 |
|
|
Домен hrono.ru работает при поддержке фирмы sema.ru
ОБ ОДНОЙ ГРУППЕ АНТРОПОНИМОВ У А.ПЛАТОНОВА
(Бог, Божко, Божев, Священный)
Интересующие нас антропонимы встречаются в следующих произведениях Платонова: Бог («Впрок», «Чевенгур»), Божко («Счастливая Москва»), Божев и Священный («Ювенильное море»). Сам факт повторения близких по смыслу антропонимов в различных произведениях писателя, относящихся к зрелому периоду творчества (1927-1934), нельзя признать случайным. Анализируемые антропонимы семантизированы и связаны с миросозерцанием писателя. Представляется, что они сопрягаются в первую очередь с мифолого-космическими взглядами Платонова на устройство мироздания. Неправильно было бы видеть в них только специфически христианское содержание. Иногда оно просто отсутствует, иногда же отсылает к гораздо более древним представлениям.
В этом отношении наиболее показательна фамилия Священный. Персонаж, носящий это имя, не играет какой-либо роли в развитии сюжета повести «Ювенильное море». Его функция иная — с ним связывается представление о гротескном теле. Вот как описывает его Платонов: «Священный сел на скамейку в отдышке от собственной тяжести, хотя он не был толст, а лишь громаден в костях и во всех отверстиях и выпуклостях, приноровленных для ощущениях всего постороннего» (А. Платонов. Ювенильное море: Повести, роман. М., 1988. С. 58). Священный постоянно ест, он носит в себе «мощную жрущую силу», однако процесс поглощения пищи является у него у него проявлением более общего стремления обладания миром вообще: «...он дышал ненасытно и смотрел на людей привлекающими, сырыми глазами. Он, даже сидя, жил в целесообразной тревоге, желая, видимо, схватить что-либо из предметных вещей, воспользоваться всем ощутимым для единоличной жизни, сжевать любую мякоть и проглотить ее в свое пустое томящееся тело, обнять и обессилить живущее, умориться, восторжествовать, уничтожить и пасть самому смертью среди употребленного без остатка, заглохшего мира. <...> он знал, как скудны местные условия и насколько они неспособны удовлетворить его жизнь, готовую взорваться или замучиться от избытка и превосходства» (С. 58-59). В строгом смысле Священный хотел бы, вбирая в себя мир, расширить свое тело до масштабов всего мира. Далее Священного убивает погонщик. Само это действие выглядит достаточно немотивированным и не имеет никаких последствий. Создается впечатление, что убийство Священного имеет самодовлеющий характер, то есть важен сам этот факт и его описание. Погонщик ударяет топором Священного в темя, тот падает и пробивает «ногами стену на улицу, высунувшись конечностями в деревню, но уже обратно он не мог подобрать свои ноги, потому что погонщик терпеливо дорубал голову своего врага» (С. 61). Можно утверждать, что Священный нужен писателю для иллюстрации своих космологических взглядов: этот персонаж тождественен древнеиндийскому Пуруше, Первочеловеку, из расчлененных частей тела которого творятся элементы космоса. Пуруша выступает в роли материального «заполнителя» вселенной («Ведь Пуруша — это вселенная», PB X 90, 2 ) (Мифы народов мира: В 2-х т. Т. 2. М., 1992. С. 300). В Священном отражена идея абсолютной полноты и одновременно связь с космическими стихиями земли и воздуха: описание его тела аналогично описанию взбугренной почвы в другом месте романа («...вскоре им представился странный вид земли <...>: пространство лежало не в ширину, а в толщину, и всюду были такие мощные взбугрения почвы, что делалось скучно и душно в мире...», С. 36), а тяжелое дыхание Священного находит свою параллель в поднявшемся после его смерти «вихре кругового ветра» (С. 61).
Правильность подобной интерпретации Священного подтверждается тем, что в рассказе «Македонский офицер» у Платонова повторяется мотив вселенского тела, взятого, однако, уже с обратным оценочным знаком, что объясняется соотнесенностью здесь этого мотива с идеей мирового господства и тоталитарной эпохой. В рассказе философ Клузий «признал необходимым заселить мировую пустоту туловищем одного царя». Клузий вынужден утверждать, что «всемирное время ... и сила магической судьбы направлены к тому, чтобы ... населить вселенную лишь одним человеком, вместо множества, и этот человек - Озний» (С. 261, 260). Здесь шпенглеровские идеи движения времени истории и судьбы соединяются с причудливым эсхатологическим проектом превращения мира во вселенское тело - акт, обратный акту творения.
Обратимся теперь к прозвищу бог, который носит один из персонажей «Чевенгура». Он однозначно соотнесен со стихией земли. Его отличительным признаком является то, что он питается землей. В нем отражена также идея целостности, самодостаточности. Бог говорит Дванову: «Но упомни, что один человек растет от дружбы другого, а я расту из одной глины своей души». - «Поэтому ты есть бог?» - вопрошает его Дванов (А. Платонов. Ювенильное море. С. 264). В хронике «Впрок» крестьянин, выступающий в роли бога-отца, соотнесен со стихией огня (электричества). Другой крестьянин, Филат, которого в канун пасхи прочат на место бога-сына, который «должен сиять на свете вместо кулацкого Христа», заботится о единении (обобществлении) имущества, которое ветер иногда выдувает из колхоза. Связь со стихиями воздуха и огня проявляется также в описании его смерти. «Глянь на солнце, дайте ему воздуху...» - кричат колхозники (А. Платонов. Возвращение. М., 1989. С. 146).
Из всех мужских персонажей романа «Счастливая Москва» Божко выглядит, может быть, наиболее случайным. Отметим, однако, важные его черты. Он является эсперантистом и переписывается с людьми всего мира, тем самым реализуя один из путей стремления к недостижимой целостности (мечта о целостности бытия, о преодолении раздробленности существования - центральная мысль романа). Кроме того, Божко связан со стихией воздуха: он является «организатором ячеек Осовиахима». Именно он приводит Москву Честнову в школу воздухоплавания.
Наиболее странной представляется фамилия Божев из романа «Ювенильное море», поскольку она соотнесена с явно отрицательным персонажем. Божев активно борется против совхоза, преследует понявшую его действия доярку Айну, доводит ее до самоубийства. Потом его арестовывают и расстреливают во дворе тюрьмы. Однако в его «контрреволюционных» действиях удивительным образом проглядывает интуиция единства: он умножает хозяйственное добро, собирает его воедино. Он тоже связан со стихией воздуха: доведенная им до отчаяния доярка Айна кончает с собой через повешение: бечевка «перерезала гортань и сожгла дыханье этой девушки» (С. 17). Но и сам он перед смертью чувствует только стихию воздуха: «...когда Божев обернулся, в него выстрелили. Божев почувствовал ветер, твердою силой ударивший ему в грудь, и не мог упасть навстречу этой силе, хотя и был уже мертвым; он только сполз по стене вниз» (С. 28). Божева зовут Афанасий. Это имя в переводе с греческого означает 'бессмертный' и корреспондирует с фамилией другого персонажа, Умрищева, который разделяет взгляды Божева, но, в отличие от него, не умирает. В повести «Ювенильное море» разыгрывается мистерия смерти человека и рождения мира из частей его тела. Этот смысл затемнен тем, что распределен между тремя персонажами - Священным, Умрищевым и Божевым.
Проведенный анализ позволяет установить семантическую связь между антропонимами Бог, Божко, Божев и Священный. Все они связаны с космологическими взглядами Платонова. Божественным является у писателя само устройство мироздания. В соответствующих персонажах у Платонова в том или ином виде отражается идея полноты и связи с природными стихиями.
