Родственные проекты:
|
Благодарение
Поэт о поэтах: Портреты писателей, очерки, литературная критика
Благодарение. Поэт о поэтах: Портреты писателей, очерки, литературная
критика. – 304 стр. / Вст. ст. Евг. Осетрова. М., 1986.
Пламень памяти
Самая яркая черта характера
Сергея Викулова,
его большого плодотворного таланта — это неутомимая любовь к земле.
Первые стихи Сергея Викулова, опубликованные на страницах столичной прессы, были
о деревне. Его деревня не из особых деревень: она похожа и близка уральской,
сибирской или какой-то другой. Поэтому струны человеческого сердца, тронутые
Сергеем Викуловым, тревожили каждого, кто сберег в своей памяти запах июльского
сена, березы, шумящие над головой. Любить деревню — значит любить природу,
любить труд.
Я не собираюсь противопоставлять деревенского жителя городскому, как это
пыталась сделать обособленная ненавистью к деревне “интеллектуальная” горстка
критиков, спаянная между собой незнанием жизни и страхом перед всем первородным
и настоящим...
Я твердо убежден, что мысль о несовместимости деревенского и городского укладов
жизни — вредная и антинародная мысль, выгодная лишь тем, в ком нет ни уважения,
ни ответственности перед настоящим. Деревня — земля. А земля — это мы.
Вот о чем, прожив уже полвека,
думаю теперь все чаще я:
есть-таки душа у человека,
есть! Притом у каждого своя.
Я науки башню не обрушу,
ежели добавлю заодно:
ощутить чужую чью-то душу
нам своей лишь собственной дано.
Сказано, как вырублено, не подвинешь ни одного слова. Сергей Викулов, конечно
же, ведет речь не о библейской душе, а о главном — сути и смысле жизни,
назначении человека на земле.
Сергей Викулов, юношей ушедший на фронт, знает цену отчей земле. Он прекрасно
понимает и разницу человеческих отношений к земле, к Отчизне:
Этот о благе народном хлопочет,
в поле исхлестанный ливнем косым...
Тот же — и в старости мамин сыночек,
этот — и смолоду
Родины сын!
Поэт постоянно чувствует себя в поле жизни, на рубеже борьбы за лучшее будущее.
У фронтовика Сергея Викулова не очень много произведений, связанных
непосредственно с войной, но то огромное, пережитое слито в единый пламень
беспокойной памяти.
Вот — покосившийся вдовий дом. Вот — придорожный холмик погибшего воина. Вот —
улица без детворы... Тот, кто знает стихи и поэмы Сергея Викулова, имеет
возможность по его острому и честному слову видеть послевоенную деревню — от
первых похоронок до первых вздохов Победы. От холодных и голодных безлошадных
дней до мощных современных машин. С темой деревни поэт громко и неукоснительно
вторгся в социальную проблему:
— Уезжаешь?
— Уезжаю.
— Тесно, что ль, в родном дому?
Хоть убей — не понимаю,
уезжаешь почему.
Многими откровениями он объяснил ту горькую причину — отчего люди покидали
родные места. Почему призадумались хмуро околицы, замолчали гармошки, осиротели
русские могилы на древних холмах.
Сергей Викулов очень современный поэт, жгуче понимающий заботы деревни,
чувствующий государственную необходимость упорядочить неурядицы на селе. Богатый
памятью о деревенском детстве и юности, хлебнувший военного гула, он священен в
преданности земле:
— Родина! — преданно, нежно, сурово
произношу я. И вновь, по складам
— Ро-ди-на... —
Что это — слово? Да, слово.
Слово, понятное даже врагам.
Поэт умеет высветить запрятанный под прямой фразой смысл сказанного, яростную
издевку, достойную иронию:
— Ро-ди-на...—
Что это — слово? Да, слово.
Слово, понятное даже врагам.
Прямота Викулова — это заботливый и умный взгляд поэта на действительность.
Вряд ли имеет смысл рассуждать о единстве личности поэта и его творчества в
применении к Сергею Викулову. Люди с его биографией — это те, кто отстоял Родину
в черную годину, кто распахал заново родную землю, те, кто зажег мартеновское
пламя.
А если говорить о “деревенских”, то именно они, приходя стеснительными и
угловатыми подростками в цеха, через пять-шесть лет становились лучшими
сталеварами, электромашинистами, шахтерами. Не зря один из основоположников
нашей индустриальной поэзии Борис Ручьев сказал устами Егора, героя поэмы:
Всем деревня дала прикурить!..
Правда состоит в том, что сила нашего народа, нашего государства в слиянии и
взаимовыручке тружеников села и рабочих. Всякий думающий горожанин никогда не
будет заниматься “изысканиями”, разделяющими город и деревню...
Поэт — часовой, ему часто приходится иметь дело с нарушителями границ его
территории... Нарушители бывают весьма и весьма разные. Добрые, жаждущие теплой
беседы, полезного разговора, родственные, желающие сверить свои сердца с ним, и
нарушители, страдающие зудом браконьера...
Сергей Викулов радушно принял первых, по-солдатски встретил вторых, спокойно
отодвинул от ворот третьих...
+ + +
Родился и вырос поэт в простой семье. Но простых семей на Руси вовек не бывало.
Вспомним некрасовских героев — Дарью, Арину, мужиков из поэмы “Кому на Руси жить
хорошо”, Гришу, вспомним их печальную, но богатую душевными подвигами жизнь.
Раньше под определением “простой” понимали — добрый, ясный, сердечный, а не
теперешнее: “простой” — значит без чинов и званий...
Характер мальчика, будущего поэта, формировался среди лугов и пашен, лесов, рек
и озер, где сверкают чешуйчатые рыбины, где звенит по весне птичий гомон.
Медвежьи тропы, лосиный след, тетеревиные тока, — разве может стереть время все
это, волнующе прекрасное и бессмертное?
Трудовая семья дала Сергею Викулову здоровый вкус к силе, красоте:
У Аксиньи петух — поглядеть — красота!
Белобрысым, другим петухам — не чета.
Шпоры — ступит — звенят. Гребешок наизлом.
Вороненая сталь под багровым крылом.
Хвост — атлас напоказ. Воротник золотой.
Жен — семнадцать, и все у него под пятой!
В этих строчках представлена яркая картина! Создается впечатление, будто сам
держишь за крылья этого красавца петуха! Тут совместились зоркость художника и
неутраченность уважения к животному миру, вечная крестьянская “жилка”, которая и
соединяет хозяина земли со всем, что на ней обитает.
Картина очень удалась поэту, он словно ведет рассказ в древней манере: беседует,
сидя рядом, касаясь порой плеча, руки друга или брата.
Викулов ныне — один из немногих поэтов, сохранивших внутреннюю незыблемость и
цельность взгляда на жизнь. Его незыблемость независима. Она нередко заставляет
поэта говорить резко, если на нее посягает нечто модернизированное:
И ни ложь, ни лесть
мы не допустим! —
эти города не покорят.
Пьем за право первым встать на бруствер,
если долг и совесть повелят!
Пожалуй, Сергей Викулов прав, когда слово доведено до звона в этом стихотворении
— “Новогодний тост”...
Иногда кажется, что поэт уж слишком ожесточил свою память и боль по родной
природе, по сказке детства, по русской распахнутости и удали, но вот закроешь
книгу, задумаешься и повторишь следом за автором:
Мы слишком равнодушно иногда глядим,
как льется, плещется вода.
Не потому ли, что вода — река
и озеро. И даже облака!
Вечное не сразу заметишь. Доброе не всегда оценишь. Родное часто не поймешь.
Место поэта — среди родного народа, среди его стихии. Творчество Сергея Викулова
народно. Достаточно обратить внимание на обработанные им запевки, и поймешь,
какую цель преследует поэт, вынося их на суд читателя. Цель поэта — напомнить
людям о народном наследии, великом его достоянии. Народные мотивы звучат в
творчестве Сергея Викулова ненавязчиво и наполняют строку очаровательным светом:
......Стоят
колючие, ершистые,
четыре елочки подряд,
а пятая — пушистая.
Здесь Сергей Викулов близок соприкосновением с народной основой творчества
раннему Александру Прокофьеву, взявшему много от Некрасова. Некрасовская школа —
великая школа, народная. Эта школа — могучий русский язык, главная тема ее жизни
— народ, его устремления; его радости и беды.
