|
|
КРАЕВЕДЧЕСКИЙ
КАЛЕЙДОСКОП
Башкирская осень поэта
По телевидению транслировалась передача, посвященная замечательному
советскому поэту Владимиру Луговскому (1901—1957). Снова прозвучали
записанные на пленку слова, сказанные им на I Всесоюзном съезде советских
писателей:
«...Если бы даже существовала судьба, то у меня было бы три просьбы к ней:
Первая — чтобы дано мне было жить, работать и умереть для светлого мира
великой родины, которая стала родиной нового человечества.
Вторая просьба — чтобы сохранились во мне до конца сила песни, потому что
песня — это символ моей великой родины.
Третья — чтобы не покидала меня человеческая отвага, ибо отвага творческая,
интеллектуальная волевая — это то, что написано на знаменах нашей великой
Родины...»
Судьба исполнила все просьбы Луговского.
Поэту доводилось бывать и в Уфе. До последних дней сохранил он память о
буйстве башкирской осени 1932 года.
Недавно опубликована переписка Владимира Луговского с Александром Фадеевым.
«Вспоминаю дни в Уфе, — пишет он с шутливой ноткой, — когда мы по вечерам
целомудренно брились, одевали белые штаны и в сумерках выходили толковать о
вселенной и всяких прочих мелочах. Хлопанье кумысных пробок, белую лошадь в
саду, стук падающих яблок... И вообще сотни, сотни дней и бесед...»
Эти строки напоминают о 1932 годе, когда Владимир Луговской вместе с
Александром Фадеевым, критиком Л.Л. Авербахом, писательницей В.А.
Герасимовой жил и работал в Уфе. Для работы им была выделена бывшая дача
купца Алексеева, поодаль от нынешнего парка имени Мажита Гафури.
Через два десятилетия в стихотворении «Уфа» поэт так опишет это время:
Старый друг, как прежде, как бывало,
Я к тебе, доверившись, иду
Через золотые перевалы
Осени, бушующей в саду.
Бродит лошадь белая, ступает
Тяжело и мерно как во сне.
Яблони холодными стопами
Медленно проходят при луне.
Ночь полна несметных темных звуков.
Дивные в душе кипят слова.
Песенку полночную отгукав,
На кривой сосне сидит сова.
А недавно журавли трубили,
Кленов медь стекала горяча.
Дальние гудят автомобили.
Спит звезда на острие луча.
Ожиданье радости и встречи,
Млечный путь — седая полоса,
И на сотни верст гудят, как печи,
Темные башкирские леса.
И тогда — мы русые, большие —
Буйной ночью молчаливо шли
По великой, по суровой шири
Ветром околдованной земли.
По дороге холодно и сыро,
Жесткий шум ветвей со всех сторон,
Вековечное величье мира,
Над землей встающий Орион.
При первой встрече Владимир Луговской иногда поражал окружающих своим
обликом. Когда-то он писал о себе: «Я не ястреб, конечно, но что-то такое
замечал иногда, отражаясь в больших зеркалах...»
Myстай Карим, впервые увидев его в ялтинском Доме творчества, пишет:
«...Там был Владимир Луговской, который по нескольку дней пропадал где-то в
горах, потом, вернувшись, вечерами мрачно и гордо просиживал на стеклянной
веранде. Подступиться к нему было просто боязно. Казалось — неприступный
утес. Его густой, властный бас, который мы слышали нечасто, стал
окончательной, непреодолимой преградой. Так и не подходил я к нему, хотя
очень хотелось. Он уехал. Спустя много лет близко узнал его, убедился, что
тот «утес» является человеком нежнейшей души и детской доверчивости».
Об уфимском периоде своей жизни Луговской вспоминает в «Автобиографии»:
«Вторую книгу «Пустыни и весны» я писал в Уфе, где мы жили более полугода с
дорогим мне другом А.А. Фадеевым. Жили мы анахоретами. Днем работали,
вечером выходили на шоссе, выбритые и торжественные, и рассуждали о
мироздании и походах Александра Македонского. Неподалеку всю ночь вспыхивали
огни электросварки. Осенью ночью по саду ходила огромная белая лошадь и со
стуком падали яблоки... Как-то к нам заехал О.Ю. Шмидт и рассказал о
происхождении Вселенной. Там же я написал книгу «Жизнь», состоящую из ряда
автобиографических поэм философской направленности».
Одним из лучших произведений Владимира Луговского является поэтическая
эпопея «Большевикам пустыни и весны», проникнутая пафосом борьбы за
социализм. Ее слышали уфимцы в исполнении автора на одном из литературных
вечеров в Летнем театре сада имени А.В. Луначарского.
«Он прочел, — вспоминает Салях Кулибай, — несколько своих стихотворений,
горячо принятых публикой, которая все время настойчиво аплодировала ему.
Поэт стоял задумавшись, видимо, решал, что же еще почитать. Фадеев сказал: —
Прочти, Володя, «Большевикам пустыни и весны».
Луговской обладал сильным голосом, под стать своей крепкой фигуре. И читал
он восхитительно».
Исследователи творчества поэта считают, что поэмы, вошедшие в книгу «Жизнь»,
порождены беседами, которые велись и в Уфе. Черты Александра Фадеева
прослеживаются в образе Зыкова, главного героя поэмы «Комиссар».
В Башкирии Владимира Александровича Луговского хорошо помнят как
замечательного переводчика произведений башкирских поэтов на русский язык.
Это он, к примеру, перевел поэмы «Большевик», «Девушка с Сакмары» Рашита
Нигмати, многие его стихи.
Запомнился поэт всем, кому посчастливилось с ним встречаться, знать этого
замечательного человека.
НАРОДНЫЙ СЭСЭН МУХАМЕТША БУРАНГУЛОВ
В 1932 году в Уфу приехал Александр Фадеев. Башкирские писатели решили
познакомить его с фольклором, с жизнью народа, с музыкальной культурой,
национальными блюдами. Для того чтобы организовать встречу как положено, не
ударить перед гостем, как говорится, в грязь лицом, пригласили Мухаметшу
Бурангулова, учителя по профессии, будущего народного сэсэна. Лучшего
знатока башкирского фольклора, жизни народной тогда не было. Вечер встречи
удался на славу.
Народный сэсэн Башкортостана Мухаметша Абдрахманович Бурангулов родился 15
декабря 1888 года в деревне Верхне-Ильясово Самарской губернии. Рано лишился
родителей. После окончания школы переехал в Оренбург, учился в медресе. Был
учителем, преподавал башкирский язык.
Всю свою жизнь был собирателем, популяризатором фольклора. На базе фольклора
создал пьесы «Ашкадар», «Ялан Еркай», «Башкирская свадьба», «Идукай и
Мурадым». Записывал и обрабатывал эпосы «Урал-батыр», «Акбузат», «Алпамыша»,
сказки, песни, кубаиры.
Сын сэсэна Н.М. Бурангулов вспоминает: «Это случилось в двадцать шестом
году. Однажды между отцом и матерью вышел довольно шумный скандал.
Оказалось, что он вновь собрался на несколько недель в близлежащие районы за
фольклорной «данью». Для этого нужны были деньги. И он решил сплавить
единственную оставленную на зиму телку. Мать, конечно, противилась, но он
был непреклонен, и мать должна была уступить».
В 1935 году Мухаметша Бурангулов закончил литературное отделение Уфимского
педагогического института, работал в Башкирском научно-исследовательском
институте языка и литературы, вел научную работу по фольклору. Им созданы
труды: «Башкирские легенды», «Эпос о батырах», народно-эпическая поэма
«Отечественная война».
В 1946 году появилось постановление ЦК ВКП (б), в котором были ошельмованы
Михаил Зощенко, Анна Ахматова. Репрессивные круги пошли и по республикам. В
число националистов был зачислен Мухаметша Бурангулов, записавший эпос «Идукай
и Мурадым» и создавший на его основе драму. Творчество сэсэна перечеркнули,
исключили из Союза писателей. Коллеги-писатели практически «подготовили» его
к аресту органами. В протоколе заседания правления Союза писателей Башкирии
26 октября 1946 года записано: «за весь период своего творчества Бурангулов
М. не создал ни одного выдержанного в идейном отношении произведения, что
все его произведения на исторические темы были пропитаны духом
приукрашивания прошлого, духом защиты патриархально-феодального строя, духом
национализма... и тем самым он своим творчеством оказался не на платформе
Советской власти...». Бурангулова арестовали и осудили на 10 лет лишения
свободы по обвинению в принадлежности к антисоветской националистической
группе и антисоветской агитации.
После освобождения М.А. Бурангулов опять оказался в тюремном заключении и
вышел на свободу через четыре года. Впоследствии он был реабилитирован
(слава Богу, что при жизни), восстановлен в Союзе писателей, звание
народного сэсэна тоже вернули.
Мухаметша Бурангулов прожил большую и сложную жизнь. Он умер 9 марта 1966
года.
В Уфе на доме по улице Мингажева, в котором жил сэсэн, установлена
мемориальная доска.
ПЛАКСИН ПРОСЛАВИЛ ГОРОД НАД БЕЛОЙ
В Москве на зданиях Института стали и сплавов и Института горного дела имени
А.А. Скочинского установлены мемориальные доски в честь крупнейшего ученого
и педагога, дважды лауреата Государственной премии, члена-корреспондента АН
СССР И.Н. Плаксина.
Его же именем названа улица во Владивостоке и посвящен маркированный
конверт, выпущенный Министерством связи СССР. Кто же такой ученый Плаксин,
спросят многие.
Игорь Николаевич Плаксин — уфимец. Родился он в нашем городе 8 октября 1900
года в семье ссыльных социал-демократов. Отец и мать были членами
Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Незадолго до
рождения Игоря в их семье побывала Елена Дмитриевна Стасова. «В 1899 г. был
сильный голод в Уфимской губернии, — пишет она. — Сосланная после ареста в
Уфу мой большой друг Устругова (Плаксина) сообщила мне о беде в этой
губернии, я собрала крупную сумму денег и решила поехать туда, чтобы
устроить столовые для голодающих крестьян».
Игорь Плаксин провел детские годы в Уфе, успешно окончил реальное училище.
Но весной 1918 года он уезжает в Омск и поступает на химический факультет
Политехнического института.
Началась гражданская война. В 1920 году Плаксин, командир взвода конной
батареи Первого Дальневосточного революционного кавалерийского полка,
сражается с белогвардейцами и японскими интервентами. Его избирают в
Хабаровский Совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов.
В ноябре 1920 года красный кавалерист И.Н. Плаксин становится студентом
Дальневосточного политехнического института и, окончив его, получает звание
горного инженера. Направление его будущей деятельности — обогащение полезных
ископаемых и гидрометаллургия.
Талантливый ученый работал в институте химии АН СССР в Ленинграде, в
Московской горной академии, в возрасте тридцати лет возглавлял кафедру
металлургии благородных металлов в Московском институте цветных металлов и
золота.
В годы Великой Отечественной войны Игорю Николаевичу довелось побывать в
родных краях. По заданию Наркомата цветной металлургии он, заместитель
директора научно-исследовательского и проектного института «Мехонобр»,
эвакуировался из Ленинграда в Свердловск, оказал значительную помощь
уральским и сибирским заводам цветной металлургии. Особое внимание уделялось
оборонным работам.
Одновременно Плаксин вел педагогическую работу на кафедре металлургии
благородных металлов Уральского политехнического института.
В 1946 году он избирается членом-корреспондентом Академии наук СССР,
становится признанным и наиболее авторитетным ученым в области обогащения
полезных ископаемых.
Есть и другая область знаний, в которую Плаксин внес большой вклад. Это
история науки и техники. Его перу принадлежит более тридцати работ по
истории металлургии и обогащения полезных ископаемых.
Имя Плаксина было известно в разных уголках мира. Он являлся
вице-президентом научно-технической секции Союза общества дружбы с
зарубежными странами. Прекрасно знал французский, английский и немецкий
языки.
В 1953 году Председатель Президиума Верховного Совета СССР К.Е. Ворошилов
вручил Игорю Николаевичу орден Ленина — очередную правительственную награду.
Коллегам Плаксин запомнился как человек простой, общительный. Мягкость и
гуманность сочетались в его характере с требовательностью и
взыскательностью.
Игорь Николаевич был высоко эрудированным человеком. Он ценил и понимал
искусство. Особенно хорошо он разбирался в живописи и музыке. Увлекался
астрономией, был мастером цветных слайдов.
Осенью 1966 года И.Н. Плаксин тяжело заболел. 15 марта 1967 года его не
стало. Об этом сообщил некролог в «Известиях» и траурное объявление в
«Правде». Телеграммы с соболезнованиями пришли из многих стран мира.
Дело одного из выдающихся советских ученых, прославившегося своими
замечательными исследованиями в области гидрометаллургии, обогащения
полезных ископаемых, истории науки и техники, нашего земляка Игоря
Николаевича Плаксина продолжают его ученики. О нем написаны книги. Одна из
них — «Игорь Николаевич Плаксин» Т.В. Глембоцкой — вышла в Москве в 1982
году.
В Уфе сохранилось здание бывшего реального училища, где учился И.Н. Плаксин.
Дома на улице Ленина, 46, где он родился и жил, уже не существует. На его
месте Дворец культуры нефтяников.
ПИСЬМО ДЖАННИ РОДАРИ
Видный башкирский писатель лауреат Государственной премии РБ имени Салавата
Юлаева Хаким Гиляжев родился 1 марта 1923 года в деревне Канлы-Туркеево
Буздякского района в крестьянской семье.
Учился, работал, воевал в Великую Отечественную. Получил тяжелое ранение,
был награжден.
Хаким Гиляжев известен как замечательный поэт, автор романа «Солдаты без
погон». Об этом много написано, много сказано.
Но в тени остается пока одна из видных строк биографии Гиляжева —
деятельность его как переводчика. Оказывается, на башкирский язык он перевел
главы «Евгения Онегина» Пушкина, значительную часть поэмы «Кому на Руси жить
хорошо» Некрасова, «Макбет» Шекспира, произведения русских и советских
писателей.
Мне посчастливилось знать Хакима Гиляжева. Работал я тогда в Институте
истории, языка и литературы Башкирского филиала Академии наук СССР.
В командировке в Москве в то время побывал у Маргариты Васильевны Фофановой,
хозяйки последнего подполья Ильича, показал ей книжку Х. Гиляжева «Меч
Чапая». В ней говорилось о детях большевички, оказавшихся в Уфе тылу белых.
На книжке она написала: «Спасибо автору за внимание к моим ребятишкам».
Хаким Гиляжев, конечно, был доволен отзывом. Показал мне автографы других
светил. А в конце беседы в квартире на улице Октябрьской революции дал
посмотреть автограф письма Джанни Родари.
Возможно, кто-то не помнит сейчас его имени. Напомним.
Джанни Родари... Много прекрасных минут проводили ребята над страницами его
мудрых, солнечных, добрых книг. Писатель мечтал, чтобы дети всего мира были
счастливыми.
Его поэзия сочетает задорный юмор и наивность, социальную сатиру и веру в
будущее.
Вот почему Гайнан Амири и Хаким Гиляжев решили перевести книгу стихов Джанни
Родари. Вышла она на башкирском языке под названием «Здравствуйте, дети!»
В мае 1963 года переводчики написали письмо Джанни Родари следующего
содержания:
«Шлем Вам сердечный привет из далекой Башкирии и самые добрые пожелания.
В Башкирии нет морей, как в Италии, но у нас много глубокой, большой
радости, счастья, творческого вдохновения, бурлящих как море.
В Башкирии много детских улыбок, сияющих, словно лик моря в солнечный и
тихий день. Башкиры, особенно их дети, хорошо Вас знают, очень любят, то
звонко смеясь, то печалясь, читают Ваши чудесные стихи.
Посылаем Вам на память Вашу книгу стихов, изданную в Уфе на башкирском
языке. Примите ее в знак нашего глубокого уважения к Вам, как искреннее
признание Ваших огромных заслуг в борьбе за мир, дружбу между людьми доброй
воли всей земли.
Будьте всегда здоровы, счастливы, вдохновенны...»
Тысячи километров отделяют Башкирию от Италии. Но ответ не заставил ждать.
Вот перевод письма:
«Рим. 10-6-1963.
Дорогие друзья!
Я с огромным наслаждением получил башкирский перевод…
Я Вам очень признателен. Вы не можете себе вообразить, какую радость, какую
поддержку и побуждение к труду дают мне переводы на такие языки, как
башкирский, само существование которого до недавнего времени нам было
неизвестно и на котором, однако, говорят люди, с великой верой и твердостью
строящие будущее. Мне кажется, что я внес один кирпич, маленький-маленький,
в строительство коммунистической Уфы!
Сердечно обнимаю Вас и шлю поцелуй башкирским детям, которые читают мои
стихи и которых я люблю, как мою девочку, мою дочь.
Джанни Родари».
В своем письме Джанни Родари упоминает о «девочке» — дочери Паолине, с
которой вместе он не раз бывал в Советском Союзе. Писатель много ездил по
нашей стране, встречался с ребятами в школе, проводил с ними необычные
уроки. Многие знают его веселого Чиполлино, читали «Сказки по телефону», «Джельсомино
в стране лжецов». Но была у Джанни Родари мечта — написать еще одну книгу о
советских детях. Мечта эта не осуществилась.
ЮНОСТЬ МАРШАЛА
Родился Борис Шапошников 20 сентября (2 октября) 1882 года в уездном городе
Златоусте Уфимской губернии.
В этом городке прошло его детство, здесь он получил начальное образование.
Родители Шапошникова по роду работы отца жили на заводе в сорока километрах
к западу от Златоуста. Михаил Петрович начинал службу писцом и служил по
найму. А мать, Пелагея Кузьминична, коренная уфимка, была вначале
учительницей, но потом вынуждена была заниматься хозяйством многодетной
семьи.
Борис жил в Златоусте у родственников матери, приезжал к родителям во время
каникул. Однако и эти кратковременные наезды, пишет Маршал Советского Союза
A.M. Василевский, оставили у него яркие впечатления. Ему хорошо запомнились
бедные башкирские деревни вокруг завода, башкирский национальный праздник,
на который брал его иногда отец, приглашаемый крестьянами окрестных
деревень. Праздник ярко запечатлелся в памяти мальчика национальной борьбой,
скачками, танцами. Общение с местными крестьянами и их детьми позволило ему
немного усвоить башкирский язык. Запомнились дни, которые проводил во время
каникул у родителей, еще и тем, что имел возможность тесно общаться с
богатейшей природой этого края.
«Смешанный лес, всхолмленная местность, река Ай, — любил рассказывать Борис
Михайлович, — украшали пейзажи и создавали в этом районе здоровый климат...»
Любовь к родному краю будущий маршал пронес через всю свою жизнь. Он с
гордостью называл себя уроженцем Урала.
Летом 1898 года кончилось беззаботное детство и началась серьезная учеба
Шапошникова в промышленном училище в Красноуфимске. Уфа от Златоуста
находилась ближе, но плата за обучение в Уфимской гимназии и за квартиру в
городе была дороже.
Те же соображения лежали и в основе выбора военной профессии: обучение в
военном училище было бесплатное. Не нужно обременять родителей, у которых
было еще двое младших детей да четверо уже взрослых от первого брака отца.
В начале 1900 года семья Шапошниковых переехала на постоянное
местожительство в Белебей. С этого времени Борис Михайлович стал считать
этот город родным.
Весной 1900 года он завершил успешно свое среднее образование. В середине
июня направил документы для поступления в Московское военное пехотное
училище. Но из-за болезни пропустил экзамены и поступить в училище не смог.
Пришлось целый год жить в Белебее и работать вместе с отцом младшим
делопроизводителем в конторе склада местного винокуренного завода.
«Таинственный, величавый в своем спокойствии Южный Урал, составлявший часть
так называемой кондовой Руси, является моей родиной, — писал Б.М. Шапошников
много лет спустя. — Уверенный в себе, крепкий, привычный к перенесению
невзгод, трудолюбивый и смотрящий прямо в глаза опасности, свято оберегающий
старинные обычаи — таков облик тогдашнего жителя Урала. Многие из этих черт,
сохранившиеся до сих пор, славят уральцев...»
На следующий год Шапошников уехал в Московское пехотное училище. Во время
учебы здесь, военной службы и учебы в Академии Генерального штаба он
обязательно приезжал в Белебей на каникулы, в отпуск и жил в одноэтажном
деревянном домике по ул. Чапаева,36 (дом не сохранился).
Так было до 1912 года, пока родители не переехали в Златоуст.
Память о жизни и работе в Белебее видного советского военачальника
сохранена.
На двухэтажном кирпичном здании бывшего винзавода (построено в 1898 году),
по улице Чапаева (ныне Белебеевский ликеро-водочный завод), где трудился
Б.М. Шапошников, в 1983 году установлена мемориальная доска.
Золотые буквы на мраморе напоминают на русском и башкирском языках: «Здесь в
1900—1901 гг. работал Маршал Советского Союза, Начальник Генштаба, зам.
Наркома обороны СССР Шапошников Борис Михайлович».
В мае 1918 года полковник Б.М. Шапошников добровольно вступил в Красную
Армию. С тех пор вся его жизнь была связана с вооруженными силами страны.
Во время Великой Отечественной войны Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников
(это звание было присвоено ему в 1940 году) был начальником Генерального
штаба, заместителем наркома обороны. В последние годы жизни он возглавлял
Высшую военную академию имени К.Е. Ворошилова. Всего лишь полтора месяца не
дожил Борис Михайлович до победы.
Перу Б.М. Шапошникова принадлежит ряд книг. Наиболее известные из них:
«Конница», «На Висле» и трехтомный труд «Мозг армии», посвященный работе
Генерального штаба.
В краеведческом музее города Белебея Маршалу Советского Союза Б.М.
Шапошникову выделен специальный стенд. Уникальными экспонатами являются
личные вещи полководца и теоретика, которые преподнес в дар музею
генерал-лейтенант инженер Игорь Борисович Шапошников, сын маршала.
Написать
отзыв в гостевую книгу Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
