Ю.М. Федоров

2009 г.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Ю.М. Федоров

Сумма антропологии

Глава 2

РАСШИРЯЮЩЕЕСЯ БЫТИЕ МЕЖДУ НИЧТО И НЕЧТО

2.3. КОСМОДИНАМИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЭКЗИСТЕНЦИИ

Человечество должно вернуться к своему Истинному предназначению,
не просто быть самовоспроизводящим продолжающим себя видом,
а субъектом космогенеза, быть трансцендентно адекватным Мирозданию.

Г.С. Батшцев. Корни и плоды.
Размышление об истоках и условии человеческой плодотворности

Динамика изменений в символической реальности предельно проста. В субъектоцентризме всего два взаимообусловленных "космологических такта": Будда делает выдох и Пустота разворачивается в Полноту, Будда делает вдох и Полнота вновь сворачивается в Пустоту. Рационализм утверждает, что есть некое начальное состояние полноты бытия, которое затем перманентно развивается по восходящей, от простого к сложному, из менее универсального в более универсальное, из царства необходимости в царство свободы. И назад, к своим первоистокам ему уже не вернуться. В субъектоцентризме же проблема ухода от первоначал и возвращения к ним выступает центральным моментом автоэманирования Субъекта. Уход относителен, так как Мироздание все время остается центрированным на своем трансцендентном начале, а возвращение абсолютно. Космодинамика Сущего есть совокупность взаимообусловленных процессов развертывания и свертывания Сущего на трансцендентном континууме, Пределами которого выступают Пустота, или Ничто" (Символ, Свобода, Бесконечный Субъект), и Полнота, или Нечто (Знание, Необходимость, Конечный Субъект).

Начало человеческой истории, согласно Тайной Доктрине, носит сакральный характер, таинство которого навсегда спрятано от познающего Рацио за семью печатями. В качестве непостижимого хранится оно в недрах космического бессознательного, и Рацио не остается ничего другого, как принять на веру свидетельства Тайной Доктрины о первоначалах Сущего. "Быть может, вера, — писал Н.А. Бердяев, — есть знание высшего порядка, знание полное, а горделивое знание есть вера низшего порядка, вера неполная. Тогда спор знания с верой окажется спором низшей и частной формы знания с высшей и полной формой веры. Пролить свет на этот жизненный вопрос должна онтологическая гносеология"31.

Нелегко это сделать Рацио, так как в отличие от Логоса, инициирующего слабоулавливаемые символические намеки в отношении Мировой Гармонии, он призван все и вся подвергать сомнению и поверять Гармонию Логикой. Его основоположения базируются не на вере, а на знании. Оставаясь в лоне метафизического анализа, а не мистических интуиции человеческих первоначал, мы осознанно идем на столь рискованный для традиционного рационализма шаг (схема 5).

Символ                                                                                                Знание

Свобода . . . _________|_________|_________|_________ . . . Необходимость

Бесконечный субъект                                                                              Конечный субъект

Схема 5. Целостный континуум человеческой экзистенции.

Каковы основные принципы космодинамики человеческой истории, трансцендентные механизмы движения проявленного мира и способы, какими ноумены протобытия инверсируют в феномены человеческого бытия? Естественно, определенные версии на сей счет можно найти и в современных сциентистских схемах, но ведь нас интересуют показания постоянного свидетеля исторических событий — Логоса, а не его слишком пристрастного судьи — Рацио. Трансцендентные основы истории неподсудны Рацио, — он может судить лишь о том, что лежит на поверхности исторических реалий, да и то эти суждения никогда не выдерживали проверку временем, так как самим же Рацио перманентно вытеснялись апостериори из самосознания другими, более рациональными суждениями.

История Нечто, Бег Времени, начинается лишь с отпадением от Абсолюта неких неявно присутствовавших в нем онтологических монад. В своем космическом генезисе Нечто несет в себе не только алгоритм автоэволюции, но и тот предел, до которого она может идти. В отличие от Ничто, в котором все начала и концы пребывают в трансцендентном синкретизме, в Нечто они находятся в состоянии дивергенции, составляя Пределы целостного континуума исторических форм существования Субъекта. И за конечным пределом Нечто вновь обнаруживается первоначало сущего — Ничто, но уже в качественно ином виде, не в состоянии потенциального Бытия, а в состоянии исчерпавшей себя актуализированной онтологии, чьи перманентные самоизменения вновь поглотила Великая Пустота, Ничто.

Понятия "неизменное", "покой" являются основными метафизическими характеристиками пустотной абсолютности, или абсолютной пустотности. Если для Нечто, Полноты органичны движение, изменение, то Ничто, Пустота — это неизменность и покой. Высшая форма бытия есть неизменная, постоянная детерминанта перманентно изменяющегося Мира. Ноумены метафизически стационарны и неподвижны, но именно в них содержится алгоритм движения и развития феноменов. При всей своей "физической" неподвижности Абсолют "трансфизически" динамичен, так как порождает все формы Сущего своим саморазвертыванием и самосвертыванием. Пустота "вибрирует" своими ноуменальными непроявленностями. В Вечности спрессована целая иерархия временных форм, как в Бесконечности — целая иерархия конечных форм существования. С отпадением Человека от Абсолюта вечность начинает все более и более овременяться.

Развитие как движение есть не что иное, как перманентная дивергенция между Сущим и Существованием, между Пустотным Первоначалом и его все более и более овременяющейся, овнешняюшейся и обмирщвляющейся Объективацией. Итак, Ничто — это покоящаяся онтология, обладающая огромной латентной энергетикой, чреватой динамизмом, идущей на развертывание и свертывание Сущего и на регенерацию и аннигиляцию самораспадающегося падшего мира. Если Пустота есть внешне покоящаяся, а внутренне динамичная протоонтология Сушего, то Полнота — онтология внешне динамичная, порой развивающаяся в "режиме катастрофы", а внутренне — покоящаяся, т.е. лишенная необходимой и достаточной энергетики для имманентного самодвижения. С наращиванием темпов исторического времени она начинает все более интенсивно подпитываться энергетикой Духа, насильственно инкорпорируя ее из онтологических глубин Пустоты. Это наглядно видно по тому, как процветает в современной цивилизации так называемый технологический вампиризм, откачивающий все ноуменальное и феноменальное в человеке, с тем, чтобы гипертрофированно развивать гиперобъективации сущего.

Ничто не только содержит весь онтологический континуум еще не проявленного Бытия, что конституирует его в качестве абсолютно покоящейся онтологии, но и по отношению к проявленным структурам Мира ведет себя весьма динамично, так как постоянно регенерирует его "отработанные экзистенциальные структуры в неявные компоненты своей непроявленности. "Ничто не постоянно, — утверждала Е.П. Блаватская, — за исключением единого, скрытого, абсолютного Бытия, заключающего в себе все ну мены всех реальностей"32.

Процесс перехода Пустоты, Ничто в Полноту, Нечто и их обратная метаморфоза, перманентная реинтеграция в Абсолют проявленного Мира связаны с действием каких-то трансцендентных алгоритмов, составляющих таинство космодинамики Сущего. Без их знания невозможно построение многоуровневой модели человеческой экзистенции. Это знание, как явное, так и неявное, содержится в обеих мировоззренческих доктринах.

Когда речь идет о генезисе целостных универсумов, и в том числе человеческого универсума, более подходящим объяснительным принципом выступает эманационная концептуализация. Она позволяет за внешней изменчивостью вселенских процессов обнаруживать нечто неизменное, за феноменами релятивных форм Бытия предугадывать ноумены Абсолюта. При объяснении мировой динамики Тайная Доктрина исходит из имманентных способностей Субъекта к расширенной автоэманации, в процессе которой не только воспроизводится трансцендентная реальность, но и порождаются разнообразные объективированные онтологические ряды.

Эманационный взгляд на Мироздание был присущ очень многим мыслителям как на Востоке, так и на Западе. В Древнем Китае его носителями были даосисты и такие великие мыслители, как Лао-цзы и Чжуан-цзы. В эллинской культуре эманационные идеи развивали Платон, Аристотель, неоплатоники Плотин, Прокл, Ямвлих, а также ареопагитики, Филон. В средние века — Николай Кузанский, Дж. Бруно, Иоанн Скот Эриугена, Бернард Шартрский, Фараби, Ибн Сина, представители патристики. Отзвуки эманационных концепций можно обнаружить у Лейбница, Гегеля, представителей русского космизма, в современных космологических и глобальных эволюционистских доктринах, в синергетике и проч.

Платонизм выдвинул учение об эманации сверхразумного и сверхсущего Единого, или Блага (Платон. Государство. 508а—509д). В дальнейшем Аристотель развил эманационное учение как об энергии в противоположность потенции (Метафизика. IX, 6—9) и как о перводвигатсле (Метафизика. XII, 6—10), который движет всем миром энергийно. По Лейбницу, каждая монада — это "малый мир", "сжатая Вселенная", отражающая отношения мирового целого через посредство связанных между собой вещей. От Бога исходят непрерывные излучения, эманация новых монад, но сам он не вмешивается в развитие уже сотворенных субстанций. "Есть вечная, неподвижная и обособленная от чувственно воспринимаемых вещей сущность, — писал Аристотель, — ... эта сущность не может иметь какую-либо величину, она лишена частей и неделима... не подвержена ничему и неизменна... Начало и первое в вещах не подвержено движению ни само по себе, ни привходящим образом, а само вызывает первое — вечное и единое — движение"33.

Эманационный подход незаменим там, где необходимо удерживать в поле зрения глобальные процессы, обусловленные не внешней объектной детерминированностью, а внутренней субъектной самодетерминированностью. Невозможно выявить истоки самодвижения универсума, если органически укорененный в нем онтологический статус субъекта оказывается за пределами миропостижения.

Эманационный подход дает возможность схватывать концептуализацией всю целостность Бытия в акте перманентного творения. Если эволюционный подход предполагает дробление мира и выяснение, каким образом обособившиеся его части самоизменяются, и при этом утрачивается интерес к так называемым исторически преодолеваемым формам бытия, то при эманационном подходе в центре внимания удерживаются целостные, глобальные процессы и структуры единого Бытия.

Эманирует не Объект, а Субъект. Его интенциональность кумулирует свою трансцендентную активность в так называемой точке бифуркации. В этой точке система изменяется и обретает новые свойства, осуществляя выбор в изменении. Точка бифуркации понимается в синергетике как флуктуация некоего объективного процесса изменения системы. Но если система осуществляет именно выбор из целого веера возможных самоизменений, то он не может осуществиться внесубъектно простой лишь кумуляцией поля сопряженных объективации. Несомненно, в точке бифуркации универсума объективируются интенции субъективного, укорененного определенным своим уровнем активности в онтологию, находящуюся в состоянии эманирования, порождения еще одного вложенного универсума.

Точка бифуркации универсума — это наивысшая интенция имманентного ему субъективного начала, независимо от того, в какой знаковой форме данная интенция осуществляется. Ведь так называемые объективные законы естественной необходимости — не что иное, как природное инобытие рациональных суждений. И напротив, рациональные суждения до того, как обретают сциентистские формы, неявно существуют в качестве элементов кодовой программы морфологических структур сущего, которые принято обозначать внесубъектным термином "объективные законы".

В точке бифуркации объективируется субъективное, энергетика которого идет на создание новой формы объективного, в которой субъективное, обретая более низкий онтологический статус, позволяет миру быть более проявленным и менее пустотным. Таким образом, точка бифуркации — это эманационная точка, в которой одна форма полноты преобразуется в другую, еще менее пустотную, а потому и должна рассматриваться в качестве проявления сингулярного пространства Великой Пустоты в конкретных пространственно-временных координатах Истории. В точке бифуркации порождаемая система обретает имманентный алгоритм дальнейшего самостоятельного эволюционирования. Именно субъективное начало выступает первопричиной генезиса вложенных универсумов.

Согласно теории эманации, единое порождает все новые и новые формы, которые затем начинают существовать по своим имманентным законам, причем породившие их формы остаются существовать как бы на заднем плане их саморазвертывания. Вот здесь-то впервые и появляется эволюция в качестве некоей объективированной и овнешненной формы эманации. Каждая порожденная онтология есть определенная вложенная система породившей ее онтологии. Потому она является менее универсальной и целостной, но более проявленной, овремененной и овнешненной и в состоянии эволюционировать лишь за счет энергетической подпитки со стороны породившей ее онтологии.

Идет непрерывный процесс порождения, креации, в результате которого вселенная Абсолюта расширяется за счет появления все более проявленных форм бытия, которые перманентно дивергируют от его пустотного центра по своим имманентным эволюционным траекториям.

Эманация — процесс перманентного порождения сущего во все более проявленных формах. Порожденные универсумы сами являются порождающими. В связи с этим вполне уместен термин "коэманация", позволяющий зафиксировать некую внутреннюю согласованность между перманентно эманирующими универсумами в целостной иерархии Мироздания.

Коэманация — совместное и согласованное эманирование иерархически взаимообусловленных форм бытия. Перманентное порождение все менее универсальных и целостных форм бытия необходимо для того, чтобы более высокие онтологии находили себе опору в более низких. Религия утверждает, что Бог породил Человека, чтобы обрести свою обитель в его душе. Если продолжить далее это трансцендентное суждение, то станет ясным, для чего культура порождает цивилизацию, а цивилизация — технологию. Обрести устойчивость в своей автоэволюции универсум в состоянии, если он перестает зависать над низшей бездной бытия, а опирается на порожденную им некую "онтологическую твердь". "Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою" (Быт., 1, 2). Введением понятия "коэманация", видимо, можно было бы еще более приблизиться к пониманию таинственного устройства "креативного механизма" автоэманируюшего Субъекта.

В том случае, когда анализируется не вся тотальность целостного универсума, а лишь определенный фрагмент его связей и отношений, обладающий известной автономией от целостности, вполне удовлетворительно работает эволюционная концепция. Онтология, порожденная актом креации, наследует от породившего универсума определенную совокупность потенциальностей, которая начинает развертываться и эволюционировать согласно своей имманентной природе. "Эволюция" — частное понятие теории эманации, оно фиксирует процесс развития проявленных форм бытия автономизировавшихся от породивших их онтологии. Эволюция — это процесс развития актуализированных потенциальностей. Эволюционные процессы являются онтологически позитивными лишь при условии, если они систематически реинтегрируются во всеобщий креативно-эманационный поток.

В предельно широком мировоззренческом ракурсе эволюция феномена лишь тогда имеет положительное значение для универсума, когда осуществляется не под диктатом его внутренней природы, а в соответствии с онтологическими приоритетами породившего его своей эманацией более всеобъемлющего универсума при условии выполнения им своей собственной эманационно-креативной функции. Порожденные универсумы должны развиваться по некой трансцендентной норме и таким образом, чтобы не только не блокировать дальнейшую эволюцию породивших универсумов, но и всячески ей способствовать.

По отношению к порождающему универсуму эволюция порожденного универсума выступает конструктивным фактором лишь в той мере, в какой фокусирует всю тотальность заложенных в нем потенциальностей на достижении такого уровня целостности, который, с одной стороны, способствовал бы повышению уровня целостности породившего его универсума, а с другой — побуждал бы его самого к эманированию иных универсумов. Но это оказывается возможным лишь при условии, что в эпицентре изменений находится Субъект, активно вступивший в Эволюцию с Самим Собой, т.е. в автоэволюцию. Основой космодинамики мироздания является не абстрактная эволюция некой объективной реальности, а автоэволюция Субъекта. Примат в эволюции должен оставаться за Субъектом, а не за Объектом.

Положительная значимость эволюции и ее соподчиненность по отношению к эманации в определенном смысле схватываются понятием "коэволюция", фиксирующим не столько параллельность, сколько субординированность развития высших и низших, порождающих и порождаемых универсумов в контексте общего креативного процесса в Мироздании. Эволюция лишь постольку является конструктивной, поскольку выступает органической стороной коэволюции порождающего и порожденного универсумов, субординирует свои изменения в универсумах с их эманационно-креативными функциями.

При том что предпочтение отдается эманационному подходу, не нужно игнорировать и эвристические возможности эволюционной интерпретации самодвижения. При этом необходимо помнить, что эволюция производна от эманации, а не наоборот. Выступая эпифеноменом эманации, эволюция развертывает те потенциальности универсума, которые конституируют его лишь в качестве порожденной, вложенной системы, но отнюдь не в качестве порождающей. Потенциальности, которые актуализируются универсумом в процессе эманирования, являются трансцендентно константными и наводятся в нем Абсолютом.

Космогенез Человека, основу которого составляют эманирующая Великая Пустота и ее перманентное самопроявление до все более объективированных экзистенциальных форм, помимо космо-центробежной имеет еще и космо-центростремительную направленность. Полнота целостного континуума проявленных онтологических, семантических и ментальных форм вновь свертывается в Пустоту содержания Абсолюта.

Понятие "эволюция" схватывает лишь одну тенденцию в космодинамике — процесс развертывания, распаковывания, проявления Пустоты в Полноту. Обратную тенденцию, связанную с процессом свертывания, запаковывания Полноты в Пустоту, фиксирует понятие "инволюция". "Инволюция" — понятие, противоположное понятию "эволюция". Если эволюция есть развертывание потенциальностей в актуальности, то инволюция — процесс свертывания актуальностей в потенциальности, восхождение универсума к своим первоистокам.

Категория "инволюция" не однозначна по своей смысловой нагруженности и имеет существенные различия содержания и значения в различных концептуализациях динамики Сущего. Эманационисты ее не принимают, как, впрочем, и категорию "эволюция". В эволюционистских концепциях она — антипод категории "эволюция" и обладает сугубо отрицательным значением, по содержанию близким к таким понятиям, как "распад", "дезинтеграция".

Положительным и даже в чем-то эманационистским смыслом понятие инволюции обладает в концептуальных построениях Бытия французского философа Лаланда. Критикуя эволюционизм Спенсера, он утверждал, что если на поверхности вещей наблюдается эволюция, ведущая к дифференциации, то глубинная тенденция действительности состоит в инволюции, в стремлении от гетерогенного к гомогенному, к единообразию и смерти, рассматривавшейся в качестве универсального закона развития. С наибольшей силой, считал Лаланд, тенденция к инволюции обнаруживается в разуме, основная особенность которого — подведение под некоторое единство хаотической иррациональности природы34.

В субъектоцентризме инволюция имеет позитивный онтологический смысл, так как рассматривается в качестве механизма возвращения субъективной реальности к своим первоначалам. Инволюция есть процесс свертывания в пустотность Абсолюта тех развернутостей, которые возникли в акте эманации. Эманация есть единство эволюции и инволюции.

Анализируя даосские тексты Лао-цзы и Чжуан-цзы, В.В.Малявин подчеркивает трехступенчатый круговорот бытия, зафиксированный древнейшей метафизической концепцией Мироздания. «Принцип существования мира и сама полнота "великой пустоты", — пишет он, — держатся двойным отрицанием: первичного недифференцированного единства и мира первоначал или первообразов. Следующийи этап отрицания — отрицание мира множественного — возвращает вновь к неразличению пустоты. Было бы нетрудно показать, что триадой исчерпываются возможные онтологические состояния мира и что триада определяет образ мира и саму структуру во всех древних традициях»35. Подобного рода онтологическая триада содержится и в учении Прокла, который придал противоречивым эллинским представлениям об эманации свое завершенное диалектическое оформление: пребывание на месте — эманация — возвращение.

Возвращение осуществляется по тем же самым ступеням онтологических форм, которые образовались за долгую историю эманирования первосущего. "Все эманирующее из чего-то по сущности возвращается к тому, из чего эманирует, — утверждал Прокл. — Всякое возвращение завершается через подобие возвращающегося тому, к чему оно возвращается... Все эманирующее из чего-то и возвращающееся имеет циклическую активность... Все эманирующее из определенного множества причин возвращается через столько причин, через сколько эманирует"36.

В связи с тем что субъектоцентристская концепция мироздания центрирует всю иерархию онтологии на Бесконечном Субъекте, она не может не содержать в себе идею круговорота Сущего, перманентной Эволюции и Инволюции его проявленностей. Если принимается утверждение о перманентном истечении низших онтологии из высших, то должно быть принято и утверждение о перманентном возвращении низших онтологии к высшей эманирующей реальности. Полнота, состоящая из абсолютно проявленных ментальных, онтологических и семантических форм, вновь должна реинверсироваться, реинтегрироваться в неявные структуры непроявленной Пустоты,

Если актуализацию всех потенциальностей, имеющихся, в универсуме вплоть до такой степени их проявленности, когда универсум оказывается способным к самостоятельному эманированию, т.е. к порождению иного по природе, чем он, и с существенно низшим онтологическим статусом универсума, берет на себя эволюция, то свертывание низших форм бытия в высшие вплоть до абсолютной целостности, до Абсолюта, осуществляется механизмами инволюции. "Прежняя ступень снимается благодаря некоторой эволюции, — писал Гегель, — но с другой стороны, она продолжает существовать на заднем фоне и снова порождается посредством эманации. Эволюция есть, таким образом, также и инволюция, потому что материя свертывает себя в жизнь"37.

В рамках субъектно-эманационного подхода "эволюция" и "инволюция" должны рассматриваться в качестве парных категорий, одна из которых связана с процессом нисхождения единого во множественное, а вторая — с перманентным возвращением, восхождением обособившихся универсумов к единому, со свертыванием онтологических структур Полноты действительности в Пустоту бытия Абсолюта.

В европейском рационализме не предусмотрен алгоритм возвращения к первоначалам сущего, а содержится лишь алгоритм стремительного броска в бесконечность будущего, а вернее, к закату истории, Алгоритм этот именуется понятием "прогресс". "Прогресс" — категория противоречивая и неоднозначная. В объектоцентризме прогресс есть высшая форма эволюции, но что же может произойти в мироздании, если все относительно обособленные процессы и феномены одновременно начнут интенсивно эволюционировать? Это с неизбежностью должно очень быстро привести к исчерпанию всех потенциальностей и энергетических ресурсов и как следствие к превращению Мироздания в онтологическую черную дыру. Нормальное развитие универсума может идти лишь путем постепенного развертывания и актуализации потенциальностей — в основном за счет внутренней энергетики универсума, а не за счет онтологического инкорпорирования и вампиризма. Ложные формы бытия как раз и порождаются гиперэволюциями частных онтологических структур. Эволюции и прогрессы должны субординироваться по принципу приоритетов высших онтологии над низшими. Чего, например, стоит научно-технический прогресс, если он реально осуществляется за счет регресса человеческих качеств и свойств? Несомненно, он не только гиперэволюционен, но и гиперреакционен. В то же время научно-технический процесс может быть и прогрессивным, если его движение будет подчинено перманентному духовному возрождению человечества в Культуре и в Духе.

Чаще всего понятием "прогресс" спекулируют для достижения частных онтологических целей и задач. Например, говорят, что "наша цель — общество всеобщего благосостояния" или "наша цель — снять преграды на пути научно-технического прогресса" и проч., но при этом всегда умалчивается о том, что же на самом деле произойдет с онтологией человеческого духа. Когда же издержки очередного "прогресса" становятся не только очевидными, но и необратимыми, эти же политики демагогически утверждают, что ради прогресса человеку необходимо чем-то поступаться (здоровьем, загубленной природой, бездуховностью и проч.).

В эманационизме для прогресса нет соответствующего термина. Более того, поступательное движение от первоначал скорее всего есть не прогресс, а регресс в космодинамике. Прогресс если неявно и присутствует в нем, то лишь в узких пределах, будучи составной частью коэволюции низших онтологий с высшими. Вся система онтологии Бытия должна перманентно коэволюционировать в самораспаковывании, самопроявлении.

Если представление о "прогрессе" вводить в субъектоцентристскую картину мира, то его онтологическое содержание будет диаметрально противоположным тому, которое оно имеет в объектоцентризме. Прогресс здесь — это интенсивное развертывание субъективаций, а не объективации, процесс субъективирования объективного, а не объективирования субъективного. Прогресс — это такое движение, в результате которого человек все более приближается к своим сакральным первоистокам. Но тогда прогресс в субъектоцентризме есть не высшая форма эволюции, а высшая форма инволюции, онтологическая мера преобладания интенций субъекта над экстенциями объекта. Прогресс в субъектоцентризме — это такая форма космодинамики, которая позволяет человеку быть еще более целостным и универсальным за счет интенсивной инволюции объективации в субъективаций.

Существуют не только истинные, но и ложные формы эволюции и инволюции. Ложные формы эволюции возникают в условиях, когда низшая и более проявленная форма бытия стремится полностью, тотально превратить свои потенциальности в актуальности за предельно короткий исторический срок. Столь интенсивное развитие требует привлечения "сверхнормативной" энергетики, которая многократно превышает собственные имманентные ресурсы. Тогда начинается интенсивное и насильственное "отсасывание" энергетики из более высоких онтологических слоев Бытия, разрушающих их целостность. Низшие формы начинают гипертрофированно развиваться за счет поглощения, инкорпорирования энергетики породивших их своим эманированием высших сфер мироздания.

Эволюция вырождается в плоское развитие, потому что низшее изначально является более сильным, репрессивным, нежели высшее. «Господь творит из Себя, — пишет Даниил Андреев в "Розе Мира". — Всем истекающим из Его глубины монадам неотъемлемо присущи свойства этой глубины, в том числе абсолютная свобода. Таким образом, божественное творчество само ограничивает Творца, оно определяет Его могущество той чертой, за которой лежат свободы и могущества Его творений. Но свобода потому и свобода, что она заключает возможность различных выборов. И в бытии многих монад она определилась их отрицательным выбором, их утверждением только себя, их богоотступничеством. Отсюда то, что мы называем злом мира, отсюда страдание, отсюда жестокосердные законы и отсюда же то, что эти зло и страдание могут быть преодолены»38.

Высшие онтологии слабее низших в том плане, что не развертывают свои структуры репрессивным образом, не прибегают к энергетическому вампиризму, все динамические процессы в них происходят за счет собственных ресурсов. Такой точки зрения придерживался Николай Гартман. Он считал, что категории бытия и ценности тем слабее, чем они возвышеннее. "Низшее, — писал и Макс Шелер, — изначально наделено силой; высшее бессильно"39.

Человечеству бы потерпеть, — все равно через несколько поколений оно достигнет желаемой формы бытия. Но нет, оно крайне нетерпеливо: именно в этих исторических обстоятельствах, на протяжении жизни данного поколения оно стремится реализовать всю тотальность своего замысла, дойти до предела возможного.

Креационистская концептуализация, отвечая на вопрос о внутренней причине перманентного процесса самораспаковывания Пустоты в Полноту Бытия, не может однозначно ответить на вопрос о том, почему же основной вектор креации лежит в плоскости объективирования субъективного, а не субъективирования объективного. Почему в процессе саморазвертывания Субъекта созидается не более негэнтропийный мир, а такое его расширение, при котором возникает целый каскад отчужденных и энтропийных форм человеческой экзистенции. Почему все-таки порождаемые и заведомо более низкие формы бытия имеют тенденцию превращаться в ложные онтологии, искусственно продлевающие свою жизнь за счет поглощения породивших их высших форм бытия. Иными словами, как можно называть процесс объективирования субъективного креативным процессом, когда его основная направленность по сути своей оказывается антикреативной. Религия все это объясняет одним: Человек, отпавший своей феноменальной экзистенцией от Абсолюта, и есть тот Субъект, который своим нетерпением нарушает естественный ход событий в Мироздании.

Чтобы как-то понять эти парадоксы космодинамики, вполне уместно использовать парные категории "терпение" — "нетерпение". Это скорее всего не столько психологические, сколько экзистенциальные категории, фиксирующие степень соответствия процессов, происходящих во внутреннем и внешнем мире субъекта, степень гомоморфности интенций, исходящих от его духовности и телесности.

Терпение есть соответствие уровня внешней активности субъекта характеру его автоэволюции, временная релевантность онтологических, семантических и ментальных структур, органическое взаимодействие которых образует целостный экзистенциал. Терпение и состояние активного ожидания выступают субъективными факторами самораспаковывания, самопроявления сущего в существование в имманентных ему временных параметрах. С принципом терпения в даосизме коррелирует принцип ничегонеделания. Делать надо только то, что само органично вызревает как во внутреннем, так и во внешнем мире под воздействием глубинной автоэволюции субъекта. Терпение поддерживается верой, традициями и проч.

Нетерпение есть несоответствие внешней активности субъекта естественному процессу автоэманации, попытка форсировать продуцирование инноваций и за счет них реализовывать в наличных исторических условиях всю тотальность полноты "идеального" бытия. Нетерпение обусловлено временной нерелевантностью телесных и духовных интенций, стремлением волющей телесности воплотиться в глобальную суперсистему за счет инкорпорирования энергетики духовных онтологии. Перескакивание через естественные этапы глобальной автоэволюции субъекта ведет к вырождению движения искусственно обособленной и объективированной действительности в плоскую эволюцию, в рамках которой прогресс объективной реальности может быть обусловлен лишь регрессом реальности субъективной.

За свое протонетерпение, с каким человечество за всю свою тысячелетнюю историю прорывалось к "идеальной жизни" к онтологии полноты бытия Объекта, оно уже дорого заплатило — утратой многих сакральных и ценностных свойств, из-за чего ему теперь трудно выполнять креативную функцию в мироздании и трансцендентным самосозиданием участвовать в космогенезе. Если терпение выступает субъективным регулятором естественной коэволюции всей иерархии форм бытия, то нетерпение — фактором, провоцирующим плоскую эволюцию, в которой более низкие формы бытия получают в своем развитии приоритет над высшими.

Эволюционизм центрирует усилия человечества на отдельные уровни экзистенциальной иерархии, как правило, более низкие, а потому и репрессивные. Репрессивность непомерно возрастает, как только развитие этих уровней искусственно конституируется в качестве более приоритетного по сравнению с функционированием породивших их экзистенциалов. Центрированные онтологические системы (антропоцентризм, социоцентризм, природоцентризм-науко-центризм) подворачивают под цели достижения своей сверхцелостности энергетику всех остальных форм бытия человека. В конечном счете это не может не приводить к гипертрофированному развертыванию одних качеств и свойств человека за счет деградации либо вытеснения в сферу бессознательного более высоких и универсальных ментальных способностей. Плоский эволюционизм своими перевернутыми приоритетами и провоцирует формирование различного рода псевдосубъектов, чье репрессивное сознание укоренено в различных ложных онтологиях.

Как только более низкие универсумы в ущерб высшим избирают плоскоэволюционную стратегию саморазвития, так сразу же начинают гипертрофированно разрастаться их ложные онтологические, семантические и ментальные инфраструктуры. "Противоборство и антагонизм, — писал Г.С. Батищев, — принадлежат лишь самому низшему уровню бытия. Если же сквозь него, сквозь низшее смотреть на всю беспредельную диалектику Универсума, получается милитаризованное извращение, превратная вырожденная форма, отвратительная карикатура. Отнюдь не война каждого против всех и всех против каждого царит в Универсуме, но сверхгармония восходящих уровней совершенствования. И никакая однажды возникшая реалия не исчезает бесследно и бессмысленно. Все исполнено смысла, целой иерархии смыслов. Чтобы открыть их и продолжать открывать, надо перестать изображать мироздание согласно своей собственной испорченности и милитарности"40. Перманентная эскалация насилия снизу вверх в мироздании обеспечивается формированием особо репрессивных форм сознания.

Эволюция становится явно деструктивной, как только начинает интенсивно развертывать потенциальности универсума за счет насильственного инкорпорирования, поглощения ментально-семантико-онтологических структур породившего его универсума. В этой ситуации механизмы эволюции трансформируются в тоталитарную технологию, орудие насилия над породившим универсумом. Так, например, техника, эволюционировавшая по своим внечеловеческим меркам, превратила его создателя — человека — в заложника своего "прогрессивного" развития. Что же это за прогресс низшей онтологии, если он с неизбежностью вызывает регресс породившей его более высокой онтологии? Столь искусственный синтез прогресса низшей и регресса высшей онтологии ведет лишь к появлению ложной формы бытия. Именно плоский эволюционизм и провоцирует формирование различного рода псевдосубъектов, чье репрессивное сознание укоренено в ложных онтологиях, псевдоонтологиях.

Универсум, если он начинает интенсивно развиваться, избрав стратегию плоского эволюционирования, в состоянии обретать свою сверхцелостность (псевдоцелостность) лишь за счет инкорпорирования, поглощения морфологических структур породившего его универсума. Насильственно инкорпорируя потенции и энергетику более высоких онтологических слоев Бытия, универсум постепенно трансформируется в ложную онтологическую систему. Вместо определенного гармонического ряда в его Бытии нарастает онтологическая дисгармония, инверсирующая затем во Вселенский Хаос.

В ситуации инкорпорированных (инкорпоративных) отношений между высшими и низшими онтологиями процесс развития порожденных универсумов с неизбежностью вырождается в плоский эволюционизм, механизмом которого выступает примитивнейшая форма паразитарного существования за счет сверхпотребления энергетики из внешних, а не имманентных источников, что с неизбежностью влечет за собой деструкцию в целостном мироустройстве. Примером тому может служить хотя бы история построения "реального социализма". Для того чтобы онтологизировать социальную утопию, потребовалось почти до основания разрушить сакральные символы, культурные ценности, а огромные природные ареалы превратить в сплошные "зоны изъятия" полезных ископаемых. Промышленная технология интенсивно эволюционировала за счет безжалостного разрушения космо-антропо-социо-био-геоценозов. Такого беспрецедентного инкорпорирования высших онтологии низшими история цивилизации еще не знала. Этот пример лишний раз подтверждает, что плоский эволюционизм одного универсума за счет деградации других — онтологический тупик, из которого трудно возродиться, не говоря уже о каком-либо движении вперед.

Субъект регрессирует с той степенью интенсивности, с какой он экзистенциально сопряжен с автоэволюционирующим Объектом. Подтверждением тому могут служить хотя бы процессы отчуждения и самоотчуждения, непременно сопровождающие акт субъектно-объектного взаимодействия. Известно, что отчуждаются свойства целостности Субъекта в пользу псевдоцелостности Объекта, а не наоборот. История научно-технического прогресса полна фактов того, что каждый новый виток прогресса в технологии оборачивается издержками в состоянии "обслуживающего" его "человеческого материала". По своей ментальности человек становится все более и более усредненным. "Приемы эгалитарного прогресса, — писал К.Н. Леонтьев, — сложны, цель груба, проста по мысли, по идеалу, по влиянию и т.п. Цель всего — средний человек"41. И это было сказано задолго до "победного шествия" научно-технического прогресса человеком, которого уже при его жизни нарекли "преждевременным мыслителем". Однако на то он и мыслитель, чтобы опережать время, своими "преждевременными мыслями" предостерегать человечество от возможных ошибок "прогрессорства", чреватого мировыми катаклизмами.

Создатель и первый президент "Римского клуба" Аурелио Печчеи в своей книге "Человеческие качества" призывает человечество изменить избранный им путь развития, основанный на безудержной технологической гонке. Прежде всего необходимо найти способы обуздания научно-технической революции. Она должна быть подчинена не расширенному воспроизведению объективации, а совершенствованию человеческих качеств. Проблема пределов человеческого роста и человеческого развития, считает Печчеи, по сути своей является не технологической, а онтологической. Автор резюмирует: "Только тот прогресс и только такие изменения, которые соответствуют человеческим интересам и находятся в пределах его способностей к адаптации, имеют право на существование и должны поощряться — таков логический вывод и естественное следствие всего хода развития человечества"42; Печчеи считает, что именно в этом ключе следует решать вопрос о регулировании процесса изменений. Если с этих позиций оценивать научные изыскания, технические исследования и разработки, то окажется, что некоторые из них необходимо всемерно стимулировать, другие — замедлить, третьи — немедленно прекратить и не возобновлять до тех пор, пока соответствующее развитие человеческих качеств не создаст условия для восприятия и полезного применения новых доз прогресса43.

Печчеи не настаивает на изменении направленности движения на противоположную, на замену его путем, ведущим к Абсолюту. Он все еще остается в своих рассуждениях в русле европейского рационализма, не отрицая существа прогресса, хотя и прозревает его катастрофические следствия. Его рецепт — чисто терапевтический, прогресс техники должен быть подчинен прогрессу развертывания соответствующих новых человеческих качеств и свойств. Но это ведь утопично, так как новые качества человека, релевантные запросам технологии, не только не расширяют, но, напротив, сужают сферу человеческого в мироздании. Этот рецепт способен лишь отсрочить смерть Человека, но не вернуть ему "онтологическое здоровье".

Совершенно иную позицию занял Г.С. Батищев в статье "Корни и плоды", изданной посмертно. По сути это — "метафизическое завещание" мыслителя, на совести которого, как он считал, лежала судьба космической целостности человечества. Человечество, считает Г.С. Батищев, коренным образом сбилось с должного пути, утратив свое универсальное призвание во Вселенной. Оно избрало путь противопоставления себя космосу, бытию вне пути, состоянию лишенности его, состоянию беспутья. Человечество безудержно идет вперед и вперед по пути прогресса, не замечая, что такой прогресс есть прогрессирующая общечеловеческая замкнутость, закрытость по отношению к ценностным измерениям Универсума.

Объект — конечный продукт самораспаковывания, самопроявления Субъекта, природное инобытие Абсолютного Субъекта. Эволюция объективации — внешнее проявление автоэволюции субъективаций, эпифеномен всеобщего процесса эманирования. Свобода не есть функция Необходимости, как это утверждает натурализм, абсолютизирующий эмпирически наблюдаемые проявленные формы бытия. Напротив, необходимость есть всего лишь одна из сторон трансцендентной Свободы, и именно той, которая соприкасается с Мировым Хаосом. Если в объектоцентризме человек — всего лишь производная от плоской эволюции объективного мира, то в субъектоцентризме он — Демиург всего сущего, активно влияющий на онтологический статус Вселенной. Являясь существом свободным, Человек способен творить мир не по меркам необходимости, а по законам гармонии. Лишь слагая с себя бремя свободы, он превращается в адепта Необходимости. И тогда он начинает не столько заново порождать себя в мире и мир в себе, сколько искусственно провоцировать своими рационализациями процесс самообъективирования, восполняя тем самым падение уровня само-обладания, обладания своим собственным внутренним миром — безраздельным обладанием внешним миром посредством подчинения его непреложным законам необходимости.

Если наука, основывающаяся на идее необходимости, вступает в конфронтацию с миром, пытаясь сделать его таким, каким он "должен" стать, то "мифология безусловно находится в согласии с миром, но не с таким, каков он есть, а с таким, каким он хочет стать"44, чтобы соответствовать порядку внутренней свободы. Если Явная Доктрина есть порождение дисгармонии между Человеком и Миром, то Тайная Доктрина свидетельствует об их внутреннем Единстве.

Плоская эволюция — это одностороннее и гипертрофированное развитие низшей системы за счет свертывания высшей, это паразитарная форма развития. Понятие "прогресс", ставшее обиходным в социальной философии, есть следствие искусственного наложения законов необходимости, присущих природной реальности, на феноменальную определенность человеческого универсума, в которой господствует иная форма детерминации — социальная целесообразность. Оно более подходит тенденциям развития Объекта, а не Субъекта, телесной, а не духовной конституции Мироздания.

Существует не только плоская эволюция, но и плоская инволюция. Инволюция должна позволить развернутым структурам свертываться в Ничто. Но во что могут свертываться деформированные, ложные и обесчеловеченные структуры Бытия? Если истинные структуры Бытия свертываются в Ничто, то ложные — в Ничтожество. Ничтожество — категория не столько моральная, сколько онтологическая.

С. Кьеркегор в работе "Страх и отчаяние" размышляет о том, как Ничто превращается в Ничтожество и заставляет Человека мучиться на протяжении своей длинной и безысходной истории. Осмысливая размышления С. Кьеркегора о Ничтожестве человеческого Бытия, Лев Шестов следующим образом проясняет его трансцендентный генезис. "Если всемогущество Божие могло сотворить из Ничто мир, — пишет он, — то ограниченность человека... страх превратил Ничто в огромную всеразрушающую, всеистребляющую, ничтожущую силу. Ничто перестало быть ничем, перестало быть несуществующим, оно стало существующим, оно прилепилось, оно внедрилось своим ничтожеством во все существующее... Ничто оказалось загадочным оборотнем. На наших глазах оно превратилось сперва в Необходимость, потом в Этическое, потом в Вечное. И сковало не только Человека, но и самого Творца. С ним и бороться нельзя обыкновенными средствами: его ничем не проймешь и никак не одолеешь — оно скрывается под небытием своим каждый раз, как чувствует приближение опасности, И — с нашей точки зрения — Богу ещё труднее с ним бороться, чем Человеку. Бог гнушается принуждением. Ничто ничем не гнушается. Оно держится только принуждением и ничего, кроме принуждения, своим неожиданным и ни для чего ему не нужным бытием не осуществляет. Ничто присвоило себе... предикат бытия, как будто бы он и в самом деле неотъемлемо всегда принадлежал ему. И разум, которому, по его назначению, полагалось бы остановить его в его незаконном захвате... безмолствовал: не смел или не имел сил пошевелиться. Ничто все и всех заворожило: мир точно уснул, замер или даже умер. Ничто превратилось в Нечто, а Нечто все насквозь пронизалось Ничем. Разум же, наш человеческий разум, который нас учат считать лучшим, что есть в нас, который нас роднит с Богом, равнодушно и спокойно наблюдавший, как все это происходило, после победы Ничто почти автоматически перешел на его сторону (ведь все действительное — разумно) и до сих пор продолжает стоять на страже сделанных Ничто завоеваний"45.

На наш взгляд, необходимо разделить "Ничто" и "Ничтожество" как онтологические понятия. Ничто есть положительная трансцендентная первооснова Бытия. Оно есть не что иное, как абсолютная Онтология, или онтология Абсолюта, из которой развертываются и в которую свертываются все формы истинного бытия Человека. Ничто не может трансформироваться в Ничтожество, так как не содержит в себе ложных форм Бытия. Ничтожные формы бытия — гиперонтологии — реинтегрируются в Ничто, но не иначе, как своими превращенными, возрожденными формами посредством реинверсии, осуществляемой Апокалипсисом. Ничтожество действительно свертывает в себя ложные формы бытия и в ментально-семантическом плане выступает Идеологией, или Ложным Сознанием. Идеология как совокупность апологетизированных представлений о падшем Бытии, возведенная дурной повседневностью в ранг всеобщего мировоззрения, и есть Ничтожество. Свертывая в Ничтожество ложные формы Бытия, отпавший от Абсолюта Человек полагает, что наконец-то обретает более целостные и универсальные формы своего существования. На самом же деле он еще более дробит свою субъективность, еще более умаляет свое присутствие в Мироздании.

Энергетический вампиризм и есть способ паразитического существования низших онтологии за счет жизненных ресурсов онтологии высших. Плоская эволюция — это объективированное развитие или развитие объективации, которое осуществляется за счет сверхрепрессивной ассимиляции среды, которая конституируется в качестве состоящей из "менее приоритетных" форм движения сущего. Так, например, средой развития цивилизации становится эпистемологическое пространство культуры, которая, в свою очередь, начинает развиваться по так называемому остаточному принципу, т.е. активно деградировать. Всеми признаками плоской эволюции обладает и научно-технический прогресс, дегуманизирующий человеческую экзистенцию.

Трансрациональная, или трансцендентная, сущность Человека является более глубинной, нежели рациональная. Она особо проявляется в его усилиях по обретению свободы для креативного удвоения своей духовности в Абсолютном Субъекте. Рациональная же его сущность проявляется в необходимости для удвоения своей телесности в Абсолютном Объекте.

Если вектор эволюции есть некая результирующая спектра человеческой активности по объективированию субъективного, то вектор инволюции — результирующая субъективирования объективного. Истинный прогресс в движении человеческой экзистенции достигается при условии, если при сложении этих двух векторов активности Человек оказывается еще ближе к Абсолюту. Но это может происходить лишь тогда, когда ментальная интенция Человека, направленная вовнутрь, по силе и интенсивности превышает интенцию, направленную вовне.

Новое надвигается не из призрачного Будущего, а из архетипических глубин Прошлого, хотя эти временные переменные совершенно не соотносятся с Вечностью, каковой является покоящийся Абсолют. "Наши привычные истории развития человечества, — пишет известный индолог Г. Циммер, — нередко совершенно искажают ситуацию, изображая новшеством то, что является возвратом к силе архаических, архетипических форм"46.

Инволюционным свойством обладает творческая деятельность Человека, в процессе которой природные структуры свертываются в более целостные системы, что ведет к повышению уровня негэнтропии в универсуме. "Творчество, — писал Н.А. Бердяев, — созидает нового человека и новый космос, новое общение Человека с человеком и человека с космосом... И только та свобода может быть творческой, которая открывает место человека в космическом организме"47. Сам человек в своем индивидуальном становлении, в онтогенезе оформляется в организм под воздействием не только имманентных свойств зародыша (эволюция), но и свойств к свертыванию, которыми обладают элементы объективированного мира (инволюция).

Проблема перманентного возвращения человека к своим первоначалам в восточном мировоззрении столь же естественна, как и проблема перманентного убегания от них в западном мировоззрении. Если эманация — это развертывание низших областей бытия из высших, когда высшие остаются в неподвижном и неисчерпаемом состоянии, а низшие выступают в состоянии постепенного убывания до нуля, то возвращение — это свертывание низших областей бытия в высшие и менее проявленные онтологические формы Абсолюта, пока не оказываются втянутыми в пустоту его содержания, реинтегрированными в ее неявную структуру и сохраненными в Абсолюте до последующих эманационных циклов его самопроявления.

Эволюция должна быть конструктивной не только по отношению к данному эманируюшему универсуму, но прежде всего по отношению к Абсолюту. Ее этапы должны быть одновременно и этапами возвратного движения к Абсолюту. Когда Мир оказывается предельно проявленным и Великая Пустота превращается в Великую Полноту, тогда Человек должен иметь возможность вернуться к Абсолюту по ступенькам проявленных эволюцией онтологии. Эволюция должна быть и позитивной инволюцией, обеспечивающей не только развертывание непроявленной пустоты бытия в совокупность проявленных онтологических форм и структур, но и свертывание последних в это первородное Ничто.

Космогенез Человека перманентен, он лишь условно имеет свое начало и конец, ведь его экзистенциальный континуум "замыкают" две бесконечности — Великая Пустота, Ничто, и Великая Полнота, Нечто. В качестве Микрокосма Человек в состоянии воздействовать своим самым высоким онтологическим статусом на протекание собственного космогенеза, следовательно, и на все вложенные в него генезисы. Но это лишь при условии, если самопроявление, самораспаковывание Человека обеспечивается перманентной реинтеграцией в свою собственную абсолютную пустотность, т.е. систематическим возвращением к Самому Себе как Микрокосму.

Перманентное возвращение Человека к Абсолюту позволяет ему не только развертывать свои разнообразные сущностные силы (космические, родовые, социальные, природные) нерепрессивным, естественным образом, избегая при этом глобальных катаклизмов, но и систематически свертывать их в трансцендентную пустоту Духа, позволяющую Абсолюту, да простится использование тавтологии, быть еще более абсолютным. Когда вектор эманации человеческого универсума находится в плоскости трансцендирования, безмерно усиливается креативная мощь Абсолюта, минимизируется возможность распада и хаоса в универсуме.

Примечания

31 Бердяев Н.А. Философия свободы // Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. – М., 1989. – С. 122.

32 Блаватская Е.П. Тайная Доктрина. – Т. 1, ч. 1. – С. 79.

33 Аристотель. Метафизика // Аристотель. Соч.: В 4 т. – М., 1975. – Т. 1. – С. 311.

34 См.: Лекторский В., Садовский В. Лаланд // Философская энциклопедия: В 5 т. – М., 1964. – Т. 3. – С. 140.

35 Малявин В.В. Чжуан-цзы. – С. 145.

36 Прокл. Первоосновы теологии. – С. 559.

37 Гегель Г. Энциклопедия философских наук: В 3 т. – М., 1975. – Т. 2. – С. 41.

38 Андреев Д. Роза Мира. – М., 1991. – С. 50.

39 Scheler M. La situation de l’homme dans le monde. – Paris, 1951. – P. 85.

40 Батищев Г.С. Корни и плоды // Наше наследие. – 1991. – № 5. – С. 2.

41 Леонтьев К.Н. Византизм и славянство // Леонтьев К.Н. Собр. соч. – М., 1912. – Т. 5. – С. 226.

42 Печчеи А. Человеческие Качества. – М., 1985. – С. 203, 204.

43 Там же. – С. 204.

44 Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. – М., 1989. – С. 127.

45 Шестов Л. Киргегард и экзистенциальная философия… - С. 188, 189.

46 Цит. по: Малявин В.В. Чжуан-цзы. – С. 77.

47 Бердяев Н.А. Смысл творчества. – С. 485-494.

Вернуться к оглавлению

Далее читайте:

Фёдоров Юрий Михайлович (1936-2001), русский мыслитель.

Философы, любители мудрости (биографический справочник).

Русская национальная философия в трудах ее создателей (специальный проект ХРОНОСа).

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС