№ 04'04

Алексей КЛЕНОВ

XPOHOC

Русское поле:

Бельские просторы

МОЛОКО

РУССКАЯ ЖИЗНЬ

ПОДЪЕМ

СЛОВО

ВЕСТНИК МСПС

"ПОЛДЕНЬ"

ПОДВИГ

СИБИРСКИЕ ОГНИ

Общество друзей Гайто Газданова

Энциклопедия творчества А.Платонова

Мемориальная страница Павла Флоренского

Страница Вадима Кожинова

КОРОТКИЙ БЕГ МАНГУСТА

Повесть

* * *

Скрипнув покрышками по снегу, темно-вишневая «девятка» прошуршала еще метра четыре и замерла на месте. Один из троих голосовавших парней, высокий брюнет с щегольскими усиками, вразвалочку подошел к машине и наклонился к приоткрытому окну:

— До автовокзала подбросишь? На автобус опаздываем, а у меня утром свадьба. За подарками приезжали, да подзадержались немного. Ну, сам понимаешь. — И обаятельно улыбнулся. Водитель небрежно кивнул:

— Тридцатник.

— Годится...

Брюнет, коротко свистнув, махнул приятелям рукой и опустился на переднее сиденье. Сзади двое с объемистыми сумками одновременно хлопнули дверцами.

По свободной из-за позднего времени дороге до автовокзала доехали в считанные минуты. Остановив машину на слабо освещенной стоянке, водитель пробурчал дежурную фразу:

— Мой бензин, ваши бабки.

— Ага...— Брюнет сунул руку в карман форменного камуфляжного бушлата.

Обратно рука выскользнула с газовым баллончиком. Получив в лицо ядовитую струю газа, водитель потянулся рукой под сиденье за монтажкой и тут же сдавленно захрипел, извиваясь всем телом и судорожно цепляясь руками за веревку, туго стянутую на шее. Рыжий здоровяк на заднем сиденье сдавленно прохрипел, стягивая концы удавки:

— Степа... быстрее. Здоров, бугай...

Брюнет выдернул из-за пазухи початую бутылку водки, всыпал через горлышко горсть таблеток, взболтал и резким тычком всадил горлышко водителю в рот:

— Пей... Пей, сука, если жить хочешь.

Рыжий чуть ослабил удавку. Третий из парней схватил водителя за волосы и резко запрокинул голову.

Водитель обмяк на сиденье. Брюнет удовлетворенно хмыкнул:

— Готов. Вот тачка и наша.

* * *

Начальник райотдела подытожил получасовой разговор:

— Короче, мне твои художества надоели, сержант. Пиши рапорт на увольнение по-собственному.

— Или по приказу уволите? — мрачно отозвался с другой стороны стола долговязый Степан Медведев.

— Правильно мыслишь. Мало того, что у тебя мелкие проколы по службе, так ты еще служебным положением злоупотребляешь. Ты бы на моем месте как поступил?

— Вышиб бы, к едреней фене.

— Вот и договорились.

С грохотом отодвинув стул, Медведев поднялся из-за стола и процедил сквозь зубы:

— Разрешите идти, товарищ майор?

— Проваливай... — в тон ему ответил Мерецков.

Спустившись на первый этаж, Медведев подошел к доске с приказами и с ненавистью вперился взглядом в свежебелеющий на фоне старых приказов лист плотной бумаги: «За систематические нарушения правил внутреннего распорядка и непрофессиональные действия при исполнении служебных обязанностей лишить сержанта роты ППС Медведева С. Ю. премии в размере...».

Не дочитав приказ, Медведев сорвал его с доски и судорожно сжал пальцы.

— И что с ним делать станешь? В сортире используешь?

Круто обернувшись, Медведев мрачно уставился на стоявшего в двух шагах от него капитана Лозового, вяло кивнул:

— Привет, Андрюха.

— Привет, привет... Понимаю, неприятно. Но могло и хуже быть. Хоть понимаешь, что сам виноват?

— Вполне.

— Уже хорошо. У Мерецкова был?

— Был.

— И каков результат?

Грохнув тяжелой дверью, оба спустились с крыльца, присели на пустующую скамейку при входе и как по команде щелкнули зажигалками.

— Предложил не испытывать терпение и уходить по-собственному.

— Хреново. Честно говоря, я надеялся...

— Я тоже надеялся!!!— взорвался Медведев.

Лозовой укоризненно прервал:

— Степа... Ты и сейчас с запахом.

— Так ведь не пьян же!

— Этого достаточно.

— Если ситуацию нельзя исправить, то хотя бы не надо ее усугублять. Я ведь так надеялся: покрутишься еще с полгодика в ППС — и заберу тебя к себе, в убойный. Ведь ты же этого хотел?

— Хотел... Да хотелка подвела.

Лозовой похлопал Степана по плечу:

— Ну-ну. Еще не все потеряно. Пройдет время, все утрясется, может, и удастся тебя восстановить.

Медведев косо усмехнулся:

— Когда рак на горе свистнет?

— Ну, Степа...— Лозовой красноречиво развел руками.— Я тоже не Господь.

— Ладно...— Швырнув докуренную сигарету в урну, Медведев поднялся со скамьи.— С работой сможешь помочь?

— Я поспрашиваю, но железно обещать ничего не могу, сам понимаешь.

— Понимаю.— Степан снова невесело усмехнулся.— Повальная безработица, а тут мент, уволенный по дискредитирующим. Но я надеюсь?

Тоже поднявшись, Лозовой протянул руку:

— Заметано. Если что-то подвернется, сразу же сообщу.

* * *

Медведев вошел в будку автомата. Набрав номер, закурил, в ожидании, пока на том конце снимут трубку. Услышав хрипловатое «алло», безапелляционно заявил:

— Рыжий, ты мне сегодня нужен. Будь на месте, я сейчас подойду... Я сказал: будь на месте! Все, жди...

Минут через десять он уже жал по-хозяйски кнопку дверного звонка. Отступив на шаг в глубь прихожей, огненно-рыжий Андрей Горбунов недовольно проворчал:

— Степа, ну ты чего, в натуре? Вчера «Сирену» объявляли, я всю ночь в машине трясся. Спать хочу, как шалава после сверхурочных.

— Ладно, заглохни. Ты один?

— Жена к родителям уехала.

Не раздеваясь, только расстегнув форменный бушлат и сняв шапку, Медведев прошел в кухню, рухнул на стул и потребовал:

— Налей водки. И себе налей.

Хмыкнув, Андрей вынул из холодильника початую бутылку водки, грохнул на стол сковородку с холодной картошкой, сел напротив Степана.

— За что пьем с утра пораньше?

Подняв стопку, Степан прищурился на Горбунова сквозь бледно-зеленое стекло:

— За успех.

Зажевав водку картошкой и закурив, небрежно, словно между прочим, пояснил:

— Сегодня хату выставим. Сообщил мне хороший человек, что у хозяина много хороших вещей. Надо облегчить человека.

Поперхнувшись, Андрей закашлялся и умоляюще посмотрел на Медведева:

— Да ты что, Степа? Не хочу я больше.

— Не хочешь?..— выпустив Горбунову в лицо густую струю дыма, ядовито переспросил Медведев.— Значит, ты не хочешь? А когда деньги за тачку получал, хотел? Так ты учти: тот мужик до сих пор заявления строчит и требует найти машину. И не только он. Ты знаешь, чья это «девятка» была? Районной администрации.

— А ты откуда знаешь?

— Не твое дело. И потом, с нами твой командир пойдет...

— Слава? Хорин?! Мой комвзвода?

— Он самый. Ты думал, я только тебе в нашем райотделе подработать помогаю? Будешь с нами — не пожалеешь.

Горбунов с минуту подавленно молчал. Потом, запоздало сообразив, спросил:

— А почему только мой? А ты?..

— А меня сегодня Мерецков фактически вышиб. По-собственному. С понедельника я штатский человек.

— Ага...— растерянно кивнув, Горбунов жадно хватил вторую стопку водки и торопливо закурил.— Ладно, согласен.

Попыхивая сигаретой, Медведев деловито подытожил:

— Ну еще бы, куда ты, на хрен, денешься. И учти: я из ментовки ухожу, но там мои люди остаются. И не только Слава Хорин.

Запахнув бушлат, поднялся.

— Будь готов в восемь вечера. Форма одежды... Ну, сам знаешь. Бывай...

* * *

В машине остался Альфред.

На третий этаж поднялись пешком. Возле двери квартиры Степан передал Хорину охотничий нож.

— Когда завалю, подержишь мужика, чтоб не дергался. Да смотри так держи, чтобы рожи наши не видел и не опознал, тьфу-тьфу, ежели что.

Позвонив один раз коротко, Степан добавил два длинных, властных звонка.

За дверью послышались шаркающие шаги и сухой кашель. Мужской голос с хрипотцой из-за обитой дермантином двери прозвучал приглушенно:

— Кто там?

Взбалтывая газовый баллончик, Медведев хмыкнул и с металлом в голосе отчеканил:

— Откройте: участковый.

Чуть помолчав, за дверью переспросили:

— Какой участковый? Как зовут?

— Меня не зовут, я сам прихожу... Ну открывайте, Шаблеев моя фамилия.

Знакомая фамилия, видимо, успокоила хозяина квартиры. Замок щелкнул, и в приоткрытую на ширину цепочки дверь выглянул средних лет мужчина с нездоровым серовато-желтым лицом. Напружинившись, Медведев врезался левым плечом в дверь, одновременно брызгая хозяину в лицо из баллончика. Ворвавшись в прихожую, резко вскинул ногу и впечатал в перекошенное лицо каблук тяжелого ботинка. Через несколько секунд верхом на связанном мужике сидел Хорин, приставив к его горлу нож.

— Башкой не крути, п…р, порежешься, — предупредил вполголоса.

Медведев с Горбуновым переносили в прихожую вещи. На импортный телевизор поставили видеомагнитофон. Рядом импортный двухкассетник и музыкальный центр. Горбунов, шумно сопя от возбуждения, сорвал с вешалки кожаные куртки.

Еще раз обойдя квартиру и вернувшись в прихожую, Степан взял с туалетного столика кожаную барсетку. Бегло осмотрев содержимое, удовлетворенно хмыкнул:

— Ну надо же, а? Даже загранпаспорт имеется. Кто ты у нас, голубь? Так... Лукманов Фуат Эрнестович. Ну и имечко, б... А вот деньжат маловато.

Пнув Лукманова в бок, Степан вдруг рванул голову за волосы вверх:

— Где бабки, урод?

Извиваясь, придавленный Хориным, Лукманов сдавленно промычал:

— М-м-м... Нет денег, Аллахом клянусь. Возьмите аппаратуру, вещи возьмите. Только не убивайте. Я никому ничего не скажу, мамой клянусь!

Хорин злобно шарахнул Лукманова кулаком по голове, прорычал:

— Только попробуй, гнида! Мы тебя из-под земли достанем, на куски разделаем и снова зароем.

— Ну зачем же так? — удерживая Хорина за плечо, укорил Степан. — Фуат Эрнестович никому не скажет, он умный. Верно, Фуат б… Эрнестович?

— Да, да... Никому не скажу, клянусь. Только не надо... Не убивайте!

— Ну вот и ладушки... Ладно,— Степан похлопал Славу по плечу,— ты придержи его, а мы барахло перетащим…

Вернувшись в квартиру, Медведев с мясом выдрал телефонный шнур из аппарата, окликнул Хорина:

— Уходим!

В машине проинструктировал парней:

— Если что, мы сегодня были у Славы, водку пили. Понятно? — Коротко хохотнув, издевательски добавил: — От лица службы, б... объявляю вам благодарность.

* * *

Утром в понедельник Степан подал рапорт об увольнении.

На повороте коридора его окликнул выглянувший из своего кабинета Лозовой:

— Степан, зайди ко мне.

Переступив порог кабинета, Медведев замер: за столом Лозового сидел Лукманов. Царапнув авторучкой по листу бумаги, Лукманов поднял от стола голову и, заметив Медведева, побледнел и выпучил расширенные от животного ужаса глаза. Степан, мгновенно справившись с первоначальной растерянностью, спокойно прошел к свободному стулу, сел забросив ногу на ногу, и абсолютно спокойно поздоровался:

— Привет, Андрей.

В упор посмотрев на трясущегося Лукманова, ядовито добавил, многозначительно усмехнувшись:

— И вам тоже, любезный... здравствуйте.

Лукманов как ужаленный соскочил со стула, смял лист бумаги с незаконченным заявлением и торопливо засеменил к двери. Ошалело посмотрев на него, ничего не понимающий Лозовой окликнул:

— Вы куда, Лукманов?!

— Я потом... Я это...— забормотал тот на ходу и, приостановившись, взвизгнул истерично: — Не будет заявления! И ограбления никакого не было! Пошутил я!

Дверь захлопнулась.

— ...мать его! Псих! — Лозовой, в крайней степени обалдения, выругался. — Ни хрена себе шуточки. Да за такие шутки... Степа, ты чего-нибудь понимаешь?

— А в чем дело-то?

— Да грабанули его в пятницу. Импортных шмоток на охрененную сумму вынесли. Пришел, му…к, хочу, говорит, заявить. Ну я ему: пишите, дескать. Сел, пишет. И вдруг… Ну, ты сам видел. Ладно, пес с ним. Одной головной болью меньше. Я ведь почему сам-то взялся? Больно уж почерк схожий. Что с этим придурком, что с машиной. Ну помнишь, я говорил? Три месяца назад «девятку» дербанули из автопарка районной администрации. Тогда водиле тоже в лицо газом брызнули, а потом водкой с клофилином опоили. Мне все описание одного из нападавших покоя не дает. И Лукманов, и водитель в один голос утверждают, что первым нападал высокий, спортивный брюнет с усиками. Водила заверяет, что одет он был в камуфляж. А так, как Лукманову с ноги в череп заехали, может только очень хорошо тренированный человек. Вот я и думаю...

— Считаешь, что с подготовкой человек? Армеец?

— Ага. Или родное МВД.

— Ну-у-у... Понесло тебя, Андрюха. Из чего ты исходишь? Камуфляж? Так его сейчас только ленивый не носит. Баллончик? Пожалуйста, на любом углу. Ну а удар профессиональный... Сколько сейчас спортсменов на вольных хлебах? Высоких брюнетов с усиками ты только в Уфе тыщу найдешь. Можешь с меня начать. Охотничий нож тоже не проблема...

— Какой нож? — насторожился вдруг Лозовой.— Я про нож ничего не говорил.

Степан, прикусив язык, мысленно обозвал себя кретином и попытался перевести разговор на другое:

— Да? Ну, значит, мне показалось. Ты извини, Андрей: ты сыскарь, а я, дилетант, должен тебе элементарные вещи объяснять. Кстати, зачем звал?

— Что?.. Ах, да... Наклевывается местечко, охранником в магазин. Парень знакомый малое предприятие открывает, подыскал помещение под магазин. Сейчас бумаги собирает, взятки направо-налево раздает. Без них же у нас никак. Я думаю, за хорошую работу в оплате не поскупится. Устраивает тебя такой вариант?

Степан энергично кивнул и поднялся:

— Годится. Ну, пойду. Пока.

— Пока.

Дверь за Степаном закрылась. Лозовой вполголоса пробурчал удивленно:

— Почему он спросил про нож?..

* * *

Хорина Медведев нашел покуривающим возле стоящего на ремонте патрульного «уазика». Уцепив Славу за лацкан кителя, отвел его в сторону и вполголоса процедил:

— У нас проблемы. Десять минут назад в кабинете Лозового был Лукманов.

— Твою мать... — выронил из губ сигарету побледневший Хорин.

— Словам волю позже дашь. Сейчас бери рыжего и дуйте к Лукманову домой. Пока он на автобусе доберется — успеете. Перехватите и кончайте его. Пока что он слинял, узнал меня, сучонок, испугался. Но позже он очухается и заявится снова. И тогда нам кранты.

— Степа, Степа, Степа...— забормотал Хорин.— Я не могу. Я же на службе. У меня инструктаж через полчаса. И Андрюха в патруле. Машины тоже нет свободной.

Схватив Хорина за грудки, Степан злобно выдохнул ему в лицо:

— Ты-и-и-и... Увильнуть хочешь? Учти: если Лукманов даст показания, то один я под суд не пойду. А на тебе с Горбуновым не только Лукманов висит. Забыл, как осенью мы с тобой и Альфредом «девятку» у мужика взяли? Ты понял? Ну!!!

Встряхнул Хорина, рявкнул:

— Бегом, капитан бл...й!!!

Взяв себя в руки, уже спокойнее распорядился:

— Свяжись с рыжим по рации, подхватишь его по дороге. Инструктаж пусть твой зам проведет. Машина... С этим «УАЗом» что?

— Кузовной ремонт, поворотники не горят.

— Доедете. Садись в него и дуй. Я бы сам поехал, но Лукманов мой фейс знает, хай поднимет. А надо тихо. Все понял?

— Понял.

— Действуй. Учти: он твой срок ходячий. Сделай так, чтобы лежал он смирно и никому не мешал. Да ,— уже на ходу добавил Степан,— одет он в зеленое пальто из кашемира и серую шляпу...

Полчаса спустя подходящего к своему дому Лукманова перехватил Горбунов. Положив сзади на плечо руку, вежливо предложил:

— Гражданин, пройдемте в патрульную машину.

Обернувшись, Лукманов недоумевающе посмотрел на рыжего сержанта, задергался, пытаясь освободиться из цепкой лапищи:

— А в чем дело?

— Пройдемте, пройдемте.

Хорин, видя, что Горбунову требуется помощь, вышел из машины. Капитанские погоны несколько успокоили Лукманова. Все же, садясь в салон «УАЗа», он недовольно пробурчал:

— Да что случилось — можете вы объяснить?

Севший вместе с ним на заднее сиденье Хорин успокоил:

— Не волнуйтесь, все в порядке. Это по поводу ограбления. Вы так внезапно ушли сегодня из кабинета Лозового, а нам очень нужны ваши показания. Дело в том, что в ограблении замешан наш сотрудник...

Лукманов аж подскочил на сиденье:

— Да, да, да!!! Именно! Именно поэтому я и ушел. Он страшный человек!.. Но я даже предположить не мог, что у вас в милиции...

— Не беспокойтесь, — перебил Хорин.— Сейчас проедем в райотдел и все выясним. Этот человек уже задержан, вам надо только опознать его как участника ограбления... Горбунов, сюда поверни.

Лукманов вдруг снова с недоверием посмотрел Хорину в лицо:

— Почему сюда? Ведь райотдел...

— Там дорога перекрыта,— равнодушно пояснил Горбунов.— Проедем в объезд.

С полминуты посидев молча, Лукманов снова подозрительно покосился на капитана:

— Послушайте, почему мне ваш голос знаком?

Добродушно усмехнувшись, Хорин укорил:

— Ну-ну, гражданин Лукманов, не надо быть таким подозрительным. Уж не думаете ли вы, что у нас все повязаны?

Внезапно Лукманов дернулся к дверце и всхлипнул, бессмысленно шаря в поисках снятой ручки:

— Остановите... остановите машину!

— Сидеть! — резко рванул его на себя Хорин и, выхватив нож, всадил его Лукманову в сердце по самую рукоять. Тот прогнулся, захрипел, царапая скрюченными пальцами засаленную обшивку сиденья, и закатил глаза.

* * *

На работу Степан пришел уже около полудня. Едва открыв дверь, услышал гул возбужденных голосов. Двенадцать молодых и крепких парней, вся служба безопасности рынка, о чем-то возбужденно переговаривались. Антон Поздеев, двадцатипятилетний студент-заочник, яростно брызгая слюной и перемежая речь матом, подогревал парней:

— Какого х.., в самом деле?! Работаем, б..., по двенадцать часов без выходных. Ежедневно собираем с торгашей для директора крутые бабки, а сами получаем копейки. Медведеву что? Он начальник, ему бегать не надо. Пошлет нас по точкам, а сам с хозяином водку жрет.

— Ты на Степу не наезжай,— подал из угла голос Альфред.— Не больше нас получает.

— Получает не больше,— отрезал Антон.— А работает меньше. Вот где он сейчас? Время к полудню, а его нет ни хрена.

Усмехнувшись, Степан распахнул дверь, подошел к столу и, плотно усевшись в потертое кресло, весело поинтересовался:

— Об чем хай, мужики? Что за бунт на палубе? Кого бить собираемся?

Закурив, он обвел глазами притихших охранников и в упор посмотрел на стушевавшегося Антона. Уже без наигранной веселости жестко ответил:

— По бабам я шлялся. Понял, сынок? Больно уж сладкие бабы этой ночью попались. А водку я с Остапчуком не пью. Самому зарплата не позволяет, а он, старый козел, больно скуп. Сам норовит нажраться за чужой счет. И если кто из вас зарплатой недоволен — можете убираться на х…р. Мне по барабану, я такой же, как и вы, наемник. Бабок не меньше вашего выколачиваю, а получаю на самый чуть побольше. Есть еще вопросы?.. Вот и ладушки. Тогда давайте займемся делом. Альфред, задержись.

