Шарапов Сергей Федорович

1856-1911

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

Родственные проекты:

Сергей Федорович Шарапов

Русский мыслитель

Шарапов Сергей Федорович (1856-1911), русский мыслитель, писатель, ученый-экономист и общественный деятель. В конце 1870-х был парижским корреспондентом газеты “Новое время”, позднее сотрудничал в “Земле”. В 1880-1890-е издавал журналы “Русское дело” и “Русский труд”. Автор книг: “Министерство земледелия и его задачи в России” (1882), “Будущность крестьянского хозяйства” (1882-83), “По русским хозяйствам” (1881), “Сочинения” (1892), “А.Н. Энгельгардт и его значение для русской культуры и науки” (1893), “Франция и славянство” (1894), “По садам и огородам” (1895), “Бумажный рубль” (1895), “Как ликвидировать золотую валюту” (1899), “Сочинения”, т. 1-9 (1900-06) и др.

Шарапов без преувеличения является классиком русской экономической мысли, еще до конца не понятым и не оцененным. Он — автор монографии, в которой концентрируются важнейшие основы русской экономической мысли. Хотя сам автор скромно назвал ее “Бумажный рубль (его теория и практика)”, по существу, это обобщающий труд, который правильнее назвать “Экономика в русском самодержавном государстве”.

Шарапов постоянно подчеркивает самобытность русской хозяйственной системы, условия которой совершенно противоположны условиям европейской экономики. Наличие общинных и артельных отношений придает русской экономике нравственный характер. Русские крестьяне являются коллективными землевладельцами. Им не грозит полное разорение, ибо земля не может быть отчуждена от них.

Отмечая нравственный характер русской общины, Шарапов связывает с ней развитие возможностей хозяйственного самоуправления, тесной связи между людьми на основе Православия и церковности. Главной единицей духовного и хозяйственного развития России, по мнению Шарапова, должен стать церковный приход, который может быть не только вероисповедной, но и административной, судебной, полицейской, финансовой, учебной и почтовой единицей, обладающей общественным имуществом, своими учреждениями и предприятиями.

Идеалом Шарапова была не зависимая от западных стран развитая экономика, регулируемая сильной самодержавной властью, имеющей традиционно нравственный характер. Даже покупательная стоимость рубля, по мнению Шарапова, должна оставаться на нравственном начале всенародного доверия к единой, сильной и свободной верховной власти, в руках которой находится управление денежным обращением.

Самодержавное государство должно играть в экономике ту роль, какую на Западе играют крупнейшие банки и биржи. Государство ограничивает возможности хищной, спекулятивной наживы, создает условия, при которых паразитический капитал, стремящийся к мировому господству, уже не сможет существовать.

Вместо шаткой и колеблющейся золотой валюты, связанной со всеми неурядицами мирового рынка, Шарапов предлагает введение абсолютных денег, находящихся в распоряжении центрального государственного учреждения, регулирующего денежное обращение. Введение абсолютных денег ликвидирует господство биржи, спекуляцию, ростовщичество. Шарапов не был противником частного предпринимательства, но считал, что оно должно носить не спекулятивный, а производительный характер, увеличивая народное богатство.

О. Платонов

Роль банков в развитии экономики, её изменение по мере перемен в глобальной финансовой системе, преобладающие тенденции в этом процессе - всё это темы, заслуживающие не одной сотни кандидатских и докторских диссертаций. Однако здесь вы сможете читать гораздо более краткий, чем в диссертациях, анализ текущих событий, связанных с изменениями в отечественной банковской системе. Из таких публикаций вы сможете понять, что вообще происходит. И если мыслитель Сергей Шарапов высказывал идею о том, что в России роль банков должно было взять на себя само имперское государство, а в 90-е годы 20-го столетия популярной была идея о полностью свободном их развитии почти без участия государственного наблюдения, то какая же точка зерения преобладает сегодня?

Идеолог неославянофильства

До недавнего времени имя Сергея Федоровича Шарапова (1855–1911) было известно лишь узкому кругу историков. Один из наиболее ярких идеологов неославянофильства, редактор-издатель газет «Русское дело», «Русский труд» и «Сеятель», острый публицист, выступавший по экономическим вопросам, и автор многочисленных художественных произведений оказался незаслуженно забытым.

В русской и советской историографии не существует ни одного специального труда, посвященного ему. До революции о С.Ф. Шарапове вышло только две статьи, а после 1917 года его имя не упоминалось в исследованиях вплоть до 70-х годов, ведь не кто иной, как В.И. Ленин назвал хозяйственно-экономические взгляды С.Ф. Шарапова «перлами народнического прожектерства».

В начале 90-х годов в прессе появляются первые публикации, посвященные взглядам С.Ф. Шарапова. В журнале «Нева» были опубликованы главы из книги А.Л. Янова «Русская идея и 2000-й год», в которых С.Ф.Шарапов был охарактеризован как «самый яркий и экспансивный» из последнего дореволюционного поколения славянофилов 1) . Основное внимание автор уделил утопическому роману Шарапова «Через полвека» (1901). По мнению А.Л. Янова, от славянофильской традиции у Шарапова не осталось ничего, кроме сочетания «самодержавия и самоуправления». Охарактеризовав роман как весьма мрачные имперские грезы и обвинив Шарапова в антисемитизме, автор оставил в стороне его взгляды на проблему самоуправления.

В 1996 году в Институте российской истории РАН была защищена первая в отечественной и зарубежной историографии диссертация, в которой исследовались общественно-политические взгляды С.Ф. Шарапова, появились отдельные публикации его записок и статьи о нем2 . Историк М.Ю. Конягин смог подробно рассмотреть воззрения С.Ф. Шарапова на кредитно-финансовую систему России, проблемы промышленности и сельского хозяйства, вопросы церковного управления и самоуправления.

У нас благодаря публикациям С.Ф. Шарапов больше известен как самобытный мыслитель-экономист3 , и только недавно читатели смогли ознакомиться с его «политической фантазией» — повестью «Диктатор», вышедшей сначала в московском журнале «Новая книга», а затем отдельным изданием, рецензия на которое появилась и на страницах журнала «Москва» 4) . Герой этой книги — полковник Иванов неожиданно назначается Верховным императорским уполномоченным. Он производится в генерал-майоры и становится диктатором. После «умиротворения России» Иванов должен сложить с себя все полномочия «к стопам Монарха». В своем первом выступлении перед высшими сановниками империи Иванов обосновывает свою программу: «Россия тяжело больна — ее нужно вылечить. Лекарство для великой страны — не теория, не доктрина, а здравый смысл. Он затуманился и исчез у нас за странными и нелепыми понятиями о либерализме, реакции и т.п. Его надо отыскать и восстановить, и тогда только станет возможно правительству править, а народу жить»5 . В наследство вчерашнему полковнику досталась разоренная смутой страна, погрязшая в политиканстве Дума, коррумпированные чиновники и мощный бюрократический аппарат, тормозящий любую инициативу. В предисловии к изданию 1998 года издатели написали об актуальности шараповской книги: «Листая страницы “Диктатора”, мы будто начинаем жить в двух пластах времени… Начало и конец ХХ века смыкаются в один краткий миг Истории»6.

Жизнь С.Ф. Шарапова была насыщена событиями. Сергей Федорович по окончании 2-й Московской военной гимназии и Николаевского инженерного училища в 1875 году отправился добровольцем на войну в Боснию и Герцеговину. Вернувшись, вышел в отставку и занялся сельским хозяйством в родовом имении Сосновка Смоленской губернии. Прославился как изобретатель плугов новой системы и основатель Сосновской мастерской этих плугов, расположенной в собственном имении. Этому плугу даже была присуждена бронзовая медаль на конкурсе в уездном городе Любимове (Ярославская губерния). Крестьяне не сразу решились попробовать в деле шараповское изобретение, но вскоре поняли его преимущества и вслед за жителями Сосновки плуг стали приобретать жители окрестных деревень.

С.Ф. Шарапов пробовал себя и в политике, но безуспешно. Затем судьба забросила его в Москву. Он близко сошелся с Иваном Аксаковым, сотрудничал у него в «Руси». После смерти учителя, каковым стал для Шарапова выдающийся славянофил, он печатался в «Новом времени», а с 1886 года начал издавать «Русское дело». Через четыре года газету закрыли за критику правительства. Шарапов создал новую еженедельную газету «Русский труд» (1897–1902 с перерывами), которую постигла та же участь, затем последовала «Русская беседа», которая разделила судьбу предыдущих шараповских изданий. На свет появился «Мой дневник», в виде отдельных брошюр, но название пришлось по цензурным соображениям упрятать внутрь. На обложку были вынесены нейтральные и довольно-таки милые названия: «Сугробы», «Посевы», «Жатва», «Заморозки», «Пороша», «Метели» и т.п.7 В 1905-м на два года возобновилось издание «Русского дела», за которым последовал журнал «Пахарь».

Из-под пера Шарапова выходили отдельные работы экономического и политического характера: «Министерство земледелия и его задачи в России» (М., 1882, вместе с И.Н. Шатиловым); «Почему Лодзь и сосновцы побеждают Москву? Публичная лекция (М., 1885); «Деревенские мысли о нашем государственном хозяйстве» (М., 1886); «А.Н. Энгельгардт и его значение для русской культуры и науки» (СПб., 1893); «Пособие молодым хозяевам при устройстве их хозяйств на новых началах» (СПб., 1895); «По садам и огородам» (СПб., 1895); «Путешествия по русским хозяйствам» (М., 1881); «Вопрос о валюте на орловском областном съезде хозяев 1898 года» (СПб., 1899); «Русские исторические начала и их современное положение. Речь, произнесенная С.Ф. Шараповым 30 ноября 1907 года при открытии аксаковского политического и литературного общества» (М., 1908); «“Мартикулированные” октябристы, или Как я не попал в Государственную Думу» (М., 1908) и другие.

Деятельность Шарапова этим далеко не ограничивалась. Он продолжал хозяйствовать, пытался широко поставить дело производства плугов нового типа, создав акционерное общество «Пахарь».

Попытка «похода в политику» закончилась для Шарапова неудачно. Непродолжительное время он являлся одним из руководителей Союза русских людей, входил в состав его исполнительного совета. Сам он признавался: «Была у меня идея создать Русскую народную партию, но когда я увидел... как почтенные люди... садятся на палочку верхом и пускаются во весь карьер, чтобы обскакать противников на выборах, мне стыдно стало моего увлечения...»8 В ноябре 1905 года руководителем Союза русских людей был избран князь А.Г. Щербатов, вместе с которым Шарапов неоднократно выступал за отмену золотой валюты и проведение правительством протекционистской политики в интересах отечественной промышленности.

Объектом постоянной, многолетней критики со стороны С.Ф. Шарапова служил порядок денежного обращения, установившийся в России в результате реформ С.Ю. Витте. Попытавшись по его словам «связать славянофильское учение с данными экономической науки», Шарапов предложил провести ликвидацию золотой валюты и ввести «абсолютные деньги». Эти деньги должны были находиться в распоряжении центрального государственного учреждения, регулирующего денежное обращение. Причем государство должно было выпускать только необходимое количество денежных знаков, а денежная единица должна была представлять некоторую постоянную, совершенно отвлеченную меру ценностей (бумажный рубль). Шарапов считал, что введение золотой валюты пагубно еще и тем, что лишило земледельцев оборотного капитала, так как при наличии бумажных денег всегда можно прибегнуть к эмиссии, а после возвращения кредита— изъять бумажные деньги из обращения. Резко отрицательно отнесся Шарапов и к предпринятому Витте привлечению в Россию иностранных капиталов, утверждая, что эти капиталы не работают на экономику России, оставляя основную часть доходов от производств в руках иностранцев.

Выступая за некапиталистический путь модернизации сельского хозяйства, Шарапов последовательно отстаивал существование общины, являвшейся, по его мнению, «последним прибежищем русских исторических идеалов». Община, с его точки зрения, это не просто «мертвый» хозяйственный механизм. Само ее существование имеет огромное духовное и воспитательное значение для ее членов, не случайно Шарапов употребляет в одном ряду слова «община» и «соборность». Он считал, что община способствует быстрому распространению различных полезных нововведений. Конечно, сначала община крайне настороженно относится к любым новациям, но зато всякое частное улучшение, произведенное в общине, подхватывается затем всей остальной массой. В то время как «община обладает тысячью орудиями самосохранения», отдельный хозяин, особенно хуторянин, «страшно неустойчив». Что касается происходившей деградации общины, то она связана не с ее вырождением, а с отсутствием продуманной государственной системы покровительства общинному землевладению.

Из вышесказанного проистекало и отрицательное отношение Шарапова к столыпинской аграрной реформе9 . Шарапов высказался против уничтожения крупных частных владений и разрушения общины, считая, что разрушение дворянского землевладения повлечет за собой дальнейшее падение уважения крестьян к собственности, а разрушение общины подорвет в народе начала коллективизма. Он утверждал, что финансовая поддержка нужна не тем немногим крестьянам, которые ушли на хутор или в отруб, а самой общине. Вот тогда, при сохранении общинной формы землевладения, постепенно, с ростом культуры, переход к подворному владению произойдет сам собой. Однако при всей критике политики П.А. Столыпина он представлялся Шарапову большим государственником, чем С.Ю. Витте.

Проекты модернизации аграрной сферы соседствовали в работах Шарапова с критикой промышленной индустриализации России. В «Русском деле» появлялись статьи с жалобами на то, что развитие российской промышленности приводит к росту рабочего сословия, которое «чуждо сельскому патриархальному миру» и презирает его. Государство должно в первую очередь развивать не промышленность, а сельское хозяйство, поскольку Россия — аграрная страна. Именно сельское хозяйство — основа экономики, а усиленное насаждение промышленности отнимает рабочие руки у земледелия. В этой связи Шарапов критиковал Витте за то, что тот способствовал созданию крупной текстильной промышленности, в результате чего «нужно было совершенно уничтожить наше домашнее ремесленное прядение и ткачество и заставить русский народ бросить льняные и шерстяные домодельные ткани и начать одеваться в хлопок».

Не мог обойти Шарапов своим вниманием и социалистические учения. В 1907 году вышла его брошюра с хлестким названием «Социализм как религия ненависти», в которой он писал, что в то время, как христианство является религией добра, социализм— религия ненависти, утверждая, что социалисты любви не знают и имущество отнимают в принудительном порядке, прибегая при этом к строгой регламентации и насилию. Он предупреждал, что социализм может в ближайшее время стать необычайно популярен в России, «где, словно нарочно, все условия соединились в самой счастливой комбинации, чтобы дать торжество учению ненависти и разрушения»10 .

При всех критических выпадах Шарапов понимал, что «капитализм идет своим ходом». Устранить капитализм нельзя, и он должен логически завершить свой круг. Все надежды Шарапова связывались только с сильным самодержавным государством, которое, опираясь на систему самоуправления, смогло бы добиться «приведения капиталистического потока в некоторые рамки». Не в последнюю очередь этому должен был помочь проект устроения «национального, исторического русского земско-самодержавного строя». Главная работа, посвященная этому проекту — «Самодержавие и самоуправление», — впервые увидела свет в 1899 году в Берлине. В предисловии к изданию С.Ф. Шарапов писал: «Горько и больно, что подобные вещи приходится печатать за границей, словно какое-нибудь нигилистическое издание, но что же делать? Мы зашли так далеко в нашей нетерпимости ко всякой свежей, не шаблонной мысли, мы так упорно навязываем одну казенную форму патриотизма, не допуская ничего, что подрывало бы святость и непогрешимость бюрократического начала, что ничего другого не остается»11 . Шарапов не был уверен, что российская цензура пропустит его книгу, и оказался прав. Ее переиздание в 1903 году в Москве привело к конфискации и уничтожению значительной части тиража. В 1905 году работа вновь увидела свет при издаваемой С.Ф. Шараповым газете «Русское дело»12 . В 1907 году в Москве вышла книга С.Ф. Шарапова «Россия будущего» с подзаголовком «Третье издание «Опыта Русской политической программы», в которую вошло исследование “Самодержавие и самоуправление”, а также переписка С.Ф. Шарапова с редактором газеты “Гражданин” князем В.П. Мещерским (1839–1914). Различные издания этой работы Шарапова были известны в монархических кругах. На берлинскую публикацию неоднократно ссылался один из крупнейших юристов самодержавной России П.Е. Казанский (1866–1947) в своей работе «Власть Всероссийского Императора»13 .

О московской публикации 1905 года с одобрением отзывался известный идеолог монархизма Л.А. Тихомиров (1852–1923), стремившийся найти в ней подтверждение своим мыслям о всевластии и порочности отечественной бюрократической системы14 .

Как убежденный монархист, Шарапов с самого начала своей работы постоянно подчеркивает приоритет власти монарха. Более того, он доказывает, что изложенная им программа сочетания централизма и децентрализма призвана освободить главу государства от решения массы вопросов, которые вполне успешно могут быть решены на местах. Подсчитав часы, затрачиваемые монархом на решение дел государственной важности, Шарапов приходит к выводу, что поскольку самодержец в силу объективных причин не может все решать сам, то за него действует бюрократия. Именно она и создает «тромб в кровеносной системе государства», препятствуя взаимодействию власти и народа. «Самодержавие государя на глазах у всех обращается в самодержавие министра, последнее обращается в самодержавие директора, начальника отделения, столоначальника»15 . Как мы видим, в своих рассуждениях о бюрократии и самодержавии Шарапов недалеко ушел от славянофилов XIX века. Он и сам постоянно подчеркивает, что излагаемая им программа, есть «славянофильская программа государственного устройства»16 .

В качестве альтернативы сложившейся бюрократической системе С.Ф. Шарапов предлагает схему управления, отделяющую «дело государево» от «дела земского». Согласно этой схеме, нужно было создать «непосредственно под государем ряд крупных территориальных земских единиц, самоуправляющихся в пределах и на основании данного монархом закона. В каждой из этих единиц власть разделяется между представителем монарха, задача коего есть охранение закона от малейшего нарушения, и представителями самоуправления, коим принадлежит совершенно самостоятельное ведение всех дел области в пределах данного закона»17 . Таким образом, возникает «ряд живых общественных самоуправляющихся земских организмов». Государство олицетворяет самодержец, а земщину — крупные самоуправляющиеся области. Согласно Шарапову, существующая земская система должна быть ликвидирована, поскольку число земских губерний излишне велико, к тому же земства введены не во всех регионах России. Должно быть образовано двенадцать «коренных русских областей»:

1) Северная область (главный город Санкт-Петербург) — включает в себя территорию Санкт-Петербургской, Новгородской, Псковской, Олонецкой губерний, а также часть Вологодской и Архангельской губерний;

2) Северо-восточная область (Казань) — включает оставшуюся часть Вологодской и Архангельской губернии, территорию Вятской, Пермской, Уфимской и Казанской губерний;

3) Московско-нижегородская область (Москва) — включает Смоленскую, Тверскую, Ярославскую, Костромскую, Калужскую, Московскую, Нижегородскую губернии, промышленную часть Рязанской губернии;

4) Юго-западная область (Киев)— включает Холмщину, Волынскую, Подольскую, Киевскую, Полтавскую и часть Черниговской губернии;

5) Среднечерноземная область (Воронеж) — включает земледельческую часть Рязанской губернии, Орловскую, Тульскую, Курскую, Харьковскую, Воронежскую, Тамбовскую, Пензенскую, Симбирскую, Саратовскую губернии и часть Области Войска Донского;

6) Заволжская область (Оренбург)— включает Самарскую, Оренбургскую и часть Астраханской губернии, Уральскую и Тургайскую область;

7) Новороссийская область (Одесса) — включает Бессарабскую, Херсонскую, части Екатеринославской и Таврической губерний;

8) Предкавказская область (Ростов-на-Дону) — включает часть Астраханской губернии (до Волги), Ставропольскую и Черноморскую губернии, Кубанскую и Терскую области;

9) Степная область (Омск) — включает Акмолинскую, Семипалатинскую и Семиреченскую области;

10) Западная Сибирь (Томск) — включает Тобольскую и Томскую губернии;

11) Средняя Сибирь (Иркутск) — включает Енисейскую и Иркутскую губернии, Забайкальскую область;

12) Восточная Сибирь (Владивосток) — включает Якутскую губернию, Амурскую и Приморскую области.

По плану Шарапова, предполагалось создать шесть «инородческих областей»:

1) Финляндия (Гельсингфорс);

2) Польша (Варшава) — включает 10 губерний Царства Польского, исключая Холмщину, но включая части Гродненской, Виленской и Ковенской губерний;

3) Литовско-Белорусская (Вильно)— включает части Виленской, Ковенской, Гродненской, Курляндской губерний; Витебскую, Минскую, Могилевскую, Черниговскую губернии;

4) Прибалтийская (Рига) — включает Лифляндскую и Эстляндскую губернии, а также часть Курляндской;

5) Среднеазиатская (Ташкент) — включает Закаспийскую, Сыр-Дарьинскую, Самаркандскую, Ферганскую области, Туркестанское генерал-губернаторство, Хивинское и Бухарское ханства;

6) Закавказская (Тифлис) — включает Бакинскую, Дагестанскую, Елизаветпольскую, Кутаисскую, Тифлисскую губернии, а также Ереванскую и Карскую области.

Таким образом, всего получается 18 областей, созданных на основе географического, административного и этнического деления.

В своей концепции Шарапов выделил три ступени областного самоуправления: думу, уезд, приход. Низшей административно-земской единицей был бы всесословный приход, в котором обеспечивалось внутреннее самоуправление. «Славянофильская приходская программа Шарапова ставила приход в центр всей местной жизни: образование, магазины, полиция, местное самоуправление — все это находилось в ведении прихода как совокупности церковной и гражданской организации общества»18 . Эта точка зрения критиковалась Л.А. Тихомировым, который считал, что попытки «создать из церковного прихода какую-то первичную единицу социальной и политической организации» были бы полным извращением прихода как церковной единицы, поскольку «приход должен быть первоячейкой коллективной религиозной жизни, а не жизни административной или экономической»19 . Второй ступенью был уезд, а третьей, высшей ступенью — область. Губернское деление, таким образом, упразднялось. Создавалась система полного областного самоуправления, имевшая законодательную, финансовую и экономическую самостоятельность (осуществляемую в пределах, установленных общеимперским законодательством).

Во главе каждой области должен был стоять генерал-губернатор, назначаемый монархом. Административное управление области осуществлялось бы с помощью областной думы. Члены областной думы назначались генерал-губернатором и распределяли между собой отрасли управления, неся ответственность перед генерал-губернатором и земским собранием. Городское самоуправление также было подчинено областной думе. Председательство в областной думе принадлежало бы предводителю дворянства области, утверждаемому царем и имеющему право личного доклада монарху наравне с генерал-губернатором и в его присутствии. Половина мест в областной думе сохранялось за дворянством. Значение дворянства заканчивалось на областном уровне: «при областном делении кончается центральная государственная роль дворянства. В государственный механизм во всех его отраслях призываются люди по личному выбору государя, и здесь нет места сословности, а есть лишь место способностям и талантам. Назначаемый государем министр или член Государственного или Народнохозяйственного совета или Сената может быть лишь человек, выдвинувшийся из среды земства по своим выдающимся способностям, и уже сам факт его выбора и назначения должен давать ему права потомственного дворянина, если он не был таковым, помимо всяких чинов или выслуги... Таким путем возможно создание многочисленного и действительно лучшего общественного класса и в местностях, даже этого элемента лишенных»20 .

В состав центрального аппарата входили бы: законосовещательный (по общему законодательству) совет; Государственный совет, назначаемый царем и дополняемый выборными от областей по определенному служебному цензу (один представитель от «инородческих» и два от «коренных русских» областей плюс еще два представителя от московско-нижегородской и два от среднечерноземной областей); Народнохозяйственный совет (по экономическому законодательству); Правительствующий Сенат — высшее административное учреждение из назначаемых царем и выборных от областей лиц; Контрольный Сенат — высший орган контроля и руководства финансово-экономической политикой; специальные советы из выборных представителей при центральных ведомствах, сохраняющих за собой исключительно технические функции. Представители земства были бы включены в состав Государственного и Народнохозяйственного советов, а так- же участвовали бы в специальных советах отдельных отраслей управления: финансовом, банковском, железнодорожном, земледельческом, научно-литературном.

Шарапов считал, что для эффективности подобной системы областного самоуправления необходимо проведение честных выборов, наличие ответственности перед законом, широкой самостоятельности для отстаивания закона на всех уровнях власти, до Сената включительно, и соблюдение строжайшего финансового контроля. Предполагалось наличие свободы мысли, слова и печати, хотя цензура и сохранялась как государственная и областная «прокуратория» по делам печати для охраны «нравственной и художественной стороны в печатном слове». Во главе всей системы находился самодержец, имеющий единоличное управление в международных, военных, церковных, законодательных, судебных, а также в народнохозяйственных делах, делах литературы, искусства и просвещения.

Всячески выводя из зоны критики фигуру самодержца, Шарапов обосновывал реформу самоуправления необходимостью борьбы с бюрократией. «Ужас перед результатами бюрократического режима, дошедшего в наши дни до последних степеней безобразия и нравственного уродства и очевидно ведущий нашу Родину к гибели, побудил нас, может быть преждевременно, недостаточно обдуманно и зрело, изложить настоящие мысли» — этими словами Шарапов завершал изложение своей политической программы21 . Впоследствии, в переписке с В.П. Мещерским, Шарапов доказывал, что на нижних этажах бюрократической лестницы возникает ситуация, когда «человек с высшим образованием, полный всяких либеральных принципов сначала мирится со сделками с совестью, знакомится с угодничеством, отравляется ложью, затем втягивается и развращается, становясь почти поэтом бюрократического “творчества”»22 .

В подтверждение своих слов Шарапов приводил случай из жизни чиновников той эпохи, который, как нам кажется, будет интересен и в наши дни: «Позвольте привести пример. Важная правительственная комиссия из больших чиновников, почти сановников. Делопроизводитель новичок, взятый “для освежения воздуха”, толковый, честный, одушевленный желанием послужить Родине. Дело идет о крупном и безобразном хищении в одном ведомстве, несколько превосходительств коего сидят в комиссии. На первом же заседании вся грязь всплывает наружу.

Журнал составлен образцово. Председатель одобряет, но качает головой:

— Что вы, ваше пр-во?

— Молоды вы очень… Ну что же? Ничего. Пошлите для подписи членам.

Журнал идет к одному из членов того ведомства, где учинено хищение, самому главному. Возвращается в таком виде: вся запись делопроизводителя перечеркнута, рядом пришит новый лист, и на нем написано нечто совершенно противоположное тому, что говорилось. Бежит делопроизводитель к председателю. Тот улыбается:

— Ага! Ну так и есть!

— Ваше пр-во, да ведь это же подлог!

— Такие слова не употребляются, милейший, — смеется тот. — Это “исправление редакции”. У нас иначе не делается.

— Ну а как же дальше? Ведь и другие записи теряют смысл.

— Да ведь журнал ко всем будет послан. Все и исправят.

Когда через несколько недель журнал вернулся и его пришлось вновь пересоставлять, оказалось, что получается нечто прямо противоположное. К министру попал журнал радикально “исправленный”, составлял его уже другой чиновник.

Что вы на это, князь, скажете?» 23

Идеи Шарапова не были восприняты ни в либеральных, ни в консервативных кругах общества. Либералы считали его замшелым ретроградом, готовым подобострастно обслуживать власть. Именно в таком духе высказался о нем В.П. Обнинский в книге «Последний самодержец: Очерк жизни и царствования императора России Николая II»24 . Консерваторы видели в его проекте покушение на административную и территориальную целостность России. Шарапов и сам осознавал обреченность своей борьбы. Еще в июне 1890 года он с отчаянием писал К.Н. Леонтьеву (1831–1891) о своей газете «Русское дело»: «Мое “Р.Д.” окончательно погибло, дорогой Константин Николаевич... Пожалуйста, Вы ведь читали начало моего романа. Скажите по совести и прямо— художник я или нет? Если да, ударюсь в это дело, если нет, останусь публицистом» 25 .

Как публицист — Шарапов постоянно ощущал чувство «политического одиночества», как писатель — не был популярен. Его попытки повлиять на власть заканчивались, как правило, столкновением с цензурой.

Он скончался 26 июня (ст. ст.) в Петербурге, и было ему едва за 55 26 . Похоронили Шарапова в родной Сосновке, Вяземского района, Смоленской губернии. Знавший покойного К.Медведский отметил, что загробным утешением покойному могла бы послужить мысль, что ни один русский талант не прожил без своей трагедии.

Александр Репников

Александр Витальевич Репников родился в 1973 году в Москве. Кандидат исторических наук, доцент Российской академии театрального искусства (ГИТИС), сотрудник Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Автор монографии «Консервативная концепция российской государственности» (М., 1999) и более ста работ по проблемам русской общественной мысли.

Примечания:

1. См.: Янов А.Л. Русская идея и 2000 год. Главы из книги // Нева. 1990. №9. С.153; См.: Он же. Россия против России. Очерки истории русского национализма. 1825–1921. Новосибирск, 1999.

2. См.: Конягин М.Ю. Шарапов С.Ф.: критика правительственного курса и программа преобразований. Конец XIX — начало XX века // Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1995; Он же. Шараповские затеи // Былое. 1995. № 4; Он же. Раскол в неославянофильской публицистике. // Вестник РГНФ. 2001. № 1; «Перед нами неизбежное государственное банкротство». Записка С.Ф. Шарапова о финансовом кризисе в России. Публикация М.Ю. Конягина // Источник. 1996. №5; «Россия быстро движется к государственному банкротству». Записка С.Ф. Шарапова великому князю Александру Михайловичу. 1895 г. Публикация М.Ю. Конягина // Исторический архив. 1999. № 3; Репников А.В. Последний романтик славянофильства. Земская утопия Сергея Шарапова в «мертвом поле» идеологической борьбы // Муниципальная власть. Российский журнал местного самоуправления. 2001. № 4.

3. См.: Шарапов С.Ф. Экономика в русском самодержавном государстве // Экономика русской цивилизации. М., 1995; Он же. Обуздание золотого тельца. Письмо князю В.П. Мещерскому // Русский путь в развитии экономики. Сборник статей. М., 1993.

4. См.: Новая книга. 1998. № 9, 10, 11–12; Шарапов С.Ф. Диктатор (Политическая фантазия). М., 1998; Лощиц Ю. «Вот такого бы диктатора...» // День литературы. 1998. № 12; Он же. «Диктаторъ» возвращается // Москва. 1998. №12; Чумовой С. После власти. О книге С.Ф. Шарапова «Диктатор» // Русский вестник. 1999. № 20–21.

5. Шарапов С.Ф. Диктатор (Политическая фантазия). С.5–6.

6. Там же. С. 3.

7. См.: Сочинения С.Ф. Шарапова. Т.1. Вып. 1–3. Мой дневник. М., 1900; Т. 2. Вып. 4. Сугробы. Вып. 5. Оттепель. Вып. 6. Ледоход. М., 1901; Т. 3. Вып. 7. Борозды. Вып. 8. Посевы. Вып. 9. Сенокос. М., 1901; Т. 4. Вып. 10. Жатва. Вып. 11. Озими. Вып. 12. Умолот. М., 1901; Т. 5. Вып. 13. Заморозки. Вып. 14. Пороша. Вып. 15. Метели. М., 1901; Т.6. Вып. 16. Ухабы. Вып. 17. Половодье. Вып. 18. Яровые. М., 1902; Т. 7. Вып. 19. Страда. Вып. 20. Урожай. Вып. 21. Туманы. М., 1902; Т. 8. Через полвека (роман). Вып. 22–24. М., 1902; Т. 9. Вып. 25. Тучи. М., 1904; Вып. 26. Снега. М., 1905; Вып. 27. Ураган. М., 1906.

8. Русское дело. 1906. № 3. С. 4.

9. См.: Елисеев А.В. Социально-экономические воззрения русских националистов начала ХХ века // Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 1997.

10. Шарапов С.Ф. Социализм как религия ненависти. М., 1907. С. 11.

11. Шарапов С.Ф. Россия будущего (третье издание «Опыта Русской политической программы»). М., 1907. С.1.

12. Шарапов С.Ф. Опыт Русской политической программы (приложение к газете «Русское дело» № 13). М., 1905.

13. См.: Казанский П.Е. Власть Всероссийского императора. М., 1999. С. 231, 238, 278, 391.

14. См.: Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1998. С.526–527.

15. Шарапов С.Ф. Россия будущего… С. 9.

16. Там же. С.1.

17. Там же. С. 10

18. Конягин М.Ю. Указ. соч. С.16.

19. Тихомиров Л.А. Указ. соч. С. 467.

20. Шарапов С.Ф. Россия будущего... С. 28–29.

21. Там же. С. 36.

22. Там же. С. 53.

23. Там же.

24. См.: Обнинский В.П. Последний самодержец: Очерк жизни и царствования императора России Николая II. М., 1992.

25. РГАЛИ. Ф. 290. Оп. 2. Ед. хр. 66. Л.1об.

26. См.: Эфрон С.К. Воспоминания о С.Ф. Шарапове // Исторический вестник. 1916. № 3.

Общественный деятель

Шарапов Сергей Федорович (1855—26.04.1911 *)), мыслитель, писатель, ученый-экономист и общественный деятель.

Окончил 2-ю Московскую военную гимназию и Николаевское инженерное училище. В 1875 отправился добровольцем в Боснию и Герцеговину воевать против турок. По окончании войны вернулся в свое имение в Смоленской губ. и занялся сельским хозяйством. Заинтересовавшись идеями А. Н. Энгельгардта, основал в имении Сосновка для облегчения труда крестьян мастерскую по изготовлению дешевых плугов. В 1895 с ним заключило соглашение Министерство земледелия: за небольшую субсидию от казны Шарапов взялся за распространение плуга среди крестьян и за организацию кустарного производства дешевых плугов в др. губерниях. С этой целью он совершал поездки по России, во время которых читал лекции и демонстрировал плуги, основал акционерное общество «Пахарь». Шарапов был одним из активных противников финансовой реформы Витте, доказывал неудачность конверсий, основанных на еврейских биржевых теориях.

Шарапов без преувеличения является классиком русской экономической мысли, еще до конца не понятым и не оцененным. Он — автор монографии, в которой концентрируются важнейшие основы русской экономической мысли. Хотя сам автор скромно назвал ее «Бумажный рубль (его теория и практика)», по существу, это обобщающий труд, который правильнее назвать «Экономика в русском самодержавном государстве».

Шарапов плодовитый публицист и писатель (псевд. Земледелец, Тарлицкий, Лев Семенов). Журналистскую деятельность начал в «Руси» И. С. Аксакова (статьи о крестьянском хозяйстве и малоземелье). В качестве корреспондента «Нового времени» совершил поездку в Сербию и Болгарию. В 1886 основал еженедельную газету «Русское дело», которая выходила в Москве с большими перерывами и неоднократно останавливалась министерскими распоряжениями за резкость выступлений. После ее приостановления с 1897 начал издавать в Петербурге еженедельную политическую, экономическую и литературную газету «Русский труд». Получив 3 предостережения за резкость тона, издание прекратил. С 1905 возобновил издание «Русского дела», а с 1906 издавал еще и небольшой ежемесячный журнал «Свидетель». В перерывах между изданиями публиковал свои статьи отдельными сборниками: «Сугробы», «Оттепель», «Борозды», «Посевы», «Сенокос» и др. (всего вышло ок. 30 сборников). Кроме того, он был редактором и издателем 2-х сборников произведений славянофилов: «Московский сборник» (1887) и «Теория государства у славянофилов» (1898). Шарапов пробовал себя и как беллетрист: его перу принадлежат несколько рассказов, роман «Кружным путем», политическая фантазия «Диктатор» и др.

Шарапов являлся одним из учредителей Союза русских людей, подписал воззвание Союза в н. 1905. Однако, будучи чрезмерно самостоятельным, вскоре основал собственную Русскую Народную партию. Часто выступал с докладами в Русском собрании (РС): 9 дек. 1907 на тему «Государственный бюджет и народное хозяйство», 9 марта 1908 на тему «Финансовое возрождение России», 19 дек. 1908 на тему «О законе 9 ноября» (о выходе крестьян из общины) и др. Участник Третьего Всероссийского съезда русских людей в Киеве 1—7 окт. 1906, где выступал с речью. Шарапов был активным деятелем славянского движения, основателем и одним из вице-председателей Аксаковского литературного и политического общества в Москве. Его заслуги сделали его одним из самых авторитетных руководителей панславизма в России.

О. Платонов, А. Степанов

Использованы материалы Большой энциклопедии русского народа.

Примечания ХРОНОСа

“Русское дело”, еженедельная газета патриотического направления, издавалась в Москве в 1886-90, 1905-10. Стояла на твердых православно-монархических позициях, отстаивала интересы русского народа, разоблачала происки иудейских и либерально-космополитических деятелей. Издатель-редактор — С.Ф. Шарапов.

*) По другим сведениям С.Ф. Шарапов умер не в апреле, а в июне.

Далее читайте:

Андрей ТЕСЛЯ. Эпигон славянофильства: логика распада (С.Ф. Шарапов). (См. эту статью в формате PDF).

Сочинения:

Будущность крестьянского хозяйства. М., 1882; А. Н. Энгельгардт и его значение для русской культуры и науки. СПб., 1894; Франция и славянство. Речь в торжественном собрании С.-Петербургского Славянского общества 19 дек. 1893. СПб., 1894; Бумажный рубль. Его теория и практика. Исследование о научных законах бумаго-денежного обращения в самодержавном государстве. СПб., 1895; Опыт русской политической программы. Самодержавие и самоуправление. Сущность бюрократии (переписка с кн. В. П. Мещерским). М., 1905; Сущность аграрного кризиса. М., 1906; «Матрикулированные» октябристы, или Как я не попал в Государственную думу. М., 1908; Финансовое возрождение России. Речь в Русском Собрании 9 марта 1908. М., 1908; Аксаков Н. П., Шарапов С. Ф. Германия и славянство. Доклад С.-Петербургскому Славянскому съезду Аксаковского литературного и политического общества в Москве. М., 1909; Министерство земледелия и его задачи в России. СПб, 1882; По русским хозяйствам. М., 1881; Соч. М., 1892; Франция и славянство. М., 1894; По садам и огородам. М., 1985; Как ликвидировать золотую валюту. СПб., 1899; Соч. Т. 1—9 СПб., 1900—06.

Литература:

Снежков В. Н. Бехтеев, Шарапов, кн. Цертелев. (Некрологи). Козлов, 1911;

[Некролог] // Исторический вестник. 1911. № 8;

Струве П. Б. Некролог // Русская мысль. 1911. № 8.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

> НА ГЛАВНУЮ > БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ > УКАЗАТЕЛЬ Ш >