Шмитт Карл

1888-1985

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Шмитт Карл

Шмитт, Карл (Schmitt), немецкий юрист, политолог и публицист. Родился 11 июля 1888 в Плеттенберге, Вестфалия. В 1910 получил докторскую степень. Преподавал право в университетах Бонна (1922), Берлина (1926), Кёльна (1933) и вновь Берлина (1933). Являлся непримиримым противником Веймарской конституции и послевоенной деятельности рейхстага. 1 мая 1933 Шмитт вступил в НСДАП и стал теоретиком и политическим обозревателем нацистского государства.

+ + +

Шмитт Карл (1888 - 1985) – немецкий политический мыслитель и теоретик права. Основные труды – «Диктатура» (1921), «Понятие политического» (1928, 1932), «Легальность и легитимность» (1932), «Политическая теология» (1-е изд. - 1922, 2-е - 1970) и др. Разработал теорию политического, где политика рассматривается в виде особого типа социального отношения «враг - друг» (или «свой – чужой). Полагал, что для создания органически целостной общности людей необходимо противопоставить ей врага, это единственный способ создания целостного государства.

Использованы материалы кн.: Политическая мысль Новейшего времени. Персоналии, идеи, концепции: Краткий справочник / Сост. Михайлова Е.М. – Чебоксары: ЧКИ РУК, 2010, с. 36.

Шмитт (Schmitt) Карл (1888-1985) - немецкий юрист и политический мыслитель, историк и теоретик конституционного и международного права. Преподавал в Мюнхене, Кельне, Грейфсвальде, Бонне, Берлине. Активный участник политической жизни Германии 1920-1930-х гг. На рубеже 1920-1930-х гг. стремился содействовать сохранению конституционного строя Германии; будучи разочарован состоянием парламентской демократии, возлагал надежды на укрепление центральной власти, использование чрезвычайных полномочий президента. В 1933 принял сторону победивших нацистов, вступил в партию и занимал ряд видных постов. Возглавлял кафедру права в Берлинском ун-те в 1933-1945. В 1936 подвергся нападкам печатного органа СС и лишился большей части официальных позиций. В 1945-1947 гг. был интернирован и допрошен в Нюрнберге, освобожден до суда и затем вел жизнь частного ученого.

В идейной истории Ш. выделяются несколько периодов. Европейскую известность принесли ему работы, написанные в 1919-1932 гг.: «Политический романтизм», «Политическая теология», «Диктатура», «Духовно-политическое состояние совр. парламентаризма», «Понятие политического», «Легальность и легитимность». В этих сочинениях Ш. критикует формальное и либеральное понятие права, выступает против отождествления либерализма и демократии. Уже в ранних сочинениях он доказывает: государственная власть, если она не является простым насилием, должна быть осуществлением права. Но право обретает действительность только в государстве. Шаткость государства, обусловленная борьбой партий, ставит под вопрос реальность права. Борьба партий в публичной политике - необходимый атрибут либерализма, но не демократии. «Власть народа» - одна из ключевых очевидностей современности - может быть нелиберальной. Нет необходимой связи между дискуссией, рациональным обговариванием всех решений и подлинной репрезентацией воли народа. Либерализм в его нынешнем виде утрачивает чувство политического. Во-первых, он уступает более мощным и глубоким явлениям, в частности политическим мифам, будь то классовым или национальным. Во-вторых, он пытается представить все политические вопросы в качестве сугубо предметных, неполитических, т.е. «технических». В-третьих, он основывается на юридическом нормативизме, т.е. на представлении о том, что нормы права имеют силу помимо народного духа и традиции, государственных границ и суверенных решений. Ставку на решение Ш. называет децизионизмом. Его позиция, формулируя которую он опирается на консервативных мыслителей Ж. де Местра, Л. де Бональда, Доносо Кортеса, заключается в том, что в основании порядка и права лежит суверенное решение, которое их трансцендирует. Норму можно выводить из другой нормы, но принципиальный вопрос - о первоисточнике нормотворчества. Нормальное состояние как таковое не объясняет ничего и менее всего - самое себя. Исключительное состояние - ключ к объяснению нормального. Способность объявить чрезвычайное положение - это способность к созданию порядка и права. Исключительное, чрезвычайное положение, т.е. отмену действия основных норм, объявляет суверен и, в свою очередь, суверенен именно тот, кто может объявить чрезвычайное положение. Не всякая власть суверенна. Это позволяет видеть различие двух видов диктатуры. Она может быть либо комиссарской, т.е. основанной на поручении и ограниченной его рамками, либо суверенной, учреждающей порядок. Суверенная диктатура не может быть ограничена ничем, даже собственными решениями. Она - конкретное решительное действие, в чью логическую конструкцию входит абсолютный суверенитет. Понятие высшей власти, творящей порядок из ничто, имеет отчетливо теологический смысл. Ш. выдвигает идею политической теологии, что позволяет рассматривать не только политические аспекты догматики, но и религиозный аспект политических учений. Проблематика решения также имеет внятное теологическое измерение. Ш. говорит о том, что требуется принципиальная определенность, человек не может быть «теплым», нейтральным. Он должен принять решение - и такое решение является политическим решением в виду экзистенциального противостояния, борьбы между врагами. Критерий политического, по Ш., - размежевание, в котором ключевым различением является различение «друг-враг». Речь идет о борьбе как войне. Это не личная борьба, а вражда политических единств. Содержание войны не так важно, как сама принципиальная необходимость войны, без которой из мира исчезло бы политическое, т.е. готовность людей к такому самоопределению, в котором несогласие и противоположность могут дойти до степени политической интенсивности. Враг означает совершенную инородность чужого, не диалектическую интегрированность чужака в сообщество, но изоляцию инородного от гомогенизирующегося благодаря такой изоляции народа (внутренний враг) или, когда народ политически един, - противостояние врагу внешнему, другому политическому единству. Суверенное политическое единство может определять, кто ему друг, а кто - враг. Нельзя объявить себя другом всех, надеясь, что врагов не останется, - просто тогда один народ будет определять для другого народа, кто ему друг, а кто - враг. Если государство воздержится или не будет способно проводить ключевые различения, оно окажется под угрозой, ибо тогда в дело вступят чуждые ему силы. Политическое неустранимо из мира, Но это значит, что неустранимо само противостояние врагов, Уничтожение врага означало бы уничтожение основания разделения на такие группы, гомогенизации народа, мобилизации солидарного действования. Более всего Ш. опасается войн гуманитарных, которые, по идее, должны положить конец всяким войнам. Это войны, в которых одна часть человечества объявляет себя представителем всего человечества и от его имени объявляет врага нечеловеком. К нечеловеку возможно применить бесчеловечные методы. Как таковой он должен быть полностью уничтожен. Однако к изгнанию политического из мира это не приведет, появятся новые противостояния и размежевания. Попытки найти политически нейтральную область неоднократно предпринимались в Европе на протяжении последних веков. Однако всякий раз это приводило к тому, что нейтральное само оказывалось сферой политических противостояний. В совр. эпоху политически нейтральной объявляют технику, лишенную традиционных смысловых измерений и потому- кажущуюся областью чистой предметности. Однако это может привести лишь к тому, что политическое противостояние тоже будет лишено таких смысловых измерений, человек обнаруживает, что ему противостоит именно и только человек - такой же, как он сам. Брат оказывается врагом, и враг - братом.

Классическое понятие политического было основано на ясных членениях. Эти членения стали возможны в определенную эпоху, когда в Европе появилось современное государство с его территориальными границами. Именно для такого государства имеют смысл понятия суверенитета и политического. Войны происходят между государствами. Внутри государств, собственно, нет политики, но есть полиция. Политический враг - это внешний противник, внутри государства нет врагов, есть преступники, оно требует повиновения граждан и дает им защиту их физического существования. Либеральные представления о свободе совести и политической конкуренции ведут к разложению такого государства. Размывается и классическое понятие войны, которая регулируется европейским правом народов. Современное государство может оказаться тотальным, что противоречит классическому различению политических и неполитических областей. В тотальном государстве все прежние членения снимаются в новом политическом единстве. Собственно государство оказывается лишь одной из сторон этого единства.

Рассуждения такого рода Ш. выстраивал в начале существования нацистского режима, не предполагая, однако, какого рода и какой степени интенсивности достигают тоталитарный контроль и насилие. Рассуждения другого рода связаны у Ш. с исследованиями в области международного права. Огромное значение в общем изменении ситуации имела, говорит Ш., «пространственная революция». До открытия Нового Света европейское право народов имело внятную привязку к пространству преимущественно континентальной Европы, Все изменилось, когда, с одной стороны, была обнаружена огромная территория, которая могла быть освоена без оглядки на какое бы то ни было право, от» носящееся именно к этому пространству, а с другой - развитие техники сделало для некоторых стран, в первую очередь для Англии, возможным выбор в пользу «морского существования». Морское пространство не дает опоры для внятных членений, привязанных к суше. Оно способствует абстрактному мышлению и свободной деятельности. Европейское право народов размывается пространственно и содержательно: все его регуляции имели смысл лишь в том единстве порядка и локализации, которое Ш. именует «номосом земли». В современную эпоху, когда эти регуляции универсализуют, утверждая, в частности, равное право на суверенную государственность за всеми государствами, этот смысл утрачивается. Получается, что фактически невозможное равноправие может быть скорректировано лишь с нарушением права, а следование букве права ставит под вопрос порядок как таковой. Апелляции к общечеловеческим ценностям только усугубляют положение, потому что автоматический перевод ценностей в политическое действие может принять вид бесчеловечного террора.

Еще одним важным аспектом изменений в современном понятии политического является партизан. Если классическое понятие было связано с государствами как основными политическими единствами, то партизан представляет собой момент динамический, преодолевающий классическое различение комбатанта и некомбатанта и с течением времени превращающийся из защитника родной почвы в орудие всемирно-революционной агрессивности, центры которой могут располагаться совсем в других местах, Использование ресурсов права для достижения целей, радикально противоположных его духу, обретение новых пространственных стихий (таких, как воздух и космос, а также, в перспективе, электронные средства связи) как среды действия, а также радикально имманентный, лишенный опоры в религии и почве, характер человеческого действия, - все это Ш. рассматривает в ряде послевоенных сочинений, прежде всего в большой работе «Номос земли в европейском праве народов» и «Теории партизана». На протяжении 1950-1970-х гг. его труды находят отклик прежде всего у консервативно настроенных интеллектуалов, а также историков философии и права. В последние десятилетия положение меняется. Ш. становится все более популярным среди левых мыслителей, которых привлекает его критика буржуазного либерализма, критические оценки истоков и перспектив послевоенного мирового порядка и проницательные суждения о господствующих тенденциях в совр. мировой политике.

Современная западная философия. Энциклопедический словарь / Под. ред. О. Хеффе, В.С. Малахова, В.П. Филатова, при участии Т.А. Дмитриева. М., 2009, с. 360-362.

Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический справочник).

Исторические лица Германии (биографический справочник).

Сочинения:

Политическая теология. М., 2000;

Диктатура. СПб., 2005;

Левиафан в учении о государстве Томаса Гоббса, СПб., 2006;

Теория партизана. М., 2007;

Номос Земли в праве народов jus publicum europaeum. СПб., 2008;

Politische Romantik. Miinchen, 1925;

Verfassungs- lehre. Miinchen, 1928;

Der Hiiter der Verfassung. В., 1931;

Legalitat und Legitimitat. В., 1932;

Staat, Bewegung, Volk. Hamburg, 1933;

Positionen und Begriffe. В., 1940;

Verfassungsrechtliche Aufsatze aus den Jahren 1924-1954. В., 1958;

Giossarium. В., 1991.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС