Никита Муравьев

1793-1886

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

XPOHOC

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

М.И. Муравьев-Апостол

Воспоминания и письма

Портрет М.И. Муравьева-Апостола прислал
Владимир Леонидович Чернышев, доцент НТУ «ХПИ», г. Харьков.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Большая, одаренная и славная в русской истории семья Муравьевых дала деятелей двух разрядов: тех, которых вешают, и тех, которые вешают. Автор этого изречения, Мих. Ник. Муравьев-Виленский , с гордостью причислял себя и тем, которые вешают, и вполне основательно был прозван за свою деятельность по усмирению польского восстания 1863 года Муравьевым — Вешателем. Но в начале своей общественно — государственной деятельности он, с точки зрения тогдашней власти, заслуживал быть повещенным: M. H. Муравьев был одним из основателей первого русского тайного общества, из среды которого вышли наиболее последовательные и решительные участники заговора декабристов.

 Было еще несколько Муравьевых в тайном обществе. Среди них — два брата Муравьевы — Апостолы, Матвей и Сергей. Последний принадлежал к Муравьевым, которых — по определению его троюродного брата — вешают; Николай Павлович так и поступил с ним; во всяком случае, С. И. Муравьев-Апостол никогда бы никого не вешал: характером не вышел в вешатели. А вот Матвей Иванович Муравьев — Апостол, тот по своему характеру не принадлежал ни к одному из разрядов, на которых разделил своих родственников Муравьев — Виленский. Его не повесили: не за что было; да и он никого вешать не собирался. Попал он в тайное общество потому, что все родственники и друзья были там; много раз хотел выйти из общества, но оставался в нем только для того, чтобы удержать брата Сергея от опасных шагов; а под конец своей заговорщической деятельности сам участвовал в восстании Черниговского полка, и опять ради брата: не хотел оставить его одного «в несчастном положении». Едва ли не единственный из заговорщиков Матвей Иванович никого в обществе не принял — не соблазнил ни единого от малых сих.

 При Екатерине II выдвинулся своим обширным образованием и литературными дарованиями Иван Матвеевич Муравьев, которому позднее разрешено было именоваться Муравьевым — Апостолом, по фамилии его деда по матери гетмана Даниила Апостола. Когда подросли внуки Екатерины — Александр и Константин — Иван Матвеевич был назначен одним из воспитателей великих князей. При отце их, императоре Павле I, Муравьев был посланником в Гамбурге и на этом посту сумел заслужить расположение капризного и взбалмошного императора. Был также при нем одним из главных руководителей внешней политики. В начале царствования Александра Павловича — был посланником // С 3 в Испании. Некоторые подробности об отце за это время передает в своих воспоминаниях Матвей Иванович, другие приводятся в примечаниях к ним.

Старшие его сыновья — Матвей, родившийся в 1793 году, и Сергей, родившийся в 1796 году, — воспитывались в Париже. Мать их дочь, сербско-австрийского генерала Черноевича, Анна Семеновна, была женщина образованная и обладала литературным дарованием: она переводила французских авторов. Отец — глубокий знаток эллинской и латинской культуры, большой почитатель греко-римской образованности сумел внушить сыновьям преклонение перед героическим патриотизмом представителей древнего мира. Но эпикуреец, по личным склонностям, он не отдавался всецело воспитанию детей. Быть может, поэтому он не передал детям своей тяги к учености, хотя они были широко и разносторонне образованы. Недосуг отца в области воспитания сыновей возместила мать, внушившая им самый широкий гуманизм.

Под таким семейным влиянием, к тому же выросшие в Париже, где воздух был насыщен идеями энциклопедистов, где еще живы были веяния Великой Революции, — братья Муравьевы — Апостолы вернулись в Россию в 1809 году. Молодые люди не знали даже, что в отечестве существует рабство, и естественно, что они примкнули к зародившемуся в России, после освободительных войн 1812 — 1814 годов, оппозиционному движению. Конечно, оба были среди основателей первого тайного общества, в котором преобладали отвлеченные мечтатели и книжно — бумажные преобразователи государственного строя.

Храбрые участники Отечественной войны, братья Муравьевы — Апостолы умели ценить самоотверженный героизм солдата — раба, старательно облегчали тяжкую участь подневольного защитника родины и вскоре вывели в своем Семеновском полку телесные наказания. Муравьевский вольный дух столкнулся с аракчеевщиною: проповедь человеколюбия в аракчеевской казарме повела к восстанию Семеновского полка в 1820 году. Оно отразилось на дальнейшей судьбе братьев Муравьевых — Апостолов. Правда, Матвей Иванович еще раньше вышел из Семеновского полка, но Сергей Иванович был переведен из него в армию в виде наказания. Здесь он углубил и шире развил свою революционно — проповедническую деятельность (очерк именно этой стороны ее — в интересной статье П. Е. Щеголева «Катехизис С. И. Муравьева — Апостола» в его «Исторических Этюдах»). Было уже указано выше, что за это время судьба братьев тесно переплелась. Матвей Иванович был бледным, холодным спутником Сергея Ивановича: ни яркости, ни революционного жара своего брата он не воспринял, но роковым образом был втянут в круг его действий; по его поручению ездил в Петербург для установления связи с тамошними заговорщиками; наконец — убежденный противник революционных мер, решительно предостерегавший брата от бдительности правительства — принял участие в походе возмущенных Сергеем Ивановичем шести рот Черниговского полка против всей императорской армии.

В печатаемых здесь записках, воспоминаниях и письмах М. И. Муравьева-Апостола читатель найдет фактический, очень точный рассказ о крупнейших событиях первой четверти 19-го века: о воцарении Александра I, о Наполеоновских войнах, об общественном движении 20-х годов, о быте и нравах эпохи — особенно в области военной, — о деятельности тайных обществ, о восстаниях // С 4 Семеновского и Черниговского полков — двух военных бунтах, замыкающих начало и конец заговорщической деятельности декабристов. Здесь же автор говорит о своей отце, о брате, о своем детстве, о своей жизни в тридцатилетнем сибирском изгнании, о товарищах и друзьях всей своей долгой, богатой событиями и встречами жизни. Рассказы и письма М. И. Муравьева — Апостола охватывают время от последних лет царствования Екатерины II и до последних лет царствования ее праправнука, пятого после нее императора.

Вся книга в целом прекрасно характеризует ее автора — человека, родившегося при Екатерине II и скончавшегося при Александре III, представителя среднего типа декабристов: богато одаренных по условиям рождения, среды и воспитания, но робких и очень скромных но личным качествам, лишенных революционного порыва, творчески — преобразовательных замыслов и бунтовщических дерзаний. В рассказах и письмах М. И. Муравьева — Апостола — главнейшие события его жизни, вся его биография. Здесь приведу только беглый перечень годов и фактов.

Матвей Иванович Муравьев-Апостол родился в Петербурге 25 — го апреля 1793 года. В раннем детстве был вывезен родителями в Германию, потом воспитывался в Париже. По возвращении в Россию поступил в корпус путей сообщения, но курса здесь не кончил: уже в воздухе пахло порохом, и в конце 1811 года М. И. поступил подпрапорщиком в Семеновский гвардейский полк, с которым совершил походы 1812 — 1814 годов. Под Кульмом был ранен. Получил за войну орден храбрых — крест св. Георгия и прусский железный крест. Участвовал в основании Союза Спасения, первого тайного общества, открытого в начале 1817 года, затем — во всех других возникавших из него обществах, формально принадлежа к концу своей политической жизни к южному обществу. Был масоном в ложе Трех Добродетелей. С начала 1818 г. переехал в Полтаву в качестве ад'ютанта при Малороссийском генерал — губернаторе князе И. Г. Репнине — Волконском и вышел в отставку подполковником в 1823 году.

Служа ад'ютантом, М. И. тяготел к мирной деревенской жизни, подолгу живал в Полтавском имении отца, любил обстановку сельской жизни, увлекался чтением вслух книг, конечно, французских и, конечно, чувствительных, — за круглым семейным столом в Хомутецкой гостинной; еще увлекался садоводством; вообще любил идиллию. Влюбился в княжну Хилкову, внучку соседа Трощинского — известного государственного деятеля при Екатерине II-й Александре I, — часто, ездил к нему в Кибинцы, вздыхал там, но боялся сделать предложение: и здесь сказалась робость. Однако, есть любопытное семейное предание, рассказанное в воспоминаниях внучатной племянницы М. И. г-жи А. Бибиковой. Когда М.И. был ад'ютантом у кн. Репнина, он присутствовал в Киеве на одном торжественном обеде и когда стали пить за здоровье государя он не присоединился к тосту, а вылил на пол вино из своего бокала.

Участие в делах тайного общества, в восстании Черниговского полка — обо всем этом дальше. В начале 1826 г. М. И. взят в плен правительственными войсками на поле сражения, привезен в Петербург, заключен в Петропавловскую крепость, предан суду. Этот период характеризуется для M. И. Муравьева — Апостола испугом. Только так и можно назвать его состояние от января до июля 1826 года. Этот испуг владел им и в Сибири. Испуг проявляется // С 5 во всех его многословных, изобилующих ненужными подробностями, показаниях в Следственной Комиссии, испуг виден в его очень любопытных по содержанию заметках в крепости, испугом наполнены его письма из Сибири — к начальству и к сестре.

Показания М. И. Муравьева — Апостола в Следственной Комиссии по деду о тайных обществах многотомны, по ним можно было бы написать целую историю заговора, конечно, историю бледную, как неярок был и сам их автор. Но добросовестный и доброжелательный к декабристам делопроизводитель Следственной Комиссии А. Д. Боровков составил для суда сжатое изложение показаний главнейших участников заговора, в том числе М. И. Муравьева — Апостола. Ни его показания, ни это изложение еще не печатались; приведу здесь последнее. Оно достаточно выяснит читателю — в дополнение к личным воспоминаниям и рассказам М. И. — степень его участия в тайных обществах, его роль в заговоре и, главное, его поведение в Следственной Комиссии, см. ниже статью М. И. о брате, где он говорит о своем душевном расстройстве во время следствия.

Матвей Муравьев — Апостол, — говорит Боровков, — при первом допросе сознался, что был членом тайного общества и принят полковником Александром Муравьевым в Петербурге в 1817 году. Был в числе тех членов союза, которые в 1817 году в Москве под начальством Александра Муравьева совещались о покушении на жизнь блаженной памяти Государя, когда Якушкин вызвался нанести удар Его Величеству, Брат его Сергей Муравьев восстал против сего заговора и по болезни своей через него (Матвея) представил участвовавшим членам письменное мнение, по прочтении коего все от намерения своего отстали.

Рассказывая о сем заговоре подполковнику Поджио, он — Муравьев увеличил число совещавшихся до 50 человек, тогда как в самом деле находилось только 6 человек, — единственно для внушения об обществе выгодного мнения.

В начале 1818 года, будучи ад'ютантом при князе Репнине, уехал с ним в Полтаву. Здесь он нашел Новикова, принадлежавшего к Союзу Благоденствия и основавшего в Полтаве масонскую ложу для приготовления в ней людей, способных к вступлению в общество.

В 1821 году слышал от Никиты Муравьева, что Лунин сделал предложение — выйти нескольким человекам в масках на Царскосельскую дорогу для покушения на жизнь покойного императора.

В конце 1822 года Муравьев из Полтавы возвратился в Петербург и был переведен в Полтавский полк, в следующем затем году вышел в отставку и уехал на житье в деревню.

В продолжение бытности в Полтаве Муравьев по обществу не действовал, но знал, как об об'явленном в Москве уничтожении союза, так и о решимости некоторых членов продолжать оный.

О возникновении обществ на юге и севере он был известен. Цель их стремилась к введению в России представительного правления посредством силы. Южное общество предлагало начать свои действия в то время, когда полки // С 6 наполнятся членами его; оно особенно надеялось на 8 дивизию, где много находилось семеновских солдат.

От участия в Южной обществе начально отказывался и даже уговаривая брата своего Сергея следовать его примеру; но впоследствии сделался сообщником в преступных его замыслах.

М. Муравьев не был ни на одном из совещаний, происходивших между южными членами в 1823 году в Киеве и в Каменке, в 1824 году в лагере при Лещине; но знал все, о чем там рассуждали и что было предполагаемо, или от брата своего Сергея или от Бестужева.

О предприятии Сергея Муравьева с Швейковским, Бестужевым и Норовым в 1823 году при Бобруйске, когда умышляли овладеть священною особою покойного Государя, узнал от Швейковского в Петербурге в 1824 году.