Хотелось бы мне спросить у того стихотворца, отрицающего патриотизм,
отвергающего народный дух целостности души: а за что же бросился на амбразуру
Матросов?.. За что сжег себя на костре поисков Курчатов? Не уважать отчую землю
— бесславный удел современного циника. Призвание он подменил работоспособностью
и умением устраивать дела. Идею подменил благосостоянием. Безродный требует
безродности. Она — его среда...
И прав Сергей Викулов, повествуя нам о кукушонке, вылупившемся в чужом гнезде и
забывшем о нем через минуту:
Выжил всех. Один остался.
Голый...
Гладкий — три ворсинки на спине...
И гремит на все поля и долы
целый день его скрипучий голос:
Корм — весь мне!
И песни — тоже мне!
Действительно, с чужого хлеба потянуло и на чужие песни. Но ведь и песни-то
чужие он никогда не освоит. Они принадлежат тому гнезду, тому “пернатому
народу”, кого не понял и не признал кукушонок...
В стихотворениях, сражающихся за правду жизни, Сергей Викулов с некрасовской
убежденностью гражданина обличает зло, корысть, предательство, торгашество. Поэт
мастерски владеет пером публициста:
Оглядываюсь с гордостью назад:
прекрасно родовое древо наше!
Кто прадед мой? — Солдат и землепашец.
Кто дед мой? — Землепашец и солдат.
Солдат и землепашец мой отец.
И сам я был солдатом, наконец.
Прямая жизнь у родичей моих.
На северной земле появился на свет гений русской науки Ломоносов. На северной
земле пел вдохновенный Батюшков. В этом озаренном крае звенел голос Николая
Клюева. Эта земля вырастила Сергея Орлова, Александра Яшина. Сергей Викулов —
достойный наследник и продолжатель красного северного слова. Ныне в Вологде
работает замечательная плеяда русских литераторов: Василий Белов, Ольга Фокина,
Виктор Коротаев, Александр Романов. На вологодской земле похоронен Николай
Рубцов...
Я не романтизирую, не приукрашиваю литературную Вологду, не делаю из нее чуда.
Это — вполне нормальное явление, когда в одном городе, в одном краю родится
вдруг большая группа талантливых писателей. А Вологда уже начинает славиться и
литературной молодежью.
За последние десять — пятнадцать лет у нас в литературном мире незаслуженно
редко вспоминают имена Некрасова, Никитина, Кольцова, Сурикова, Дрожжина. Для
сердца русского народа эти имена — любимые. Творчество этих поэтов живет в
народе, то превращаясь в пословицу, то в поговорку, то врываясь песней, то
присказкой в жизнь.
Некрасов был и остается ныне одним из самых читаемых поэтов. И школа
некрасовская — выражение духа народа, его сути.
+ + +
В русской поэзии есть такие стихи, такие песни, услышав которые хоть раз на всю
жизнь возьмешь их глубину, их великую непреходящую волю. Кого не волновала, не
звала, не будила “Тонкая рябина” Ивана Сурикова?..
Сколько правды, сколько верности, сколько горя и страдания несет она через время
и поколения — эта родная русская рябина, тоскующая по своему возлюбленному
дубу-молодцу:
Как бы я желала
К дубу перебраться;
Я б тогда не стала
Гнуться и качаться.
Близко бы ветвями
Я к нему прижалась
И с его листвою
День и ночь шепталась.
Вспомнишь, призадумаешься — вот она — наша мать-солдатка, девушка-невеста,
одиночка-вдова!.. Не ее ли терпение и нежность, не ее ли муку-печаль и стойкость
обозначил на века русский поэт-самоучка Иван Суриков?
Сподвижник Ивана Сурикова, талантливый народный поэт Спиридон Дрожжин в минуту
высокого порыва, большого чувства любви к человеку, к Родине восклицал:
Кругом поля раздольные,
Широкие поля.
Где Волга многоводная —
Там родина моя.
Покрытые соломою
Избушки у реки,
Идут-бредут знакомые
И едут мужики.
Отмечая зорким взглядом нищету отцовской земли, он все-таки надеялся увидеть в
грядущем — сильное, молодое и красивое Отечество... Преисполненный этой мыслью,
страстно признавался самому себе:
Идешь, идешь — и края нет
Далекого пути,
И хочется мне белый свет
Обнять и обойти.
Почувствовать и познать мир, найти в нем друга-человека, собрата-пахаря,
молодца-воина, “объять сердцем” необъятное, прозреть тайное, оценить живое и
понять прекрасное — вечная идея лучших произведений русской классики.
Однажды мне попалось стихотворение-воспоминание Сергея Викулова о послевоенных
годах колхозной деревни. Бабы, впряженные в оглобли, везли телеги с зерном к
центральной усадьбе, и, увидев их, женщина — председатель колхоза — произнесла,
как что-то обычное:
— Обоз пришел!..
Но столько в этом “Обоз пришел” привычного, заскорузлого, как говорил
Маяковский, страшного и неоплатного крика души! И, как бессмертный огонь сердец
ушедших поколений, как неодолимый фундамент жизни и ее торжества — повторяется
подвиг, утверждается новая, рожденная опытом предыдущих поколений правда, и лишь
она повелевает истиной, требует совести от поэта, иначе — зачем бы Некрасову
говорить:
О Русь, когда ж проснешься ты,
И мир на месте беззаконных
Увидит честные черты
Твоих героев безыменных?..
Как многие поэты тридцатых и сороковых годов, Сергей Викулов был опьянен взлетом
индустрии. Вспоминаются ранние, излишне пафосные стихи Бориса Ручьева,
Александра Яшина. Вероятно, в те годы это не было, как нам сейчас кажется,
преувеличением, это — выражение избытка сил, окрыленности и веры в светлую
даль...
+ + +
Ведь даже Николай Тихонов, Владимир Луговской, Александр Прокофьев, Михаил
Исаковский — нередко гиперболизировали свои “обобщения”, свои чувства и взгляды
на действительность, и если не приукрашивали ее, то, во всяком случае, желали
видеть ее такой, какой она рисовалась собственному их воображению.
Пройдя дорогами войны и ударных строек, Сергей Викулов отметит как бы про себя:
Певцу быть малодушным не пристало!
Не может петь и жить он, мельтеша.
Ведь ежели талант его кресало,
то чем же быть должна его душа?
Не только радостями живет душа поэта, не только усиленными поисками высокого и
отрадного,— поэт нередко живет предчувствием того драматического события,
которое еще никому не видно, но уже пробил его “миг” в сердце поэта, и поэт
возвысил против него свой беспощадный голос...
Метался и гневался же Владимир Маяковский, убеждаясь в несовершенстве мира, но
не был в состоянии обеспечить гарантию немедленного преобразования этого мира,
где сталкиваются добро и зло:
Все меньше любится,
все меньше дерзается,
и лоб мой
время
с разбега крушит.
Приходит
страшнейшая из амортизации —
амортизация
сердца и души.
И когда
это солнце
разжиревшим боровом
взойдет
над грядущим
без нищих и калек,—
я
уже
сгнию,
умерший под забором,
рядом
с десятком
моих коллег.
Жизнь солнечна, но и трагична. Душа поэта — как солнце в июльской хмурой степи:
то его закроют и спрячут от глаз тучи, то сильно качнут и завеют грозовые ветры,
то зашумят под ним голосистые и могучие травы. Чего же не хватает нашей
современной поэзии? Вторжения в жизнь. Страсти. Борения. Горя и торжества.
Напряжение души, бессонница разума и сердца — единственное движение к радости, к
счастью творчества.
Есть еще литераторы, пытающиеся серьезно убедить нас, что Некрасов —
литературный прасол: грубый по форме, не изящный, не многообразный по мысли.
Они, ничего не создав, ничего не приобретя среди нашего народа, хотели бы, а
вернее, жаждут навязать нам свою убогость духа, свою тоскующую
безнравственность, свою мелкую судьбу.
Куда, например, отнести вот этот вздор, к какому жанру, к какому виду искусства:
Я иду, ядерный, весь аксиомно непраздный,
Мыслящий,
независимый,
реакторнообразный!..
Дай такому “интеллектуалу” волю — разберет “жар-птицу” по косточкам для опыта.
Это — своеобразный угар, упражнения эгоиста не от мудрой науки, а от
стяжательства тощей моды и бледного плагиата.
С такими надо воевать словом!
Поэт. Гражданин. Веские, близкие слова. Продолжая некрасовскую лиру, развивая и
утверждая народное начало в творчестве, Сергей Викулов ясно сознает, ясно видит
свое место в жизни, в народе:
Поведай тайну мне, Природа:
ты, в череде бегущих лет,
зачем кого-то из народа
венчаешь званием — Поэт?