Когда охранники, недовольно ворча, разошлись, Степан поманил Альфреда пальцем и, навалившись на стол грудью, негромко сказал:

— Ночью дело провернули. Я тебя дергать не стал, тебе отдохнуть надо было. Поделюсь из своей доли. А к ребятам надо присмотреться. Особенно к Антону. Парень здоровый и дерзкий, и денег ему вечно не хватает. Словом, нравится мне этот волчонок. Понял меня?

— Угу. Я с ним уже говорил. Да не пугайся, я осторожно. Дошел парень, на все готов. Только направить в нужное русло.

— Отлично. В следующий раз возьмем его с собой.

Прервавшись, Степан снял трубку зазвеневшего телефона:

— Служба безопасности рынка. Слушаю вас.

Звонил Лозовой:

— Разговор у нас был насчет работы. Помнишь?

— А как же! — Степан хмыкнул, ткнув сигарету в пепельницу. — Давно жду, надоело уже здесь ноги ломать.

— Так я к тебе сейчас подскочу и поедем к твоему новому шефу. Сразу все и решим.

— А ты знаешь, где я?

Лозовой на том конце только усмехнулся:

— Степа, ты забыл, где я работаю? Я все знаю. Жди...

— Ага,— буркнул Степан в загудевшую трубку.— Все, да не все.

И тут же сообразив, что не давал Лозовому номер телефона и не говорил, на каком именно рынке работает, нахмурился. Вспомнился и тот понедельник, когда столкнулся в кабинете Андрея с Лукмановым, и оставивший неприятный осадок разговор с Лозовым. И снова, как в тот день, появилось нехорошее ощущение, что кто-то маленький, но сильный и безжалостный, тискает цепкой, когтистой лапкой сердце... Неужели Лозовой что-то пронюхал? Иначе к чему слова о том, что все знает? Тогда почему до сих пор не тронул? Выжидает, чтобы взять с поличным? Да нет, чушь все это. Если и докопаются до него, то ребята вовремя предупредят. Так или иначе хоть крохи информации, да получат. А этого будет достаточно. И потом, на каждый случай обговорено алиби…

— Ты чего, Степа? — легонько похлопал Медведева по плечу Альфред.

— А?.. Да нет, все нормально. Надо бы с хозяином переговорить, ребята оплатой не довольны.

— Надо бы. А что толку? Скуп, как сто жидов. А вот он и сам, легок на помине.

Из остановившейся под окном «девятки» с трудом выбрался Николай Иванович Остапчук и, тяжело опираясь на палку и приволакивая негнущуюся ногу, зашагал к двери в павильон. Следом за ним потянулся его сын, двадцатилетний веснушчатый Леша. Хлопнул по-хозяйски дверью.

Остапчук-старший кряхтя опустился на стул. Лешик пристроился на подоконнике. Переложив палку, Николай Иванович не спеша закурил и только после этого поздоровался с Медведевым:

— Ну здравствуй, голубь.

Скосив глаза на Альфреда, попросил негромко:

— Ты пойди погуляй, сынок. Мне с твоим начальником пошептаться надо.

Когда Альфред вышел, Остапчук угрюмо посмотрел на Степана белесыми поросячьими глазками и с минуту многозначительно молчал. Потом, решив, что этого достаточно для хозяйской весомости, едко спросил:

— Скажи мне, голубь, почему вчера и позавчера на малом рынке на Нефтяников никого не было? Я же тебя предупреждал, что надо ежедневно пересматривать у лоточников выручку, потому как платят они мне за место с оборота.

Степан безразлично пожал плечами и нахально ответил вопросом на вопрос:

— А ты машину дал? У моих парней ноги не казенные, своим ходом в такую даль переться. Давай машину, будем и туда почаще наведываться.

— Ай-яй-яй... Как нехорошо. Так-то ты с хозяином разговариваешь? А я ведь, помимо всего прочего, еще больной и пожилой человек.

Стиснув челюсти, Степан скрипнул зубами. Потом медленно, врастяжку ответил:

— Хозяев у меня нет, запомни это. Ты платишь — я работаю. И все. Понял?.. И ты мне, дядя, на жалость не дави. Ребята за бабки трудятся, а не за твою инвалидную книжку и плешь. Требуешь ты много, а платишь гроши.

Остапчук укоризненно покачал головой:

— Вот как ты заговорил? Три месяца назад, когда на работу просился, скромнее был. Смотри, голубь, ежели и дальше так пойдет, найду другого на твое место. Желающих достаточно.

Развалившись в кресле, Степан ухмыльнулся:

— Не трудись, дядя. С сегодняшнего дня я в твоей голубятне не работаю. Понял? А не пересмотришь вышибалам ставки, сам будешь по точкам мотаться. Сегодня уже буза была. Думаю, вслед за мной и другие отсюда подадутся, искать работодателя пощедрее. А ты сиди... клоп.

Заметив через мутноватое стекло въехавшую на рынок патрульную машину с Лозовым за рулем, Степан поднялся и издевательски-спокойно закончил:

— Оревуар, голубятник...

Оставив Остапчуков с изумленными физиономиями, хлопнул дверью, вышел на улицу и, подойдя к сине-белой «шестерке» с мигалками, сел на переднее сиденье, коротко пожав Лозовому руку.

— Далеко ехать?

— Здесь рядом,— круто выворачивая руль, успокоил Лозовой.— Он сейчас в магазине, я звонил. Как только отсюда уволишься, сразу можешь и переходить.

— Уже,— усмехнулся Степан.

— Что «уже»?

— Уже уволился.

Покосившись на Медведева, Лозовой хмыкнул:

— Однако... Быстро ты решения принимаешь.

— Еще быстрее их исполняю. Чего медлить? Быстрота и натиск. Раз, два и в дамки.

Чуть помолчав, Степан осторожно поинтересовался:

— Как с преступностью? Борешься?

— По мере сил. Что, и тебе не терпится? Мое обещание остается в силе, потерпи.

— Потерплю... А как с тем ограблением?

— С каким?

— Ну помнишь, мужик приходил, слегка шизанутый?

— А-а... Лукманов? А ты почему спросил?

— Да так, вспомнилось.

Заложив руль направо, Лозовой закурил и с досадой ответил:

— Да никак. Хуже того — пропал Лукманов. Через две недели сестра его заявилась, старая дева. Когда пропал — толком объяснить не может. Он мужик одинокий, она его навещает редко. Последний раз видела на следующий день после ограбления. Она же и настояла, чтобы он к нам пришел. Потом звонила, через неделю — трубку не берет. И так три дня подряд. А ехать ей далеко, из пригорода. Пока собралась проведать, когда всерьез забеспокоилась, почти полмесяца и прошло. Квартиру обнаружила пустой. Лукманова и след простыл. И ни записки, ни хрена. Сейчас в розыске. Странно это.

— Действительно.

— Ну, вот и приехали.

* * *

Через две недели в конце рабочего дня, когда Степан уже собрался уходить домой, владелец и директор магазина Вадим окликнул его:

— Подожди, Степа. Зайдем-ка ко мне.

Уютно устроившись в кресле, Степан с интересом смотрел на разливающего коньяк Вадима, размышляя, о чем тот его попросит. А что обязательно попросит — сомнений не было. Весь день Михеев был мрачнее тучи и даже не пытался скрывать, что у него серьезные неприятности.

Так оно и оказалось.

— На меня наехали, — сказал он упавшим голосом, опрокинув свою порцию коньяка в рот. — Только это не рэкет.

— Не важно, — перебил, поставив свой бокал Степан. — Я же тебе говорил, у меня есть возможности. Но... — Не закончив фразу, он красноречиво потер большим и указательным пальцами. Вадим налил по второй:

— Оплата будет... В общем, брал я в долг у грузина, у которого помещение арендую. Отдать сейчас не могу, а он наседает. Я бы хотел...

— Чтобы он стал снисходительнее? Сколько ты ему должен?

— Семь с половиной тысяч долларов, и родными деревянными больше одиннадцати миллионов.

Присвистнув, Степан отхлебнул из бокала.

— Это серьезно. И что ты хочешь от меня? Просто поучить?

— Ага... — Михеев протянул ему лист бумаги. — Вот здесь его адрес. Зовут Георгием.

— Значит, с тебя пять лимонов.

— Сколько?! Да ты что, Степа?

— А ты думал, я за бокал коньяка человека калечить стану? Да и не один я буду. А с ребятами делиться придется.

— Да, но... Все же, Степа, пять это... Два с половиной.

— Три — и кончаем базар.

— Согласен.

Звякнув дверцей сейфа, Вадим выложил на стол пачки денег.

— Здесь полтора. Это аванс. Остальное потом.

Опустившись в кресло, Михеев выпил еще коньяку, закурил и вдруг грязно выругался.

— Где я возьму столько денег?! Я же ему и за год столько не верну. Слушай, Степа,— Михеев навалился грудью на стол. — А может, ты его... того? Я заплачу. Мне дешевле обойдется, чем долг отдавать. А его компаньону скажу: Георгию, дескать, отдал. А? И шито-крыто.

Степан с интересом посмотрел на опьяневшего Вадима.

— А ведь ты засранец, Вадик... Ладно, хрен с тобой. Сколько ты готов заплатить за полное решение проблемы?

— Вот эти три, плюс еще четыре. Что? Мало? Это хорошая цена, Степа.

Медведев уклончиво ответил:

— Посмотрим... Расплатишься, когда дело сделаю. Дай мне телефон.

Взяв аппарат, Степан набрал номер и отчеканил в трубку:

— Рыжий, ты мне нужен. Вызови командира. Я буду через полчаса. Отбой...

* * *

Развалившись на диване, Степан забросил правую руку за голову и закурил. Покачивающийся в центре комнаты на стуле Андрей Горбунов посмотрел на настенные часы и зло пробормотал:

— Ну где Хорин, мать его?

— Придет, не суетись, — успокоил, лениво пуская в потолок колечки дыма, Медведев.

Звонок промурлыкал ласково, словно отъевшийся, ленивый котяра.

— Явился, командир... — пробурчал Горбунов и вышел в прихожую.

Хорин, войдя в зал, коротко поздоровался и присел на край дивана, потеснив задом степановы ноги.

— Ну что, Степан? Сегодня? Уже неделю мотаемся за этим хачиком, одного бензина сколько сожгли.

— Сегодня... Только он не хачик, он кацо.

— Да какая хрен разница!

Степан поднялся с дивана, подошел к окну. С минуту смотрел на улицу, обернувшись, коротко велел Горбунову:

— Одевайся.

Заметив, что Андрей натягивает свитер, досадливо поморщился:

— Да форму надень, ё мое! И мне камуфляжку дай. Слава, ты свою принес?

— Угу. А зачем еще одна?

— Четвертый будет. Парень один с машиной.

Хорин изумленно приподнялся с дивана:

— А не боишься новенького на такое дело брать?

— Не боюсь. Я с ним говорил. Знает пацанчик, на что идет.

— И когда он появится?

— Уже. Только что к дому подъехал, сейчас поднимется. Во, уже звонит. Открой, Слава.

Хорин протопал в прихожую, и, щелкнув замком, распахнул дверь. Антон Поздеев, увидев милицейского капитана, растерянно забормотал:

— Извините, я, наверное, не туда...

— Входи,— прервал его Хорин.— Туда, куда надо.

Поздеев, с опаской косясь на Хорина, прошел в квартиру. Заметив Медведева, облегченно вздохнул:

— Тьфу ты!.. А я уж подумал...

— Что? — насмешливо прищурился Степан.— Думал звиздец, сейчас повяжут?

— Да, честно говоря... А это что же? — кивнул Поздеев на хоринские погоны и примолк на полуслове.

Медведев ухмыльнулся, откровенно наслаждаясь растерянностью Поздеева:

— Думаешь, липа? А зря. Самый настоящий мент. И он тоже,— кивнул на переодевшегося в форму Горбунова. — Тебе же Альфред говорил, что мы люди серьезные.

— Говорил, только...

— И никаких «только»,— жестко отрезал Степан, смахнув с лица усмешку.— И если захочешь свильнуть... — не закончив фразы, Степан бросил Поздееву форму: — Держи вот камуфляжку, переоденься. На сегодня ты сержант милиции Поздеев.

Встав с дивана, Медведев сам переоделся в хоринский камуфляж, вытащил из кармана своей куртки пистолет и, передернув затвор и поставив на предохранитель, спрятал в кобуру.

— Слава, Андрей, что делать — знаете. Антон, твое дело вести машину и помалкивать. Потребуется твоя помощь — скажу. За работу получишь как все. Пошли.

Выйдя на улицу, все четверо подошли к белой «Ниве». Степан, пропустив Хорина с Горбуновым назад, сел на переднее сиденье и велел Поздееву:

— Дуй на Первомайскую, а там скажу куда.

* * *

«Нива» плавно подрулила к тротуару, чуть повыше автобусной остановки, и замерла на месте.

Ждать пришлось недолго. Без пятнадцати шесть Георгий Кавсадзе, точный, как часы, появился из дверей своего магазина, пересек тротуар и, сев в красную «девятку», лихо рванул с места. Степан выругался:

— Резво водит, падла. Смотри, Антоха, не упусти. Сейчас все от тебя зависит.

Антон вел машину мастерски, не упуская «девятку» Кавсадзе больше чем на полста метров. Миновав шумный проспект, «девятка» свернула в тихие переулки и запетляла среди старых трехэтажек с резными крылечками.

Степан, подаваясь вперед, хищно оскалился и прошипел:

— Давай, Антон, подрезай.

Рванувшись вперед, «Нива» поравнялась с «девяткой». Степан постучал по стеклу полосатым жезлом, указал им Кавсадзе вперед и резко опустил вниз.

Вырвавшись вперед, «Нива» с визгом притормозила возле бордюра, перекрывая «девятке» дорогу. Открыв дверь, Медведев выпустил Хорина, процедив сквозь зубы:

— Ни пуха...

— К черту,— пробормотал тот, направляясь к выходящему из машины Кавсадзе.

Подойдя вплотную, Хорин небрежно козырнул и представился:

— Капитан Хорин. Ваши документы... пожалуйста.

Пожав плечами, Кавсадзе протянул водительское удостоверение и техпаспорт.

— А в чем дело, командир? Я как будто не нарушал...

— Так... Кавсадзе Георгий Вахтангович? — прочитал вслух Хорин. — Придется проехать с нами, гражданин Кавсадзе.

— Это еще зачем?!

— Там разберемся.

— Что значит «там разберемся»! — возмутился грузин.— Что за дела, биджо? Я честный человек, предприниматель. Документы у меня в порядке. Какие разборки? Вот посмотри, дорогой. Вот паспорт, вот прописка. Видишь? И ты мне свои документы покажи. А то непонятно: кто, зачем... Почему я с тобой должен куда-то ехать, генацвале?

— Вот мои документы,— протянул удостоверение Хорин.— А поехать тебе придется. Иглинский РОВД расследует дело об убийстве, там тебе хотят задать несколько вопросов. Так как, уважаемый? Сам пойдешь, или помочь?

Вполголоса выругавшись по-грузински, Кавсадзе пробормотал:

— Конечно, как кого-то убили, так обязательно кавказец виноват... Поехали, дорогой, поехали. Там разберутся. А потом извинятся и отпустят. И ты будешь извиняться, биджо. Мне нечего бояться, я честный...

— Садись в «Ниву», — прервал Хорин.— Твою машину наш сотрудник поведет.

— Пожалуйста, командир, как скажешь.

Подойдя к «Ниве», Кавсадзе хлопнул по плечу опершегося на дверцу Медведева:

— Скажи, капитан, почему всегда кавказцев подозревают? Это же геноцид! Мы что, проклятые, что ли? Где-то в Иглино убийство, а я должен показания давать. Убитый кто? Дядя мой? Брат? Или, может, меня подозреваете? Какое убийство? Я при чем?!

— Садись-садись,— похлопал возмущавшегося грузина по спине Медведев. — Не виноват— отпустим.

Пройдя к «девятке», Степан сел за руль, тронулся с места и пристроился в хвост «Ниве», шедшей впереди.

На трассе, подъехав к «Ниве» вплотную, Медведев помигал фарами, вырвался вперед и метров через триста остановил машину. «Нива» послушно приткнулась сзади, почти впритирку. Степан подошел к «Ниве», открыл дверцу.

— Шабаш, мужики, выгружайтесь.

Посмотрев на Кавсадзе, пояснил лично для него:

— Перекусить надо, дорогой. Не знаю, как ты, а мы сегодня еще не обедали.

Покряхтывая, грузин выбрался из салона и безропотно согласился:

— Как скажешь, уважаемый. На сытый желудок и дорога короче.

— Антон,— окликнул Степан Поздеева,— бери покрывальце, накрывай полянку вон там, в сторонке.

Когда грузин с Поздеевым отошли достаточно далеко от машины, Медведев вынул из «кейса» две бутылки водки, открыл одну и большую часть вылил на асфальт, оставив в бутылке граммов сто. Всыпав через горлышко горсть клофелина, тщательно взболтал, взял обе бутылки и пошел к импровизированному столику. Хмыкнув, весело предложил, обращаясь в основном к Кавсадзе:

— При таком изобилии не грех и выпить! А, мужики? Давайте-ка посуду.

Вылив в стакан остатки из первой бутылки, Степан протянул его грузину:

— Гостю в первую очередь. Ничего, Гоги, остатки сладки. А мы себе вторую откроем. Да ты пей, пей, дорогой. А о плохом не думай. Приедем, я за тебя словечко замолвлю. Мое слово кое-чего стоит.

Выдохнув, Кавсадзе одним махом опрокинул все полстакана и вцепился зубами в кусок холодного мяса. Степан, разлив по чистым стаканам, подал Андрею со Славой, поднял свой:

— Ну, будем...

Кавсадзе окосел стремительно. Минуты через две его уже основательно повело, и Степан незаметно подмигнул Горбунову с Хориным. Оба разом поднялись и, подхватив грузина под руки, поволокли его к «Ниве». Следом отправил Антона:

— Ступай, сам уберу.

Свалив остатки ужина в кучу, Степан связал углы покрывала, забросил узел в машину и, сев за руль, тронулся вслед за рванувшей с места «Нивой».

Ехали долго. Так долго, что Медведев начал нервничать и материться вслух:

— Что за б...! Шесть таблеток, пора бы уже... Какого... тянут!!!

Шедшая метрах в ста впереди «Нива» вдруг резко вильнула, выскочила на обочину и как вкопанная замерла на месте. Резко затормозив, Степан выскочил из машины и почти бегом бросился к «Ниве». Заглянув в салон и ничего не разобрав в темноте, нетерпеливо спросил через стекло:

— Ну что?!

Чувствуя, что сдают нервы, не дождавшись ответа, вторично рявкнул так, что вены вздулись на висках:

— Ну что там, мать вашу?

Водительская дверца приоткрылась, и Антон, бледный, с перекошенным лицом, выполз из салона и на карачках пополз к обочине. Согнувшись пополам, он затрясся от неудержимой рвоты. С другой стороны выбрались Хорин с Горбуновым. Андрей прикурил дрожащими руками и с усилием выдавил:

— Готов.

* * *

— Раз, два, три, четыре... прыжок. Раз, два, три, четыре... Прыжок! Отлично. Разминка закончена, приготовиться к спаррингу. Работаем удар-блок-бросок...

Медведев отошел к стене спортзала, сел на низкую скамью. Группа стала разбиваться на пары.

— Своих тренируешь? — подошел к нему невысокий коренастый шатен, со скошенным в сторону носом, и опустился рядом со Степаном.

Скосив глаза, Медведев промолчал. Шатен усмехнулся:

— Нехорошо, Степа. Невежливо. Я ведь с самыми лучшими намерениями... Меня, кстати, Валерой зовут.

Степан холодно посмотрел на шатена:

— Дальше?

Тот покрутил головой:

— Так, так, так... Именно так мне о тебе и говорили. Зол и независим.

— Кто говорил?

— Неважно... Разные люди. Важно, что мужик ты сильный и с характером. Мне такой нужен.

Круто развернувшись всем корпусом, Степан опустил Валере на плечо руку и жестко спросил:

— Ты покупать меня пришел? Нет? Ну так и кончай туман напускать. Говори, что хотел, и отваливай.

Дернув плечом, Валера скинул руку.

— Не рычи попусту, Степа. Хотя бы потому, что в моем зале своих псов натаскиваешь. А к тебе у меня есть конкретное дело. Хорошее дело, поверь.

— Я договор на аренду с директором подписывал.

— Кончай х…ю гнать. Стадион уже давно мне принадлежит. Он только на бумаге за администрацией числится, понял?

— Ну,— уклончиво ответил Медведев,— и какое у тебя ко мне дело?

— Ты, насколько мне известно, уже два месяца как начальник службы безопасности банка. Верно? И ребята эти из твоей команды. Так вот, у меня к тебе деловое предложение. Но не здесь и не сейчас. Приходи часов в семь вечера в «Золотой дракон». Знаешь? — Медведев кивнул. — Ну, будь.

Написать отзыв

© "БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ", 2004

Главный редактор: Юрий Андрианов

Адрес для электронной почты bp2002@inbox.ru 

WEB-редактор Вячеслав Румянцев