В 1823 году Муравьев получил от Южной директории поручение ехать в Петербург и открыть сношения с Северным обществом. Цель сих сношений была стараться соединить оба общества, согласить Северное на избрание одного директора и возбудить в членах сего последнего более рвения и деятельности, потому что Петербург предназначался главным пунктом действия.

Приехав в Петербург в июне 1823 года, он нашел там князя Барятинского, имевшего от Пестеля поручение об'явить Никите Муравьеву о принятой Южным обществом республиканской цели с истреблением Особы Государя и требовать ответа, готово ли Северное разделять меры к достижению оной. Барятинский уехал, будучи недоволен Никитою Муравьевым.

Северное общество находилось тогда в расстройстве и не имело заседаний; но, по убеждению Южного, члены решились возобновить свои действия и по осени 1823 года избрали директоров: Никиту Муравьева, князей Трубецкого и Оболенского, и Муравьев принимал тогда участие в собраниях, происходивших у Пущина, Оболенского, Нарышкина и Рылеева.

Матвей Муравьев первые объяснения имел с Никитою Муравьевым, а потом находился в сношениях со всеми прочими членами Северного общества. Князь Оболенский просил Муравьева пригласить в Петербург самого Пестеля, полагая, что личное его присутствие скорее сблизит общества между собою.

При от'езде Александра Поджио на юг в конце декабря 1823 года Муравьев послал с ним туда переписанный план конституции Никиты Муравьева.

Вскоре затем Пестель приехал в столицу и после неудачи переговоров своих поручил Муравьеву продолжать сношения с Северным обществом и тайно от оного учредить особенное общество. Он тогда же принял нескольких офицеров Кавалергардского полка.

Тогда же Пестель об'яснил Муравьеву план на введение республики, говорил ему о намерении составить вне общества особенную партию для истребления императорской фамилии.

В это время Матвей Муравьев, долго не имея писем от брата своего Сергея и услышав от графа Олизара, что ген. Эртель приехал в Киев, возомнил, что с приездом Эртеля Южное общество захвачено и брат его находится в опасности, — принял преступное намерение покуситься на жизнь блаженной памяти Государя и начально сообщил об оном Пестелю, который, одобряя его, сказал, что он Матвей понимает дело, а потом Артамону Муравьеву, Вадковскому и Свистунову. Все были согласны с его умыслом.

// С 7

Вскоре однакож, получив от брата уведомление, что он не писал к нему за отлучкою в деревню, оставил преступное свое намерение и поспешил известить о том помянутых лиц. Между тем Вадковский сказывал ему, что, находясь в Новой Деревне и имея у себя духовое ружье, он сам помышлял посягнуть на жизнь монарха.

В августе 1824 г. Матвей Муравьев возвратился из Петербурга в деревню и оставался, как говорит, вне общества, ибо с членами оного не виделся, кроме брата Сергея и Бестужева, приезжавших к нему в деревню, и один раз бывшего майора Лорера.

Из Петербурга привез с собою две вольнодумные песни: одну сочинения Рылеева, а другую — Александра Бестужева.

Почувствовав отвращение к обществу, он писал к брату Сергею, остерегая его тем надзором, какой правительство обращает на полуденный край, а потом говорил Лореру весьма дурно насчет общества и желания своего удалиться от оного. Но после, убежденный Бестужевым, согласился послать также написанное к Пестелю письмо, в котором уверял в неизменной привязанности к обществу.

В конце 1824 г., по просьбе брата Сергея, принял на себя поручение Южного общества, чтоб уговорить князя Трубецкого к действию на 4-й корпус, но Трубецкой обещания своего не исполнил, а при от'езде из Киева в Петербург сообщил ему поручение стараться склонить Северное к соединению и об'явить о решительном намерении начать действия в 1826 г.

Незадолго перед тем Муравьев видел Корниловича, которому Бестужев сообщил последние предположения Южного общества и дал между прочим списанную им (Матвеем) копию с мнения о истреблении Цесаревича.

Он слышал о умысле Якубовича, о чем привозили сведения Бригген и Нарышкин, бывшие в Киеве в октябре 1825 г.

От брата Сергея знал, что командуемый им батальон Черниговского полка ему совершенно предан и что в лагере при Лещине ходили к нему Семеновские солдаты и божились, что за ним последуют коль скоро им дадут знать о начатии дела.

Бестужев рассказывал ему о присоединении к Южному обществу Славянского, над которым начальствует, но из членов его видел только одного Андреевича.

Муравьев знал главные черты Русской Правды, написанной Пестелем, и катехизис с прокламацией, сочиненные Бестужевым и братом его Сергеем, и читал речь Бестужева к Славянскому обществу, а также и мнение его о необходимости истребления Цесаревича.

Муравьев не утверждает показания подполковника Поджио о том, что при свидании в Киеве из'являл ему нетерпеливость скорее, начать действия, вопреки предположениям прочих членов, и что Поджио считая его с Митьковым готовыми разделить с ним преступное намерение покуситься на жизнь ныне Царствующего Государя, но признается, что при известности о преступных его мнениях полное право имел почитать его первым на все злодеяния.

27 декабря 1825 г. в Любаре Бестужев известил Муравьева и брата его Сергея об арестовании бумаг в Василькове и что их самих велено взять и отправить в Петербург.

// С 8

Тут Бестужев сказывал им, что перед от'ездом своим из Василькова приглашал четырех Черниговских офицеров отправиться с ним в Петербург для покушения на жизнь ныне Царствующего Императора, но мысль сия Муравьевым была отвергнута.

Матвей Муравьев сознается, что испуганный известием Бестужева он предложил брату обоим застрелиться, и когда, повторил сие на дороге к Бердичеву, то брат было согласился, но Бестужев удержал их.

Когда брат Сергей решился из Любара ехать к месту расположения Черниговского полка, то и он, не желая оставить его в столь несчастном положении, тогда же с ним отправился.

В Трилесах подполковник Гебель, об'явивший обоим Муравьевым арест, ранен двумя Черниговскими офицерами, из коих одного Матвей Муравьев, выбежав из квартиры на шум, успел удержать от дальнейшего неистовства.

30 декабря Матвей Муравьев с братом его Сергеем, когда сей собрал две роты Черниговского полка, выступил к Василькову. Вступив в сей город, он арестовал майора Трухина, взял к себе знамена и полковой ящик, выпустил арестованных и учредил караулы, забирая жандармов и других проезжающих. Здесь присоединился Бестужев.

Первого января возмущенные шесть рот Черниговского полка вышли из Василькова по направлению на Белую Церковь, но, узнав о посланном против них отряде, повернули на дорогу к Трилесам, чтоб пройти к 8-ой дивизии.

Бестужев на походе от Василькова говорил, что если начатое возмущение не удастся, то надобно скрыться в лесах и, пробравшись в Петербург, посягнуть на жизнь Государя.

3 января возмутители были окружены и расстроены отрядом гусар и артиллерии. Матвей и Сергей Муравьевы и Бестужев взяты в плен, меньшой брат Ипполит убит, а поручик Кузмин застрелился.

Матвей Муравьев в общество никого не принимал.

В продолжение следствия угрызения совести его были столь сильны, что он впал в отчаяние и хотел уморить себя голодом. Но убежденный кроткими внушениями веры пришел в себя и успокоился.

Откровенное признание Матвея Муравьева, — заключает свое изложение Боровков, — согласуется с показаниями о нем, сделанными князем С. Г. Волконским, подполковником А. В. Поджио, Серг. Муравьевым- Апостолом, В. Е. Тизенгаузеном и другими.

На семью старого классика-эпикурейца обрушились три тяжких удара: третий сын его, 19-летний Ипполит, застрелился на поле сражения, когда было подавлено восстание Черниговского полка (он принял участие в этом деле случайно, так как послан был петербургскими заговорщиками с письмами на Юг к братьям его с извещением о декабрьских событиях на Севере); второй — одаренный нервной, чуткой, любвеобильной душой и характером пылкого революционера — мистика, Сергей, был повешен на валу Петропавловской крепости; старший Матвей осужден по первому разряду и приговорен к отсечению головы, но помилован и... сослан в каторжную работу на двадцать лет.

// С 9

Однако, М. И. Муравьев-Апостол на каторгу не попал. По настойчивым мольбам его сестры, красавицы Е. И. Бибиковой, Николай Павлович заменил ему каторгу простым поселением. Так прошло ровно 30 лет. Об этой поре своей жизни М. И. говорит в воспоминаниях, напечатанных ниже. В Сибири он женился, имел сына, который умер младенцем, занимался, свойственной его сердцу и более подходящею к нему, чем революционная деятельность, благотворительностью, жил в дружеском общении с товарищами по изгнанию. По амнистии 1856 г. он вернулся в Россию. Здесь М. И. прожил, в Твери и Москве, еще 30 лет и первое время много работал в деле крестьянского раскрепощения. В преклонной старости он представлял собою патриарха (только годами да образом жизни, ибо внешностью он сохранил до самой смерти гордую осанку и холодную надменность аристократа по рождению и представителя большой родословной), окруженного родственниками, которым он рассказывал про богатые события своей долгой жизни. Этим молодым представителям семьи Муравьевых и обязана литература о декабристах собранными здесь статьями, так как по их просьбам диктовал M. И. свои воспоминания. Умер он в Москве 21 февраля 1886 г. — 96 лет от роду.

В этой книге собрано все литературное наследство М. И. Муравьева- Апостола: бывшее в печати и впервые публикуемое.

Первое место здесь занимают — появляющиеся впервые в печати — заметки в крепости, написанные на чистых страницах экземпляра Евангелия, присланного узнику родными. Не только по значению, по времени написания это — первое дошедшее до нас произведение пера М. И. непосредственно отражающее всю его личность в расцвете лет. Все остальные статьи — результат воспоминаний о далеком прошлом, но плод свежей памяти и честного отношения к фактам. Эти статьи расположены в порядке событий, которые в них описываются. Не важно, что воспоминания о событиях 1820 г. продиктованы позже воспоминаний о событиях 1825 г. Ведь они не написаны, а именно продиктованы. М. И. писателем не был. Он даже писать — то не умел по-русски. Думал и писал по-французски, на языке, который был ему и всем людям его круга более родным, чем русский язык. Но он был русский человек начала 19 века со всеми особенностями, характеризующими тогдашних русских образованных людей. К статьям и воспоминаниям присоединены письма М. И., расположенные в порядке написания. Они разнородны по темам и по адресатам, но однородны по духу, проникающему их. От маленькой случайной записочки к М. Я. Чаадаеву до обширного письма к сестре из Сибири — во всех этих подлинных произведениях пера М. И. Муравьева-Апостола виден робкий, скромный, испуганный, но честный представитель обширной, знатной, богато одаренной и славной в русской истории семьи Муравьевых — и тех, которых вешали, и тех, которые жили, никого не вешая и не желая никого вешать.

При составлении этой книги я пользовался любезными указаниями и содействием И. А. Бычкова, Н. Д. Игнатьева, Н. А. Котляревского, В. В. Майкова, Б. Л. Модзалевского, В. И. Саитова, П. Е. Щеголева. Другие упомянуты в соответственных местах книги. Всем им — глубокая благодарность.

Декабрь, 1921 г.

Штрайх.

// С 10

Печатается по кн.: Декабрист М. И. Муравьев-Апостол. Воспоминания и письма. Предисловие и примечания С. Я. Штрайха. Издательство «Былое». Петроград — 1922. В настоящей сетевой публикации использована электронная версия книги с сайта http://www.dekabristy.ru/ Гипертекстовая разметка и иллюстрации исполнены в соответствии со стандартами ХРОНОСа.

Здесь читайте:

Муравьев-Апостол Матвей Иванович (1793-1886), участник войны, декабрист.

Муравьев-Апостол Сергей Иванович (1796-1826), участник войны, декабрист, брат Матвея.

Муравьев-Апостол Ипполит Иванович (1806-1826), участник восстания Черниговского полка, брат Матвея и Сергея.

Муравьев Михаил Николаевич (1796 - 1866), тот Муравьев, "который вешает".

Декабристы (биографический справочник).

Участники наполеоновских войн (биографический справочник).

Союз благоденствия (справочная статья и "законоположение союза").

Движение декабристов (список литературы).

Источник и литература:

Конституция Никиты Муравьева (документ).

Белоголовый Н.А. Из воспоминаний сибиряка о декабристах. Русские мемуары. Избранные страницы. 1826-1856 гг. М., 1990.

"Русская Правда" П. И. Пестеля.

Нечкина М.В. Декабристы. 

Нечкина М.В. Декабристы.  Гл. Конституция Н. Муравьева.

Румянцев В.Б. И вышли на площадь...  (Взгляд из XXI века).

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА