Родственные проекты:
|
Сергей Аксёненко
Земля или Воля?
Как декабристы пытались спасти... дворянство
«Первоначальным намерением общества было
освобождение крестьян, способом достижения сего — убедить дворянство сему
содействовать и от всего сословия нижайше об оном просить Императора».
(Показания декабриста П. И. Пестеля)
«Необходимо объяснить помещикам, что рано или
поздно крестьяне будут свободны, что намного полезнее для помещиков самим
освободить их, потому что тогда они могут диктовать выгодные для себя
условия, что если помещики будут противиться и не согласятся добровольно на
освобождение, то крестьяне смогут вырвать у них свободу, и тогда Отчизна
может оказаться на краю пропасти».
(Из записок декабриста С. Трубецкого)
Помните "Вишневый сад" Чехова, где показано, как пагубно отразилась на
многих дворянских родах отмена крепостного права? И это несмотря на то, что
ликвидацию крепостного права сделали максимально щадящей для помещиков. Им
сохранили большую часть земли (лучшую), сословный статус дворянина и еще
множество привилегий.
Из речи Александра II в Государственной Думе 28 марта 1861 г.:
"Дело про освобождение крестьян, которое поступило
на рассмотрение Государственной Думы, я считаю жизненно необходимым вопросом
для России, от которого зависит развитие ее силы и могущества… Вот уже
четыре года, как оно ведется и вызывает разнообразные опасения и ожидания
как среди помещиков, так и крестьян. …Это преобразование не может
совершиться без некоторых жертв с их (помещиков — С. К.) стороны. Мое
стремление состоит в том, чтобы жертвы эти были как можно менее тяжкими для
дворянства".
Конечно, приход "дикого" капитализма в Россию разорил не только дворян.
Как показали еще в конце XIX в. исследования Струве, крепостное право перед
отменой в 1861 г. было в пике своей экономической эффективности. После
отмены крепостного права производительность в сельском хозяйстве резко
снизилась, а уровень жизни крестьян упал (в 1900 г. крестьяне были в целом
беднее, чем в 1800 г.). Мы помним, как недовольны были многие крестьяне
отменой своего "рабства" (вернее, не самой отменой, а формой ее проведения и
условиями). Ведь для большинства мужиков (кроме дворовых) важно было не
крепостное право само по себе, а земля — условие и смысл крестьянского
существования. Барина крестьяне могли годами не видеть, а нести повинности,
имея при этом плодородные земли, т.е. получать урожай и отдавать его часть
было легче, нежели не иметь земель или иметь неплодородные их участки.
И это при том, что в 1861 г. правительство, к неудовольствию большинства
дворянства, освободило крестьян с землей. Часть земли отдавалась крестьянам,
часть — барину, но барин при выборе участка имел приоритет и выбирал,
естественно, самую лучшую землю. Когда же вся земля была помещичьей
собственностью, то лучшие участки давались и крестьянам — все одно свое.
До Петра III и Екатерины II в России не было крепостного права, как
рабовладения, подобного тому, какое было, например, в Польше, где дворянин
мог даже убить холопа. Суть крепостного права сперва (со времен Бориса
Годунова и даже ранее) состояла в следующем: имеется государство, на которое
все работают (т.е. работают, по сути дела, на себя) — крестьяне потеют на
пашне, дворяне служат и воюют. Именно за службу и получали дворяне имения.
Ведь при низком уровне развития денежных отношений (особенно до XVIII века),
правительству было легче позволить дворянину кормиться с имения, нежели
взимать с этого имения урожай, продавать его и уже после выплачивать
жалование (хотя такой способ уже начинал практиковаться, особенно в расчетах
с иноземцами).
Во второй половине XVIII века, когда дворянам разрешили не служить,
крепостное право стало резко антисоциальным и несправедливым. Проще говоря,
одних людей заставляли работать на других и кормить дармоедов, которые еще
имели право своих кормильцев выпороть, хамить им, называть их на "ты" и т.
д. Разумеется, подобную несправедливость дворяне и правительство пытались
оправдать тем, что помещики, мол, управляют поместьями и заботятся о
крестьянах. Однако, на деле поместьями нередко управляли приказчики, а
дворяне либо прожигали "заработанные" денежки в столицах и заграницах (а
поместья могли годами не видеть), либо, наподобие известной "душевладелицы"
Салтычихи, всячески издевались над своими "душами".
Нечего терять
Дом декабриста В. К. Кюхельбекера в Москве.
А при чем тут декабристы? Дело в том, что многие из них также
высказывались за освобождение крестьян, но освобождение без земли (конечно,
были среди них и редкие "радикалы", готовые пожертвовать дворянской землей,
например, Пестель). Вот уж, действительно, по меткому ленинскому выражению
были "далеки они от народа", не понимали своих крестьян. Декабристы, как и
остальные дворяне, нужды не знали (посмотрите хотя бы на двух-трехэтажные
дворцы в центре Москвы и Петербурга, где жили эти господа), они думали, что
крестьян, как и их самих, беспокоят мысли о Свободе, Равенстве и Братстве. А
крестьян тяготили более приземленные мысли — о том же куске хлеба. И тут
были исключения — тот же Тарас Шевченко — но как же их было мало!
Представьте теперь, как пострадали бы крестьяне (повторимся, во многом
недовольные даже щадящим для них освобождением в 1861 г.), если бы их
освободили по программе декабристов.
Пишется это не для того, чтобы напомнить о наивности пылких
юношей-декабристов. Наоборот, вряд ли все они были наивными. Декабрист Н. И.
Тургенев (не путать с писателем И. С. Тургеневым) писал, как он убеждал
помещиков давать крестьянам волю, приводя разумные аргументы. Мол, дал своим
дворовым волю, так они (по сути, за ту же пайку) стали служить ему в два
раза вернее. Такие дворяне как Тургенев — редкий пример разумного (для
дворян же) подхода к крепостным. Они понимали, что основа могущества
дворянского класса не столько в праве владеть "душами", сколько в
собственности на землю как средство производства.
Поэтому в XIX веке "душевладение" было не основой могущества дворянства,
а позорило его и ничего не добавляло к реальной власти этого класса.
Напротив, несло огромную угрозу ему в будущем. Вспомните, как после 1917 г.
крестьяне уничтожали дворян не только и не столько потому, что конкретный
барин плохой или землю хотели забрать (хотя это и главные причины), но и в
силу старой ненависти — уничтожали как КЛАСС.
"Мы — ваши, а земля — наша"
Борец за волю крестьян И. Д. Якушкин.
Был он и членом декабристского
Союза Благоденствия,
и отходил от декабристов,
но свои 20 лет каторги получил.
Но и для крестьян возможность иметь землю была важнее формальной
крепостной зависимости. Вот почему они так противились попыткам некоторых
дворян (скажем, декабриста И. Д. Якушкина) освободить их без земли, чтобы
они потом были на ней арендаторами. И это при том, что Якушкин собирался
безвозмездно отдать им их дома с приусадебными участками (формально
принадлежащими ему) и арендную плату с земли брать не выше крепостного
оброка. Вроде бы поведение крестьян нелогично: ведь земля не их, а барская,
и в случае принятия условий Якушкина они станут: а) свободными, б)
владельцами приусадебных участков. Но крестьяне смотрели глубже: пока земля
с "душами" принадлежала барину, барин и крестьяне были как бы совладельцами
земли. Крестьяне не хотели "безземельной свободы" и говорили помещикам: "Мы
— ваши, а земля — наша". Показательно и то, что когда "прогрессивный"
Якушкин попросил у властей разрешения освободить крестьян без земли, ему
было отказано. Товарищ Министра (так в то время назывался замминистра)
внутренних дел О. П. Козодавлев так обосновывал отказ Якушкину: "Если
допустить способ, вами предлагаемый, то другие могут воспользоваться им,
чтобы избавиться от ОБЯЗАННОСТЕЙ относительно своих крестьян". (выделено
мной — С. А.)
Да и куда пойдет освобожденный дворовый (не имея земли, либо своей лавки
или мастерской) как не на привычную службу к освободившему его барину?
Работать за гроши на фабрике (мануфактуре) 18 часов в сутки, или милостыню
просить было гораздо хуже.
Крепостное право затрагивало большую часть крестьян (кроме дворовых,
которые находились при барине) только экономически (барщина либо оброк) плюс
невозможность переехать в другое место - уйти от барина (а многие ли
переезжают, даже имея такое право?). То есть, они чувствовали себя
защищеннее своих "классовых коллег" из многих европейских стран. Там
крестьяне были батраками на барской земле, и если барин сгонял их с земли,
им оставалось идти разве что в нищие. Вспомните, хотя бы, известные
"огораживания" в Англии, когда для разведения "прибыльных" овец лорды
отобрали у крестьян пахоту и пастбища. Нищие бродяги заполонили всю страну.
То есть, отношения в России, при всей их бесчеловечности, были все-таки
более "семейными", патриархальными, не такими холодно-расчетливыми, как на
Западе.
Российские крестьяне даже не всегда хотели менять барщину на оброк (пусть
даже легкий оброк), так как во втором случае на их плечи ложилась также
забота о продаже урожая, выручении денег и отдачи их помещику. А при барщине
— отработал лишних два-три дня <1> и ни о чем не думай. Крестьяне долго
просили Н. И. Тургенева вернуть им барщину вместо оброка. Но Тургенев этого
сделать не мог, так как хотел слыть либералом и уже растрезвонил в столичных
салонах, как он своих крепостных "облагодетельствовал".
Теперь вернемся к первому тезису статьи о том, как пострадали дворяне от
реформы 1861 г. Тогда правительство не могло провести реформу таким
способом, как могло бы сделать это в начале XIX века. Уступки пришлось
делать и дворянам, и крестьянам. Так что среди декабристов были не только
наивные пылкие юноши, но и умные, расчетливые представители своего класса.
Они понимали, что освободить сейчас — значит, ничего не потерять. И, с одной
стороны, стать "чистыми" в глазах Европы (для того времени — в глазах
мирового общественного мнения),<2> с другой, — " чистыми" в глазах, если
хотите, своей совести, и при этом обеспечить своим детям, своему классу
надежное спокойное будущее. Даже представляющее этот класс правительство во
время следствия по делу декабристского восстания не обвиняло подсудимых
только в одном "преступлении" — попытке отмены крепостного права.
Посмотрим на рабство с "другой стороны"
Н. В. Неврев. "Торг", 1866.
Но класс в целом не понял декабристов, не поднялся выше глупых
предрассудков и постыдного желания ощущать себя "душевладельцами". И ничего
удивительного — на другом конце Земли (как бы в зеркальном отражении)
плантаторы-рабовладельцы жили в государстве, в большей и экономически
сильнейшей части которого рабство было запрещено.
Рабство в Америке (крепостные все-таки не были рабами в полном смысле
этого слова) <3> также осуждалось и "просвещенной" Европой. Поэтому
южане-плантаторы вполне могли ожидать наступления подогретых
антирабовладельческими публицистами северян (к которым бежала самая
недовольная, активная и умная часть рабов), могли ожидать восстания самих
рабов, но не могли понять самого простого… В городах юга была безработица,
то есть, свободному негру работу там найти было невозможно, а если и
возможно — то не менее тяжкую, чем на плантации. Для освоения новых земель
"вольноотпущенному" рабу денег взять (хотя бы на волов и кибитку) негде, а
ведь это были в основном засушливые районы, где переселенцев могли убить
индейцы. И главное: большинство людей не срывается с "насиженных" мест, они
— домоседы по природе, редко кто из них способен бросить привычный уклад и
обжитое место. "Срываются" они чаще всего по причине войны, стихийного
бедствия или ввиду крайней нужды (угрожающей жизни). Естественно, среди
необразованных негров процент "домоседов" был немал, к тому же многие из них
росли уже в неволе и не помнили о "вольных саваннах" африканского
континента.
"…потому не может долее в России существовать позволено
одному человеку иметь и называть другого своим крепостным. ...Дворянство
должно непременно на веки отречься от гнусного преимущества обладать другими
Людьми". (П. И. Пестель "Русская Правда")
Следовательно, освободив негров, плантатор бы ничего не потерял —
работали бы на него "освобожденные" за ту же пайку, что и при рабстве. А
продажу негров можно было бы "прикрыть" так называемым наймом негра к
другому владельцу с выплатой "отступного". Как это делалось в России в
начале XIX века, когда при еще имеющемся крепостном праве была запрещена
открытая продажа крестьян без земли. Также было нельзя при продаже "дробить"
крестьянские семьи. Так нет же! Сидели неразумные плантаторы со своим
рабством, пока войска северян не освободили рабов насильно.<4> А были бы у
плантаторов свои декабристы, убедили бы их в отмене рабства, может не
пришлось бы им потом выдумывать "ку-клукс-кланы" и политкорректность.
Если бы…
Мне кажется, что если бы в начале XIX века крестьян стали бы освобождать
даже по варианту декабристов — без земли (оставив их в качестве батраков на
землях помещика), — возможно тогда и удалось бы избежать крестьянских
волнений, которые были в 1861 г. (несмотря на то, что в 1861 г. крестьяне
получили часть земель). Просто в начале XIX века рабство крепостных еще не
было столь обсуждаемой темой в обществе. Вернее, обсуждалась она только в
прогрессивных дворянских кругах. К середине же века к отмене крепостного
права была психологически готова большая часть общества, в том числе и
крестьяне. Правда, каждый класс хотел при этом получить максимальную выгоду:
крестьяне надеялись на то, что им отдадут ВСЕ земли, помещики — на то, что
вся земля останется у них, а государство даст за крепостных еще и выкуп. В
варианте же декабристов, крестьяне получили бы лишь право покинуть помещика,
а помещики лишились бы позорного звания "душевладельцев". К тому же, если бы
помещики оставили за собой всю землю, возможно, своим крестьянам-арендаторам
они и не стали бы отдавать худшие участки.
Класс в целом не понял декабристов, не поднялся выше
глупых предрассудков.
(Фрагмент картины В. Ф. Тима "Восстание 14 декабря").
Другое дело, как пошла бы дальше история России, когда многомиллионное
крестьянство оказалось безземельными батраками. Возможно, впоследствии, с
развитием социального самосознания, когда свобода стала бы для них
привычной, крестьяне ужаснулись бы своему бесправию и потребовали землю
себе. А возможно, наоборот, привыкнув к безземелию, они перестали бы ощущать
себя владельцами и стали бы пользователями (как после коллективизации 1930-х
годов). Но тут в свои права вступает непозволительная в истории
неопределенная частица "бы", поэтому предположения останутся всего лишь
предположениями.
А факты, повторимся, заключаются в следующем: если декабристы и были
идеалистами, как привыкли видеть их в нашей истории, то идеалистами,
достаточно твердо стоящими ногами на земле — на той самой земле, которую они
как разумные представители своего класса хотели оставить за собой.
Примечания:
1 — Мы не говорим о тех "зверях"-помещиках, которые заставляли работать
больше. Таких было мало. К тому же, Павел I запретил барщину более 3 дней в
неделю.
2 — "Тогда-то стали говорить военные: "Для того ли мы освободили Европу,
чтобы наложить ее цепи на себя? Для того ли дали конституцию Франции, чтобы
не сметь говорить о ней, и купили кровью первенство между народами, чтобы
нас унижали дома?" (Из письма декабриста А. Бестужева к Императору Николаю
Павловичу из Петропавловской крепости)
3 — Поэтому нельзя считать вполне корректным сравнение Марксом рабов в
России и Америке. Крепостные в России не только имели гораздо больше
юридических прав, чем негры в Штатах, но были как бы совладельцами земли.
4 — Кстати, война между Северными и Южными штатами совпала по времени с
отменой крепостного права в России.
Статья предоставлена для публикации в ХРОНОСе автором.
Далее читайте:
Нечкина М.В. Декабристы.
Движение декабристов
(Список литературы).
Декабристы (биографический
справочник).
Румянцев В.Б. И вышли
на площадь... (Взгляд из XXI века)
Садовников Владимир.
В преддверии годовщины восстания.
Движение декабристов и современность - 12.10.2004
|
