Родственные проекты:
|
ОПЫТ О НЕРАВЕНСТВЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ РАС
Фото с сайта
http://www.xpomo.com/
КНИГА ПЕРВАЯ
Предварительные соображения; определения; изложение
естественных законов, управляющих общественным порядком
ГЛАВА XVI
Краткое повторение пройденного; относительные признаки
трех крупных рас; социальные последствия смешения;
верховенство белого типа и приоритет арийской группы в
этом типе
Я показал место, предназначенное нашему виду в органическом мире. Мы
увидели, какие глубокие физические различия и какие не менее очевидные
моральные различия выделяют нас из всех прочих классов живых существ.
Выделив наш вид, я изучил его как отдельную данность, т. е. как сам по себе,
и физиология — пусть ненадежная в своих выводах, мало надежная в своих
возможностях и даже порочная в своих методах — тем не менее позволила мне
определить три крупных совершенно обособленных типа: черный, желтый и белый.
Меланийская разновидность стоит на самой низшей ступени лестницы. Животный
характер, запечатленный в форме таза ее представителей, определил ее судьбу
с самого появления на свет. Ей никогда не суждено выйти за пределы самого
узкого по интеллекту круга. Между тем нельзя считать элементарными животными
негров с узким и покатым лбом, в средней части черепа которых наличествуют
признаки мощного энергетического заряда. Если их мыслительные способности
невелики или вовсе равны нули, то их желания и, соответственно, их воля
отличаются необузданностью. Некоторые их чувства развиты до такой степени,
которая неведома двум другим расам: главным образом это касается вкуса и
обоняния.
Но именно в самой жадности таких ощущений заключается поразительное
доказательство неразвитости негра. Любая пища хороша для него, ничто ему не
противно. Единственное, чего он хочет, — это есть и есть, не зная меры, есть
с жадностью; дохлая кляча будет хороша для того, чтобы набить его желудок.
Так же он относится и к запахам — его обоняние легко приспосабливается не
только к самым резким, но и к самым отвратительным. К этим основным чертам
характера добавляются неустойчивость настроения, переменчивость его чувств,
что делает порок и добродетель совершенно неразличимыми для него. Можно
сказать, что усердие, с каким он преследует предмет своей страсти и своего
вожделения, служит залогом того, что он может быстро успокоиться и забыть о
своем стремлении. Наконец, он мало дорожит своей жизнью и жизнью другого
человека; он убивает для того, чтобы убивать, и эта человекоподобная машина,
легко приводимая в действие, перед лицом страданий проявляет либо трусость
такого рода, которая заставляет человека укрыться в лоне смерти, либо
чудовищную невозмутимость.
Желтая раса представляет собой антитезу этому типу. Череп уже не вытянут
назад, а, напротив, выдается вперед. Лоб большой, костистый, часто
выступающий, развитый в высоту, как бы нависает над треугольной лицевой
частью, где нос и подбородок не имеют резких выступов, как у негра. Общая
тенденция к тучности не является специфическим признаком этой расы, хотя
встречается у желтокожих чаще, чем у других народов. Кроме того, можно
отметить слабую физическую конституцию и предрасположенность к апатии. В
моральном отношении желтая раса не имеет тех безрассудств, которые отличают
меланийцев. Здесь обнаруживаются слабо выраженные желания, воля, скорее
граничащая с упрямством, нежели с безрассудством, устойчивое, но спокойное
стремление к материальным удовольствиям, тенденция к обжорству, но больше
разборчивости в пище, чем у негров. Во всех делах — приверженность к
посредственности, четкое понимание всего, что не является слишком
возвышенным или глубоким; любовь ко всему полезному, уважение к порядку,
осознание преимуществ, которые дает определенная доза свободы. Желтокожие
очень практичны, в узком смысле этого слова. Они не предаются мечтаниям, не
склонны к теоретическим рассуждениям, неизобретательны, но способны оценить
и принять все утилитарное. Их желания ограничиваются спокойной и, по мере
возможности, удобной жизнью. Очевидно, что они стоят выше негров. Наверное,
любой цивилизатор охотно избрал бы такой народ в качестве основы своего
общества, но это совсем не то, что может сформировать общество, придать ему
энергию, красоту, жизнестойкость.
За ними идут белые народы. Для них характерны обдуманная энергия, или, лучше
сказать, энергетический интеллект; чувство полезного, но в более широком
смысле слова, а также более высоком, более дерзновенном, более идеальном,
чем у желтокожих; упорство в сочетании с учетом препятствий и умение
преодолевать их; большая физическая сила, исключительное инстинктивное
тяготение к порядку, но не как залог отдыха и покоя, а как необходимое
средство к самосохранению и одновременно ярко выраженный вкус к свободе,
даже чрезмерной; явная враждебность к формализму, в который, как в спячку,
охотно впадают китайцы, а также неприятие высокомерного деспотизма.
Белые люди отличаются также необычной любовью к жизни. Создается
впечатление, что они лучше умеют пользоваться ею, лучше знают ей цену,
поэтому больше дорожат своей и чужой жизнью. Их жестокость, когда она
проявляется, ограничена сознанием необходимости определенных пределов, чего
не встретишь у чернокожих. В то же время они знают причины, по которым можно
расстаться без колебаний с этой столь драгоценной для них жизнью. Первая из
них — честь, которая под различными именами занимала огромное место в
мышлении человечества с самого начала его появления. Нет нужды добавлять,
что понятие чести и цивилизаторский смысл, заключенный в нем, неизвестны ни
желтым, ни черным расам.
Чтобы довершить нарисованные портреты, замечу, что огромное превосходство
белых людей во всем, что касается интеллекта, сочетается у них с не менее
очевидным отставанием в силе ощущений. У белого человека более слабая
чувственность, чем у негра или желтокожего. Следовательно, он меньше
озабочен телесностью, хотя его конституция развита лучше.
Вот три составных элемента человеческого рода — то, что я назвал вторичными
типами, поскольку счел себя обязанным оставить в стороне первородного
человека или «адамита». Третичные же группы вышли из сочетания
разновидностей каждого из названных трех типов. Четвертичные поколения
родились из союза одного из этих третичных типов или одного чистокровного
племени с другой группой, вышедшей из одного из двух чужеродных видов.
Ниже этих категорий ежедневно обнаруживаются другие. Одни, очень
характерные, образующие новые отличительные типы, потому что происходят из
завершенных видов слияния; другие — незаконченные, неупорядоченные, можно
сказать, антисоциальные, потому что их элементы — либо слишком разнородные,
либо слишком многочисленные, либо слишком незначительные — не имели ни
времени, ни возможности проникнуть друг в друга в такой степени, чтобы эго
привело к оплодотворению. Для множества всех этих пестрых метисных рас,
которые составляют сегодня человечество, нельзя установить иных границ,
кроме рискованной вероятности сочетаний чисел.
Было бы не совсем корректно утверждать, что все смешения плохи и вредны.
Если бы три указанных больших типа, остающихся четко разделенными, не
перемешались друг с другом, тогда превосходство, без сомнения, было бы на
стороне самых способных белых племен, а представители желтой и черной рас
вечно пресмыкались бы у ног малочисленных народов белой расы. Впрочем,
история не допустила такого развития событий. Его можно представить, только
признавая безусловное преимущество групп, сохранивших наибольшую чистоту
крови.
Но от такой гипотетической ситуации никто бы не выиграл. Относительное
превосходство, будь оно более очевидным, не могло бы принести те позитивные
плоды, которые дал процесс смешения и которых нельзя не приветствовать, даже
если они не уравновешивают сумму недостатков.
Например, артистический гений, равно чуждый всем трем основным типам,
родился в результате союза белых с нет рами. Еще пример: в лице малайского
типа из смешения желтой и черной рас появилась разновидность, превосходящая
своих предков, а союз желтой и белой рас привел к появлению промежуточного
типа, стоящего намного выше чисто финских народов и меланийских племен.
Я не отрицаю, что здесь мы видим хорошие результаты. Искусства и благородная
литература как плоды смешения крови, улучшенные и облагороженные расы — все
это можно только приветствовать. Низшие были возвышены. К сожалению, великие
при этом опустились на более низкую ступень, и ничто не может компенсировать
или поправить это бедствие. Поскольку я веду речь о том, что свидетельствует
в пользу этнического смешения, добавлю к сказанному, что именно смешению мы
обязаны смягчением нравов, мыслей, верований и особенно усмирением страстей
и наклонностей. Однако все это преходящие блага, и если я признал, что
мулат, из которого можно сделать адвоката, врача, коммерсанта, стоит больше,
чем его дед-негр, абсолютно невежественный и ни к чему не пригодный, я
должен также отметить, что брахманы Древней Индии, герои «Илиады» и
персонажи «Шахнамэ», скандинавские воины, все эти славные призраки самых
благородных, а ныне исчезнувших рас, являют нам более благородный и
прекрасный образ человечества; они были носителями цивилизации и образцами
величия, более активными, интеллигентными и адекватными, нежели смешанные
народы нынешнего времени, хотя и в их жилах уже не текла чистая кровь.
Как бы то ни было, сложность состава человеческих рас есть историческое
состояние, и одним из главных следствий такого положения вещей оказался
хаотический беспорядок, в какой погрузилась большая часть первородных
признаков каждого типа. В результате многочисленных союзов лучшие черты, как
и недостатки, стерлись, размылись и даже обратились в свою
противоположность. Первоначально белая раса обладала монополией на красоту,
интеллект и силу. После смешения с другими типами появились красивые, но
слабые физически метисы, или метисы сильные, но недалекие умом, или умные,
но уродливые и с признаками вырождения. Также оказалось, что даже
максимально возможная доза крови белой расы, когда она скапливается в
какой-нибудь нации не сразу, а постепенно, уже не дает ей исконных
прерогатив. Часто случалось, что от этого лишь возрастал беспорядок в
этнических элементах, а природные преимущества белой расы подпитывали такой
беспорядок. Эту кажущуюся аномалию нетрудно объяснить, потому что каждый
уровень смешения ведет, помимо сочетания различных элементов, к образованию
нового типа, к развитию новых, ранее не встречавшихся признаков. Всякий раз,
когда к продукту преобразований такого рода добавляются другие элементы,
появляется анархия; чем больше проявляется эта анархия, тем меньше
становится ценность самых лучших привнесенных элементов, которые самим
фактом своего присутствия увеличивают зло вместо того, чтобы компенсировать
его. Если смешение в определенной степени благотворно для большей части
человечества, поднимая ее на новую ступень и облагораживая его, это
происходит только за счет того же человечества, потому что опускает и
унижает его, вносит в его плоть нервозность, оскорбляет его в самых
благородных проявлениях; если даже допустить, что лучше превратить в
посредственных людей мириады ничтожных существ, чем сохранить расу принцев,
чья кровь, поделенная по частям, обедненная, разжиженная, становится
обесчещенным элементом подобной метаморфозы, не надо забывать то досадное
обстоятельство, что процесс смешения не прекращается, что посредственности,
созданные за счет всего лучшего, объединяются в новые посредственности и что
из таких браков, все более и более деградирующих, рождается смесь, которая,
наподобие Вавилонской башни, приводит к полному бессилию и заводит общество
в безысходный тупик.
Вот чему учит нас история. Она показывает, что всякая цивилизация берет
начало от белой расы и ничто не может долго продержаться без ее участия, что
общество может быть великим и процветающим лишь в той мере, в какой оно
сохраняет сотворившую ее благородную группу, и что сама эта группа
принадлежит к самой развитой ветви нашего рода. Чтобы окончательно прояснить
эти истины, достаточно перечислить цивилизации, которые существовали на
земле, и, уверяю вас, список не будет очень длинным.
Из сонма народов, которые жили и до сих пор живут на земле, только десяток
возвысился до состояния настоящего общества. Все остальные, более или менее
независимые, вращаются вокруг них, как планеты вокруг солнца. Если эти
десять цивилизаций обнаруживают либо жизненный элемент, чужеродный для
воздействия белой расы, либо элемент смерти, который не связан с расами,
близкими к цивилизаторским, придется признать, учитывая беспорядок,
вызванный процессами смешения, что вся теория, изложенная здесь, ничего не
стоит. Напротив, если ситуация такова, как я ее понимаю, благородство нашего
рода безусловно подтверждается, и спорить с этим невозможно. Поэтому именно
здесь мы находим единственное подтверждение и все необходимые доказательства
справедливости нашей системы. Только таким образом можно проследить развитие
фундаментального подтверждения того, что народы деградируют лишь в
результате и пропорционально степени смешения их кровей и в зависимости от
качества этих кровей; что независимо от этого качества самый сокрушительный
удар, какой может поколебать жизнестойкость цивилизации, заключается в
следующем: возникает ситуация, когда регулирующие элементы общества и
элементы, обусловленные этническими факторами, достигают такой степени
разношерстности, что их уже невозможно привести в гармонию, т. е. свести
хотя бы к минимальному единообразию и, следовательно, добиться общности
инстинктов и интересов, которая есть единственная предпосылка социальных
связей. Ничего нет хуже, чем этот беспорядок, ибо, как бы он ни отягощал
нынешнее время, для будущего он готовит еще худшие испытания.
Для демонстрации своих аргументов я начну с исторической части предмета.
Признаю, что это весьма обширная тема, однако она находится в таком тесном
сцеплении всех ее частей, стекающихся, подобно ручейкам, к одному устью, что
ее обширность поможет мне лучше и основательнее изложить аргументы, которые
я предлагаю вниманию читателя. Конечно, нам предстоит вместе с белыми
мигрантами пройти большую часть земного шара. Но наши путешествия всегда
будут начинаться в Верхней Азии, в центральной точке, где зародилась
цивилизаторская белая раса. Одну за другой я буду вводить в исторический
контекст местность, которая, будучи однажды средой обитания белого человека,
никогда не сможет освободиться от его влияния. Там мы увидим, как действуют
этнические законы в их сочетаниях вместе с вытекающими из них последствиями.
Мы увидим, с какой неумолимой и монотонной последовательностью они
осуществляют свою волю. Из этого захватывающего зрелища, из этой живой
картины, которая заключает в свои рамки все страны мира, где человек
действительно проявил себя как хозяин, наконец, из сменяющих друг друга
грандиозных эпизодов мы извлечем доказательства, нетленные, как алмаз, и,
как алмаз, не боящиеся ядовитых укусов демагогических доктрин —
доказательства, которые утвердят неравенство человеческих рас и
превосходство одной из них над всеми остальными. Для этого автор складывает
оружие критики и рассуждения и вооружается инструментом синтеза и
утверждения. Теперь остается лишь определить территорию, на которой я буду
действовать. Впрочем, это будет короткий список.
Я уже отмечал, что на земле существовало десять великих человеческих
цивилизаций и все они связаны с деятельностью белой расы. Итак, перечислим
их.
I. Индийская цивилизация. Она распространилась на острова Индийского океана,
на север и на восток азиатского континента за пределы Брахмапутры. Ее
центром было место обитания белой народности арийцев.
II. Египтяне. Вокруг них собираются эфиопы, нубийцы и несколько небольших
народов, живших на западе оазиса Аммона. Это общество произошло от арийской
колонии из Индии, созданной в верховьях долины Нила.
III. Ассирийцы, к которым присоединились евреи, финикийцы, лидийцы,
карфагеняне, гимиариты. Все они обязаны своему социальному интеллекту
массовым вторжениям белой расы — потомков Хама и Сима. Что касается
зороастрийцев — иранцев, которые владычествовали в Передней Азии под именем
мидов, персов, бактрийцев, то это опять была ветвь арийского семейства.
IV. От тех же арийцев произошли древние греки, которые подверглись
воздействию семитских элементов.
V. Аналогию того, что происходило в Египте, мы видим в Китае. Одна арийская
колония, пришедшая из Индии, принесла туда социальное мышление. Только
вместо того, чтобы смешаться, как это случилось на берегах Нила, с черными
племенами, она растворилась в массе малайцев и желтокожих, а кроме того,
получила довольно мощную поддержку с северо-запада в лице элементов белой
расы так же арийского семейства, но уже не индийских 1).
VI. Древняя цивилизация италийского полуострова, из которой вышла римская
культура, представляла собой мозаику из кельтов, иберийцев, арийцев и
семитов.
VII. Германские народы в V в. трансформировали гений Запада. Они были
арийцами.
VIII. IX, X. Этими цифрами я обозначу три американские цивилизации —
аллеганийскую, мексиканскую и перуанскую.
Из семи первых цивилизаций — одних из самых древних в мире — шесть
принадлежат, по крайней мере частично, арийской расе, а седьмая, т. е.
ассирийская, обязана иранскому Ренессансу, который стал ее самым
блистательным историческим моментом. Почти весь европейский континент в
настоящее время населяют группы, в которых преобладает «белый» элемент, хотя
есть немало и неарийских элементов. Не было настоящей цивилизации у
европейских народов без арийского влияния.
Во всех десяти цивилизациях ни одна из меланийских рас не фигурирует в
качестве основательницы. А в число посвященных входят только метисы.
Точно так же мы не видим спонтанных цивилизаций у желтых народов, а там, где
арийская кровь истощилась, наблюдается застой.
Вот тема, которую я собираюсь исследовать, пользуясь анналами мировой
истории. На этом завершается первая часть моего труда.
Примечания
1) Читатель уже был предупрежден, что иногда мне приходится выдвигать
априори, т. е. как уже доказанные, факты, которые будут обсуждаться ниже. Я
прошу прощения за такую вольность, без которой мне было бы трудно продолжать
путь. Все, что я могу сделать, — это как можно реже пользоваться априорными
утверждениями. Арийское происхождение египетской и китайской цивилизаций
требует доказательств, и я приведу их в свое время.
Далее читайте:
Гобино, Жозеф
Артур де (биография).
Чемберлен Х.С.
Арийское миросозерцание.
Чемберлен Х.С.
Славяногерманцы.
Чемберлен, Хьюстон
Стюарт (Chamberlain), (1855-1927), биографические материалы.
Н. Мальчевский.
От История и метаистория
(о книге Х.С.Чемберлена "Основания 19-века").
|
