   |
| |
Александр Грановский |
|
|
© "РУССКАЯ ЖИЗНЬ" |
XPOHOC"РУССКАЯ ЖИЗНЬ""МОЛОКО""ПОДЪЕМ""БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"ЖУРНАЛ "СЛОВО""ВЕСТНИК МСПС""ПОЛДЕНЬ""ПОДВИГ""СИБИРСКИЕ ОГНИ"РОМАН-ГАЗЕТАГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКАПАМПАСЫ |
Александр ГрановскийДень рыбы(Из цикла "Сказки об Америке") "Это у себя в своей дикой "Раше " ты был Вовкой Мошкиным, а здесь, в стране неисчерпаемых "баунти", я буду называть тебя просто Боб, - сказал брат, с прищуром потягивая через пластиковую трубочку свой вечерний "дринк". - Меня тоже, между прочим, теперь звать не Мишка, а Майкл. И вообще, брат, ты о старых своих привычках забывай. В Америке все по-другому. Ты думаешь, почему мы тут сидим и жрем эти их гамбургеры, которые нужно сразу погасить "дринком", чтобы кетчуп не полез обратно. Ты думаешь, у меня дома этого "дринка" нет или этих занюханных котлет в булке? Просто здесь так принято. Сейчас вся Америка, можно сказать, жрет свои гамбургеры и пьет полагающийся ей "дринк" - отдыхает... Чтобы потом хорошо работать. Кто хорошо умеет отдыхать, тот умеет и хорошо работать. Завтра мы будем хорошо отдыхать, и поедем на "уикенд"... Брат у меня вообще что надо. Он у нас в семье с детства башковитый, постоянно что-нибудь придумывает. То придумал газированную водку. Во-первых, пьется гладко, а вставляет наповал. То придумал шузы с фонариками, чтобы видно было, куда в нашем развороченном дворе ногу в темноте ставить. Здесь, уже в Америке, растворитель для жвачки придумал, чтобы от этой гадости вещи очищать. Скоро, говорит, кампания "Проктор энд Гэмбл" должна наладить производство. Есть у него и еще задумки. Главное - выйти на связь с космическим агенством НАСА - одно свое изобретение показать. Он его еще в нашей "Раше" хотел показать, но те, кому он показывал или ничего не поняли, или поняли... даже слишком хорошо поняли, но сделали вид, что дураки. Хотели и Мишку в дураки записать, да грянула перестройка, и всех дураков из психушки выпустили. Теперь они стали олигархами, а кое-кто... Впрочем, это уже государственная тайна. Мишке, правда, какой-то укол все-таки успели сделать, и от этого укола в нем проснулась такая сила нерастраченного ума, что Америке в срочном порядке понадобился его мозг, чтобы... спасти человечество, а если понадобится, то и сделать его (человечество) счастливым, начиная, конечно, с американцев. ...Но для этого все американцы должны одновременно включить свои сотовые телефоны и направить их в космос, что будет подобно огромному радиотелескопу, мощность которого пробьет все расстояния и достигнет иных миров, где нашего сигнала уже давно ждут. Этим сигналом мы, во-первых, докажем, что у нас есть жизнь, во-вторых, что эта жизнь разумная. А по законам космоса братьям по разуму принято помогать. Но не всем, а самым... умным. Хотя с этим вопросом тоже еще не до конца все ясно. Считать ли, например, умными тех же американцев, которые сотовые телефоны придумали, а организованно направить их в космос соображалки не хватило. Словно, ждали для этой цели, Мишку, который столько лет выращивался и созревал в специально устроенном инкубаторе под названием "Раша". С этого грандиозного телескопа можно и более конкретное сообщение послать. Надо только в одно и то же время на всех "мобилах" набрать одинаковые цифры... А еще лучше - буквы. Для начала хватит трех. Чтобы можно было образовать слово. И это, конечно, должны быть не просто буквы, а наиболее употребительные на нашей Земле (к чему привлечь лучших лингвистов и компьютерщиков). Из этих букв и получится Главное СЛОВО, которое и станет визитной карточкой планеты Земля. И хотя где-то в глубине своего нерастраченного ума, Мишка и без лингвистов догадывался, какими, скорее всего, окажутся эти три буквы и само слово, но, как говорится, против науки не попрешь. ...Не хватит мощности Америки, можно подключить мобилки братьев по разуму японцев. В итоге пришельцы не только услышат наш сигнал, а сразу снарядят к нам десант и заберут лучшие умы, чтобы придумать, что делать с такой оравой землян, которые сами ничего не хотят делать... А пока Мишка ждал. Он уже трижды посылал письма в НАСА, но или письма где-то терялись, или НАСА к его идее оказалось не совсем готово.
От нашего городка Мэкстона до побережья океана, куда на уикэнд съезжалась вся Америка, было примерно миль 90. Мишка довольно лихо вел по хайвею свой мордатый "Джип-Черокки-Спорт", который, по его словам, он приобрел совсем задаром. Есть у них в Америке такая традиция, если машина поломалась где-нибудь в дороге и никакими силами ее уже не завести, то хозяин просто бросает ее у обочины, забирает только номер. Мы потом и в самом деле не раз встречали оставленные на обочине вполне приличные "кары". А оставляют их, чтобы не платить за доставку, не говоря уже о ремонте, так как отношение к ремонту в Америке особое. Примерно, как к медицине или к адвокатам. Есть даже поговорка: "Америку погубят врачи и адвокаты". Я бы еще сюда добавил - и ремонтники, которые или только делают вид, что ремонтируют, или так тебе отремонтируют, что потом от слова "repairs" хочется... но нельзя. В Америке вообще много чего хочется, но нельзя. А от этого еще больше хочется. И тогда какой-нибудь слабонервный идет в магазин, покупает на последние деньги пистолет самого крупного калибра "Мagnum" и начинает из него палить во всех подряд, пока не кончатся патроны. Наверное, в эти минуты все ему кажутся врачами или адвокатами... или ремонтниками. За примером далеко ходить не надо. Полетел вдруг у Мишки относительно новый ресивер. А без него в Америке не то, чтобы совсем скучно, а как-то до обидного глупо делается. В то время, когда вся Америка, лежа на диванах, с пультами в руках и гамбургерами в зубах, смотрит нескончаемый сериал каких-нибудь космических войн, - ты чувствуешь себя вычеркнутым из списка главных радостей жизни и даже выброшенным за ее (жизни) обочину, где живут скунсы и одичавшие кошки, которые ночным воем, заставляют выделять адреналин, чтобы понял всю глубину своего никчемного падения.
Повезли мы, короче, этот пресловутый ресивер в ремонт. Принимал нас белозубый "африкен америкен" или, по-нашему говоря, негр. - Сколько? - придав "фэйсу" подобающую случаю наглость, спросил Мишка, выкладывая на стол из пакета аппарат. - Сорок баксов, - не глядя, сказал негр, привычным движением забрасывая аппарат на верхнюю полку. Почему именно "сорок", честно говоря, было не до конца понятно. Может, там предохранитель полетел или таракан проводок перегрыз (Таких огромных тараканов, как в Америке, я и представить себе не мог. Не тараканы, а какие-то мамонты с палец величиной. Ночью по комнате такой бежит - прямо топот стоит). - Сорок баксов, - повторил негр, видимо заметив, что эта цифра до Мишки никак не доходит. А потому не доходит, что новый ресивер стоит 75, и если от 75 отнять сорок, то до нового ресивера путь оказывался короче, чем до нового ремонта... который при наличии таких тараканов не за горами. - Да за такие бабки... - вышел из столбняка Мишка. - Бабки... бабки... бабки... - радостно замотал головой негр, все еще не врубаясь, почему этот лобастый рыжеволосый мэн снимает с полки аппарат и запихивает его назад в пакет. И уже выходя из мастерской, я заглянул в приоткрытую дверь подсобки, и ткнул Мишку в бок. Вся подсобка была под потолок завалена нашими ресиверами, что окончательно утвердило меня в мысли, что Америка слишком богатая страна, чтобы заботиться о каком-то там ремонте и успела приучить народ к мысли, что новое покупать... дешевле. А пока мы весело катили на великолепно отремонтированном Мишкой джипе, в который он по ходу дела внес несколько конструктивных дополнений. Например, при превышении скорости за 65 миль в час джип становился невидимым, как самолет "Стелс", и ни одна кинокамера "хайвея" (надо сказать, что понатыкано их здесь порядком) не могла засечь нарушителя, который просто исчезал с их монитора. Во время ходовых испытаний за Мишкой охотились полиции нескольких штатов сразу. Но комиссия специальных психиатров объяснила феномен вялотекущей шизофренией, которая неумолимо наступает по всем фронтам, и вот уже добралась и до полицейских, и неизвестно еще, кто будет следующий... Впрочем, историю постарались как можно быстрее замять.
Отель назывался "Paradis" и находился слегка на отшибе. Зато рядом был бассейн с подозрительно лазурной водой якобы из океана. Сразу за бассейном начинался не то сосновый лес, не то парк, где на опять же подозрительно зеленых лужайках юные леди в откровенных купальниках играли в бадминтон, красиво потягиваясь своими загоревшими спинками. Нам достался вполне приличный номер на втором этаже с видом на бассейн и прочие прелести рая, в котором нам сразу же захотелось все эти "прелести" получить, что называется, по полной программе. Между прочим, жара стояла даже для этих мест не слабая - градусов около сорока при 100% влажности. Но, как говорится, что для русского хорошо, то для американца и прочего немца смерть. Побросав в сумку пляжные принадлежности, мы в одних плавках устремились к океану, могучее дыхание которого угадывалось где-то рядом. Вдоль улочки, забитой припаркованными машинами и утомленными солнцем и жарой пляжниками, тянулись многочисленные двух и трех ярусные отели, и отелишки, с острыми носами, торчащими к океану, и смотровыми галереями по периметру. Они были похожи на выброшенные штормом на берег корабли, которые занесло песком по ватерлинию. Но вот между "кораблями" обозначился просвет, и мы оказались на огромном, усеянном разноцветными телами, пляже. А впереди сиял, сверкал, искрился, могуче перекатываясь валами, океан, рядом с которым все людишки казались жалкими моллюсками. Некоторые "моллюски", правда, проявляли повышенную активность, снова и снова заскакивая со специальными досками в воду, в попытках прокатиться на гребне волны. Но волны раз за разом вышвыривали их вместе с досками обратно, словно мусор. Застолбив себе на раскаленном песке место, мы с разбегу бросились в океан, и какое-то время плескались, как дети, пока нас не отнесло от нашего стойбища порядком в сторону. А может, мы одновременно вспомнили об огромных гамбургерах, предусмотрительно прихваченных Мишкой, что называется, на черный день еще из дома, и теперь эти гамбургеры, щедро сдобренные майонезом и горчицей, возникли в нашем воображении, как мираж. И, если раньше я считал, что такие огромные гамбургеры по плечу только большим, толстопопым неграм, то сейчас я был готов смело принять на грудь самый разнузданный гамбургер и съесть его перед первым же попавшимся американским флагом (и без флага), который, надо заметить, чем-то даже похож на гамбургер, особенно, если добавить кетчуп, но это уже такая тайна, о которой обычно вслух не говорят ... Мишка первым героически справился с гамбургером и уже приготовился, было, водрузить на румпель черные очки, слегка придающие ему сходство с ранним Марлоном Брандо. Эти очки имели одно странное и не до конца понятное пока даже самому Мишке свойство: они делали человека голым. Мишка специально взял их на пляж, чтобы провести, что называется, полевые испытания в условиях, приближенных к... чуть было не сказал - боевым, хотя какие это могут быть "боевые" условия с голыми сиськами, и с голыми "джейсонами", так сказать, наперевес. Это открытие Мишка сделал совершенно случайно, работая над усовершенствованием приборов ночного видения для браконьеров еще дома, в "Раше", но применить, как следует, не успел. Вечер понаблюдал за своей бывшей женой Машкой, у которой растворилась даже женская прокладка "тампакс" и сразу в город, в народ, на Пушкинскую, чтобы в живом процессе произвести уже окончательную доводку. Но то ли рожа его (в очках) кому-то не понравилась, то ли отдельные индивидуумы народа что-то заподозрили (видимо, из числа этих... экстрасенсов), вот и дали Мишке по очкам возле пивного ларька, чтобы из народа не выделялся, особенно, если сам в народ и пришел. В Америке все по-другому. Здесь хоть трусы на голову надевай - значит, так надо, чтобы кто-то кому-то заплатил баки. И вообще, все вопросы, так или иначе, упираются в вопрос - "сколько?" Вот этого основоположного вопроса "сколько?" Мишка пока не знал. Он даже не знал, кому и зачем могут пригодиться его феноменальные очки. Для пляжа, например, могут пригодиться... Но, если все на пляже окажутся в таких очках, то зачем тогда вообще раздеваться... а, тем более, одеваться... И Мишка пронзительно посмотрел на раскинувшееся рядом тело мисс, у которой каждая сиська была размером больше всего Мишкиного расширенного от работы ума мозга. Словно почувствовав на себе его пытливый взгляд, она неторопливо, как Титаник, начала разворачиваться к нему всей своей роскошной попой... От этого зрелища у Мишки даже губа нижняя отвисла. Он вдруг на миг представил, какой Америку ждет армагеддон, если в один прекрасный день его очки оденут... десятки... тысячи... миллионы таких поп... Я понял, что Мишку надо срочно спасать... Сам не знаю, откуда в моих руках оказался этот балончик с аэрозолем то ли от загара, то ли для. И пока он, безумствуя и ругаясь, размазывал по "фейсу" желтоватую пенку, я приступил к главному - начал выкладывать из сумки свои, так сказать, домашние заготовки... Это были маска, ласты и трубка (еще мейд ин Раша), которые я зачем-то прихватил с собой, чтобы в нужный момент и в нужном месте (пусть оно и оказалось за тысячи километров) предъявить Мишке, который все поймет... А вот и специальная рогатка (из резинки "венгерки"!) для подводной охоты. Она одевалась на большой и указательный палец левой руки. К рогатке прилагался раздвижной телескопический гарпунчик, сотворенный Мишкиным гением еще на заре молодости, когда главным смыслом нашей жизни было море... и солнечный город из песка и криков чаек - Евпатория. В этом городе прошло наше детство, все остальное не имело значения, так как лучшая часть жизни была уже позади. Возможно, именно море и открыло в Мишке гения, но он об этом тогда не знал. Море в каждом открывает свою тайну, просто не каждый оказывается к ней готов. И сейчас Мишка смотрел на дело рук своих, словно сквозь зеленовато-голубоватую толщу морской воды, которая вскоре начнет светлеть и проясняться, и сначала появится солнце, а за ним, в золотистой дымке - город, словно сотканный из детских снов...
Заметив, что я уже напялил ласты и привязываю к поясу специальную сетку для будущей добычи, Мишка, будто спохватился: - Вот, возьми, - сказал, протягивая мне какую-то фиговину, похожую на сотовый телефон со штырьком антенны. - Красная светящаяся кнопка от акул. Генерирует специальный сигнал, от которого все акулы разбегаются. Зеленая кнопка - мое Ноу-хау. Издает звук или точнее ультразвук, так сказать, неутоленной любви. Проверишь аппарат в действии. Только надолго не включай, а то батареи быстро сядут. С трудом преодолев полосу прибоя, я вышел (подумать только!) в открытый океан. Здесь поверхность была почти гладкой, лениво перекатываясь упругими валами, словно в такт дыханию какого-то дремлющего под водой исполина. Я уже успел заметить несколько вполне приличных рыбин, которые даже не сильно испугались, видимо, не каждый день их навещают рисковые славянские парни. Нащупав на поясе Мишкин приборчик, я включил кнопку для отпугивания акул и, в режиме ожидания, неторопливо поплыл вдоль берега. Метров через сто я развернулся и, как и полагалось по инструкции, включил кнопку неутоленной любви. Честно говоря, я не очень верил всем этим техническим прибамбасам, больше полагаясь на себя и на свой, что называется, охотничий опыт. Но с момента включения и в самом деле начало происходить что-то необычное. Ко мне со всех сторон устремились бойкие рыбешки. А на некотором отдалении пару раз проплыли и тени покрупнее. Значит, охота началась. Какое-то время я плыл, стараясь не делать резких движений, внимательно высматривая подходящую цель. Но то не позволяло расстояние, то, казалось, нельзя спешить, надо еще подождать, может, не все рыбины успели откликнуться на зов неутоленной любви. Впрочем, время уходит, уже начали слабеть батарейки... Вода была удивительно прозрачна, солнце пробивало ее до сине-зеленой глубины. И тут, в самом конце своего разворота, я заметил... Я еще не знал, что это была за рыба, но откуда-то совершенно точно знал, что это именно моя Рыба. И вообще, это не я, а она вот уже битый час охотится на странное чудовище с двумя черными хвостами и огромным стеклянным глазом, который смотрит и не видит. Ведь все это время она буквально висела на моем хвосте, повторяя все движения, чтобы не спугнуть добычу. Но сейчас игра кончилась... И мы какое-то время по инерции шли на сближение, и я даже успел увидеть ее вполне осмысленный взгляд... Еще немного, и она отвернет в сторону и подставит мне свой серебристый бок. Это был мой шанс, другого такого не будет. ... Медленно, очень медленно, летел мой выпущенный из рогатки гарпун. Затем, рывок, облачко красной мути, и, привязанная к моему поясу леса натянулась, как струна. Меня, как какой-то поплавок, замотало и потащило на глубину, и я изо всех сил заработал руками и ногами, чтобы вырваться на поверхность. Не знаю, сколько продолжалась эта борьба, у меня уже совсем не осталось воздуха. Но и рыбе было не легче. Наконец, натяжение лески пошло на убыль, и я отчаянным усилием достиг поверхности. Рыба еще какое-то время металась и стремилась уйти на глубину, но с каждым рывком силы раненой таяли. Уже и вода перестала быть ее союзником, все сильнее и сильнее выталкивая вверх, где я тут же подтягивал ослабевшую леску, постепенно ограничивая рыбину в движении. За это время нас порядком отнесло, но главный ориентир - здание-корабль, возле которого мы с Мишкой бросили свои кости, было на месте. К нему я и начал потихоньку подгребать со своей добычей. И, честно сказать, уже предвкушал, как поражу Мишку, который, наверное, начинал волноваться, не съели ли меня акулы. Хорошо еще, что вода была теплая, почти такая же, как у нас в Крыму в разгар курортного сезона. Между тем, лента берегового прибоя приближалась. Я смотал леску, чтобы не запутаться в волнах, подтянул совсем сомлевшую рыбину, ловко подвел под нее сетку и выдернул гарпун. Навскидку в ней было килограмм 12-14. Большая, красивая, сильная рыбина с розовыми плавниками и хвостом, который все еще подавал признаки жизни. Сразу чувствуется, что самец. Гарпун пробил его возле головы, что в итоге и решило дело. Дождавшись очередной волны, я набрал побольше воздуха и, обхватив рыбину, что есть силы заработал ластами. Нас выбросило почти на берег, и я сразу среди голых тел увидел Мишку, который стоял, и высматривал меня в море. Он был взволнован и даже слегка зол, но, как говорится, победителей не судят. - Вот, - голосом усталого охотника сказал я, сваливая рыбину к его ногам. Вокруг сразу начал собираться народ. Кто-то что-то говорил, кто-то что-то кому-то кричал. Какая-то, похожая на египетскую мумию бабулька все норовила царапнуть рыбину своим когтем. Какой-то шустрый толстощекий ребенок упорно пытался засунуть в пасть рыбине кусок своего гамбургера. Я рассеянно купался в лучах славы, которая, как всегда, настигает героя внезапно, и уже выискивал среди обступившего народа ту, единственную... с горящим и восхищенным взглядом, который не спутаешь ни с чем. Это был мой миг, моя победа, мой Тулон... с которого, без сомнения, и начнется мое восхождение к... я еще и сам не знал к чему. Только сейчас до меня начало доходить, что все это время Мишка... он же Майкл, усиленно пытается что-то мне сказать. - Все, Боб, пора... ты меня слышишь, Боб?.. Пора... Пора сматываться, говорю... - Что... Куда... Зачем? - Сейчас эта толстая жопа пойдет вызывать полицию. - Какую полицию, зачем полицию... - А, может, кто-то уже и вызвал... По сотовому... Это у них нараз... Хлебом не корми, дай соседа своего заложить. Еще и премию получит за своевременный сигнал. И дернул тебя черт приволокти эту уродину! - Она красивая! - А значит, плати баки. Здесь бесплатной красоты не бывает. - Продолжал бухтеть Мишка, торопливо собирая наши вещи. Но, как оказалось, поздно. - Мужики, полиция! - на чистейшем русском предупредил кто-то рядом. - Бросайте рыбину, а сами в море. В воду они не полезут... - Нельзя им такую улику оставлять. Есть улика - заведут дело, - грамотно добавил другой русский. Я даже не думал, что за тысячи километров на каком-то пляже окажется столько земляков. - Короче, делаем так... - лихорадочно зашептал на ухо Мишка. - Хватай рыбину и в море. Плыви в заливчик, где яхты стоят. А я потом принесу вещи. Закинув на плечо рыбину и растолкав зевак, я рванул к морю, и уже со своего места заметил две фигуры в черном, спускающиеся от дороги к скоплению народа на берегу. Наверное, все-таки кто-то позвонил по сотовому. И пока полицейские разбирались, что к чему, а затем, в сопровождении "доброжелателей", двигались к воде, - я был не то, чтобы далеко, а одной из множества точек-голов, почти неразличимых в волнах берегового прибоя.
Плыть с рыбиной оказалось совсем не просто, но и выбрасывать ее после всего, что называется, за здорово живешь... Сейчас главное - добраться до причалов, а там Мишка что-нибудь придумает. И хотя вода по-прежнему оставалась, как парное молоко, на втором часу моей транспортировки она уже начинала напоминать сметану. По вязкости, я имею в виду. Причем, с каждым гребком эта вязкость постепенно возрастала. По самым грубым моим подсчетам выходило, что я уже провел в воде в общей сложности часа три. А до белоснежных яхт еще плыть и плыть. ... Даже не помню, как преодолел последние метры и ухватился рукой за перекладину под одним из мостиков. Собравшись с остатками сил, сперва освободился от сетки с рыбой, привязав ее к одному из стояков, обросших мидиями. Затем, цепляясь за заржавевшие соединения между стояками, попробовал подтянуться к краю причала. Я надеялся, что увижу Мишку, которого смогу позвать, и он подаст мне руку. Но вместо Мишки, я увидел двух копов! Они неторопливо прогуливались по пирсу, поигрывая своими резиновыми дубинками. Возможно, это были именно те копы, что и на пляже, или они вызвали подкрепление, и сейчас все копы Вильмингтона брошены на поиски голого мужика с рыбой. Подождав еще какое-то время, я снова выглянул из-под своего причала. Копы, похоже, уходить не торопились, и в данную минуту один из них вел переговоры по рации. Мишки тоже не было видно. Но я знал, что он сейчас где-то рядом. Надо просто ждать. И все это понимали. Даже сами полицейские. Осторожно пробравшись на конец мостика, где стояла белоснежная яхта под названием "Temptation", и, убедившись, что на ней никого нет, я не без труда перевалил свое обессиленное тело через край кормы. С причала меня не было видно, и какое-то время я блаженствовал в согревающих лучах солнца. Наверное, я вздремнул и в ужасе открыл глаза от шума мимо проезжающей моторки. Вдруг привиделось, что на яхту явился хозяин и, не заметив постороннего, вышел на ней в открытое море, и сейчас он меня обнаружит, и... Впрочем, проснулся я вовремя. Солнце палило немилосердно. На покрасневшей коже даже выступила соль. Яхта плескалась и покачивалась на расходящихся от моторки волнах. Вспомнив о копах, я выглянул из своего укрытия. Они все еще торчали на причале, только уже не ходили кругами, а присели на металлический парапет. Видимо, жара их тоже начинала доставать. Но работа есть работа. А ловить голого мужика с рыбиной, видимо, куда интереснее, чем какого-нибудь придурка с пистолетом. И сейчас мое положение было даже в чем-то предпочтительнее. Я, например, мог позволить себе окунуться, а копы нет. И я позволил... Вода освежила и привела немного в тонус. Может, и в самом деле, черт с ней, с этой рыбой - оставить ее в сетке, а сетку привязать поглубже к мостику, но тогда придется куда-то девать маску с ластами и трубкой, которые я, выходит, зря тащил сквозь границы и таможни, чтобы по придури каких-то копов... А телескопический гарпун? Уникальный и пока единственный экземпляр... Здесь, в Америке, за него могут отвалить... Мишка даже не успел запатентовать. Не говоря уже о приборе для отпугивания акул и приманивания... так сказать, сексуально озабоченных рыбин... Попробуй, объясни потом копам, что это у меня на поясе за фиговина. Разве что сказать - прибор для приманивания девушек, новейшая разработка. Мейд ин Раша. В Америке еще до такого не додумались. У них пока гамбургером приманивают, а потом сразу "дринк"... Тогда, что ты делал в воде у мостиков? Яхты приманивал? Звучит неубедительно. Не нужно думать, что все копы дураки. А вот, что касается девушек... Можно попробовать. Жаль, что Мишка об этой функции аппарата не сказал раньше. Мы бы уже давно попробовали... И я с легкостью представил, как от нажатия кнопки "неутоленной любви" все девушки в радиусе 500метрв, сами не понимая, зачем и почему, вдруг устремились к нашему аппарату... А мы, как последние придурки, охотимся на какую-то дурацкую рыбу, а копы охотятся на нас... От слова "копы" меня даже прошиб озноб. Что, если на копах и проверить действие Мишкиного аппарата. Только нажать не кнопку для привлечения рыбы, а кнопку для отпугивания акул. Нащупав в воде на поясе нужную кнопку, я начал посылать короткие импульсы, моля Бога только об одном - чтобы не сели батарейки. Потом вспомнил, что по законам физики распространение сигнала в воде сильно замедляется, а значит, нужно... Непослушными пальцами я отцепил от пояса аппарат и, выставив его над водой в направлении копов, в каком-то остервенении давил и давил кнопку, пока не опустились руки. Проведя контрольный обзор позиции, я увидел, что копы ведут себя как-то странно: они двигались зигзагами от одного края причала к другому и, придерживая шляпы, по очереди заглядывали вниз... И тут только до меня начало доходить, что они ищут - нет, ни меня - они ищут Тело. По их, коповским, подсчетам уже самое время всплыть телу. И, раз его нет на берегу (что, видимо, уже успели сообщить по рации), значит, каким-то завихрением прилива его могло занести в этот заливчик, где они столько часов его и дожидались. Теперь можно смело составлять отчет о, так сказать, проделанной работе... И от лица ненайденного Тела, я дал по копам несколько залпов решающего огня, что называется за себя и за того парня, которым я не стал, и за моего гениального брата Мишку, и за наш с Мишкой непревзойденный гиперболоид, который сделает мир другим. Надо только вставить новые батарейки. Вон, какую рыбину я подбил. Захотел бы, настрелял много других, поменьше. Значит, аппарат работает. И сегодня вечером все девушки будут наши. А то, что он на копов не подействовал... а на акул действовал... просто у копов голова меньше... на что Мишка, конечно, не рассчитывал... но теперь все - сделает кнопку и от копов... и от других хищников... И уже без всякой надежды я приподнял над краем яхты голову. Копы уходили!.. Они уходили навстречу заходящему солнцу, и их длинные тени были печальны, как крики голодных чаек. Неужели, действует?! Мишкин аппарат действует! Копы отступают. Да здравствует... Но в эту минуту на пирсе показался Мишка. Он шел, как герой покоритель космоса. Вечерний бриз развевал его непокорные рыжие волосы. Он еще не знал, что герой. А солнце знало. И ветер знал. И все эти бесчисленные мачты больших и маленьких яхт, которые взволновано приветствовали его своими поклонами (видимо, начался отлив). - Вовка, ты где?.. Вовка, ты... - Да тут я, тут... Завтра же на пляже начну записывать народ в ихтиандры. Дышать жабрами не запретишь. - Сам видел, копы. Наверное, уже устали бдеть. - Счас, они устанут, - сказал я с подозрительным бульканием. - На лучше, тащи. - И подал ему край сетки с рыбой. - А на фига... - начал было Мишка. - Тащи!.. Что-то, видно, было в моем голосе, что Мишка даже спорить не стал. Послушно выволок сетку с рыбиной на мостик и начал запихивать ее в спортивную сумку. Пришлось, правда, хвост прикрыть махровым полотенцем. С сумкой на плече он был похож на мальчика, гордо несущего за богатым хозяином набор клюшек для гольфа. Сам же я в ослепительно белых шортах и черных очках, танцующей походкой (от жары просто плавился асфальт) шел впереди, мечтая только об одном - поскорее добраться до отеля, выпить холодный дринк и упасть на свою кровать. Но, как говорится в нашей несравненной "Раше":"Покой нам только снится". Мишке уже, видать, надоело париться с моей рыбиной. - Слушай, Боб, - с какой-то нехорошей такой американской интонацией начал он. – Оказывается, у них для подводной охоты есть специально отведенные места. Кроме того, надо купить лицензию. Мне об этом один из наших сказал. А стрелять можно только из специально разрешенного подводного ружья. Все остальное преследуется по закону. В этой Америке даже пукнуть без лицензии нельзя. Поэтому она и богатая. Может, ну ее, эту рыбину, пока... - Что пока?! Да я из-за этой рыбины... - аж задохнулся я от возмущения. - O'key, o'key, я все понял. Наверное, в своей прошлой жизни ты был рыбой, и между вами еще сохранилась кармическая связь. Нужно просто вернуть эту рыбу в прошлое и выпить водки, иначе она тебя не отпустит. А водка, она и в Америке водка...
Ресторан "Oktopus" было написано на деревянном здании цвета морской волны. Над входом призывно подмигивал лиловым глазом распутного вида осьминог. Причем, все его восемь ног были почему-то женскими... Обойдя здание, мы оказались перед затянутой сеткой дверью. Откуда-то доносился звон посуды и гортанные голоса. В следующую секунду дверь распахнулась, и на крыльцо в высоком белом колпаке выскочил маленький человечек. Он грозно сверкал своими слегка выпученными глазами и, как бешенный, вращал руками, в которых, при ближайшем рассмотрении, оказалось по шашлыку. Видимо, таким способом он доводил их до нужной кондиции. Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы определить, что это человек с солнечного Кавказа. - Гамарджопа, генацвале, - на радостях бросился к нему Мишка - Это ты, Гогия?! - Не Гогия, а Гамлет, - слегка опешил от такого напора маленький человек. - Все равно на букву гэ... - не давал ему опомниться Мишка. - Ты такую красавицу видел? - и он, откинув край полотенца, показал из сумки голову рыбины. - Лавэ?.. А?.. Лавэ... - И, уловив краем глаза, как у маленького человечка дрогнули ноздри его большого, на все лицо, носа, закончил почти нежно: - И как ты, Гамлет, думаешь, сколько такая красавица может стоить? От слова "стоить" маленький человечек на секунду замер и, конфиденциально приблизив свой выдающийся нос к Мишке, почему-то почти шепотом произнес: - Ни-че-го... - Почему ни... - Потому что это левый рыба. Документов на нее нет, сертификата нет... А за это здесь, в Америке, очень строго - могут даже ресторан закрыть. - Но Гогия... - Гамлет... - Гамлет... выручай, брат Гамлет... ты же знаешь, как это делается... - Знаешь, знаешь... Откуда я знаю, может, ты ее в унитазе поймал... Ладно, десять баксов, чтобы, как говорится, не выбрасывать... - Десять баков? Да у тебя в руке шашлык дороже стоит... - Продай дороже. - Эх, Гогия... Гамлет, мы же с тобой вместе в школе Пушкина учили... - За Пушкина я и даю десять баков, другой бы и разговаривать не стал. - Пойдем, Боб! Нам с предателем Родины разговаривать больше не о чем. - От предателя слышу...
Возле нашего отеля играла музыка. На флагштоке гордо реял звездно-полосатый американский флаг. В бассейне весело плескались дети. В шезлонгах вокруг бассейна с "дринками" в руках в лучах заходящего солнца вышли понежиться старухи. На них были такие же, как флаг, полосатые купальники, а на одном божьем одуванчике даже полосатый шлафрок. Несколько мускулистых плейбоев в полосатых бейсболках с попастыми юными леди (с полосатыми ленточками на головах) гоняли по поляне полосатый мяч. Но мы как-то сразу поняли, что этот праздник жизни не для нас. Просто у нас разные праздники, и они не обязательно должны совпадать. Добравшись до нашего номера, мы без задних ног рухнули на кровати и тупо слушали, как гудит кондиционер. Я уже совсем начал было уплывать в блаженную невесомость сна, как из другой реальности грубо вторгся голос Мишки: - Рыба!? - Что рыба? - Я совсем о ней забыл, мне кажется, она уже начала попахивать. Оно и не удивительно - жара! Тут человек начинает... а ты говоришь... - Может, ее в холодильник?.. - Не влезет. - А если... - Ни в коем случае - еще сильнее вонь пойдет, да и куда кишки девать? Какое-то время мы лежали в полном молчании, и если еще минуту назад от усталости просто слипались глаза, то сейчас почему-то сон не шел. От запаха, наверное. Такое впечатление, что после нашего разговора он даже стал еще забористее. Мишка не выдержал первым. - Схожу к машине, кажется, у меня там был пакет. Вернулся он минут через сорок с початой бутылкой виски и пачкой сигарет. Нетвердой рукой разлил по приземистым стаканам из зеленоватого стекла. - Уипьем уиски, Боб, - сказал, осклабившись железным зубом. - В этой стране надо пить уиски... Уипьем уиски, вер из кружка, сердцу станет веселей. Фу!.. Какая гадость! Зато занюхивать не надо... Он тут же распечатал пачку сигарет, прикурил первым и передал мне. И хотя мы до этого никогда не курили, было почему-то такое ощущение, что мы никогда и не бросали. - Что и требовалось доказать, - удовлетворенно выдохнул облако дыма Мишка. - Ты заметил, что в нашей голове два запаха не могут существовать одновременно, и сейчас они как бы аннигилировали друг друга. Вот, скажи, какой ты чувствуешь сейчас запах? - ... Виски... - сказал я, слегка задумавшись. - То-то и оно, это уже не запах, а вкус. - И Мишка плеснул по стаканам еще виски. - Да, я забыл тебе сказать, - я заказал нам в номер ужин, минут через пятнадцать принесут. Надо только... Пробежав зорким взглядом по верхотуре комнаты, он подтянул к стене стол и, с легкостью запрыгнув, начал с помощью ножа отковыривать вентиляционную решетку. - Тащи рыбину, - крикнул, не оборачиваясь. Вдвоем нам удалось запихнуть ее в вытяжную нишу, и Мишка, закрепив на место решетку, побежал в ванну мыть руки. - Как говорится, одна голова хорошо, а полторы еще лучше. Я знал, что мы все равно придумаем... Решение всегда есть, надо только думать. В этой стране каждую минуту думать надо. Ну, как, есть теперь запах? - ... Виски... - сказал я, как-то уже не успевая следить за скачками его мысли. - Виски мы еще выпьем... - Тогда нет... Я и в самом деле не чувствовал сейчас никакого запаха. В голове слегка кружилось и захотелось во что бы то ни стало попасть окурком в лунку для гольфа, которая располагалась на зеленой лужайке, зеленая лужайка - на картине, а сама картина - посерединке между нашими кроватями. Получалось, что это не просто бросок, а бросок как бы третьей степени сложности... как и все, что мы задумываем и воплощаем с моим братом Мишкой, который в силу своей гениальности не может поступать иначе. И сейчас я должен не посрамить честь семьи... Не помню, успел ли я выстрелить окурком, как в дверь постучали. Это чернокожая горничная принесла ужин. И пока она накрывала на стол, Мишка даже успел ее похлопать по, словно предназначенной для этой цели, ягодице. Так делал один (cool) ковбой в каком-то ковбойско-мексиканском сериале, и мы с Мишкой запомнили, что девушкам это нравилось. Потом, правда, ковбой палил из пистолета и бил морды своих многочисленных обидчиков, но это уже в других сериях. А сейчас была всего лишь первая серия, и девушка еще не знала, что Мишка ковбой... И вообще, все в этой жизни от незнания и предо... и не предо... смотрительности. Последнее, что запомнилось с удивительной ясностью - был дымящийся окурок в лунке для гольфа на лужайке нашей картины, что между моей и Мишкиной кроватями...
Мы выпили еще виски и съели свой "чикен" с черненьким длинным рисом, который был похож на запеченых муравьев под соевым китайским соусом и все это запили кофе с круасанами... Потом мы смотрели телевизор, но как-то странно смотрели - кусочками из разных фильмов. Мишка прыгал с канала на канал (которых было несколько сотен), чтобы не упустить самое интересное. От этого мелькания в голове, видимо, наступил какой-то перегруз, и я обнаружил себя в постели с Мадонной, которая при ближайшем рассмотрении оказалась Ленкой - моей старой боевой подругой Ленкой с улицы Семнадцати Лет. Я даже до сих пор помню номер ее телефона 3-21-12... И кафе "Шампанка" хорошо помню, и старые двухярусные солярии на пляже, где всем влюбленным хватало места, и лунную дорожку по морю в никуда, по которой уходят заблудшие души... Просто Ленка не знала, что она Мадонна, и на песке не оставила следов.
...В какой-то момент мне даже показалось, что это фрагмент очередного фильма, только в этом фильме почему-то уже участвует Мишка. Он стоял в звездно-полосатых "семейных" трусах с рыбиной на столе и совершал странные манипуляции то одной, то другой ногой, словно собирался сделать ласточку. Причем, рыбина у него была запеленута в полосатое полотенце, как ребенок... - Ну что смотришь, помог бы хоть, - зашипел он, с трудом удерживая равновесие. - Возьми у меня это... - И он добавил одно слово, которое на английский не переводится, а русскому человеку почему-то всегда придает сил. Я принял от него рыбину и с ней в обнимку рухнул на кровать. - Тише, ты! А то сейчас всех Гамлетов разбудишь. Значит, ситуация такова. То ли нас этот Гамлет все-таки успел заложить, то ли этот воздуховод погнал запах тухлятины по номерам, дважды приходил дежурный. Первый раз сам, второй - с полицейским... Кто-то из постояльцев сказал, что это запах трупа, и что, возможно, кто-то кого-то kill или какая-нибудь бабуля разложилась... Так что надо от трупа срочно избавляться. - А как?.. - А fuck его знает. Выбрасывать нельзя, найдут - начнут искать, кто да что... - Может, закопать? - Я тоже об этом думал... Здесь главное - как-то мимо дежурного пронести... А в два часа ночи дверь, скорее всего, заперта... Остается одно - связать простыни и через окно. Там у меня в машине есть саперная лопатка... Закрепив связанные простыни за решетку балкончика, первым спустился Мишка, затем я спустил ему рыбу и спустился сам. Пока Мишка, как ниндзя-черепашка, добывал из машины саперную лопатку, я присмотрел место для закапывания. Это было прямо за шезлонгами на цветочной клумбе. Земля здесь, видимо, поливалась и оказалась мягкой, как бисквит. Рыба уже не просто разлагалась, а разлагала собой все вокруг - такой от нее исходил smell. Даже притихли голосистые цикады и поникли головки цветов... Наконец Мишка забросал ее землей, старательно утрамбовал лопаткой и присыпал розоватой хвоей. - Отплавалась... Тоже живое ведь... Может, она и в самом деле, в своей прошлой жизни была... И мы, каждый по-своему, попробовали представить, кем в своей прошлой жизни была эта рыба, и кем были, а потом будем мы... когда кончится эта ночь и еще много других ночей, между которыми будут дни.
В номере мы допили остаток виски и долго курили в темноте, пока не закончились сигареты. И уже почти засыпая, я сомнамбулически поплыл в прихожую, нашел в брошеном пакете Мишкин аппарат для отпугивания акул, вернулся на свое место, и, отпуская на волю последнюю мысль, нажал сначала одну, а потом и вторую (на всякий случай) кнопки.
Вы можете высказать свое суждение об этом материале в |
© "РУССКАЯ ЖИЗНЬ" |
|
 |
WEB-редактор Вячеслав Румянцев |
