|
|
Дмитрий Нечипуренко
Воспоминания
Детям, внукам и правнукам
Это происходило в далеком 1935 г. Тогда мне исполнилось 22 года. Согласно
воинской повестки, я явился в Херсонский военкомат. Там нас, призывников
собрали со всей области около 100 человек. В помещении с напутствием перед
нами выступил военком. Затем он, ответив на наши вопросы, заявил, что сейчас
всех нас построят в колонну и своим ходом отправят на ж/д вокзал, посадят в
вагоны и отправят до места нашей воинской службы. В заключение он
предупредил нас: “Будьте внимательны, вас будут вызывать по списку во двор
для построения в колонну.” Начали называть фамилии. Каждый раз я с волнением
ожидал услышать свою фамилию, но я её так и не услышал. И когда понял, что в
зале я остался один, обратился к военкому. Тот и сам удивился, что так
получилось, и повел меня в здание военкомата. Там начали заглядывать в
сейфы, перебирать какие-то папки. Долго не могли найти то, что искали.
Вдруг, вижу, обрадовались - нашли. Потом позвали меня к себе.
Одну из папок опечатали и вручили ее мне. Пояснили, что эту папку я обязан
отвезти в свой райвоенкомат, а там мне скажут, что дальше делать. Я ушел на
вокзал с понурой головой. До отправки поезда оставалось много времени и я
начал более внимательно перечитывать надписи на папке. Вдруг бросилось в
глаза - фамилия и имя мои, а отчество - не мое.
Быстро схватился и опять побежал в военкомат. Мне повезло, я застал как раз
того человека, который давал мне эту папку. Встретил он меня не очень
приветливо с вопросом - почему я вернулся и что мне еще не понятно.
Я ему объяснил, что на папке, которую мне дали фамилия и имя написаны мои, а
отчество - не мое. Мое отчество Алексеевич, а на папке написано -
Васильевич.
Убедившись, что я говорю правду, он, извинившись передо мной, куда-то начал
звонить по телефону. По его разговору я понял, что речь идет обо мне. После
этого разговора он вручил мне повторную повестку. В ней было написано, когда
я буду обязан явиться в военкомат. Оказалось, что в моем распоряжении
имеется еще трое суток. Я поскорее поторопился на вокзал, чтобы не опоздать
на поезд. В вагоне я опять задумался. В голову лезли всякие угнетающие меня
мысли. Вспоминал недобрые слухи в мой адрес - “его в армию не возьмут - он
внук самого богатого кулака в нашей деревне”. Потом вспомнил вопрос ко мне
одного из тех, кто разыскивал мои документы в военкомате: “А как у Вас дела
с происхождением?” Мучило меня и еще один вопрос - как мне теперь являться
домой? Всего сутки назад меня так громко провожали. Даже присутствовали
авторитетные люди с производства, где я работал. Машина была прикреплена на
время проводов и т.д.
Что я им всем теперь скажу? - Что в военкомате мои документы пропали. Кто
мне поверит? А больше всего меня волновало то, что я действительно являюсь
внуком кулака и за эти три дня отсрочки, которые они мне дали, узнают о моем
происхождении и тогда - прощай моя служба в армии.
На всякий случай домой я явился так, чтобы меня никто не видел.
Второй раз меня провожали мать, сестра и младший брат. В Херсонском
военкомате я обратился к дежурному. Он, узнав мою фамилию и глянув в
какой-то список, сказал, что мне следует явиться в кабинет к военкому.
Вот и дверь военкома. Что-то тревожное пробежало по всему моему телу.
Постучался. “Войдите”, - услышал я. Переступив порог, я начал докладывать...
Услышав мою фамилию, военком встал из-за стола и пошел мне навстречу.
“Ваши документы нашлись”, - промолвил он. Затем извинился, что так
получилось и заявил: “Зато я Вас и порадую - со всей области мы отобрали
только трёх призывников, в том числе и Вас для отправки в особую
Краснознаменную Дальневосточную Красную Армию. Вы знаете, - продолжал он, -
что ею командует Маршал Советского Союза Блюхер. А сейчас, - добавил он, - я
отвезу вас троих на вокзал к поезду”.
Примерно через час мы уже сидели в плацкартном вагоне. Военком провожал
нас как своих детей, даже о постели для нас позаботился. Потом пожал нам
руки и, пожелав всего наилучшего, покинул вагон.
В Харькове нас встретили какие-то военные и повели к длинному составу
поезда. Тогда он назывался “телячьим”. В каждом грузовом вагоне на
спецполках разместилось по 32 человека.
Примерно через 2 суток мы были в Москве. А еще через 20 суток прибыли на
место своей воинской службы - Куйбышево-Восточная в ДВК (Дальневосточном
крае), это 60 км от Благовещенска.
Прибыли мы ночью. Нас там строем повели в баню. Из бани мы вышли уже в новом
обмундировании. Потом казарма и койка с постелью. Утром -подъем и зарядка.
Примерно через неделю старшина школы Ветренко предупредил всех курсантов,
что на следующей утренней поверке будет присутствовать начальник школы майор
Маслов. “Приготовьтесь задавать ему вопросы”.
И вот, начальник школы уже перед нами. Сначала он рассказал, какие
специальности готовит школа. Потом он ответил на вопросы Курсантов и
обратился сам к нам с вопросом: “Мне нужен такой человек, как говорят,
мастер на все руки. Если есть такой, прошу сделать один шаг вперед”.
На некоторое время в строю воцарилась полная тишина. Как раз в это время в
шеренге, за моей спиной стоял Василий Кручковский. Мы с ним ехали вместе в
вагоне и один одному рассказали, что кто умеет делать. Так вот, этот
Кручковский в то время, когда начальник школы ожидал, кто же сделает этот
“шаг вперед”, неожиданно толкнул меня в спину, да так, что я чуть не
распластался на полу. Я быстро выровнялся и принял стойку “смирно”. Рядом
стоящие в строю курсанты сдержанно засмеялись. Улыбнулся и начальник школы.
“Вот и хорошо” - сказал он. Затем, обратившись ко мне, он распорядился,
после окончания утренней поверки, явиться к нему в кабинет. Я явился и
доложил ему как мог. Ему в моем докладе что-то не понравилось и он вышел
из-за своего стола, предложил мне сесть на его место. Я сел. Он сказал:
“Сейчас я Вам покажу, как надо докладывать своему начальнику”.
Он вышел в коридор и постучался в дверь. Я громко произнес: “Войдите!” Он
так отрапортовал мне, что я даже позавидовал такой четкости этого доклада.
Ну что ж, он же майор, а я только начинающий солдат. Дальше майор
поинтересовался моей краткой биографией и в заключение заявил мне, что я ему
подхожу. Затем по телефону вызвал к себе заведующего учебными пособиями
Докудовского и, показав ему на меня рукой, сказал: “Вот Вам смена, даю Вам
неделю на то, чтобы Вы ознакомили нового курсанта с обязанностями
заведующего учебными пособиями”.
Мы с Докудовским один одного хорошо поняли и договорились с ним -не за
неделю, а за 3 дня он ознакомит меня с моими новыми обязанностями. Майор
согласился с нами и обосновал это приказом по школе. А мне он заявил, что с
этого дня я освобождаюсь от общего режима школы, за исключением классных
занятий. Жить я буду в отдельной комнате вместе с бухгалтером школы. Кстати
сказать, и бухгалтер тоже был отобран из курсантов.
Я быстро освоился со своими новыми обязанностями и вскорости мне
представилась возможность показать наделе свои способности.
Мне повезло - в кладовой школы оказался мне необходимый инструмент, Вскоре я
обратил внимание на доску, прибитую к стенке с номерками на каждого
курсанта. Они были изготовлены из простой жести.
Примерно за неделю мне удалось изготовить из стали штамп, позволяющий двумя
ударами тяжелого молотка из листового алюминия высечь форму номерка с
оттиском названия школы. Первый отштампованный номерок я показал начальнику
штаба Филимонову. Он с удивлением задал мне вопрос, где я его взял. А когда
я ответил где, он попросил показать, как я это делаю. Затем он повел меня к
начальнику школы. Назвав его по имени и отчеству -“Вы знаете, что у нас в
школе начнут штамповать деньги?” И показал ему номерок. Последовал тот же
вопрос: “Где Вы его взяли?” Начальник штаба, положив руку на мое плечо,
ответил: “Вот он это все делает!” Пришлось показать и начальнику школы, как
я штампую эти номерки. Ему это явно понравилось и он распорядился выдать мне
денежное вознаграждение. Вскоре
мне” пришлось выполнить ещё одну, более важную работу. В недавно построенной
школе не было дверных ручек и достать их негде было. И вместо них к двери
были прибиты ремешки. Примерно через неделю вместо ремешков к двери были
прибиты ручки, изготовленные из трубчатой меди. Они выглядели добротно, да
еще с отблеском красной меди.
В дальнейшем, кроме прямых обязанностей, приходилось выполнять и такие
работы, как писать лозунги, рисовать портреты больших военных чинов углем на
полотне. Мог и фотографировать, если это надо было. Мое умение все делать
все больше и больше вызывало уважение ко мне не только со стороны моего
начальства, но и со стороны людей, окружающих меня. Некоторые мои начальники
даже начали меня приглашать на свои квартиры. Так, например, частенько это
делал начальник штаба майор Филимонов. У него был сын-подросток Сережа.
Майор не только разрешал, но и советовал ему приходить ко мне в школу и
смотреть, как я что делаю.
Приглашал меня к себе и начальник строевой службы школы капитан Новиков. В
комнате он жил один. Признался мне, что очень скучает за Москвой. Потом
поинтересовался, откуда я родом и где я научился мастерству. А когда узнал,
что я не хожу на утреннюю зарядку - возмутился и потребовал от меня, чтобы я
ежедневно приходил к нему в 6 часов и мы с ним будем бегать каждый раз по
3-4 км. Потом холодный душ и “по домам”, так он сказал. Мне это не очень
понравилось, но приказ есть приказ. Все же капитан мне понравился. Он
оказался интересным и много знающим человеком.
