Сергей Аксёненко

2008 г.

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Сергей Аксененко

Кризис демократии

Реальная ли демократия на Западе?

Но даже не в этом сейчас главный недостаток демократии – главный недостаток в её иллюзорности. Дело в том, что ныне граждане демократических стран ничего не решают в сфере реального управления, так как центр принятия решений сместился. Все эти демократические выборы имели смысл в прошлом, а сейчас всенародно избранные президенты и парламенты мало что значат. Пока ещё нельзя сказать, что власть от них ушла полностью, но к этому всё идёт. Скоро граждане Запада будут голосовать за людей, которые ничем не управляют. Центр принятия решений медленно, но неуклонно перемещается от политических партий и органов государственной власти к финансовым корпорациям. Партии и органы власти постепенно становятся лишь филиалами корпораций. Конечно, власть всегда была тесно связана с деньгами, с собственностью, но раньше любая государственная власть была сильнее финансовой. Скажем, задолжал французский король Филипп IV богатенькому ордену тамплиеров - нет проблем - орден распущен, руководство казнено, деньги взяты в казну. Увидел Людовик XIV приглашённый в гости к министру Николе Фуке, что его министр чуть ли не богаче короля, нет проблем – министр в тюрьме - деньги в казне. Скопил царедворец Меншиков невиданные богатства - нет проблем - один царский указ и Меншиков в ссылке, а богатства в казне.

И когда в прежние времена граждане, устанавливая демократию, пытались поставить под контроль общества ИМЕННО государственную власть, то они пытались контролировать тот центр, который РЕАЛЬНО руководил государством и обществом. Теперь не так. Благодаря той же демократии государственная власть потеряла контроль над финансовой. Теперь чтобы посадить олигарха в тюрьму надо либо свернуть демократию, либо... либо олигарха не посадишь.

Если вы посмотрите на гигантские бюджеты корпораций, многие из которых превышают бюджеты государств, посмотрите на количество работающих в них людей, на сеть представительств по всему миру, если вспомните, что, в отличие от советских предприятий, ЭТИ организации не подконтрольны государственной власти, вы поймёте, что корпорации уже сильнее государств. Реальная власть теперь ТУТ – в финансовых центрах, а не в парламентах и правительствах. И вот вопрос –  выбирают ли рядовые граждане руководство этих организаций? Нет, руководство НАЗНАЧАЕТСЯ узким кругом владельцев и топ-менеджеров корпораций, нередко власть в таких финансовых ИМПЕРИЯХ передаётся по наследству. И рядовые граждане по сути бесправны перед боссами новоявленных абсолютных монархий. Как-то глава третьей по величине компьютерной империи США Чарльз Вонг во время игры в гольф, безо  всякой причины, исходя лишь из своего игривого настроения, уволил 500 человек. И никакие профсоюзы и законодательные гарантии не смогли их защитить. А смог бы себе позволить такое директор завода в СССР? Да от него за такой произвол мокрого места бы не осталось. Таким образом, для Запада демократия – это лишь переходной этап между всевластием королей и всевластием новых «королей» – финансовых корпораций.

И ещё один штрих. Многие демократически избранные политики проводят деструктивную политику не потому, что они плохие, а для того, что бы выиграть очередные выборы, а иногда и для того, что бы их не подвинули конкуренты. Например – вначале 1990-х население русскоязычной Восточной Украины хорошо относилось к украинскому языку, к национальным украинским традициям. Агрессивные действия «украинизаторов» оттолкнули русскоязычных украинцев от, так называемой, «украинской идеи». Я спросил как-то Левка Лукьяненко, старейшего из лидеров украинских националистов, который был одним из моих заместителей в следственной комиссии украинского парламента:

- Левко Григорьевич – вы понимаете, что ваша поспешность тогда, привела к столь печальным результатам сейчас, привела к расколу Украины?

- Понимаю – ответил Левко Григорьевич – но если бы мы тогда не пошли на этой волне, не возглавили её, нас сместили бы и на наше место пришли бы крикливые демагоги, которые только и ждали своего часа. Мы не могли действовать иначе.

Сплошь и рядом президенты и премьеры норовят перед выборами потрафить избирателям, выбрасывая ничем не обеспеченные деньги и раздувая инфляцию. По этой же причине проводят бездумную внешнюю политику. Например правители США ради того что бы стать милыми для сердец своих избирателей здесь и сейчас, пускаются на такие внешнеполитические авантюры, что США начинают тихонько ненавидеть не только их противники, но и союзники. Рано или поздно такая политика приведёт к печальным последствиям для Штатов. Скажем вторжение Грузии в Южную Осетию в августе 2008-го года в немалой степени обусловлено внутриполитической ситуацией в США. А именно выборами. Действующая администрация, ради того, что бы добиться своего переизбрания, посредством грузинского президента развязала вооружённый конфликт. Причём было ясно, что теряют на этом и Штаты и Грузия. Но администрация президента США пошла на внешнеполитические потери страны в целом, ради внутриполитической выгоды одного из провластных кланов США, того, который контролирует, так называемую, республиканскую партию.

