Рощин Николай Яковлевич

-

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Николай Яковлевич Рощин

Рощин (настоящая фамилия Фёдоров) Николай Яковлевич [12.11.1896, г.Дорогобуж Смоленской губ. — 26.10.1956, Москва] — прозаик.

Из мещанского сословия. В 1915 окончил Алферовскую семинарию и был призван в армию. В 1916 поступил в школу прапорщиков и был произведен в офицеры. Участвовал в военных действиях во время Первой мировой войны. В февр. 1918 попал в немецкий плен. Вернувшись в июле 1918 из плена, вступил в ряды армии А.И.Деникина, воевал в чине капитана в кубанских степях (2-й Кубанский поход), где был тяжело ранен (1919). Вместе с госпиталем был эвакуирован в Югославию. После излечения обосновался в Загребе.

В 1922 поступил на философский факультет Загребского университета.

В 1924 переехал в Париж, работал рабочим на вагоноремонтном заводе.

Первые попытки литературной деятельности относятся к 1916, публикация нескольких рассказов из фронтовой жизни в петербургских журналах. Живя в Югославии, Рощин активно сотрудничал в хорватской периодике.

В 1925 по приглашению П.Б.Струве и И.А.Бунина вошел в состав литературных сотрудников газеты «Возрождение».

В 1925 сблизился с И.А. и В.Н.Буниными, ежегодно по несколько месяцев жил у них на вилле «Бельведер» в Грасе. Бунин взыскательно относился к творчеству Рощина, давал ему профессиональные советы, изредка хвалил. В эмиграции Рощин интенсивно печатался в газетах «Возрождение», «Сегодня» (Рига), «Руль» (Берлин), «Наша речь» (Кишинев); в парижских журналах «Современные записки», «Иллюстрированная Россия», «Мир и искусство», «Новый дом», «Звено», «Часовой», «Парус» (Шанхай), «Перезвоны» (Рига), «Заря» (Харбин) и мн. др. Свои рассказы, очерки, путевые заметки он также публиковал под псевдонимом Р.Днепров или под криптонимами: Н.Р., Р.Д.

Основные темы, проходящие через все творчество писателя: острая тоска по оставленной родной земле, война (и Первая мировая и Гражданская), через горнило которых прошел автор; тема любви. Первым отдельным изданием Рощина стал его сборник рассказов «Горнее солнце» (Париж: Возрождение, 1928). В сборнике три тематические линии: любовь, Гражданская война, Россия. В осмыслении любви явственно ощущается подражание Бунину. В рассказах «Горнее солнце», «Неаполь», «Плакат» рисуется любовь, вспыхнувшая как молния, как солнечный удар с неизбежным роковым исходом. Жива в душе писателя жестокая, нестираемая память о Гражданской войне. Рощин изображает весь ужас и бессмысленность братоубийственной бойни, разразившейся в России. Смысл ее непонятен простому народу. В рассказе «Верблюд» крестьянин обращается к солдатам: «Красные-синие. Все таперя крашеные... Мудруете вы зря». (С.74). Доминирующее настроение книги — непреодолимая тоска по оставленной родной земле, острая память о кратких годах жизни на родине.

Критика единодушно оценила дебют молодого писателя как значительную литературную удачу. Ю.Айхенвальд отметил «уверенные движения пера, меткость многих выражений, оригинальность фабул, яркую выразительность отдельных лиц... Много драматизма, внимание к острым случайностям и выходкам судьбы; но случайности при этом и выходки воспроизведены так, что получается все-таки обобщение, законная типизация» (Руль. 1928. 19 сент.). В оценке рассказов Рощина с ним соглашается И.Воинов: «Образы всегда ярки, живы, метко схвачены, в их сжатой, иногда сугубой сгущенности всегда таится большая сила напряжения, чувствуется зоркий глаз большого художника» (Слово. Рига, 1928. 12 авг.). Г.Адамович так охарактеризовал Рощин: «Это писатель наблюдательный, со вкусом к быту и стремлением еле заметно, по-зайцевски, тронуть его лиризмом. Никаких "новых путей" не ищет и во всем довольствуется традицией. Его описания точны, диалог правдоподобен, язык чист» (Последние новости. 1929. Зянв.).

В 1930 Рощин выступает с новой книгой рассказов «Журавли» (Белград, серия «Русская библиотека»). Сборник состоит из 25 рассказов. Он включает две тематические подборки, обозначенные автором как «Скитания» и «Ушедшее». В «Скитаниях» Рощин рисует жизнь русской парижской эмиграции. Для русских изгнанников Париж прекрасный, но чужой город. Но они стремятся слиться с блистательной столицей Франции, с жизненным укладом ее обитателей. Рощин пытается зримо охватить удивительный облик Парижа, который так таинственен и притягателен для русского сердца: «Город покрыт пологом негустого тяжелого тумана и только контуры каменных громад, вздымаясь над шиферным морем, прорывают этот полог» — далеко впереди плывет колончатая шапка Пантеона, летит к небу длинный шпиль собора Инвалидов, недалеко от него вздымается, тщетно стремясь оторваться от земли, всегда синевато-мглистая, дымная башня, и в солнечные утра далеко на горе встает легчайшим видением, светлым предвестием, будто узор фата-морганы, розовато-белый храм Святого Сердца» («Белый голубь» // Журавли. С.122).

В рассказах, собранных под общим заголовком «Ушедшее» («Дорогобуж», «Солнечный звон», «Первый день»), писатель обращается к дням своего детства и юности, прошедших в маленьком уездном городе: «Малый городок, дремлющий в золотом солнце, затерянный среди лесов, лугов, неиссякаемый источник чистой и прекрасной радости! Знаю — что бы ни случилось со мною, сердцем и памятью приду к тебе и вот — вновь со мною безгрешно начало жизни и ясно детство, рожденное под твоим солнцем, а значит и вся горечь, боль и злоба жизни — только нагар у огня чистого, светлого...» (Дорогобуж // Журавли. С.197).

Для Рощина, бывшего белого офицера, прошедшего через ад Гражданской войны, мучительно памятны ее ожоги. Об этих днях он поведал в рассказах «Журавли», «Возвращение», «Интеллигент», «Приключение штабс-капитана Антропова», «Прапорщик». Появление книги было отмечено рядом рецензий. Так, П.[Пильский] писал, что основной тон рассказов сборника — это «нежность и жалость не к одному лицу, а к целой поре, этапу жизни и даже поколениям... Н.Рощин не только лиричен — он вдумчив. Его тема не с ветра. В них что-то выстраданное,— растревоженность моральными вопросами. Равнодушный к ним автор не мог бы написать такого рассказа, как "Интеллигент", поднять спор о милосердии и долге... несомненны одаренность и опыт. Без них нельзя было бы справиться с такой трудной темой как "Дорогобуж"... бессюжетное воспоминание о маленьком городке. Так мог написать искренний писатель, притом русский писатель» (Сегодня. 1931. 12 авг.). Н.Чебышев в статье «Беллетристика Николая Рощина», делясь своими впечатлениями, отмечает: «На содержании "Журавлей" отразилось время, — тут и великая и Гражданская война, и жизнь в эмиграции. Н.Рощин русский человек, он любит Россию, любит ее во всем, знает быт, мелочи, ощущает на расстоянии дыхание и трепет нашей земли, ценит ее уловимый только для русского аромат, полный звон русского говора» (Возрождение. 1931. 26 марта).

После выхода сборника Рощин обращается к большому повествовательному жанру — роману. Единственный роман Рощина «Белая сирень» (Париж: Возрождение, 1937) во многом автобиографичен. Композиционно роман распадается на 2 части. В первой рисуется мирная жизнь героя — Сергея Полозова — в уютном уездном городке, где собралась на летние каникулы студенческая молодежь. Сергей, окруженный молодыми друзьями, обласканный своей большой семьей — матерью, сестрами, братьями — пребывает в радостном ощущении своих нерастраченных юных сил, он полон надежд на необыкновенную жизнь и любовь. Но в этот благополучный мир врывается война. Сергей, движимый патриотическими чувствами, идет добровольцем в армию, однако вскоре осознает «беспощадную и слепую свирепость войны», несущую смерть, страшные увечья «ничего не понимающим и ни в чем неповинным людям» (С.206). В изображении русской армии, военного быта явственно чувствуется перекличка с «Поединком» А.Куприна. Сергей Полозов по душевному складу, по восприятию действительности сродни купринскому Ромашову. А солдат Баландин из «Белой сирени» как бы списан с купринского Хлебникова. В изображении фронтовых будней сказался личный опыт Рощина, непосредственного участника военных событий Первой мировой войны. Роман получил положительную оценку в эмигрантской критике. В.Амфитеатров в пространной рецензии «Под душистою веткой сирени» (Возрождение. 1937. 3 сент.) находит определенное сходство в тематике романа «Белая сирень» с «Войной и миром» Л.Н.Толстого. Характеризуя художественную манеру автора, он отмечает, что «Рощин по характеру дарования — живописец-акварелист. Письмо его правдивое, искреннее, никогда не поражает ни яркостью, ни густотою красок. Мягко намечаемые контуры, ласкающие пятна светотеней, робкая нежность колорита, умеренность безыскусственной композиции, а главное, необычайная чистота, даже как бы целомудренность общего тона...» Особо оценивает критик искусство автора в изображении пейзажных картин, он «по праву должен быть причислен к заметнейшим современным русским мастерам пейзажа». Вопреки мнению некоторых критиков, утверждающих влияние на Рощина бунинской манеры письма, В.Амфитеатров считает, что «кисть его сродни скорее Зайцеву, чем Бунину».

Перу Рощина также принадлежит сборник рассказов «Ведьма» (Шанхай, 1939), многочисленные путевые очерки, цикл воспоминаний о А.И.Куприне, рецензии на книги эмигрантских писателей (И.Шмелева, Тэффи и др.), интервью с деятелями культуры (в частности с Ф.И.Шаляпиным). Будучи сотрудником газеты «Возрождение», Рощин был близко знаком почти со всеми известными писателями русской эмиграции. Он активно участвовал в культурно-общественной жизни парижских эмигрантов, являлся членом Союза русских писателей и журналистов в Париже, регулярно выступал с чтением своих произведений в различных литературных объединениях («Очаг русской культуры», Общество русских студентов для изучения и упрочения славянской культуры (ОРСИ УСК), Тургеневское артистическое общество и др.). В «Русском клубе» и других литературных салонах неоднократно устраивались творческие вечера Рощина.

Деятельная натура привела его в 1930 в масонскую ложу «Северное сияние», откуда в 1935 он был исключен. Но при всем его погружении в эмигрантский мир в нем живет неистребимая тяга к земле отцов, к России. Рощин дважды в начале 1930-х обращался с просьбой о возвращении на родину, но оба раза ему было отказано.

В годы фашистской оккупации Франции он становится участником Сопротивления. Активно сотрудничает в подпольной газете «Русский патриот» (Париж, 1943-45), в 1944 Рощин принимает участие в августовском восстании в Париже. О героических днях французского Сопротивления, об его участниках — французах и русских — он поведал в «Парижском дневнике» (Рукопись хранится в РГАЛИ. Ф.2204). Был награжден орденом Почетного легиона.

В 1946 Рощин получает советский паспорт и вместе с первой группой реэмигрантов в составе 360 человек возвращается в Советский Союз. На родине Рощин публиковал очерки и рассказы в журналах «Новый мир», «Огонек», «Смена» и других. В «Журнале Московской патриархии» он напечатал цикл статей о русском церковном зодчестве. Но надеждам на полную реализацию своих творческих планов не суждено было сбыться. Самое заветное и дорогое Рощину произведение — «Парижский дневник» при обсуждении на секции прозы Союза советских писателей получил свирепый идеологический разнос (Стенограмма заседания. РГАЛИ. Ф.631. Оп.20. Ед. хр. 21). Та же участь постигла небольшой, подготовленный к печати сборника рассказов о животных. М.М.Пришвин в письме к Рощину не только положительно оценил эти рассказы, но и предсказал их судьбу: «Рассказы Ваши читал с удовольствием, все они исполнены под диктовку искреннего чувства любви к животным. И только вспомнив себя советским гражданином, понял, что за всеми этими трогательными животными стоит человек одинокий, обиженный, глядящий в душу животного, как в зеркало. В наше время у нас таких настроений избегают и рассказ Ваш напечатать где-либо трудно». (РГАЛИ. Ф.2024. Оп.3. Ед. хр. 168).

Л.Г.Голубева

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 3. П - Я. с. 228-230.

Далее читайте:

Русские писатели и поэты (биографический справочник).

Сочинения:

Горнее солнце. Париж. 1928;

Журавли. Белград, 1930;

Белая сирень. Париж, 1937;

Ведьма. Шанхай, 1939;

Черный лагерь // Новый мир. 1947. №4;

Будни черного континента // Мир приключений. М., 1957. №3;

В рядах Французского Сопротивления: («Парижский дневник» Н.Я.Рощина): [Отрывки] // Встречи с прошлым. М., 1958. Вып.3;

Письма // Весна пришла. Смоленск, 1959;

Воспоминания о Бунине и Куприне // Вопросы литературы. 1981. №6;

Парижский дневник // Встречи с прошлым. М., 1986;

И.А.Бунин — Н.Я.Рощин: История одной переписки // Вопросы литературы. 1998. Март-апр.;

Мой Куприн: Воспоминания // Москва. 1999. №8.

Литература:

Устами Буниных: Дневники Ивана Алексеевича и Веры Николаевны и другие архивные материалы / под ред. М.Грин. Франкфурт-на-Майне, 1977-82. Т.1-3;

Кузнецова Г.Н. Грасский дневник. Рассказы. Оливковый сад. М., 1995;

Айхенвальд Ю. [Рец.: Горнее солнце] // Руль. 1928. 19 сент.;

Пильский П. [Рец.: Горнее солнце] // Сегодня. 1928. 3 окт.;

Адамович Г. [Рец.: Горнее солнце] // Последние новости. 1929. 3 янв.;

Чебышев Н. [Рец.: Журавли] // Возрождение. 1931. 26 марта;

Чассинг Л. [Рец.: Журавли] // Мир и искусство. Париж. 1931. №9;

П. [Пильский П.] [Рец.: Журавли] // Сегодня. 1931. 12 авг.;

А.М. [Рец.: Белая сирень] // Иллюстрированная Россия. Париж. 1937. №42;

Пильский П. [Рец.: Белая сирень] // Сегодня. 1937. 2 авг.;

Резникова Н. [Рец.: Белая сирень] // Рубеж. Харбин. 1938. №7.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС