|
|
Художник щедрой
кисти и души
О творчестве художника М. Д. Кузнецова
М.Д.Кузнецов. Памяти матери. 1988 г. Хост, масло.
Жизнь изобразительного искусства Башкортостана в 2004 году была
необычайно насыщена интересными событиями. Ограничимся лишь осенним
периодом, когда в Уфе почти одновременно были показаны юбилейные выставки,
посвященные 70-летию Союза художников РБ и 30-летию
художественно-графического факультета БГПУ, состоялись персональная выставка
заслуженного художника РБ М. А. Назарова, ретроспективная выставка,
представляющая лучшие произведения скульптора Г. И. Мухаметшина и живописца
У. Г. Мухаметшина (отца и сына). Состоялась презентация каталога «Наиль
Латфуллин. Живопись», который посвящен творчеству рано ушедшего от нас
талантливого художника, организатора группы «Чингисхан». Все желающие могли
ознакомиться с экспозицией Третьей Уральской триеннале печатной графики,
которая на современном этапе становится художественным событием
международного масштаба. И все это — лишь отдельные фрагменты, выхваченные
из вереницы осенних событий культурной жизни республики.
«Логическим завершением» 2004 года, который был провозглашен в Башкортостане
«Годом окружающей среды», можно назвать персональную выставку великолепного
колориста Михаила Дмитриевича Кузнецова, поскольку именно окружающая среда —
природный ландшафт в сочетании с городскими, а чаще деревенскими мотивами на
протяжении всей творческой биографии остается для художника главной темой
его произведений.
Юбилейная выставка этого известного уфимского художника, открывшаяся в
столице республики 1 декабря, стала приятным новогодним подарком как для
зрителей, так и для самого художника. Она посвящена 35-летию его творческой
деятельности и является ретроспективным показом работ, отражающих как этап
профессионального становления, так и зрелый период, начавшийся с конца
1980-х годов. Экспозицию составляют более шестидесяти произведений, в
которых щедрая кисть живописца запечатлела виды родного Уральского края и
исторические места России. На выставке представлено одно из лучших
тематических полотен мастера, посвященное его деревенскому послевоенному
детству, — картина «Нюськины дети» (вариант 1992 года), а также
малоизвестное, но принципиально важное для него произведение 1973 года
«Ночной прохожий в клетчатом пальто», которое демонстрирует первые шаги М.
Д. Кузнецова в поиске новых средств художественной выразительности. Вниманию
ценителей изобразительного искусства представлен также новый цикл картин,
написанный им совсем недавно на Каме, в дивном месте — селе Николо-Березовка.
Произведения Михаила Дмитриевича Кузнецова уютно разместились сразу в
нескольких залах «Президент Отеля», для которого проведение подобных
выставок стало доброй традицией. На открытии экспозиции царила по-домашнему
теплая атмосфера, было многолюдно. Коллегу пришли поздравить не только
именитые художники, с которыми юбиляра связывают долгие годы дружбы, но и
пока малоизвестные авторы, творческая молодежь — студенты Уфимской
государственной академии искусств, Уфимского государственного института
сервиса, а также искусствоведы, представители Уфимского филиала
Международной Ассоциации ЮНЕСКО и все, кто неравнодушен к творчеству
мастера.
М. Д. Кузнецов, виртуозно владеющий ремеслом живописца, относится к той уже
немногочисленной группе «последних из могикан» башкирского изобразительного
искусства, которая продолжает традиции русской реалистической живописи конца
XIX века, основанной на сложной тонально-колористической разработке холста.
На другом полюсе творческих интересов художника находится увлеченность
русской и зарубежной авангардной живописью начала ХХ века. Эти две
разнонаправленные тенденции, характеризующие творчество М. Д. Кузнецова, то
гармонично сосуществуют, то единолично господствуют в живописном
пространстве холста, что можно видеть в произведениях, представленных на
выставке.
Творческий дебют Михаила Дмитриевича состоялся в 1973 году, а уже через пять
лет была показана его первая персональная выставка. Однако М. Кузнецов, как
и его коллеги — М. Назаров, А. Пантелеев, А. Кузнецов, С. Лебедев, Н.
Пахомов, Д. Ишемгулов, В. Кузнецов, Н. Латфуллин, на долгое время лишился
возможности быть полноценным участником официальных выставок: эти художники
не желали приспосабливать свое искусство к требованиям советской идеологии.
Их стали называть нонконформистами. В те годы нонконформисты сплотились
вокруг старейшего художника республики А. Э. Тюлькина, явившегося
проводником идей Д. Д. Бурлюка, художника, поэта, с именем которого связано
зарождение авангардного искусства в нашем крае в 1920-е годы.
Нонконформисты, в том числе и М. Д. Кузнецов, были вынуждены существовать в
условиях, когда их так называемое «левое», а по сути дела экспериментальное
творчество было загнано в подполье и до начала «перестройки» являлось
«неофициальным искусством».
Одной из ранних работ М. Д. Кузнецова, в которой он пытается выйти за рамки
реализма, явился «Автопортрет» (1960 г.), особую выразительность которому
придают несколько условные цветовые сочетания, экспрессивный и пластичный
живописный мазок. Примерами малоизвестных произведений, в которых М. Д.
Кузнецов пытается вырваться из традиционного художественного мышления, ведет
поиск динамичной композиции, можно считать картины «Архимандритское озеро»
(1970), «Душкин дом» (1971), «Зимняя веранда в доме Тюлькина» (1972),
«Ночной прохожий в клетчатом пальто» (1973), несколько вариантов композиции
«Старуха с козой ночью» (1974—1975) и другие.
Итак, в 1960—1970-е годы башкирские нонконформисты предприняли первую
попытку освободить искусство от диктата идеологии. С этого времени М. Д.
Кузнецов, как и его единомышленники, активно участвует в выставках самого
разного уровня — от республиканских до международных. Одним из самых
значительных событий в творческой жизни художника стала его персональная
выставка, проходившая в январе-феврале 1996 года в залах БГХМ им. М. В.
Нестерова, где было много дорогих его сердцу людей — искусствовед, первый
критик и ценитель его творчества — жена Альмира Гайнулловна Янбухтина,
классики башкирской живописи Ахмат Фаткуллович Лутфуллин, Борис Федорович
Домашников, Михаил Алексеевич Назаров, которые отметили не только
основательность его работ, но и экспериментальный характер ряда его картин.
На выставке было представлено более ста произведений художника.
Имя М. Д. Кузнецова, признанного мастера пейзажного жанра, известно сегодня
не только в Башкортостане, но и за его пределами. Более сорока произведений
художника — графические листы и живописные полотна, которые характеризуют
его творчество в разные годы, были приобретены Башкирским государственным
художественным музеем им. М. В. Нестерова. Картины его находятся также в
собрании Галереи народного искусства «Урал» МК и НП РБ, являются
собственностью музеев, частных и корпоративных коллекций как в России, так и
за рубежом.
Откуда же начинался путь Кузнецова к большому искусству, какие события
повлияли на его духовное и профессиональное становление?
Биография художника начинается в селе Петропавловка Кусинского района
Челябинской области, где он родился в 1947 году. С ранних лет зрело в нем
творческое зерно, благодатным источником для которого была тихая красота
родных мест, отразившаяся во многих пейзажах М. Д. Кузнецова. Образы и
воспоминания далекого детства, проведенного на Южном Урале, в горно-лесном
заводском краю, художник воплотил также в нескольких жанровых работах, таких
как, «Нюськины дети» (1988), «Нинка родилась» (1989), в квадратриптихе
«Отроческие сны в Петропавловке» (1989). Послевоенному детству и матери
художника Вере Степановне Кузнецовой посвящено одно из лучших жанровых
полотен М. Д. Кузнецова «Памяти матери. Год 1956». В картине читаются
знакомые многим детские впечатления бедного, полуголодного, но и по-своему
благостного времени. Тогда послевоенная жизнь русской деревни держалась на
кормилице-коровке, курочке-несушке, теплой печке, деревянной избе да еще на
вере, любви и труде многострадальных женщин. Мир деревенского дома с его
обитателями на фоне зимнего пейзажа кажется «окрашенным и погруженным в
таинственно-мистическое состояние», в нем ощущается что-то
сказочно-дремучее, близкое русскому фольклору и отчасти лубочным картинкам
дореволюционной России. Художник сумел заново переосмыслить образы минувшего
и воплотить их посредством живописи, опираясь на язык символов и метафор.
(А. Г. Янбухтина. «Открытие живописи Михаила Кузнецова» // «Рампа», 1996,
№2).
На протяжении всей своей жизни М. Д. Кузнецов обращается к теме родной
деревни, что прослеживается в его реалистически трактованных пейзажах —
«Петропавловский завод» (1964), «Село Петропавловка» (1966), «Петропавловка»
(1969), «Крыши в Петропавловке» (1972), «Петропавловка зимой» (1973), а
также в произведениях «Родительский двор», «Уголок детства», «Школьная гора»
и др.
Интересно, что именно в Петропавловке Михаил Дмитриевич встретил своего
первого наставника — Виктора Владимировича Астальцева, заслуженного
художника России, который преподал любознательному деревенскому мальчику
первые уроки изобразительного искусства и посоветовал ехать учиться
живописному ремеслу в Уфу.
А дальше — незабвенные студенческие годы, время судьбоносных встреч с
замечательными художниками и педагогами Уфимского училища искусств
Александром Эрастовичем Тюлькиным, Ириной Федоровной Кибальник, время новых,
удивительных открытий в мире искусства, время дружеского общения с
талантливыми ровесниками. М. Д. Кузнецов учился на одном курсе вместе с
известным сценографом Т. Еникеевым, живописцем и реставратором Я. Крыжевским,
И. Арслановым, А. Череповым, Ф. Низаметдиновым и рано ушедшим из жизни В.
Мичуриным. Знакомство с еще одним однокурсником и однофамильцем переросло в
крепкую многолетнюю дружбу двух художников Кузнецовых. Она прервалась в 2003
году, когда Владимира Геннадьевича Кузнецова, скромного человека и щедро
одаренного Богом живописца, не стало.
Михаил Дмитриевич Кузнецов и его однокурсники принадлежат к поколению
художников, которое на раннем этапе своих творческих исканий опиралось на
опыт шестидесятников — Б. Домашникова, А. Пантелеева, А. Кузнецова, А.
Лутфуллина, М. Назарова, Т. Нечаевой, П. Салмасова, обратившихся в те годы к
новому веянию — «суровому стилю», который тяготел к монументальности. Этому
стилю претили слащавость и глянец, его герои, их лица, их жизнь — суровы,
как и колорит этих работ. Характерные признаки «сурового стиля»
прослеживаются во многих работах М. Д. Кузнецова и проявляются в темных,
землистых красках, в укрупненности и обобщенности основных объемов природных
форм — крон деревьев, холмов, облаков, в грубоватой массивности и
материальности которых также можно заметить влияние творчества П. Сезанна. В
то же время отголоски «сурового стиля» сочетаются у Кузнецова с той
декоративной живописностью, которая родственна искусству Д. Д. Бурлюка, П.
Сезанна, В. Ван Гога. Художник порой отталкивается от самых незатейливых
пейзажных мотивов, но видит их как плоскости и пятна, в которых яркие
вспышки цвета уравновешивают друг друга и согласовывают отдельные части
композиции. Цвет играет конструктивную и доминирующую роль в изображении,
придает ему сложную эмоциональную окраску. Как правило, у Кузнецова это
тревожно-романтическое настроение, ощущение мятежности, динамичности
природы. Этот живописный метод, особенности художественного видения и
переживания мира демонстрируют картины «Душкин дом» (1971), «Флоксы
маленькие» (1972), «Воспоминание о деревне» (1974), «Перед снегопадом»,
«Дубки» (обе — 1984), «Ивы в Каране» (1987), которые можно назвать в числе
лучших произведений М. Д. Кузнецова.
В 1960-е годы среди художников весьма популярными становятся путешествия на
Север или же в глубь России, где многие оставались надолго. Но в дальние
районы страны ездили не только за экзотикой — там, в глубинке, черпали
духовные силы и древние знания, художников интересовали более глубокие
пласты истории, манил метафизический «гений местности». Аналогичные процессы
наблюдались и в башкирском изобразительном искусстве. В 1960—70-е годы
традиционными становятся творческие поездки молодых художников в города,
сельские и индустриальные районы Башкортостана, а также поездки по России.
Впечатления об этих путешествиях до сих пор не забыты и существуют в
творческой среде как своеобразные предания. Кроме ярких и веселых
воспоминаний, поездки башкирских художников на этюды давали, конечно, и
серьезные результаты в виде добротных и выразительных набросков, зарисовок,
картин. Лучшие из них теперь известны и находятся в БГХМ им. М. В.
Нестерова. Достойное место в художественном музее нашлось и виртуозным
графическим листам М. Д. Кузнецова, которые изображают традиционные
интерьеры жилищ местного населения. Автор привез их из этнографических
экспедиций по Башкирии в 1969-71 годах. Во время этих поездок молодой
живописец знакомится с бытовым укладом и культурой башкир, татар, марийцев и
других народов республики, еще глубже проникается вольной, заповедной,
величественной красотой уральской природы.
В 1970—1971 годах вместе со своим первым учителем В. В. Астальцевым М. Д.
Кузнецов пишет этюды в Москве и Подмосковье, создает серию работ
«Звенигород. Сторожевая башня». В эти годы, посещая исторические места нашей
страны, ее северные районы, М. Д. Кузнецов напитался яркими, незабываемыми
впечатлениями, которые проявились в его творчестве в новых образах, в более
сложном, изысканно-серебристом колорите. В 1974 году художник посещает
Пушкинские места в Псковской области и пишет картины псковского цикла:
«Аллея Керн», «Палаты Меншикова», «Мирожский собор», «Троицкий собор» и
другие. География творческих поездок, совершенных М. Д. Кузнецовым с конца
1970-х годов, разнообразна: вместе с художником А. Лутфуллиным он посещает
Абзелиловский район Башкортостана, вместе с Б. Домашниковым — Вологду и
Ферапонтово, едет в Казань, Ульяновск, работает на Академической даче в
Волочке. Отовсюду он привозит множество этюдов, а иногда и вполне
завершенные картины, выполненные за два-три, а то и за один сеанс, как,
например, «Прогулка под Уфой» (1971), «Октябрь» (1973). Лучшими
произведениями этого периода стали произведения, в которых М. Д. Кузнецов
воспевает мощную, величавую архитектуру старинных городов, русских храмов и
монастырей — «Белая ночь в Ферапонтово», «Рождественский день. Ферапонтово»,
«Рождественский собор. Ферапонтово», «Ферапонтов монастырь», «Домик в
Ульяновске», «Казанский кремль» (все — 1980), «Деревня Ферапонтово» (1986),
выдержанных в изысканном, сдержанном, как правило, серебристо-сером
колорите, в традициях русской реалистической живописи конца XIX века. Рядом
с ними соседствуют другие мотивы и живописные отношения — это запоминающиеся
лирико-романтические, эмоционально наполненные образы природы, окрашенные
тревожным, таинственно-загадочным настроением в полотнах «Татарник» (1972),
«Ивы на околице» (1981), «Утро. Суровка» (1984), «Лето — время гроз» (1985),
для которых характерна многослойная тональная живопись с ее особой
светосилой и глубиной звучания.
Важными для М. Д. Кузнецова стали поездки разных лет по татарским деревням
Буздякского района Башкирии. Уже в первый приезд всего за десять дней им
была написана большая серия из шестидесяти этюдов. «Каранские холмы», «Ивы в
Каране», «Воспоминания о деревне» (все — 1987) и другие произведения этой
серии отличаются особой декоративностью и цветоносностью, динамичной
фактурностью холста. К подобным художественным приемам прибегал Д. Д. Бурлюк,
один из основоположников кубизма и футуризма в России. Проживая в Башкирии в
1915-1918 годах, он экспериментировал с формой и технологическими приемами,
создавая пастозную, динамичную фактуру в своих активных по цвету картинах.
Работы М. Д. Кузнецова буздякского цикла — это, по выражению А. Г.
Янбухтиной, «романтический диалог… на языке живописи… с самим Бурлюком»,
который еще в 1917 году совершил творческую поездку по Буздякскому краю,
«открывая для русской живописи образы «татарской степи».
Дальнейшая творческая биография М. Д. Кузнецова тесно связана с живописной
деревней Суровкой, что под Уфой, в которой художник поселился с 1981 года. В
Суровке написаны и ей посвящены многие произведения: «Суровка. Окраина»,
«Картошку копают. Суровка» (1983), «Лето. Время гроз» (1984), «Осенняя
страда», «В доме. Суровка» (1987), «Зимний дворик», «Март в Суровке» (1992),
«Весна в Суровке» (2002), «Бархотки. Суровка» (2004). Эти и другие
произведения, отражающие деревенские мотивы, дают основание говорить, что М.
Д. Кузнецов принадлежит к художникам того типа, которые наделены особой
самобытностью, «идущей из ощущения своих корней, от близости к земле,
которая связана с происхождением большинства этих художников, в недавнем
прошлом — выходцев из деревни, из суровой крестьянской среды... Отсюда —
органика, почвенничество, самобытность: наиболее сильные, характерные черты
в творчестве художников российской провинции, ставшие в последние годы столь
притягательными для цивилизованного Запада». (А. Г. Янбухтина. «Открытие
живописи Михаила Кузнецова» // «Рампа», 1996, №2).
С недавних пор в творчестве Кузнецова присутствует и еще один благодатный
образ — образ села Николо-Березовка что в Краснокамском районе республики.
Село славится богатой историей, памятниками архитектуры и добрыми людьми,
которые беззаветно любят свой край и бережно сохраняют традиции православной
веры. Один из них — Валерий Григорьевич Тетерев, известный коммерсант и
меценат, человек деятельный, которого ведет по жизни его предназначение:
возродить и преумножить былую красу и славу Николо-Березовки. Личность В. Г.
Тетерева поразила М. Д. Кузнецова своей мощью и искренностью, стремлением к
созидательному труду. Художник откликнулся на приглашение посетить
Николо-Березовку, приехал летом, да так и остался до осени: писать картины в
таком месте одно удовольствие — душа сама просит, глаз радуется! Так и
появились, рожденные вдохновенным талантом мастера произведения
«Свято-Троицкий собор в Николо-Березовке», «Дорога к храму», «Долина в
Николо-Березовке», «Большая Кама» (все — 2003), а также «Ветер с Камы»,
«Камыши», «Прощальная пора», «Дорога в гору», «Руины церкви Серафима
Саровского», «Николо-Березовский собор на Каме», «Сосна» (все — 2004). По
рассказам Михаила Дмитриевича, сильнее всего его поразила долина Камы —
своей вольной ширью, ощущением простора. И все же на большинстве полотен
художника можно видеть изображения храма, и это не случайно: глаз сам
направляется туда, храм — точка притяжения всего, что есть окрест.
Воскрешение Николо-Березовского храма имеет огромное значение не только для
православных верующих Башкортостана, но и для всего православного мира,
является свидетельством возрождения православной веры и культуры. К этому
важному процессу оказался причастен и В. Г. Тетерев, а через него и М. Д.
Кузнецов, как и другие художники Башкортостана.
Возвращаясь к выставке в «Президент Отеле», хочется отметить, что она
создает цельное впечатление о творчестве М. В. Кузнецова как об искусстве
могучем, суровом и лирическом одновременно. Выставка важна для художника как
определенный творческий рубеж, не менее важна она и для зрителей, особенно
для тех, кто пытается осмыслить сложные процессы, происходившие в
изобразительном искусстве Башкортостана во второй половине ХХ века,
свидетелем и непосредственным участником которых был художник.
Здесь читайте:
Эвелина Фенина. Жизнь в
искусстве. О творчестве художника Алексея Кузнецова
Написать
отзыв в гостевую книгу Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