Наверно, и я ему понравился. Это было заметно из того возрастающего внимания
ко мне. Он даже предложил мне посмотреть редкую книгу.
Интересно, что до этого, при моем появлении, он эту книгу прятал под
подушку, теперь же предложил мне ее сам.
Когда я перелистал эту книгу, то понял, почему капитан прятал эту книгу. В
ней были собраны шедевры мирового художественного искусства. Конечно, больше
всего внимания привлекали картины, на которых была изображена красота
обнаженных молодых женщин. Я попросил разрешения несколько таких картин, но
он категорически запротестовал. И даже попросил меня об этой книге никому не
рассказывать.
Я в хорошем настроении ушел к себе спать. Вдруг, еще до утреннего подъема
меня разбудил старшина школы Ветренко. Он с волнением сообщил мне удручающую
новость, что сегодня ночью арестовали все наше начальство школы. Арестовали
и большую часть преподавателей. И что ему об этом сообщил командир роты
Дарий, теперь уже временно исполняющий обязанности начальника школы.
Так получилось, что именно в этот день с утра нас - группу стрелков-радистов
послали на занятия по стрельбе из мелкокалиберной винтовки в открытом тире.
В это время, когда мы уже готовились к занятиям, увидели бегущего военного
человека. Мы его узнали, это был преподаватель военного дела Немцов. Было
видно, что он спешит к приближающемуся грузовому поезду. Догадавшись, в чем
дело, мы - несколько человек, побежали вслед за ним, но опоздали; опоздал и
сам Немцов - он не успел попасть под поезд и его сильно ударило буфером в
правое плечо и отбросило от железнодорожного пути. Когда мы подбежали к
нему, то он еще делал попытку броситься под колеса поезда, но мы ему
помешали, У него из правого плеча через рубашку сочилась кровь. Он тихо и с
трудом вымолвил: “Ребята, зачем вы мне помешали, мне все равно уже не жить”.
К нам подъехала легковая машина. Два каких-то военных посадили в нее Немцова
и куда-то увезли.
На второй день после этих событий ко мне в школу пришла жена начальника
штаба Филимонова Ирина Васильевна. Ее в школе хорошо знали, она руководила
кружком самодеятельности. Увидев меня, она вся в слезах готова была упасть
на колени передо мной. Я как мог успокаивал ее, а она все продолжала: “Вы же
были частым гостем у нас, разве мой муж хоть раз что говорил против
Советской власти? Ну какой же он враг народа?” и т.д. Провожая её домой, я
старался убедить ее, что это произошла какая-то ошибка и что ее мужа скоро
освободят (его освободили через 2 месяца).
Вскоре о Немцове пошли слухи, что в его сейфе хранились секретные чертежи
нового пулемета Шкас. И каким-то образом фотографии этих чертежей оказались
у японцев.
О японском шпионаже на Дальнем Востоке было много шума. Почти ежедневно в
краевых газетах жирным шрифтом публиковались фамилии людей, замешанных в
шпионаже в пользу Японии. Доходило и до того, что в это дело впутывали даже
и детей. Например, в небольшом авиагородке “Белоногово” возле столовой начал
появляться мальчик 6-7 лет. На него обратили внимание, а когда при проверке
обнаружили в его карманах спички без коробок, оказалось, что при входе
посетителя в столовую, мальчик перекладывал спички из одного кармана в
другой. И таким образом велся подсчет количества военных, посещающих
столовую.
Известно, что репрессии в армии продолжались не один год. И если события, о
которых я пишу, происходили в 1936 г., в школе, то в 1937 г. мне пришлось
быть свидетелем арестов в военной части. В это время я уже служил
стрелком-радистом в 22 авиаполку на ДВК. Командовал этим полком
авторитетный, строгий, но и справедливый подполковник Громов. Его все
уважали. И вот в один день Громов не явился на свою службу. Пошли слухи, что
его ночью арестовали. Тогда была такая пошлость: “арестовали, значит "враг
народа"”. Примерно, через 3 месяца стало известно, что Громова освободили.
На следующий день объявили всему летному составу полка собраться в армейском
клубе. И вот, перед нами явился сам Громов. Он выглядел не лучшим образом.
Заметно постарел, на его моложавом лице появились складки. Он со всеми
поздоровался, ему радостно и дружно ответили. Громов начал говорить. Говорил
по-военному - кратко и ясно. “Как мне жаль, - начал он, - но я приехал
попрощаться с вами. Поблагодарить вас за то доброе отношение, которое вы
постоянно проявляли ко мне”.
В заключение Громов заявил:
- Мне предложили вернуться в полк, но я отказался, и только потому, что в
вашу среду - добрых и порядочных людей -вписался один “стукач”, из-за
которого не только я, но и вся моя семья пережила целую трагедию в нашей
жизни. Разоблачить мне его не удалось, но я знаю, что он находится среди
вас, поэтому решил – в полк больше не возвращаться.
Потом он пожелал всем успехов и удач, и, козырнув по-солдатски, покинул
помещение. Было видно, что ему было тяжело уходить из полка, которым он так
дорожил.
Больше я о Громове нигде и ничего не слышал.
Продолжение следует.
Написать
отзыв Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
