Василий Пичугин

-

РЕЛИГИИ МИРА

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Василий ПИЧУГИН

Он стонал, но держал

Когда мы приезжаем в какой-нибудь город (неважно, за рубежом или на Родине), нас обязательно приводят к местным памятникам архитектуры – чаще всего к храмам – и начинают «правильно» рассказывать, кто был заказчиком данного храма, кто – архитектором, в каком стиле храм построен, сколько лет его строили, какие материалы использовали, кто похоронен в нем и т.д. и т.п.

Спорить с приводимой всевозможными справочниками и экскурсоводами информацией – абсурд. За нее мы их и ценим. Но история храма – это не только история его отдельных частей, соединенная вместе. Храм – это не только сумма правильной информации о нем. Это даже не только особое место, где происходит встреча мира видимого и мира невидимого. Это еще и живая личность, которая борется за воплощение Божественных замыслов в этом мире. И важно уметь увидеть в храме эту личность и уметь рассказать нечто очень важное из живой истории этого храма, некое самое главное деяние.

Казанский собор в Питере. Ну что может быть проще? Заказчик – Павел Первый, архитектор – Воронихин, стиль – классицизм, стоит на Невском, во многом повторяет собор святого Петра в Риме, тесно связан с историей войны 1812 года, в нем похоронен Кутузов, перед ним стоят памятники Кутузову и Барклаю-де-Толли.

На самом деле, Казанский собор был еще совсем мальчишкой, когда начал борьбу, причем борьбу такого накала, какой на Руси давно не было.

Немного предыстории.

Питер – особый город России. С этим никто не спорит. Столица Российской империи с XVIII по начало XX столетия. Во всей Европе светское начало в это время превосходило религиозное – дворцы были сильней храмов. Подобный диссонанс был характерен и для Санкт-Петербурга.

         Соревнование «дворцов и Ко» и храмов в этом городе происходило не одно столетие. И как ни странно в этом соревновании победили храмы. И роль Казанского собора в этом соревновании, в этой борьбе особенная.

Его начали строить именно в то время, когда петербургская элита перестала видеть в Православии истину. Чтобы понять это, нужно просто вспомнить трагическую судьбу Александра Первого, воспитанного на идеях эпохи Просвещения, своеобразно сочетавших рационализм и масонство. Постаралась бабушка – Екатерина Вторая, долгое время восхищавшаяся идеями Просвещения, возмечтавшая воспитать идеального монарха и для этого отстранившая родителей Александра Первого от воспитания их собственного сына.

         Чтобы оценить с архитектурной точки зрения отступление российской элиты от Православия, нужно вспомнить здание, которое присутствует во всех учебниках по русской культуре XIX века – это здание Биржи (можно сказать, с этого здания начал свое правление Александр Первый, именно это здание как никакое другое показывает нам его замыслы). Настолько привычным нам стало восхищение Васильевской стрелкой, величественным зданием Биржи и ростральными колоннами, построенными швейцарским архитектором Тома де Томоном, что мы не можем понять, что лучшего места для православного храма, прославляющего Бога и дарованные Им российские победы XVIII столетия, чем Васильевская стрелка, представить невозможно.

Вместо этого на этом месте была построена Биржа, которая выглядела почему-то как античный храм. И вся архитектура Тома де Томона говорила, с одной стороны, предельно сухую рациональную вещь: победы России привели к процветанию ее экономики и вовлечению в мир цивилизованный; а с другой стороны – страшную мистическую вещь, с которой библейская традиция воевала на протяжении тысячелетий: мамона – это хорошо, накопление богатства не только полезно, но и мистично.

Трудно поверить, но в то время величественное здание Биржи было страшным вызовом традиционной России.

Мы убаюканы поздними постройками. «Священная» Биржа ныне пребывает в плотном окружении православных храмов: к Казанскому добавился Исаакий, подворье Киево-Печерского монастыря на Васильевском острове.

Кто же принял этот вызов? Конечно же, Казанский собор. Юный император, замешанный в смерти отца, не посмел свернуть возведение задуманного Павлом Первым собора.

Его расположение было уникальным – он оказался единственным крупным православным собором в центре Петербурга. Ведь Петр не предполагал, что Невский проспект станет главной улицей Петербурга и России. Центр Петербурга он видел на Васильевском острове. Но человек предполагает, а Бог располагает. Так получилось, что на главной улице России больших православных храмов просто не было (конечно, в начале проспекта находилась Александро-Невская Лавра, собственно, и давшая название проспекту, но ее месторасположение – это, скорее, ближайший пригород). Когда-то с этой ролью прекрасно справлялась церковь Рождества Богородицы, построенная Земцовым при Анне Иоанновне. Но после того как во второй половине XVIII века на Невском были построены величественные католическая, лютеранская и армянская церкви, к которым добавилась куча магазинов, Рождественская церковь слегка потерялась. И подобная потеря очень точно отображала дух времени: Православие в Российской империи постепенно вымывалось. Очень многие представители элиты государства Российского были уверены, что Православие – это не основа Империи, не ее духовный стержень, а только одна из религий, наравне с католицизмом, протестантизмом, исламом, иудаизмом и буддизмом. Неслучайно в это время такое широкое распространение получило масонство. Именно в масонстве многие видели ту религиозную традицию, которая позволяет объединить и примирить столь разные религии на просторах единого государства.

Павел Первый, сам прошедший искушение масонством, с этим был категорически не согласен и успел задумать и выбрать проект Казанского собора, который одними своими размерами опровергал масонский рационализм по нивелированию Православия. Кроме размеров Павел Первый выбрал новое посвящение возводимому собору. С одной стороны, всё логично, собор стал называться в честь главной святыни Санкт-Петербурга – Казанской иконы Пресвятой Богородицы, которая в нем и хранилась (именно под сенью этой иконы ополчение Минина и Пожарского преодолевало Смуту и освобождало Москву в 1612-м), но с другой стороны, подобное переименование – это прямое пророчество царя, прозревавшего испытания, которые были уготованы России: «Европа нам вскоре вновь пожалует в гости, и тогда нам вновь стоит уповать на Казанскую».

Александр Первый, присутствовавший при закладке собора в 1801 году, не мог и предположить, насколько его судьба будет связана с этим храмом. По сути, именно Казанский собор связывал с Православием юного государя, весьма далекого в начальный период своего правления от веры предков.

Император часто заходил в него, гордился выстроенным грандиозным зданием, а сам вместе с сыном священника Сперанским, у которого в голове был религиозный кишмиш, готовил реформы, призванные «осчастливить» Россию. В это же время собор отдувался за государя по полной. Невский лавок и магазинов, который должен был плавно перетечь в Биржу, неожиданно уперся в великую плотину Казанского собора. Казанский стонал, но держал. Россию грозило разорвать на части – тут тебе и старообрядцы, и правоверные православные, и дворяне, сочувствующие католикам и протестантам, и передовые дворяне, увлеченные масонством, и совсем передовые, не верящие в Бога. И всю эту братию нужно было объединить, и Казанский объединял. Собор освятили в 1811-м, а уже через год нашествие двунадесяти языков потрясло Россию – Наполеон пожаловал к нам в гости с общеевропейской армией. Что делать? – великий русский вопрос.

Есть не менее великий ответ: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Грянул Наполеон, и разновекторные русские люди начали объединяться и креститься. И, конечно, лучше всего это делалось под сенью Казанского. Многие русские дворяне так далеко ушли от своей культуры, что резкое к ней возвращение могло вызвать у них трагические последствия, вроде тех, что испытывают объевшиеся после длительного голодания люди. И Казанский здесь оказывался как нельзя кстати: боитесь сразу – можно постепенно. Архитектурные формы собора позволяли постепенную адаптацию российских западников к отечественной культуре – как российских католиков, так и российских масонов.

Но самое главное, собор своей святыней напоминал, что если объединение на основе Православия не произойдет, никакой победы не будет.

Символично, что именно под сводами Казанского собора был зачитан царский указ о назначении командующим Петербургского ополчения фельдмаршала Кутузова. Своим существованием Собор напоминал, что в этот раз одной регулярной армией не обойтись, нужен духовный подвиг всего народа.

Мы все с детства привыкли к герою войны 1812 года фельдмаршалу Кутузову. Нам трудно представить, что можно было назначить кого-нибудь другого на его место: Кутузов – великий патриот России, его даже царь не любил – это усвоено со школьной парты. Но если смотреть на это назначение из далекого 1812 года, то все выглядит не так очевидно. Кутузов был масоном. Казалось бы, ну что здесь такого, эка невидаль. В то время в масонстве перебывала практически вся российская элита. Вот не оказаться в масонской ложе было как раз гораздо труднее. Но всё-таки большинство людей были «залетными» масонами, как Пушкин, например, или Суворов. Ну, так получилось – посетили пару раз какую-то ложу, не более того – сходили в ночной клуб. Но с Михайлой Илларионычем дело обстояло совсем по-другому. К масонству он относился очень серьезно и достиг в нем значительных вершин. А теперь давайте представим: у нас война начинается Отечественная, а масонство – это дело, мягко говоря, интернациональное, не говоря уже о некоторых сложностях с Православием (хотя надо сказать, многие русские люди тогда были уверены, что одно другому не мешает), и тут во главе народного ополчения ставим настоящего масона! Каково?! Недаром многие патриоты встретили это назначение с опаской. А когда Кутузов без боя сдал Москву, то Ростопчин, губернатор Москвы, прямо говорил: «Этот масонский гад сделал это для того, чтобы Наполеон-антихрист осквернил наши православные святыни». И формальные основания для этого у Ростопчина, конечно, были. Но он не знал, что в 1812 году многие люди стали другими после того, как зашли в Казанский, отстояли литургию, причастились и приложились к великой святыне. Происходили уникальные метаморфозы. Одна из них – Кутузов. Просвещенный масон стал великим народным православным полководцем (вспомним хотя бы, как фельдмаршал перед Бородинской битвой приложился к другой православной святыне – Смоленской иконе Пресвятой Богородицы). Другая – Александр Первый. Юный агностик, деист начинает читать Евангелие и становится великим русским царем. И те чудеса, которые происходили в 1812 году, были настолько очевидны, что ни у кого не возникало вопроса, какой храм был главным в Отечественной войне 1812 года. Поэтому именно здесь, где произошло его новое рождение, похоронили Кутузова, здесь поставили памятник Барклаю-де-Толли, сюда принесли французские военные трофеи.

Казанский потрудился на славу. И Александр Первый, начавший тяжелый путь воцерковления, сначала как внеконфессиональный христианин, а затем как правоверный православный, как никто понял ту страшнейшую борьбу, которую пришлось выдержать собору. И в конце своего правления он заложил главного друга Казанского собора –Исаакиевский. Именно эти два собора навеки написали простые слова: «Санкт-Петербург – великий православный русский город». И с этим никто ничего поделать не может. Уж как «инферналы» мстили Казанскому в годы советской власти – ни над одним храмом так не издевались. Не взорвали, а создали музей атеизма. И что? А Казанский стоит, и в нем его святыня, и в нем служат литургию, а где музей атеизма, большинство людей и не знают.

P.S.: Тут его величество «Газпром» захотел «Охта-центр» построить – типа фаллический мегалит, прославляющий, как всегда, мамону и половые удовольствия, – посреди Петербурга. Но Казанский с Исаакием с этим юным безобразием быстро разобрались…

Статья перепечатывается из журнала "Наследник", оригинал находится по адресу http://www.naslednick.ru/archive/rubric/rubric_615.html 

Далее читайте:

Казанский собор в Петербурге, первый храм на его месте построен по повелению Анны Иоанновны.

Православные монастыри (справочник).

Православные иконы (справочник).

Патриархи Русской православной церкви (биографический справочник).

Религиозные деятели:  | АВ | ВА | ДА | ИА | КА | МА | НА | ПА | СА | ФА | 

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС