛЬ Ч >