И наделяешь даром скорби
и ликования, любя?..
И мне ответил голос горний:
— Затем, чтоб выразить себя.
Поэт — мой слух, Поэт — мой голос.
Он говорит — я говорю.
Поэт — мой самый спелый колос
Из тех, которые творю.
Сергей Викулов несет в народ не только некрасовскую искренность и естественность
строки, но еще и с некрасовским терпением несет груз поэта. Ведь жизнь его — не
заграничные трибуны, а горький хлеб раздумий, утрат, борений на родной отцовской
земле.
Сергея Викулова никогда не прельщала афишная нервозность, мишурная слава. Он —
спокойный труженик. Но его слово разносится далеко по родной стране. Читать его
— надо иметь вкус, надо сохранить в себе любовь к полю, ко всему родному и
вечному.
Его творчество не может быть шумно-популярным, оно говорит не о сиюминутном, а о
главном, большом, наболевшем, нужном для жизни народа и государства. Творческая
дорога Сергея Викулова, как кусок булыжной мостовой среди асфальта, где все
прочно, все подогнанно, все врублено надолго. Такие поэты никогда не бывают
модными, никогда не бывают устарелыми.
Его суждения, как поэта и человека, иногда бывают неточными, может случиться —
обидными, но никогда не бывают лишенными самостоятельного взгляда,
самостоятельного критерия и правды. Сергей Викулов прошел нелегкий путь
собственного самоутверждения и развития. Все это подчеркивает цельность натуры,
ответственность, боль за родную землю.
И неспроста часто повторяет Егор Исаев: “Охотников писать стихи много, а
работать некому!” Не надо понимать сказанное Егором Исаевым прямолинейно. Мысль
тут в том, что и для стихотворения и для “вдохновенного стола” нужна душа, нужен
сильный человек, сильная личность.
А Сергей Викулов именно такая личность.
Не на этом ли пороховом и тяжелом ветру, у стен Сталинграда, молодой Сергей
Викулов созрел и окреп для борьбы?
Все наземь, в снег:
и ружья, и знамена,
Лишь только руки — к небу. От земли.
Я видел — за колонною колонна,—
я видел, как тогда они брели.
Судьба Сергея Викулова похожа на тысячи судеб его сверстников, но судьба его как
поэта довольно обособленна и оригинальна. Он создал образ современного строителя
села. Его книги рисуют живого человека, хозяина — радетеля за землю, за ее
процветание.
К сожалению, нередко второстепенный поэт занимает у критиков ведущее место. Но
бывает еще, что поэта вовсе никакого нет, а есть безликое существо, но в
литературном мире о нем, безликом существе, ведутся споры, дискуссии, шумы.
Сергей Викулов — поэт крупного дарования. И как о многих крупных поэтах, о нем
почти не говорят наши газеты и журналы. Работает, печатается — чего же еще надо,
мол?.. Так в современной поэзии, независимо от того, хвалят их или бранят,—
работают прекрасные мастера слова: Сергей Поделков, Николай Тряпкин, Виктор
Кочетков; поэты, пришедшие в литературу после войны, — Олег Шестинский, Владимир
Цыбин; поэты, пришедшие в шестидесятые годы, — Юрий Адрианов, Михаил Беляев,
Борис Примеров, Анатолий Парпара и - многие другие, живущие в Москве и за ее
пределами.
Часто ли о них говорит наша литературная критика? Нет! А ведь это — достойные
внимания поэты. Почему бы, например, не поговорить, не поспорить о творчестве
Ларисы Васильевой, москвичке, интересной, много сделавшей поэтессе? Почему бы не
поговорить и не поспорить о Николае Благове, волгаре, или Владилене Машковцеве
из Магнитогорска?
Порой навязчиво и развязно просачивается ржавая идейка: дескать, русская поэзия
умирает, дескать, ее теперь представляют классики, давно ушедшие из жизни...
Спрашивается, кто же выступает на литературном поле от имени русского народа и
русской культуры?..
Но ведь творит и строит великий русский народ вместе со всеми народами нашей
страны! Кто же его воспоет? Конечно — все достижения, радости и огорчения всех
народов равно принадлежат перу любого поэта, но нельзя забывать: поэзия — голос
самого народа, этот голос, как ни старайся, не подменить чужой речью, чужими
эмоциями…
Поэт Сергей Викулов — очевидец и соучастник всех дел насущных своего родного
народа. Мы сегодня забываем, а порой даже стыдимся говорить о национальном
достоинстве нашего русского слова, нашего русского характера, как будто это
умаляет другие национальности. А как же без этих особенностей, без этого
бессмертного богатства души двигаться и развиваться русскому поэту, русскому
человеку?
Тем и силен Сергей Викулов, что он в своих поэмах создал цельные натуры,
характеры, утвердил в нашей современной поэзии национальные черты русского
человека.
Давно завоевали себе место в сердце читателя его поэмы “Против неба на земле”,
“Трудное счастье”, “Окнами на зарю”, “Конек на крыше”, “Ив-гора”, “Одна навек”,
“Письма из деревни” и другие.
Поэмы Сергея Викулова, как правило, захватывают остро стоящие перед страной
проблемы. Они смелы, высоконравственны, энергичны. Из этих поэм вырастает и
героический образ женщины-труженицы, и образ матери-солдатки, и образ
землепашца-хлебороба, настоящего хозяина. Былинный ход поэм Сергея Викулова —
лучшее доказательство тому, что великие дела великого народа не всегда вмещаются
в порывистую строфу, подавай этим делам ширь, простор поэтического жанра —
поэму!..
Ранняя поэма Сергея Викулова “Трудное счастье” — о русской вечной труженице, на
плечах которой столько было вынесено груза войны и мирных дней... Героиня поэмы
Анна, хозяйка, отвечающая за каждый колосок в поле:
Пахло сеном, простором полей.
— Ешьте, забавушки, на здоровье! —
И отвечали коровы ей
На своем языке коровьем.
Кончив, стряхнула труху с платка,
Молча прислушалась: вьюга плачет.
И постепенно, издалека,
Вспомнила — было совсем иначе.
Сена ни грамма. Соломой шурша,
Двор надрывался голодным ревом,
Жалко Анюте: кому корова
Скот лишь, а ей — живая душа!
Удивительно тесно связал свою жизнь, свою творческую стезю Сергей Викулов с
жизнью родной стороны.
Очень оригинальна по замыслу и очень ярка по исполнению поэма “Письма из
деревни”. В ее основу положена переписка поэта Сергея Викулова со своим дядей —
колхозным кузнецом. Трогательно и достоверно звучат живые письма людей, близких
друг другу заботами дня. Значительными мне видятся в этой поэме лирические
герои: поэт и кузнец. Оба они — добрые, работящие, мудрые. Удивляет и отбор —
ничего лишнего, случайного в стихах, что отвлекало бы от восприятия главного.
Поэмы Сергея Викулова, на мой взгляд, большое достижение всей нашей русской
современной поэзии.
Сергею Викулову свойственна простота изложения, весомость разговора,
многозначность переживаний — словом такой человеческий мир забот и дерзаний, без
какого давно бы зачахла на земле жизнь:
Теперь о жизни... Вроде уж писал я:
до снега заготовили дровец.
Ванюшка трои тракторные сани
припер. Пилили с бабкой лично сами.
Сложили... Все в порядке наконец.
Потом, опять на тракторе, из лога
по снегу сена вывезли стожок.
На эти дни случился, слава богу,
наш младший из Череповца, Серега,
а нет бы... В общем, здорово помог.
Несколько строк — и перед нами разворачивается бесхитростная картина жизни,
биография целой семьи, целого поколения. Типичность примет, фактов,
ответственность за свое слово, за свое дарование перед собой и народом — придают
творчеству Сергея Викулова серьезный тон, не временный характер.
Возьмем для примера одни только названия стихотворений поэта, и поймем сразу всю
их глубинную связь с народом, его речью и бытом: “Деревенское собранье”, “Когда
женится друг”, “По ягоды”, “Песни в старом доме”, “Черемуха на деревенской
улице”, “Первые уроки”, “Девчата”, “После войны”, “Доска Почета” и многие
другие.
Стих Сергея Викулова легок, подвижен, раскован — признак высокого вдохновения и
верности призванию. Посмотрите, как щедро и буйно льется викуловская строка:
Я ночь пахал и день пахал,
и вновь рычаг верчу.
Я, черт возьми, не отдыхал
и очень спать хочу.
Я знаю, что такое труд.
Но я не знал, ей-ей,
что веки могут весить с пуд,
а то и тяжелей.
Тонко, осторожно, порой едва уловимо Сергей Викулов прикасается к природе словом
и часто достигает весомых результатов: природа доверчиво входит в творчество
поэта и наполняет его мир своими красками и звуками, вечной музыкой жизни.
Человек и природа в творческом устремлении Сергея Викулова разумно дополняют
друг друга. Свет человеческой души, свет природы чувствует и несет Сергей
Викулов. Мне радостно читать о дядьях, тетках, племянниках, о том многообразном
родстве, какое и есть — родная сторона, родная связь с народом, с природой...
Без чувства благодарности, данной тебе, и без чувства радости за красоту жизни
поэт не может появиться:
Речка солнышком сверкала,
а в реке девчонка
платье мыла-полоскала,
колотила звонко.
Как нежно и как искренне сказано!
Но иногда поэт слишком увлекается какой-то одной темой, точнее, однородностью
темы. Воюя с браконьерами, стихи его становятся излишне назидательными и не
развивают тему, не идут в глубину ее. Понятно, что это от волнения, от желания
горячо осудить преступление перед природой. Но поэзия должна оставаться поэзией.
Творчество же такого большого самобытного поэта, как Сергей Викулов, не терпит
узости, а узость слишком резко выделяется на общем широком просторе его
творчества.
У Сергея Викулова столько стихотворений и поэм, серьезных, талантливых,
значительных содержанием, что любая, даже малая его неудача видна:
Мы слишком равнодушно иногда
глядим, как льется, плещется вида.
Не потому ли, что вода — река
и озеро. И даже облака!
Как я уже подчеркивал, сказано хорошо, но читаем дальше — а дальше следуют
сплошные нравоучения, расшифровки, толкования:
И мы сполна лишь в черный час беды
осознаем величие воды.
Вода. Вы только вдумайтесь: во-да...
Она поит поля. Несет суда.
По трубам, неподвластная годам,
струится — прямо в горло городам!
Она во всем. Она — трава и лес...
И ваш бокал, наполненный не без...
Все верно. Все исполнено на высоком техническом уровне, а читать скучно, потому
что “пережата” назидательная интонация. Скучно потому, что пафосно и ретиво
преподается то, что каждому здравомыслящему давно известно.
К чести Сергея Викулова, и сам он отлично чувствует свои слабости. Это-то и есть
главная черта, отличающая большого художника. Сергей Викулов — ищущий человек и
зоркий поэт.
И, возвращаясь к его поэмам, скажу: некоторые его поэмы стоят в ряду лучших
поэм, созданных нашими поэтами-фронтовиками. Его поэма “Возвращение” — первая
попытка показать начало великого движения — от города к земле. И это —
неоспоримо. Человек никогда не утратит связи с родной землей, в городе он живет
или в деревне. И возвращение вчерашнего сельчанина, а нынешнего горожанина в
деревню — закономерное явление. Земля зовет!..
Сергей Викулов авторитетно дополняет замечательную плеяду поэтов, превосходно
владеющих жанром поэмы: Василия Федорова, Сергея Наровчатова, Егора Исаева,
Сергея Поделкова и других. Поэма, как ни пытаются иные критики доказать ее
вырождение, не только существует, но озвучилась новой музыкой жизни и продолжает
развиваться, опираясь на лучшие традиции современной русской поэмы. Не случайно
такие поэты, как Владимир Фирсов, Геннадий Серебряков, Владилен Машковцев,
Евгений Антошкин — тянутся к поэме. Поэмы Ивана Савельева и Геннадия Серебрякова
давно завоевали свое место в нашей литературе. Интересны тематически, богаты
интонационно поэмы Владилена Машковцева, Виктора Коротаева, Игоря Ляпина,
Евгения Антошкина...
Поэма живет — на родной почве.
+ + +
Сергей Викулов, может быть с большим упорством, чем некоторые, утверждает
бесконечную ответственность русского человека перед землей, перед Родиной,
незатихающую его боль за дела и судьбу Отечества. В его стихах и поэмах
прослеживаются те времена, откуда берет начало новый уклад, новый быт села:
А в деревне бушевали сходки,
а в деревне надрывали глотки,
грудь на грудь сходились мужики.
В реве, в гаме, в сутолоке, в дыме
понял он — на сходках тех не гость:
дело шло к тому, чтобы отныне
вместе “жизню” ладить, а не врозь.
Сергей Викулов хорошо справляется и с поэмой малого размера, что, в общем-то, не
такое уж простое дело. Поэма небольшого размера требует сильной концентрации
материала и, безусловно, той энергии, которая действовала бы на память и на
чувство густо и дерзко. Эти качества особенно заметны в поэме Сергея Викулова “Ив-гора”.
Ясностью изложения, лиричностью слова и голоса Сергей Викулов — прямой и верный
наследник музы Николая Алексеевича Некрасова. Муза Накрасова занимает почетное
место в народе, а в критике — все еще иной эстетствующий “провидец” пытается
отодвинуть ее на задний план. Некрасовская муза — наследница Пушкина,
Лермонтова, она настолько нам близка и понятна, что мы нередко говорим ее
мыслями, И Сергей Викулов неустанно и последовательно утверждает достоинство
народного языка, народного нрава:
Смешна мне спесь. Она мне не родня.
Она, в своем величии убога,
ступает, ни порожка, ни порога
не замечая среди бела дня.
Куда и не зовут— свои стопы
спесь направляет, всюду, смотришь,
прется,
пока на ровном месте не споткнется,
не шлепнется под хохот всей толпы.
Александр Блок, Сергей Есенин, — мало ли им дал Некрасов? Даже извергающий громы
Маяковский чтил Некрасова, преклонился перед ним.
А Некрасов
Коля,
сын покойного Алеши, —
он и в карты,
он и в стих,
и так неплох на вид.
Знаете его?
Вот он мужик хороший.
Этот нам компания —
пускай стоит.
Андрей Белый, Валерий Брюсов, Николай Клюев, Игорь Северянин — никто не обошелся
без некрасовской поэтической дороги, никто не опроверг его громадного таланта и
опыта.
Но вот, посмотришь, находится “мыслитель”, который, смакуя и одутловато
навязывая “идею” об интеллектуализме, начинает так сюсюкать похвалы Блоку, так
его “возносить”, так его отделять от истории русской поэзии, русского народа,
что получается: Блок и этот “мыслитель” — ныне два равновеликих и
неприкосновенных. Делается это затем, чтобы приспособить свою творческую немощь
к одному из любимейших русских поэтов, чтобы утолить свою “жаждущую желчь” в
светлом роднике слова.
Делят не только современных поэтов на “деревенских” и “городских”, на
“начитанных” и “неначитанных”, “общечеловеческих” и “узконародных”, делят даже
поэтов-классиков, “переносят”, “подымают”, “убирают”, так сказать, классические
памятники. Эти горе-реформаторы — с разумом и страстями варваров!..
И разве они могут быть способны восхититься вместе с поэтом:
Ее, молодую, из лесу когда-то
хозяин в деревню принес на плечах.
Он вырыл ей яму железной лопатой,
он полил ей корни водой из ключа.
И встала черемуха рядышком с домом,
и любо ей было занятье одно:
мести по карнизам зеленым подолом,
пахучей метелью швыряться в окно.
Да терпкие ягоды — много ли, мало —
дарить ребятишкам в ладони...
Как настоящий мастер, Сергей Викулов принес в нашу поэзию дух родного
вологодского края. А край этот — с окающим русским говорком, с веселыми и
лукавыми запевками, с громкими и лихими переплясами. Край с военной черной
памятью горя — с опустелыми грустными улицами деревень, по околицам которых
багрянеют обелиски...
Сергей Викулов — поэт гражданского голоса. Его любовь к земле, к речушке, к
тропинке, к полю, его задушевное признание в самых трепетных и откровенных
чувствах к женщине близки нам — это русская забота и доброта, родная память и
боль за все живое, за все близкое на земле дедов и прадедов.
Сергей Викулов — поэт, воплощающий заветы прошлого, настоящего и будущего в
своем патриотическом слове.
С самой ранней зари-денницы
и до ночи я при делах.
Не топор, а перо жар-птицы
трепыхает в моих руках...
Нам, поэтам, надо еще неистовей и беспощадней беречь родную мелодию речи, ее
незапятнанность, ее великую душевную силу, ее всевидящую память. Это и делает
Сергей Викулов.
1985
Далее читайте:
Валентин Сорокин
(авторская страница).
Викулов Сергей Васильевич
(р. 1922), русский поэт.
|