Другой пример. Убийство президента Кеннеди. Неужели неясно, что от американского президента столь много зависит, что у него столько противников, что езда в открытой машине, рано или поздно закончится трагически. Тем более США – не СССР. В США разрешено свободное ношение оружия. При таких условиях президента мог убить даже просто психически больной человек. Несомненно, что это понимала и охрана Кеннеди. Но… но представим президент перестал бы ездить в открытой машине. Его политические противники сказали бы, что он трус, что прячется от своего народа – в результате проигрыш на выборах.. Естественно после убийства Кеннеди, подобных вопросов никто бы поднимать не стал. Но это ПОСЛЕ убийства. То есть должен был погибнуть американский президент (не Кеннеди, так кто-то другой), прежде, чем руководители Штатов смогли бы не ездить в открытых машинах, не рискуя при этом потерять голоса избирателей. И с этой точки зрения убийство президента США было неизбежным. Кто-то должен был стать первым.

Теперь о местном самоуправлении. Магдебургское право – один из краеугольных камней демократии, и это, конечно, хорошо. Хорошо, когда громада (коммуна) – жители одного населенного пункта сами управляют своей общиной. Но Магдебургское право сложилось в средние века, когда население европейских городов составляло 3-5 тысяч человек. Города с пятидесяти- и стотысячным населением в то время можно было по пальцам пересчитать. Тогда, конечно, люди знали, кого они избирают. Знали лично и могли контролировать своих избранников. Сейчас в селах, поселках, небольших городах самоуправление общины реально. Но ведь огромное количество людей живет в мегаполисах, население некоторых мегаполисов превышает население целых государств. <15> И самоуправляемая громада здесь уже не может существовать в принципе. Какая громада в городах с населением 10-15 миллионов? То, что Магдебургское право стало нелепостью, показывает пример некоторых городов США. Раньше было так – самоуправляемые города и села входили в состав штатов. То есть, в городах и селах было местное самоуправление, а в штате уже действовал принцип государственного управления. А сейчас некоторые мегаполисы на атлантическом побережье до того разрослись, что фактически находятся на территории нескольких штатов. <16> Скоро один город станет включать в себя несколько штатов. То есть, всё становится с ног на голову – раньше штат включал в себя города, теперь город (единица меньшего порядка) будет включать в себя штаты (единицы большего порядка). Естественно, мегаполисы по своей природе могут управляться на началах только государственного, максимум регионального, управления, а не на началах местного, так как их жители уже не являются территориальной громадой в изначальном ее понимании. <17>

Таким образом мы видим, что в западных демократиях: а) реальная государственная власть уходит от общества в корпорации; б) местное самоуправление становиться формальностью; в) права граждан защищены во многом лишь на бумаге. То есть, по сравнению с тем же СССР, граждане Запада меньше защищены в своем праве на труд (от безработных просто откупаются пособиями, что ведет к их моральной деградации), на отдых, на социальный минимум; больше защищены в праве на личную инициативу, на предпринимательство, на свободу слова. То есть, там, где прибавляется одно, убирается другое. Мы видим, что в западных странах были люди, которые предпочли бы своей беспокойной демократии спокойную и надежную советскую жизнь, и в СССР были люди, которые бы предпочли мобильную жизнь Запада своему социализму. <18> Но основная масса людей предпочитает не искать новое. Они предпочитают лишь усовершенствовать свой ТРАДИЦИОННЫЙ образ жизни.

Если говорить о демократиях в историческом разрезе, то можно определенно утверждать, что подобные системы скорее исключение, чем правило. Существовали они лишь на небольшой части европейской территории и в немногих местах неевропейской части Средиземноморья. Западной и советской исторической науке свойственно статичное описание этих демократий. Просто описывают выборы, политическую борьбу, жизнь греческих Периклов, римских Гракхов, новгородских Вадимов. А если описывать эти демократии не статично, а в исторической динамике, то выходит, что существование подобных систем было кратким и заканчивалось, как правило, кровавыми бойнями и установлением диктатуры или олигархии. К тому же, разве можно считать демократическими страны, где демократией пользуются лишь свободные и богатые, а остальные – рабы (Греция, Рим, да и те же США до середины XIX века) или бесправные городские низы и податные общинники (тот же Новгород, европейские республики средневековья). А режим республики Венеция (с ее тайной полицией, «Советом десяти», пастями каменных львов, куда клали доносы) вошел в историю как классический образец жуткого тоталитаризма. Обращает на себя внимание еще одна особенность европейской (а значит и мировой) демократической традиции. ОНА ПРЕРВАНА. По сути, ни одна древняя средневековая демократия (за исключением кое-где городского самоуправления) не перелилась в новую. Все старые республики в той или иной степени прошли стадию абсолютизма или диктатуры. Разумеется, я не отрицаю определенной преемственности. Но в этой связи хочу высказать одну мысль. На мой взгляд, в основе всех европейских демократий лежат не столько традиции греко-римских и средневековых республик, не столько самоуправление вольных купеческо-ремесленных городов и сельских общин, не столько установки феодальной вольницы, не столько либерально-рыночная идеология протестантской религии, не столько труды философов просвещения, сколько традиции военного братства викингов. Дело в том, что викинги (из-за особых природных условий) жили небольшими изолированными самоуправляемыми общинами. Земля их была бедной и они «подрабатывали» морским грабежом. Организовывали банды-дружины, избирали вождей-конунгов – и вперед! Военное братство викингов отличалось, с одной стороны, прочной дисциплиной, с другой – относительно высоким значением каждого воина. Рядовой был почти таким же равноправным членом бригады, как и вождь. Викинги завоевали Нормандию и образовали там свое герцогство в составе французской короны. Позже герцог Нормандский завоевал Англию. <19>  Таким образом, традиции вольного братства викингов оказали влияние на формирование основ двух ведущих демократий – английской и французской. Викинги также вступали в тесное соприкосновение с немцами, имели свои королевства в Средиземноморье, основали ирландский Дублин. Немалое влияние оказали скандинавы и на Финляндию, <20> которая была зависима от Швеции. И ныне демократии Дании, Швеции, Норвегии, Исландии считаются образцовыми.

Хотя конечно на расстоянии нельзя судить о демократичности и недемократичности той или иной страны, исходя из ее государственного устройства или декларируемых принципов. Зачастую в империях и при абсолютизме большинство граждан жило гораздо более насыщенной, счастливой, устойчивой жизнью, чем в самых демократических республиках.

Итак, мы видим, что демократия в историческом плане – это не более чем исключение, строй, время от времени возникавший на небольшом клочке земной поверхности, а если проанализировать глубже, то подлинная демократия вообще никогда не существовала. Да и не может существовать – разве что на самом низовом уровне и то недолго. Численность общины, которая достаточно велика, чтобы  быть более-менее устойчивой, и достаточно мала, чтобы все ее члены знали друг друга, чтобы не произошло отчуждения власти от граждан, составляет около 400 человек. Теоретически эти 400 граждан могут выбрать совет старейшин и вождя из хорошо знакомых им людей, на общем собрании определять приоритеты внешней и внутренней политики. Но государств с таким населением, то есть, государств с оптимальным для демократии количеством граждан нет. Да и толпа в 400 человек может быть агрессивной, поддаваться эмоциям, <21> она может запросто отдаться под власть авторитарного лидера, склонна к крутым мерам. Эти свойства стихийной демократии хорошо продемонстрировала Россия между февралем и октябрем 1917 года, пока, наконец, большевики не возглавили и не обуздали стихийное «творчество» масс. Но мы взяли оптимальную общину в 400 человек, а если их 400 миллионов – о какой демократии может идти речь! Древность не знала представительской формы правления, всё решала простая сходка граждан. <22> Советы средневековых городов легко контролировались гражданами – один член совета избирался от 30-100 человек. Да ему сразу перед заседанием избиратели могут дать наказ и тут же проконтролировать его выполнение. А если избирателей десятки, сотни тысяч, миллионы – как тогда? Да, они голосуют за общую программу кандидата в депутаты. <23> Но в парламенте избранник сталкивается со множеством конкретных вопросов, и вряд ли все его избиратели (даже те, кто за него голосовал) поддержали бы КАЖДЫЙ его шаг в парламенте. Ведь не может так быть, чтобы депутат выражал чаянья всех своих избирателей. Даже если мы берем идеального депутата (а таких нет).

Например, я и мой сосед проголосовали за кандидата в депутаты, как за антикоррупционера. Тут мы с соседом солидарны. Но мой сосед – за НАТО, а я – против. Как бы наш общий избранник не определялся в парламенте – нас  с соседом он уже не представляет. Теперь он представляет в зависимости от голосования либо меня, либо соседа, либо ни меня, ни соседа (если воздержался). <24>

Но это идеальный депутат. А на самом деле, как свидетельствует практика, политики идут во власть не для того, чтобы выполнять какие-то наказы избирателей, а для того, чтобы проводить свою программу. То есть, психологически такие политики <25> работают во благо избирателей, но благо это они видят каждый по-своему.

Вернуться к оглавлению статьи

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС