Б.Ф. Мартынов

2010 г.

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Б.Ф. Мартынов

Русский Парагвай

Из-за потрясений, выпавших на долю России в начале минувшего века, лишились родины миллионы наших соотечественников. Жизнь разбросала их по всему свету. И все же российская диаспора оказалась удивительно жизнеспособной. И дело не в устройстве личных судеб: в эмигрантских кругах было много образованных и трудолюбивых людей, которым удалось адаптироваться. Главное то, что эти люди сохранили русскую культуру, язык и православную веру, передали эти ценности своим детям, которые не растворились среди местного населения, а сберегли национальную идентичность.

Русские эмигранты, как правило, не оказывали существенного экономического влияния на приютившие их государства. Даже относительно крупные и успешные компании с русским капиталом со временем поглощались национальными фирмами и банками. В Европе ни одна русская фирма не устояла в период экономической депрессии 1930-х годов и Второй мировой войны. Единственным исключением оказалась российская диаспора в странах Южной Америки, где выходцы из России фактически поставили на ноги агропромышленный комплекс. Сегодня в Южной Америке насчитывается около 600 тысяч русских и русскоязычных жителей. В основном это потомки первой и второй волн эмиграции из России, поселившиеся в Аргентине, Парагвае и Уругвае.

У российско-латиноамериканских миграционных связей давняя история. В столице Уругвая Монтевидео ещё в середине XIX столетия был воздвигнут памятник первым поселенцам- славянам. В Аргентине первыми появились немецкие колонисты- меннониты из Нижнего Поволжья, бежавшие из России от введённой Александром II всеобщей воинской повинности. В наиболее выигрышных условиях оказались первые партии поселенцев, обосновавшиеся в провинциях Энтре-Риос, в районе города Диаманте, и Буэнос-Айресе, в окрестностях Олаваррии. Землю в безлюдной местности, недавно отвоёванной у охотничьих племён пампы, правительство предоставило новым колонистам по крайне низкой цене.

Поволжские немцы стали выращивать в Аргентине хлебные злаки, которые до того имели лишь вспомогательное значение при развитом здесь скотоводстве. Вскоре зерновые наряду со льном составили главное экспортное богатство страны. Благодаря поволжским немцам на Ла-Плате появились высокоурожайные сорта русской красной озимой пшеницы. Из маленького укреплённого пункта Олаваррия меннониты создали процветающий город и важный железнодорожный узел. Их впечатляющие успехи открыли путь в Аргентину другим переселенцам из России. На когда-то целинных землях на севере и западе страны до сих пор сохранились колонии толстовцев, основанные ещё в первые годы ХХ века. В середине 1920-х годов в Южную Америку стали прибывать белогвардейцы и казаки. Многие из них занялись на новой родине сельским хозяйством. Беженцы, не обладавшие средствами для обзаведения собственным хозяйством, устраивались на сезонные работы по уборке урожая, на неквалифицированные работы в строительстве, на лесопилках и железных дорогах. Из-за языкового барьера и незнания местных обычаев даже эти работы были для них не всегда доступны.

В русских деревнях традиционно важную роль играло многопрофильное подсобное хозяйство. Местные же фермеры специализировались, как правило, на одном виде продукции. Продажа им молока, масла, кур, яиц решала проблему безденежья и избавляла поселенцев от расходов на транспорт. Со временем многие из новоиспеченных фермеров добились впечатляющих успехов. Сегодня почти две трети аргентинской агропродукции производится на землях и предприятиях, освоенных и основанных выходцами из России.

Российские беженцы преуспели не только на сельскохозяйственной ниве. Кадровые военные, ветераны Первой мировой и Гражданской войн составили цвет парагвайской армии.

Одним из первых ступил на землю Парагвая генерал Иван Беляев. Человек высокой культуры, невероятно работоспособный и любознательный, обладавший незаурядной способностью располагать к себе людей, он быстро обосновался в здешних краях и разослал письма-приглашения своим знакомым, однополчанам и друзьям по несчастью, осевшим в Константинополе.

Самые смелые из них потянулись на зов Беляева. Парагвай встретил их радушно, но помощи им ждать было не от кого, становиться на ноги приходилось самим. Для многих первые годы были очень и очень нелёгкими. Блестящая военная, техническая и научная подготовка, высокий уровень культуры в сочетании с русской способностью к труду помогли им обжиться.

Не прошло и десяти лет, как о «белых русских» узнал весь Парагвай. Генерал Беляев с группой топографов и землемеров отправился на освоение одного из самых суровых и необжитых краёв страны - приграничного с Боливией района Чако. К началу 1930-х годов жившие там индейцы, до этого враждебно относившиеся к белым пришельцам, благодаря уникальной контактности и исключительным душевным качествам русского генерала стали союзниками Асунсьона. Результаты работы экспедиции Беляева неоценимо пригодились Парагваю в 1932-1935 годах, когда в Чако вторглись войска соседней Боливии. Плохо знавшие местность боливийцы оказались в сложном положении, да и индейцы встретили их как чужих. Парагвайская армия имела подробные беляевские карты, а те же индейцы, тоже благодаря ему, с готовностью помогали, служили проводниками, снабжали солдат водой и продовольствием.

До этой войны ни один из русских иммигрантов не имел парагвайского гражданства. С началом военных действий власти предложили им «стать парагвайцами» и право пойти на военную службу. Они влились в ряды вооружённых сил в качестве добровольцев - это был жест благодарности стране, приютившей их в трудный час. Право быть гражданами Парагвая они завоевали на поле боя своими потом и кровью.

О подвиге одного из русских офицеров писал в своей книге Б. Ф. Мартынов: «Орефьев приказал всем выйти из окопов, построиться в цепи и примкнуть штыки. Выйдя вперёд с обнажённой саблей, он, как на параде, повёл людей на укрепления, не замечая свиста пуль. Заворожённые этой картиной солдаты встали в окопах и высунулись из-за заграждений, чтобы лучше видеть ту горстку отважных и их удивительное презрение к смерти. Взошедшее солнце играло бликами на остриях штыков и рисовало золотые нимбы над головами бравых парагвайцев, в торжественном молчании чеканивших шаг за своим капитаном. Враг, потрясённый их мужеством, на некоторое время прекратил огонь, и слова Орефьева: "Вперед, на Бокерон! Вива Парагвай!" звучали в полной тишине. Когда до передового укрепления оставалось лишь несколько метров, Орефьев скомандовал: "В атаку!". Но в этот момент боливийцы, очевидно, пришли в себя и открыли шквальный огонь. Одним из первых пал доблестный русский капитан. Когда героя принесли на командный пункт, его последние слова были: "Я выполнил приказ. Прекрасный день, чтобы умереть!"».

Вклад русских военных, инженеров и учёных в победу над боливийскими войсками был огромным. Под их командованием успешно воевали пехотные батальоны и артиллерийские батареи на всех фронтах. Они обучали своих парагвайских коллег искусству фортификации, бомбометания, современной тактике боя, своим примером и героизмом не раз поднимали солдат в атаку, а их гибель всегда была достойной славы русского офицера. Сегодня, проезжая по Асунсьону, то и дело можно встретить названия улиц с трудными для испанского языка названиями: «Капитан Блинофф», «Майор Касьянофф», «Полковник Бутлеров», «Инженер Кривошеий», «Профессор Сиспанов». Фамилии павших русских офицеров можно прочесть на мемориальных плитах в пантеоне героев. Парагвай высоко оценил поступок «русских военных романтиков».

В 1924 году, благодаря призыву Беляева, одними из первых приехали генерал Эрн, инженеры Борис Маковский, Георгий Шмагайлов, Александр Пятницкий, Евгений Авраменко, Вадим Сахаров, военный врач Евгений Тимченко, артиллеристы Игорь и Лев Оранжерёвы.

В 1925 году по специальному приглашению парагвайского правительства в Асунсьон прибыл бывший профессор петербургской Инженерной академии Сергей Бобровский, который сразу возглавил группу русских «технарей», основавших Союз русских техников в Парагвае. Этот союз, в свою очередь, подвигнул переехать в Парагвай инженеров Алексея Каширского, Александра Богомольца, Бориса Воробьёва, Владимира Башмакова и других, сформировавших впоследствии Национальный департамент общественных работ.

Физико-математический факультет Асунсьонского университета был создан при прямом участии русских. Первым деканом нового факультета стал Сергей Бобровский. Среди профессуры числились Георгий Шмагайлов, Сергей Сиспанов, Сергей Конради, Николай Кривошеин и Николай Шарский. В 1928 году была освящена Русская православная церковь, при которой существовала приходская школа под руководством Анны Кусковой. Существовали Комитет русских женщин, Общество взаимопомощи. Княжна Надин Туманова основала Школу лирического пения, откуда вышли первые профессиональные парагвайские певцы. Агриппина Войтенко открыла Школу классического танца.

Первым опытом сплочения русского землячества в Парагвае стало культурное общество «Русская библиотека», зарегистрированное 6 февраля 1932 года. Его цель - «созидание библиотеки с преобладанием книг на русском языке для пропагандирования русской литературы... русского национального искусства, проведения выставок, лекций, научных экскурсий, собраний для обмена идеями».

Русскими эмигрантами был создан первый в стране Политехнический институт, где впоследствии училось большинство нынешней технократической элиты страны. Русские специалисты заложили основу современной энергосистемы Парагвая и его дорожной сети.

Со временем люди окончательно освоились, и сложившиеся ранее связи стали таять. Мужчины женились на парагвайках, женщины выходили замуж за парагвайцев. И наступило, казалось бы, неизбежное - русский дух некогда крепкого землячества стал рассеиваться, русский язык в семьях стал размываться испанским и гуарани. Кто-то ещё держался друг друга, но это были лишь разрозненные ячейки. Единственное, что собирало их вместе, - церковь.

В России вплоть до 1990-х годов Парагвай представляли исключительно в чёрном цвете: парагвайский лидер Альфредо Стресснер, правивший страной с 1954 по 1989 год, был ярым антикоммунистом. Однако он всячески поддерживал русскую диаспору и лелеял её самобытность. Сегодня потомки русских эмигрантов первой волны работают в сфере образования, науки, в сельском хозяйстве.

После 1985 года они почувствовали, что многое может измениться и для них. Тяга к объединению вновь охватила всех, рассеявшихся было по городам и весям Парагвая. Возникла инициативная группа, создавшая Ассоциацию русских и их потомков в Парагвае.

Статья впервые опубликована в журнале "Русская история" № 11-12, 2010.

http://www.moscowia.su/images/elektronkatxt/versia/nomer3-4%2811-12%29/pages/27.htm 

Далее читайте:

Беляев Иван Тимофеевич (1883-1957), генерал-майор. 

Первая мировая война (хронологическая таблица).

Гражданская война 1918-1920 в России (хронологическая таблица).

Белое движение в лицах (биографический указатель).

Парагвай в ХХ веке (хронологическая таблица)

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС