Раевский Владимир Феодосеевич

1795-1872

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Владимир Феодосеевич Раевский

Владимир Раевский и Александр Пушкин

Раевский Владимир Федосеевич (1795-1872). В самый разгар следствия над декабристами Пушкин писал Жуковскому из Михайловской ссылки: «В Кишиневе я был дружен с майором Раевским, генералом Пущиным и Орловым... Я наконец был в связи с большею частью нынешних заговорщиков». Раевского по праву называют «первым декабристом».

Участник Отечественной войны 1812 года, майор 32-го Егерского полка 16-й дивизии (М. Ф. Орлова), член Союза благоденствия и масонской ложи «Овидий», поэт. Человек просвещенный, он выделялся гуманным обращением с подчиненными; возглавлял дивизионную школу взаимного обучения, где вел революционную пропаганду среди солдат и юнкеров. В начале февраля 1822 года был арестован. Накануне Пушкин предупредил его о предстоящем аресте, и Раевский успел уничтожить «порочащие» его и общество бумаги. Узник содержался шесть лет в Тираспольской и других крепостях и затем был сослан в Сибирь, где прожил до смерти.

Пушкин познакомился с Раевским весной 1821 года и до его ареста

общался с ним у генерала М. Ф. Орлова, подполковника И. П. Липранди и в кишиневском обществе. «Горячие споры» радикально настроенных друзей на исторические и литературные темы оказали влияние на формирование мировоззрения Пушкина и поддерживали в нем интерес к изучению истории и фольклора. В «тюремных» стихотворениях, написанных в Тираспольской крепости, Раевский обращался к Пушкину:

Оставь другим певцам любовь!
Любовь ли петь, где брызжет кровь,
Где племя чуждое с улыбкой
Терзает нас кровавой пыткой...
И где народ, подвластный страху,
Не смеет шепотом роптать.

По словам И. П. Липранди, начав читать «Певца в темнице», Пушкин заметил, что «Раевский упорно хочет брать все из русской истории, что и тут он нашел возможность упоминать о Новгороде и Пскове, о Марфе Посаднице и Вадиме... Окончив, он сел ближе ко мне и Таушеву и прочитал следующее:

Как истукан, немой народ
Под игом дремлет в тайном страхе:
Над ним бичей кровавый род
И мысль и взор казнит на плахе.

...После таких стихов не скоро же мы увидим этого Спартанца»,— произнес Пушкин.

На стихи тираспольского узника поэт ответил незаконченными посланиями «Недаром ты ко мне воззвал...», «Ты прав, мой друг,— напрасно я прозрел...» и «Не тем горжусь я, мой певец...», в которых по достоинству оценил гражданские призывы «первого декабриста» к борьбе.

Л.А. Черейский. Современники Пушкина. Документальные очерки. М., 1999, с. 121-122.

Вернуться на главную страницу Раевского

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС