Нарышкина Е.А. Петербург – Венеция – Рим

--

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Нарышкина Е.А. Петербург – Венеция – Рим

Мы поселились в Петербурге. Я была у пристани. Моя внешняя жизнь приняла определенную форму, меня удовлетворяющую. Я имела положительные обязанности и личные ответственности, на которых могла излить свои силы. Я молила Бога о даровании мне способности быть счастливой. Мы уехали за границу 1 марта и, направляясь к Италии, шли навстречу весны. В Венеции мы оставались довольно долго. Я в первый раз была в этом чудном городе и вдыхала поэзию, оставленную ему пройденными веками. Мы восхищались великолепными памятниками искусства его старинных церквей и дворцов и восстанавливали историю этой гордой владычицы морей, когда слава Венецианской республики гремела по всему известному миру. Теперь бывшая царица должна была склонить развенчанное чело под господством чуждого ей австрийского владычества 473, и черные гондолы, безмолвно скользившие по каналам, носили траур по ее утраченной независимости. Но чувствовался в воздухе протест против иностранной власти и носилась идея о единой Италии. Совершившееся уже присоединение Неаполитанского королевства и Тоскании под скипетром Короля Виктора-Эммануила 474 питало надежду на осуществление той же мечты и для остальной Италии. Во время Венского конгресса 475, когда прирезывались земли разным государствам для установления равновесия между ними, мысль о народах не приходила на ум вершителям судеб их, и Меттерних мог изречь: «L'ltalie ne sera plus qu'une expression geographique» 476. В описываемое мною время мечты итальянских carbonari 477 Mazzini, Silvio Pellico и других о воскрешении своей родины создали новый политический принцип, именно идею о национальностях. Все последующие крупные события имели эту идею в основании и как конечную цель. Теперь новая эволюция в идеях признала этот принцип устарелым и заменила его космополитизмом, плоды которого нам предстоит еще вкусить.

В Венеции мы застали принца Петра Георгиевича Ольденбургского, приехавшего со своей больной дочерью принцессой Екатериной Петровной, с которой мы так часто встречались два года тому назад. Вследствие простуды после вынесенной кори, в слабой груди ее развилась чахотка, и мягкий климат Венеции уже не мог восстановить ее здоровья. Принца мы видели иногда у консула нашего графа Кассини, куда он приходил по вечерам, но принцессу я уже не могла видеть. Вскоре после нашего отъезда она скончалась, к большому горю знавших и любивших ее. Одним из любимых мною уголков был католический армянский монастырь Св. Лазаря. Он находится в некотором расстоянии от города в дивном месте, посреди лазурной шири лагуны, и в нем живут высокообразованные монахи, посвящающие себя ученым трудам. Этот монастырь был любимым местом, воспетым Байроном, и напоминает убежище старинных времен, когда наука сосредоточивалась и сохранялась в монастырских стенах, не находя пристанища для себя в боевом мире тех дней.

Из Венеции мы поехали во Флоренцию, бывшую тогда столицей Итальянского королевства, где нас ожидало целое общество близких друзей. Сестра моей belle-mere 478 (дочери знаменитого графа Федора Васильевича Ростопчина) вышла замуж за французского графа де Сегюр 479. Ее старшая дочь Natalie была замужем за французским посланником при итальянском дворе бароном Malaret. Я с ними впервые познакомилась, и они приняли нас как самых близких родных. Дом их был очень приятен. Положение представителя Франции было выдающееся посреди дипломатов, так как Франция в такой сильной мере способствовала объединению Италии. Мы часто у них обедали при больших, равно как и семейных, обедах со всем персоналом посольства разговорчивых остроумных французов, с которыми мне было приятно и весело. Сам посланник был очень умен и интересовался новыми учреждениями России, особенно отменой крепостного права. У них были две дочери: Camille и Madeleine, которым их бабушка, графиня Сегюр, посвятила свои первые детские книги 480. Camille была в полном смысле красавица, с правильными тонкими чертами лица, очень похожая на отца, который ее сильно любил. Судьба ее была несчастлива. Выйдя замуж за негодяя — маркиза де Бло, она принуждена была разъехаться с ним и возвратиться к своим родителям с маленьким сыном Павликом 481, по смерти которого и она зачахла и умерла в цвете лет и с разбитым сердцем. Сестра ее Madeleine живет при матери, доканчивающей свою жизнь в своем замке на юге Франции, и посвящает себя всецело делам христианской благотворительности. Natalie была для меня родственно сердечно добра. Высокого роста, с великолепным станом, она была очень эффектна, хотя черты лица ее, носившие русский тип, не были правильны. До назначения ее мужа посланником во Флоренцию она состояла в числе придворных дам при Императрице Евгении и сопровождала императорскую чету, когда было совершено покушение Орсини. Они все уехали в итальянскую оперу, и бомба разорвалась между их каретами, не причинив им никакого вреда, но, к несчастью, поразив много окружающих лиц. Русским представителем был еще раз Николай Дмитриевич Киселев, знавший меня с моего раннего детства в Париже. С тех пор, как мы встретились с ним в Риме в 59-м году, он женился на великолепной донне Франческе, по первому мужу Торлония. Ее классические черты и высокий прямой стан так и просились под резец скульптора, чтобы запечатлеться в мраморе; при ней был ее сын от первого брака, десятилетний мальчик Clemente. Но ближе всех к нам стояла очаровательная графиня Остен-Сакен, муж которой был советником нашего посольства. Я ее знала с тех пор, как себя помню, когда вскоре после нашего переселения в Париж она приехала туда со своим первым мужем князем Михаилом Александровичем Голицыным, дальним родственником моего отца. Только что женившись на прелестной 16-летней княжне Марии Ильинишне Долгорукой, он тотчас привез ее к моей матери, много ее старшей, прося покровительства ввиду ее молодости. С тех пор дружба соединила этих двух дам, и так как Голицыны поселились в Париже, то мы виделись с ними постоянно. Князь был племянником известного московского магната князя Сергея Михайловича и владел огромным состоянием, еще увеличившимся от получения впоследствии наследства от своего дяди. Он воспитывался за границей вместе с братом князем Федором, и они оба были католики. Очень образованный, культурный, артистичный, он не служил и не появлялся ко двору во время царствования Государя Николая Павловича, но на коронации 56-го года, когда князь Сергей Михайлович, будучи тогда московским предводителем дворянства, дал в своем доме на Пречистенке великолепный праздник, участвовал вместе со своей женой в приеме высоких гостей. После сего он был сразу назначен посланником в Испанию, где после трехлетнего пребывания он скончался. Он был много старше своей жены. Она любила и уважала его скорее как отца. Полное счастье она испытала в своем втором браке с графом Остен-Сакен, нынешним нашим послом в Берлине. Сакены занимали красивый Palazzo LungArno 482 в нескольких шагах от нашей гостиницы. Они много принимали. Красота, общительность и приветливость графини способствовали тому, что дом их сделался центром не только дипломатического замкнутого кружка, но вместе с сим местом слияния аристократического общества с новыми элементами, от которых они в то время еще отстранялись. На вечерах у Сакенов я видела всех деятелей великого переворота, совершающегося в Италии: Rikasoli, La Marmora, Minghetti и других. Было очень интересно и приятно, и хозяйка дома со своей пленительной добротой и удивительной печатью grande Dame 483, ей присущей, умела соединять отдельные политические группы и сглаживать шероховатости новых сближений. Ее доброе влияние в этом отношении было признано итальянским обществом, и когда они покинули Францию, то оставили после себя длинный след дружеских и признательных воспоминаний. Она так горячо любила мою мать, что относилась ко мне как старшая заботливая сестра, и не было предела ее радушному гостеприимству и нежному участию ко всему, что меня касалось. Графиня Сакен была для меня живым воспоминанием о моем далеком милом прошлом, образ которого не затмила масса испытанных мной с тех пор новых впечатлений. Она знала с давних лет всю нашу семейную жизнь, и мне было отрадно слышать ее восторженную оценку благородного характера моей матери. Между прочим, перебирая имена их общих знакомых, она вспоминала о старой герцогине d'Albufera, которая говорила: «Si la vertu avait un nom, on l'appellerait — Kourakine» 484.

Такая ситуация бывала, наверное, с каждым: с вечера в компании садишься за преферанс, всю ночь играешь, а рано утром предстоит выступать, как у Иосифа Ильина - из Островца с обозом нужно было доехать до Сандомира. Но у офицеров в ту пору на такой случай был свой секрет, который через сайт https://coffeeok.com.ua/kofe/kofe-v-zernah вы и сами легко разгадаете. Если рядовой состав пил каву из слегка поджаренных на сковороде зерновых после крупорушки, то у офицеров всегда в запасе имелся добротный крепкий кофе.

Великая княгиня Мария Николаевна вместе с Евгенией Максимилиановной находились также во Флоренции. На другой день нашего приезда мы поехали к обедне в Сан-Донато 485, где тогда была наша церковь, и мы там встретились, при большом удивлении с их стороны и большой радости с моей. Посыпались вопросы, приветствия. Я была обрадована чрезвычайно нашей встречей среди дивных картин флорентийских пейзажей весны. Великая княгиня проживала в своей прекрасной вилле Quarto 486, купленной ею и украшенной с тем артистическим вкусом, который составлял отличительное свойство ее художественной натуры. Король Виктор Эммануил часто бывал у ее высочества запросто, не любя больших приемов, и подарил ей великолепные гобелены, украшавшие стены с картинами старинной прерафаэлитской школы, приобретенные великой княгиней. Известный Липгардт 487, знаток живописи, бывал постоянно в Quarto, где советы его очень ценились. При Евгении Максимилиановне была добрая графиня Елизавета Андреевна Толстая. Мы присоединялись к ним иногда для артистических экскурсий, которым художественная Флоренция открывает такое широкое поле.

Потом мы поехали в Рим. Какое волнение, какое счастье я испытала, увидев во второй раз этот чудный город, пребывание в котором составляет эпоху в моей жизни. Мы поместились в том же Albergo Europa 488 на Piazza di Spagna, как и в первый наш приезд, и так как у нас в Риме было мало знакомых и никаких обязанностей, то с утра до вечера ездили по известным уже и излюбленным местам. Компания была дивная, поездки по окрестностям города восхитительны. Из прежних знакомых мы видели только князя Гогенлоэ и Пальмера. Мы были у первого в его помещении в Ватикане на самом верху дворца, откуда вид простирается на весь Рим. Кроме воспоминаний о прежней встрече его заинтересовало то обстоятельство, что двоюродный брат моего мужа был monseigneur de Segur 489, проведший в Риме лет двадцать в тесном дружеском сближении с ним. Отношения нашего правительства с Ватиканом были прерваны в этом году, наш посланник барон Мейендорф отозван  490, а архимандрита Гурия, настоятеля нашей церкви, мы увидели в Неаполе, куда отправились из Рима, несмотря на начинающуюся жару.

Цитируется по изданияю: Нарышкина Е.А. Мои воспоминания. Под властью трех царей / Елизавета Алексеевна Нарышкина. М., 2014, с. 161-165.

Примечания

473         Венецианская республика в 1798 г. была разделена между Австрией и Францией и перестала существовать. После поражения Наполеона по решению Венского конгресса все бывшие территории Венецианской республики были переданы Австрии.

474         После войны 1858—1859 гг., в которой Австрия потерпела поражение от итало- французских войск, Виктор-Эммануил II получил Ломбардию, а затем, в результате энергичных действий Гарибальди, Тоскану, Романью, Модену и Парму. В 1860 г., после вторжения отрядов Гарибальди в Неаполитанское королевство и на Сицилию, король Обеих Сицилий Франциск II лишился престола, а референдум одобрил вхождение Неаполя и Сицилии в состав объединенной Италии под властью сардинского короля из Савойской династии Виктора-Эммануила II.

475         Конгресс, проходивший в Вене с сентября 1814 по июнь 1815 г., определил новые границы европейских государств после Наполеоновских войн.

476         «Италия станет не более чем географическим названием» (фр.).

477         карбонариев (wm.). Карбонарии — члены тайного политического общества, действовавшего в Италии в первой трети XIX в., которые называли себя угольщиками (carbonari), потому что в их ритуал входило сожжение древесного угля как символ духовного очищения. Целью карбонариев были единство и независимость Италии.

478         свекрови (фр.).

479         Графиня С.Ф. Ростопчина в 1819 г. вышла замуж за графа Эжена де Сегюра.

480         Первые книги графини Софьи де Сегюр: Nouveaux contes de fees pour les petits enfants [Новые волшебные сказки для маленьких детей]. Р., 1857. [Посвящена «Моим внучкам — Камилле и Мадлен де Маларе»]; La meme. Les petites filles modeles [Примерные девочки]. P., 1857. [В посвящении указывается, что главные героини книги — ее внучки Камилла и Мадлен].

481         Имеется в виду Поль де Бло.

482         Дворец на набережной реки Арно (ит.).

483         важной, знатной дамы (фр.).

484         «Если бы добродетель имела имя, она звалась бы Куракиной» (фр.).

485         До постройки посольской православной церкви русский приход во Флоренции располагался в домовой церкви виллы Сан-Донато, построенной в 1840 г. А.Н. Демидовым, князем Сан-Донато, и освященной в честь Святителя Николая (небесного покровителя его отца — Н.Н. Демидова — русского посланника и почетного гражданина Флоренции). Именно в 1866 г., когда во Флоренцию приехала Е.А. Нарышкина, там была восстановлена русская православная миссия и настоятелем этой церковной общины, находившейся в демидовском храме, был назначен священник Михаил Орлов, долгие годы бывший духовником великой княгини Марии Николаевны во время ее пребывания во Флоренции.

486         Вилла Кварто во Флоренции, где жила в 1863—1874 гг. великая княгиня Мария Николаевна, была куплена у А.Н. Демидова, князя Сан-Донато, которому она досталась в качестве приданого за его женой Матильдой Бонапарт.

487         Имеется в виду коллекционер и знаток искусства барон Карл Эдуард фон Липгарт, отец придворного художника Николая II барона Эрнста Карловича фон Липгарта — живописца, историка искусства, хранителя картинной галереи Эрмитажа (с 1906 г.). Они познакомились с великой княгиней Марией Николаевной во Флоренции, куда приехали в 1862 г., и Липгарт-младший стал заниматься живописью у немецкого художника Франца Ленбаха. Отец Липгарта помогал великой княгине собирать коллекцию живописи старых мастеров, а Мария Николаевна оказывала покровительство его сыну — начинающему художнику, следила за его успехами, помогая заказами и рекомендациями. Для нее он выполнил свое первое монументальное произведение «Ариадна и Бахус» (см. подробнее: Соломаха Е.Ю. Художник Э.К. Липгарт и его воспоминания // Наше наследие. 2007. № 81. С. 35-53; № 83/84. С. 130-146).

488         Отеле «Европа» (ит.).

489         L.-G.-A. de Segur.

490         Поводом к разрыву послужил разговор посланника с папой Пием IX 15 декабря 1865 г. На заявление папы о притеснениях католиков в России посланник ответил, что в Польше «католицизм сам отождествил себя с революцией». Папа сказал, что слова посла он рассматривает как личное оскорбление. После этого Мейендорф по указанию Александра II заявил, что император не может оставить его при дворе, где оскорбляют представителя России. Отношения с Римом были прерваны 27 ноября 1866 г. (см.: Дневник П.А. Валуева. М., 1961. Т. 2. С. 462).

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС