Иван Иванов

1993 г.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

Родственные проекты:

Иван Иванов

Анафема

Хроника государственного переворота

(записки разведчика)

Книга II

3 октября - 6.30 4 октября 1993 года

4 октября, понедельник. «Белый дом»

Область повышенного давления, без осадков. Днем — +13° — +15°С, ночью — +1° до -1°С Ветер юго-западный, слабый.

/4 октября «Московская Правда» №192 (536)/

В 2.00 западные посольства в очередной и теперь уже в последний раз отозвали из здания парламента своих журналистов. Иностранцы ушли тихо и незаметно, ничего нам не сказав. Напрямую к Ачалову, минуя нас, подобная информация также не поступала, поскольку из-за травмы ноги он ночью никуда не выходил.

Из справки ГУКВВ МВД:

«В 1.45 в штаб МО ВВ прибыла колонна на 27 БТРах.»

В 2.40 вышел из состояния оцепенения заместитель министра внутренних дел РФ генерал-лейтенант милиции Александр Николаевич Куликов, в отличии от своего тезки пытавшийся последние дни держаться в тени. Назначенный лично Ельциным (указ №1577) комендантом района чрезвычайного положения (ЧП) — города Москвы, он в свою очередь сделал своими заместителями Панкратова и Огородникова. От МВД к Грачеву был прикреплен генерал-майор милиции Шкирко — для организации взаимодействия ВВ МВД с войсками МО в предстоящей операции.

1 час 30 минут утра. Сергей Бабурин и «Бейтар» у центрального подъезда Министерства обороны. Приезд Ельцина

Очевидно, в западных посольствах уже знали, что в 1.30 в здание Министерства обороны и Генерального штаба на Арбате привезли Ельцина. Пьяная свита (Коржаков был пьян в стельку и еле стоял на ногах) прислонила его к стене в одной из комнат отдыха министра и к его телу практически никого не допустили. В соседнем же кабинете началось историческое заседание так называемого «Совета безопасности», закончившееся в 3.40. Случайным свидетелем приезда Ельцина стал депутат Сергей Бабурин, на 5-10 минут раньше него прибывший в Генеральный штаб вместе с генералом Филатовым.

Бабурину крупно повезло, что при подъезде к зданию первым его остановил пост военнослужащих из батальона охраны МО, а не «бейтаровцы» из Союза ветеранов Афганистана (СВА). Последних только в поле зрения Бабурина, прошедшего Афганистан солдатом, попало около 80 человек. Когда Сергея Николаевича остановил армейский заслон, на вопрос о цели визита Бабурин пошутил: «Иду к другу генералу... имярек... чайку попить.» Услышав известную фамилию, офицер батальона охраны МО вынужден был его пропустить, но приставил к председателю парламентского комитета двух своих автоматчиков. Полуарестованный Бабурин под угрюмыми и явно недоброжелательными взглядами «бейтаровцев» двинулся к подъезду Генерального штаба. К счастью, последние ошибочно приняли сопровождавших Бабурина автоматчиков за персональную армейскую охрану и не решились его тронуть, о чем потом сожалела не только израильская разведка «Моссад», но и ее оплошавшая резидентура в Москве.

В этот момент на глазах депутата в Генштаб прибыла кавалькада правительственных машин, которая, с трудом распихав со своего пути многочисленные БТРы, через отдельный министерский подъезд со стороны Кремля проследовала в распахнувшиеся ворота персональной арки. По рядам «бультерьеров» и «бейтаровцев» прошел шорох: «Ельцин! Ельцин приехал!» Бабурин понял, что депутатам делать теперь в Министерстве обороны нечего, и вернулся обратно в «Белый дом».

Как нам стало известно, в эту ночь вокруг здания Генштаба под «крышей» СВА было стянуто несколько сотен вооруженных боевиков, в том числе около 100 «бейтаровцев» на бронетехнике, которые, убедившись в лояльности руководства Министерства обороны, официально превратили российский Генштаб в один из районов своего сосредоточения. В 6.15-6.20 по личному приказу Грачева и Котенева они первыми начали выдвигаться на бронетехнике к «Белому дому» вместе с БТРами и БМП-2 МВД под командованием генерал-майоров милиции Владимира Панкратова и Вячеслава Огородникова, и сразу по приходу туда в 6.43 прямо с брони стали безжалостно расстреливать парламент и его безоружных защитников. Практически все они были одеты в черные кожаные куртки, что само по себе невольно вызывает в памяти зловещие исторические аналогии. Здание Министерства обороны и Генерального штаба они взяли в плотное кольцо и расставили вокруг свои бронетранспортеры.

До ночи с 3-го на 4-е сентября «бейтаровцы» СВА по личному указанию Грачева находились внутри здания «ненадежного» Генштаба и Министерства обороны, однако в историческую ночь кровавой развязки государственного переворота их официально попросили выйти оттуда на улицу и больше в здание не допускали, сделав исключение для одного лишь Котенева.

1.30 — 3.40 4 октября. Кабинет Грачева. Совет Безопасности

Буквально следом за Ельциным в 1.45 прибыл Черномырдин со своей охраной и, поднявшись на другом лифте, проследовал по коридору в кабинет министра.

...На ночном Совете Безопасности присутствовали менее 20 человек. Первые полтора часа заседало и того меньше — Грачев и шесть его гостей из Кремля.

{Схема. Москва, 4 октября 1993 года, 1:30-1:45. Появление в Министерстве обороны Ельцина, Черномырдина, Лужкова, Филатова, Ерина, Панкратова}

Ельцин, сопровождаемый Коржаковым, упал на мягкие сиденья в личных апартаментах министра обороны и на глаза старших армейских группировок не показывался.

{Схема. Москва, 4 октября 1993 года, 1:30-3:40. Совет Безопасности в Министерстве обороны РФ.
Е - Ельцин, 1 - Ерин, 2 - Филатов, 3 - Кондратьев, 4 - Грачев, 5 - Черномырдин, 6 - Лужков, 7 - Панкратов}

За «г-образным» столом лицом к входящим и спиной к засевшему в комнате отдыха министра обороны Ельцину слева направо сидели четверо (расположение действующих лиц приводится по состоянию на конец заседания):

Ерин,

Филатов,

Кондратьев (3) (заместитель министра обороны по чрезвычайным ситуациям вошел позднее вместе со всеми офицерами армии),

Грачев.

Павел Грачев в точном соответствии с печально известной народной приметой был посажен на угол собственного стола и с двух сторон окружен ближайшими сподвижниками Ельцина, бдительно оберегаемыми в свою очередь эмвэдэшниками — с одной стороны Ериным, с другой — Панкратовым.

По правую руку от Грачева, спиной к левой от входа стене расположились:

Черномырдин,

Лужков,

Панкратов.

Начальник ГУВД Москвы генерал-майор милиции Владимир Иосифович Панкратов уже сменил штаны и «беглую» мэрскую одежду и теперь с бравым видом восседал в десантном камуфляже.

Заседание Совета Безопасности в таком составе за закрытыми дверями шло с 1.30 до 3.00 и основная проблема была в том, чтобы уломать Грачева на применение армии для расстрела парламента без письменного приказа или распоряжения Ельцина. За исключением одного, пожалуй, Черномырдина, все уже были сильно пьяны. Из армии и Генерального штаба на Совете Безопасности в это время присутствовал один только Грачев.

Около часа Павел Сергеевич отказывался без письменного приказа Ельцина выводить на штурм Дома Советов войска, потребовав от Ельцина при нем подписать соответствующий указ. На оперативно подготовленный и протянутый экс-президенту на подпись проект указа Ельцин просто не прореагировал и каким-то непонятным образом вскоре смог уломать Грачева.

При обсуждении вопроса о способе взятия Дома Советов со стороны одной высокопоставленной персоны прозвучал вопрос: «Что делать?». Возникла тягостная пауза, поскольку никто никаких предложений не делал. Молчание нарушил Коржаков, сообщив, что план штурма есть у оперативного дежурного из службы безопасности Захарова, прибывшего в группе личной охраны Ельцина. Капитан 1-го ранга Геннадий Иванович Захаров (отставной офицер спецназа ВМС подрабатывал в ГУО РФ «сторожем» по известной схеме: «сутки — через трое», после 4 октября — контр-адмирал. — Авт.) бодро предложил либо силами спецподразделениям через два подъезда ночью взять штурмом наш «начальствующий» блок (24-й подъезд) и апартаменты Хасбулатова, упирая на то, что главное — любым путем ликвидировать спикера и вице-президента, либо на рассвете начать танковый и ракетный (с вертолетов) обстрел Дома Советов. Идея с танками Ельцину понравилась.

Ближе к 3.00, когда Грачев уже окончательно сломался, в его кабинет на Совет Безопасности стали по одиночке приглашать армейских офицеров.

Первым вызвали командира 119-го Наро-Фоминского парашютно-десантного полка ВДВ. Задачу полку ставили отдельно от всех, но его тщеславный командир по выходе из приемной ее быстро всем растрепал: «Блокировать подходы к зданию!», что по кондратьевскому плану выглядело так: «2-й батальон (4-я, 5-я и 6-я роты), саперная и разведрота блокируют Дом Советов со стороны сквера и стадиона (8-20-й подъезды), 1-й (1-я, 2-я и 3-я роты) — со стороны мэрии, 3-й батальон (7-я, 8-я и 9-я роты) — со стороны набережной.»

...В свое время выводившийся из Каунаса 119-й парашютно-десантный полк планировали загнать к черту на рога. В последний момент Грачев заменил запланированную ссылку подмосковным Наро-Фоминском, где, впрочем, семьи офицеров и прапорщиков никто не ждал и незванным гостям квартиры выделять не собирался. За успешный расстрел 4-го октября этот полк в течение считанных недель полностью обеспечили квартирами. Видимо, это и было главным условием сделки.

Следующим вызвали командира Таманской и легендарной дивизии была поставлена «боевая» задача: «Танки на марш к «Белому дому».

После них на Совет Безопасности были приглашены все томившиеся в прокуренном холле старшие подразделений армейских группировок и отдельные его руководители: Кондратьев (замминистра обороны по ЧС), Барынькин (замначальника ГШ МО), Сорокин (замкомандующего ВДВ), подполковник из штаба ВДВ, седой командир спецподразделения «Альфа», генерал-майор из спецподразделения «Вымпел», замкомандира батальона спецназ ВДВ, полковник Тульской дивизии ВДВ и побывавшие уже ранее на Совете Безопасности командир Таманской дивизии и командир 119-го полка ВДВ. Далее был разыгран 40-минутный спектакль.

Вошедшие расположились на почтительном расстоянии от Панкратова и Лужкова, несколько человек сели напротив них, а двоим офицерам-десантникам вообще стульев не хватило, и они стояли у двери.

На расширенном заседании СБ первым выступил истеричный толстяк в камуфляже — В. И. Панкратов. Пребывавший накануне в бегах и прятавшийся 3 октября с 14.30 до 23.00 в какой-то щели, он, не моргнув глазом, красочно расписал воображаемые зверства «боевиков» парламента, мнимые убийства милиционеров.

Вслед за своим, словно с цепи сорвавшимся главным столичным милиционером, обстановку стал нагнетать Ерин.

На заседании была совершенно непотребная обстановка, кремлевские гости вели себя соответствующим образом. Лужков (радиопозывной: «Валдай». — Авт.), правда, сидел тихо и с речами почти не выступал, он лишь что-то нечленораздельно мычал и всем поддакивал. Филатов был сильно пьян и встревал в разговор по любому поводу, как образно кто-то заметил, «гнусно подсевал».

Черномырдин был самым трезвым из приехавших кремлевских руководителей. Спокойно расхаживая за спиной Грачева, как уверенный в себе и в своем материальном положении человек, сказал, что пора со всем этим кончать и что Министерству обороны надо спланировать и провести войсковую операцию по захвату «Белого дома».

Следом встал Грачев и, сообщив, что планирование операции возлагается на Кондратьева, тут же сам стал ставить задачи:

милиция (Панкратова и Огородникова. — Авт.) численностью в 2 тысячи человек с применением спецсредств оттесняет толпу от «Белого дома»;

рота танков делает по одному выстрелу из орудий (125-мм!) не ниже пятого этажа (на пятом этаже расположены апартаменты Председателя ВС РФ — обычное место сбора руководства парламента! — Авт.)

119-й полк блокирует подходы к зданию;

батальон спецназа обеспечивает вход в здание штурмующих подразделений «Альфа» и «Вымпел»;

БТРы подходят к окнам первого этажа» (прикрывают штурмующие подразделения. — Авт.);

батальон спецназа — мой личный резерв;

Кондратьеву к 5.00 подготовить план операции и представить его мне;

начало операции в 6.00.

Грачев высказал уверенность, что достаточно будет сделать пару выстрелов из танков, как люди начнут выходить и сдаваться, на что многие офицеры мрачно хмыкали, что так, мол, они тебе и выйдут. Нетрудно было понять, что и Грачев к этому времени солидно «принял на грудь». Фактически было приказано разработать план войсковой операции за совершенно нереальный срок — 1 час 20 минут. По плану операции сначала милиция и внутренние войска МВД должны были оттеснить от здания Дома Советов людей, после чего рота танков делает «всего» по одному выстрелу и следом — либо капитуляция испуганного парламента, либо штурм Дома Советов силами спецподразделений.

Грачев пообещал Черномырдину предоставить достаточное количество бронетехники с боекомплектом, 10 танков с экипажами добровольцев, но экипажи БТРов и БМП предложил сформировать неармейские.

Когда наступил черед командиров спецназа (подразделений «Альфа», «Вымпел» и ВДВ) и им была поставлена задача: обеспечить проход в здание (попросту говоря, захватить первый этаж Дома Советов) и взять его штурмом, командиры спецподразделений «Альфа» (группа антитеррора «А» бывшего КГБ СССР) и «Вымпел» (диверсионное подразделение бывшего 1-го Главного управления КГБ СССР, созданное 19 августа 1981 г. и впоследствии расформированное за отказ штурмовать парламент России 4-го октября 1993 года) отказались идти на штурм Дома Советов без десантников.

Панкратов продолжал неистовствовать и после выступления Грачева, выкрикивал: «...Обнаглели! ...Давайте разобьем это осиное гнездо! ...Мы готовы их всех раз...». Когда выяснилось, что танкам подъезда к «Белому дому» не было, разошедшийся не на шутку генерал-майор милиции стал выкрикивать: «Мы знаем подходы через сквер! Я туда поставлю свои БТРы и БМП-2 (бронетехника МВД. — Авт.). Если танки не смогут, то мы оттуда спокойно начнем обстрел!»

Заседание закончилось в 3 часа 40 минут. Ельцин из своей комнаты к заседавшим так ни разу и не вышел. Все телефоны в здании были заранее отключены, из министерства обороны было невозможно установить связь даже по радио: эфир в его окрестностях уже был предусмотрительно «задавлен» станциями глушения. Сразу по окончании СБ Ельцин отбыл в Кремль. С СБ все офицеры прошли в кабинет Кондратьева, где готовился проект приказа, распределялись позывные и вырабатывался план операции. В 5.00 все еще были в кабинете и план операции не был готов. К тому же неожиданно выяснилось, что ни у кого из командиров частей не было карты «Белого дома». Словом, типичная армейская бестолковщина.

Из справки ГУКВВ МВД:

«В 5.00 4 октября 450 военнослужащих и 5 БТРов ВВ МВД прибыли для блокирования района, прилегающего к «Белому дому».

БТРы и автоматчики ушли под командованием замкомандующего ВВ МВД генерал-майора милиции Анатолия Романова, чья зловещая роль в серии вооруженных нападений на армейские части в районе Рочдельской улицы (6 раненых таманцев на набережной) и в организации ночных расстрелов пленных защитников парламента требует специального прокурорского расследования.

В 5.30 Кондратьевым был наконец подготовлен план операции.

В 6.00 еще только началась посадка войск на машины и бронетехнику.

В 6.15 ушли к «Белому дому» все БТРы «бейтаровцев» Котенева вместе с БТРами и БМП-2 эмвэдэшников Панкратова и Огородникова. Котенева лично напутствовал Павел Грачев, который расположился на командно-штабной машине (КШМ) на базе БТР-70. Со второй КШМ у подъезда на Воздвиженку устраивал всем гневные разносы Барынькин.

В 6.20-6.30 была поставлена задача и к зданию парламента начали выдвижение все остальные штурмующие и блокирующие подразделения (3 батальона 119-го пдп вышли колонной на ЗИЛ-131 и БТРах, следом — батальон Таманской дивизии на БТРах и БМП...).

При этом Павел Грачев лично отдал приказ: «Все за мной! В случае любого выстрела по колонне открывать огонь на поражение!» (можно представить себе, с каким удовлетворением услышал эти слова представитель «закулисы», сумевший буквально через пять минут «обеспечить» эти снайперские выстрелы. — Авт.). После чего на своей КШМ лично возглавил колонну 119-го полка. Документировано видеоматериалами, как Грачев на Калининском мосту, отнимая бинокль от глаз с довольной улыбкой приказывает танкистам: «Ну-ка, пизд...те туда как следует!». Вернулся он из района «Белого дома» только к полудню, причем уже на мерседесе. За ним следовали две «Волги» и «ЗИЛ-111» с охраной.

По явно недоработанному плану операции, полетевшему вскоре в корзину, было решено, что в ней примет участие ГУВД Москвы Панкратова, ГУООП МВД Огородникова и его ОМОН, дивизия ОМСДОН ВВ МВД имени Дзержинского и ВВ от Куликова, части Главного управления охраны РФ Барсукова, 119-й полк ВДВ, по мере развертывания — Таманская и Кантемировская дивизии...

МВД и сводная рота ОМСДОН блокируют Дом Советов со стороны сквера и Рочдельской улицы. 2 мсд — со стороны Краснопресненской набережной.

В действительности насмарку пошло почти все, даже назначенное по плану операции место дислокации танков. Вопреки плану танки для обстрела «Белого дома» пришлось расположить прямо на Калининском мосту.

4 часа утра. Кремль. Встреча Ельцина с «Альфой» и «Вымпелом»

«Мы не для того готовились, чтобы в безоружных машинисток стрелять.»
4 октября 1993 года. Офицеры групп «А» и «Вымпел» у посольства США Начальнику ГУО РФ ММ. Барсукову.

Как нам стало известно уже после кровавой бойни, в 4 часа утра в Кремле состоялась встреча Ельцина с офицерами группы «А» и «Вымпел». Привожу ее описание с их слов.

Вечером 3-го октября командиры подразделений группы специального назначения «А» Главного управления охраны РФ, специализирующегося по борьбе с терроризмом (известного как группа «Альфа») получили приказ направиться в Кремль, где должны были ждать дальнейших указаний. Спали на полу в Кремлевском дворце съездов.

Около 4.00 часов офицерам сообщили, что с ними будет говорить Президент. Вместе с сотрудниками ОУЦ (спецподразделение ГУО РФ «Вымпел») и их зам. командира Герасимовым они направились к Ельцину. Офицеры были при оружии, но, несмотря на установленный порядок, они не были досмотрены, оружие не было сдано.

В помещении, куда их привели, уже находились Начальник ГУО РФ, комендант Кремля генерал-лейтенант безопасности Михаил Барсуков, начальник службы охраны Президента РФ генерал-майор безопасности Александр Коржаков, явно нетрезвый, а также командир группы «А» генерал-майор Геннадий Зайцев.

Обратившись к собравшимся, Михаил Барсуков сказал, что поставлена задача захватить Дом Советов. Генерал сообщил, что штурм будет проходить в три этапа: в 6.00 начинается артподготовка силами танков Таманской дивизии, далее авиация и вертолеты наносят ракетно-бомбовый удар, в заключении на штурм пойдут военнослужащие «парашютно-десантных войск».

Генерал-майор Герасимов потребовал от Барсукова письменный приказ. Начальник ГУО РФ сразу ушел согласовывать данный вопрос с Ельциным. Через некоторое время открылась дверь и появился Ельцин. Передвигался он как-то неестественно, был явно не в себе, бледный, как мел.

«Советы решили взять реванш, — заявил Ельцин, — ...Они решили развязать гражданскую войну. Товарищи, вы должны спасти демократию... Как Верховный главнокомандующий, я приказываю взять этот «Белый дом».

После этого, сопровождаемый Коржаковым и другими охранниками, Ельцин ушел. Офицеры группы «А» категорически заявили, что приказ выполнять не будут.

5.00. Указ Ельцина о неограниченных полномочиях генерала милиции Александра Куликова и ВВ МВД

Пункты 2-й и 3-й указа №1578 «О безотлагательных мерах по обеспечению режима чрезвычайного положения в городе Москве», подписанного Ельциным в 5.00, гласили:

«2. Министру обороны РФ и министру внутренних дел РФ по согласованию с комендантом района чрезвычайного положения в городе Москве выделить необходимые силы и средства для обеспечения режима чрезвычайного положения, подчинив их в оперативном отношении на период чрезвычайного положения коменданту района чрезвычайного положения.

3. Коменданту района ЧП в г. Москве незамедлительно принять меры по освобождению и разблокированию объектов, захваченных преступными элементами в г. Москве, разоружению незаконных вооруженных формирований и изъятию оружия».

Генерал-лейтенант милиции А.Н. Куликов сразу издал приказ №1 о введении чрезвычайного положения в районе «Белого дома» и назначил себе двух заместителей, переложив на Панкратова и Огородникова хлопоты по расстрелу парламента. Приказом №2 он создал на территории Москвы 10 комендантских участков и ввел в каждый из них по 2 БТРа и по роте ВВ, организовал фильтрационные пункты, выставил усиленные броневые заслоны на развязках МКАД и добился от ВВ усиленного патрулирования города.

Комендант подписал у Ерина приказ о срочной переброске в Москву 50% личного состава всех региональных ОМОНов, которые за единственным «калмыцким» исключением уже утром 5 октября (только с 5.00 до 9.00 утра 5 октября в аэропорты Москвы приземлились более 40 самолетов с ОМОНами) занялись усиленным «перевоспитанием» жителей столицы. Затем новоявленная вечерняя телезвезда принялась запугивать москвичей, регулярно приводя все новые и новые примеры «решительной» стрельбы на поражение своих подчиненных. Попробовал Александр Николаевич себя и на «литературном» поприще, запретив вслед за Юрием Лужковым ряд оппозиционных газет («Правда», «Советская Россия», «Гласность», «День», «Рабочая трибуна», «Русский вестник», «Русское воскресенье», «Пульс Тушина», «Наша Россия», «Красная Пресня», «Путь», «Молния», «Союз офицеров»), попутно «приостановив деятельность» 16-и общественно-политических организаций и партий. (4) ЦБР было предписано прекратить все операции по их счетам, а ГУВД Москвы — занять помещения и изъять имущество.

Приемная Ачалова. 3.00 — 7.00 4 октября

...Потом в СМИ сообщалось, что в эту же ночь Гайдар на оплату нашего расстрела пытался получить наличными в Центробанке РФ 11 миллиардов рублей. Как выяснилось, посланный Гайдаром ночью в ЦБ РФ за астрономической по тем временам суммой замминистра финансов Вавилов получил отказ, после чего с кремлевской свитой поехал прямо на Госзнак и просто-напросто изъял 1 миллиард наличными. Деньги и решили дело! За щедрую плату нашлись добровольцы из офицеров и даже два комдива вместе с командиром полка, не побоявшиеся покрыть позором и кровью сограждан российскую армию. Наемные убийцы отчетливо понимали, что рано или поздно лично им не миновать расплаты за содеянное в этот день. В России им никуда не удастся ни убежать, ни скрыться от возмездия и неизбежного суда, ведь по убийствам и военным преступлениям нет срока давности!

...В 3.00 ночи 4-го октября меня разбудил пришедший с дежурства Дмитрий. Я уступил ему раскладушку, а сам перешел в штабную приемную Ачалова, где лег досыпать с разрешения начальства прямо на полу. Расположился у ног беседующих Полушефа и Вильно, положив под голову бронежилет. В комнате бодрствовало несколько офицеров. Тихо о чем-то разговаривали Петрович с Андреем. Обстановка была спокойная и доверительная.

Всю ночь в штаб приходили и уходили люди.

На рассвете поступили сведения, что к «Белому дому» идут около 300-400 вооруженных стрелковым оружием «бейтаровцев». Петрович приказал выдвинуться навстречу боевикам Боксера и Котенева своим шестерым парням, дав им четкие вводные. Его ребята не боялись легальных сионистских боевиков, вооруженных еще Горбачевым. Появление вооруженного заслона остановило «бейтаровцев».

Полушеф успешно осваивал захваченную в мэрии таблицу позывных частей противной стороны. Всю ночь он отдавал на разных каналах ложные приказы и с чувством юмора пытался вносить сумятицу в радиообмен. Слышимость была великолепная.

На его столе негромко работали на прием сразу три портативные радиостанции, включенные на разных каналах, работала и армейская радиостанция. В эфире эмвэдэшники рассыпали угрозы, периодически обещали нас всех уничтожить, кровожадно сообщали, что пленных и вообще живых брать не будут. Сплошным потоком шли грязные подробности, мат. Они, как всегда, демонстрировали невероятное косноязычие. «Белый дом» на «грязь» в эфире практически не отвечал. Из пресс-службы ГУВД МВД на этих же каналах шла накачка войск ложными сводками о потерях МВД и зверствах «боевиков» Хасбулатова и Руцкого над взятыми накануне пленными.

Первое, что я услышал, был радиообмен МВО МО РФ и командира армейской бронеколонны, входившего в Москву по Минскому шоссе. На вопрос командования московского военного округа, почему колонна нарушила приказ и движется по непонятному маршруту, последовал ответ: «Я не могу остановиться. Меня ведет помощник президента Волков...» (5)

Позднее, когда Ачалов на этой частоте вышел непосредственно на командующего МВО, Леонтий Кузнецов лично клялся ему, что войска округа вводятся в Москву исключительно с узкой целью охраны зданий МО и других армейских объектов, что бронетехника идет без боекомплекта. (Первое было ложью, второе — правдой. Боеприпасы для расстрела «Белого дома» и защитников парламента лично доставил со склада 27-й мотострелковой бригады начальник ГРАУ МО РФ генерал-полковник Анатолий Петрович Ситное — Авт.)

Время от времени Полушеф умудрялся прерывать изрыгаемые на нас потоки угроз. В один из таких моментов мы все невольно рассмеялись, поскольку в устах «афганца» — старшего офицера Генерального штаба — притворные сетования прозвучали с понятным юмором. В целом же нам было не до веселья, хотя в голове тогда еще просто не укладывалось, что буквально через несколько часов прозвучавшие угрозы МВД станут кровавой реальностью.

Чтобы читатель мог немного прочувствовать обстановку вокруг «Белого дома» на рассвете 4-го октября, достаточно привести всего две-три минуты стенограммы радиоперехвата в 4 часа 10 минут утра.

МВД:
— Работает радиостанция пресс-службы ГУВД... Всех пленных начальник Департамента охраны «Белого дома» обезоружил и отдал на растерзание своим боевикам.

Второй эмвэдэшник:
— Мужики, это...

Полушеф:
— Ребята, не надо врать. Всех отпустили.
— Молчи, козел. За кровь милиционеров ответишь своей кровью.
— Вот вы так все время и говорите.
— Мы не говорим! Мы вас, скотов, вешать будем!

Второй эмвэдэшник вдогонку:
— ..Либо получишь пулю в лоб!
— Тот, кто так говорит, тот и получит. Не надо, ребята, об этом.
— Мы тебе, скотина, не ребята. Твои ребята в жопу друг друга трахают со страха. А с тобой разговаривают работники милиции. И лучше тебе бежать. Вообще бежать тебе некуда. Все равно мы тебя поймаем. Ты понял, придурок, бл..? И ты меня не оскорбляй!
— Ребята, а мы вас не оскорбляем вообще-то.
— Да потому что ты — муд...!
— Так нельзя, ребята. Это жестоко.
— Работает пресс-служба Петровки, 38. ...Завтра исполняется 75 лет уголовному розыску. Полковник Шишаев Иван Дмитриевич с 1966 года отдал всю жизнь в борьбе с преступниками. Он задержал десятки бандитов, а сегодня был убит без оружия...
— Я сотрудник милиции, обещаю, что я отомщу за наших ребят, погибших сегодня. Всем защитникам «Белого дома» — готовьтесь, гады!

С поста Макашова:
— Зря ты, парень!
— Стреляйте их на месте, мужики!, — с растяжкой продолжает второй эмвэдэшник, — Стреляйте, не жалейте! Патронов на всех хватит! Лупи их, бл..ей.

...В 5.00 по приказу начальника Главного медицинского управления Москвы А. Н. Соловьева из окрестностей «Белого дома» были выведены все машины «Скорой помощи», что спустя два часа привело к гибели тяжелораненых защитников парламента.

Напомню, что еще днем 3 октября во все больницы Москвы по указанию ГУВД из Главного медицинского управления Москвы поступили телефонограммы о планируемом поступлении раненых. Зная о готовящемся штурме Дома Советов, руководство ГМУ сознательно оставило парламент без необходимых медицинских средств — необходимых для спасения людей медикаментов и средств эвакуации раненых. Предпочитая в ночь с 3 на 4 октября заниматься нагнетанием в СМИ истерии о «пьяных» защитниках-«убийцах» Дома Советов, «врачах-заложниках» из ЦЭМП, ГМУ официально сделало ответственным за учет и подсчет количества погибших в Москве 3-4 октября... корреспондента «Московского комсомольца» Игоря Федоровича Надеждина, так отличившегося еще 2 октября в оцеплении «Белого дома» вместе с коллегами из ГУВД, а 5 октября Соловьев разрешил «допросы и очные ставки раненых, находящихся в тяжелом, иногда безнадежном состоянии, в раннем послеоперационном периоде» (из отчета врачей Спасательного центра).

...В 5.40 пришли серьезные люди, как я понял, из спецподразделения «Вымпел». Сказали, что час назад закончился Совет Безопасности. Им надо доложить, что там было. Полушеф ответил: «Докладывайте!». Один удивленно, переспросил: «Прямо здесь? При всех?». Полушеф подтвердил: «Да чего уж теперь! При всех!» Они подробно и рассказали, что с нами вскоре произойдет.

Они уверяли, что «Вымпел» и «Альфа» штурмовать здание Дома Совета решительно отказываются. Пришедшие сообщили, что операция не подготовлена и ее начало скорее всего с 6.00 будет перенесено на 6.30. (Как известно, расстрел парламента велся без всякого плана, даже время его начала было перенесено на 6.33-6.43 стихийно, а не по приказу).

Замечу, что из профессионалов 4-го октября, действительно, практически никто не влип в ельцинско-еринское кровавое дерьмо, если исключить из этого списка самого из них недалекого — тщеславного командира спецназа дивизии внутренних войск МВД Сергея Лысюка, который по уши замарался в крови 3-го октября в «Останкино» (хотя и он давал слово... милиционера: «ни одного выстрела не сделаем, буду всячески уклоняться»!!!). Все «профи» либо показали Кремлю «фигу в кармане», как «Альфа» или «Вымпел», либо открыто послали Ельцина куда подальше, как, например, командир Софринской бригады особого назначения полковник Васильев.

История ухода российских спецчастей от соучастия в расстреле парламента и народа заслуживает отдельного изложения. Особо в этом ряду стоит первый замминистра МВД РФ Михаил Егоров, который не только не был уволен из рядов МВД за откровенный саботаж 3-4-го октября, но даже сподобился наградить своих борцов с организованной преступностью «за проявленный героизм» в эти дни, и с его подачи в коридорах МВД замелькали новые орденоносцы и многочисленные медалистки из РУОП и СОБР ГУОП МВД.

В отличие от него так или иначе пострадали командиры вышеперечисленных частей: полковник Васильев был уволен; элитное диверсионное подразделение «Вымпел», созданное еще 19 августа 1981 года, за непокорность в назидание всем было решено расформировать, а его остатки передать в МВД, куда из «профи» перешло лишь 10-15 человек. При этом 40% личного состава было демонстративно уволено. 37 человек приняли на работу в Министерство по чрезвычайным ситуациям (МЧС) «под Черномырдина»; попавшая в немилость «Альфа» на глазах усыхает, и из ее рядов пачками увольняются заслуженные офицеры...

Егоров же со своими подопечными умудрился галантно пропустить вперед себя в когорту смертников недальновидного начальника ГУООП Вячеслава Огородникова вкупе с Панкратовым и Куликовыми. Егоров не послал штурмовать «Белый дом» свои ГУОП и СОБР, предоставив возможность отличиться Панкратову с его «Бейтаром» и ГУВД и Огородникову с его ГУООП и ОМОНами.

Забрезжившие две генеральские звезды, очевидно, совсем затмили разум, знание УПК и инстинкт самосохранения бедному Владимиру Иосифовичу, а от близости и дружбы с ближайшим окружением Ельцина, в том числе с Лужковым и Черномырдиным, у него, видимо, закружилась голова... Навряд ли в эти «радужные» дни и часы ему снились вещие сны о суде неминуемого военного трибунала.

Когда осторожного (я бы сказал иначе — хитромудрого...) замминистра Егорова 4-го октября стали откровенно подсиживать другие эмвэдэшные генералы — Панкратов, Огородников, Шкирко, тезки Куликовы и Баскаев, непосредственно командовавшие штурмом Дома Советов, а из попавшей под массированный обстрел бронетехники и гранатометов мэрии, отстреливаясь из пистолетов, сыпанули в сторону «Белого дома» баркашовцы, он решительно послал в горящее здание-«книжку» своих «орлов». «Героически» взяв пустую мэрию, они предусмотрительно больше никуда не полезли и оставались в здании, не решаясь показать даже носа на улицу особенно после того, как в здании СЭВ сами попали под обстрел из стрелкового оружия и гранатометов пьяного ОМОНа.

...Разбудили тут же Ачалова. До этого момента мы старались не беспокоить шефа тем более, что врач, видимо, по ошибке вечером вколол ему какой-то обезболивающий состав с димедролом, что было категорически противопоказано генералу, страдающему аллергией, и Шеф впал в легкое забытье. Начиная с 24.00 3-го октября охрана вообще никого не допускала к Ачалову, дав ему возможность после травмы отлежаться несколько часов (с истиной причиной сильных болей в ноге разобрались спустя десять дней уже в Лефортово). До прихода наших информаторов никаких прямых подтверждений штурма и ультиматумов из кремлевского окружения Ельцина в секретариат не поступало.

В приемной все окончательно проснулись и надели подсумки. «Обезножевший» Ачалов приказал срочно разбудить Руцкого и привести к нему. Сергей Т. вышел с этим приказом из комнаты Ачалова в полном недоумении, вслух спросив нас, как же он может привести исполняющего обязанности Президента к министру Ачалову? Вопрос повис в воздухе, и Сергей Т. ушел к Руцкому.

Тем не менее исполняющий обязанности президента вскоре пришел и уединился в кабинете с Ачаловым и высокопоставленными информаторами. Пока за закрытой дверью совещались, все мы сидели в полной готовности, ожидая дальнейших распоряжений. Как и при всех предыдущих объявлениях времени начала штурма было страшновато.

В 6.00 атака не началась и затеплилась слабая надежда, что, может быть, сегодня штурм у них сорвется.

Тут начал докладывать другой наш гость из райсоветовского штаба, ездивший на ракетном тягаче «Ураган» встречать Кантемировскую дивизию. Рассказал, что они проехали по шоссе до самой окружной и никаких войск не встретили. Развернулись. Когда проходили мимо ГАИ, одному из путешественников пришло в голову приказать остановиться у милицейского поста, чтобы спросить насчет колонны войск. Как только «Ураган» остановился у ГАИ, и из кабины кто-то вышел, их мгновенно окружили 15 омоновцев с автоматами. Арестовали и депутатов, и сопровождавшую их вооруженную охрану. Пока ОМОН занимался вооруженными, наш гость, стоявший у края оврага, незаметно в него спустился. Оттуда и дал деру.

Он, как и мы, прослушал сообщение о плане войсковой операции. Сказал, что теперь, пожалуй, пойдет в свой далекий штаб. Попрощался и ушел. Ему можно было только позавидовать. У остававшихся на душе было тревожно. Было 6 часов 5 минут утра.

Еще была надежда, что армия не выступит против парламента, что успеет подойти 119-й полк ВДВ. Однако вскоре доложили, что за мостом сосредотачиваются танки.

Поступила информация, что ни с чем вернулась и вторая группа делегатов, также ночью выезжавшая встречать войска. В ее составе были депутаты Павлов, Шашвиашвили, Слободкин, Сердюков и председатель Киевского райсовета. На Киевском шоссе около 2.00 они встретили воинскую колонну и смогли ее остановить на несколько минут. Там было около ста единиц бронетехники. Депутаты перегородили шоссе машиной. Николай Павлов через мегафон призывал солдат не выполнять преступный приказ и не стрелять в соотечественников. Из первого БТР их стали ловить в прицел крупнокалиберного пулемета. На дорогу выбежали милиционеры. Один из них, ткнув Павлову вбок ствол пистолета, кричал, что сейчас его застрелит. Депутатов оттащили с пути колонны. Колонна бронетехники проследовала в сторону «Белого дома».

{Фото ИТАР-ТАСС. Москва. Ночь с 3 на 4 октября 1993 года. «Ураган» группы «Север» отправляется встречать войска.}

Вторую войсковую колонну тоже удалось перехватить по дороге. Сделал это полковник из «Белого дома» вдвоем со знакомым предпринимателем. Они перегородили дорогу колонне мерседесом. Тогда из головного БТРа вылез безусый армейский лейтенант и, матерясь, избил в кровь пожилого полковника Генерального штаба, пытавшегося напомнить им о присяге, Конституции и статье 10 Закона «Об обороне».

Вскоре ребята Макашова пригласили меня зайти к ним в штабную комнату. Они снаряжались. По привычке спросил кофе. Посмеялись, что после вчерашнего увольнения их штабного снабженца, сами теперь сидят на хлебе. Еще вчера утром пронырливого интенданта списали к заместителю по тылу генералу Колоскову. Поводом дня негодования Макашова, возмущенного нечистоплотностью снабженца, послужил факт продажи за деньги какой-то мелочи.

Ребята спросили, много ли у меня патронов. Уклончиво ответил, что кое-что есть. Тогда мне вручили на память две снаряженные обоймы с патронами для автоматных магазинов. В той обстановке это был единственный дружеский жест, который можно было себе позволить. Был тронут таким вниманием. Ребята попрощались и ушли на свои позиции, расположенные в самом опасном месте «Белого дома» (имеется в виду двухэтажный холл с огромной мраморной лестницей у парадного входа Дома Советов)...

Примечания:

3. Кондратьев Георгий Григорьевич — генерал-полковник, начальник Главного оперативного управления МО РФ, замминистра обороны по чрезвычайным ситуациям (главный исполнитель расстрела парламента, планировал операцию и лично руководил акцией по уничтожению людей, 4-го октября от начала до конца расстрела руководил войсками по эфиру — документировано материалами радиоперехвата).

4. Русская партия, Союз офицеров, Российский общенародный союз, Трудовая Москва, Трудовая столица, Партия Возрождения Державы, Фронт национального спасения, Российская коммунистическая рабочая партия, Всероссийская коммунистическая партия, Всероссийский коммунистический союз молодежи, Фронт патриотической молодежи, Объединенный фронт трудящихся, Русское национальное единство, Русский национальный собор, Коммунистическая партия Российской Федерации, Национально-патриотический фронт «Память».

5. Волков Вячеслав Васильевич — заместитель руководителя администрации президента РФ (телефоны: АТС-1 88-32, 206-04-10).

Электронная версия книги перепечатывается с сайта http://www.rus-sky.org/history/library/1993/anafema.htm . Форматирование и гипертекстовая разметка даны в соответствии со стандартами, установленными в ХРОНОСе.