Коялович Михаил Осипович

1828-1891

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Михаил Осипович Коялович

Коялович Михаил Осипович (20.09.1828-23.08.1891), русский историк, профессор Петербургской духовной академии, сын священника, автор многочисленных трудов по истории западной России. Известен прежде всего книгой “История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям” (1884), являющейся первым выдающимся опытом историографии русской исторической науки с параллельными критическими, историософскими разъяснениями основных идей русских историков.

+ + +

Коялович Михаил Осипович (1828 - 23.VIII.1891) - русский историк, сын священника Гродненской губернии. Профессор (с 1862 года) Петербургской духовной академии. В основе мировоззрения Кояловича лежала мысль о превосходстве православия над всеми другими религиями. Откровенно антипольскими и антисемитскими были его «Лекции по истории Западной России» (1864), явившиеся реакцией на польское восстание 1863-1864 годов. Коялович развивал в них реакционный славянофильский тезис о единстве интересов русского народа (куда он включал также украинцев и белорусов) и русской аристократии, вытекающем якобы из их национальной общности. В своих работах Коялович опирался на большой архивный материал, однако изучал его крайне односторонне и тенденциозно. Для него не существовало социально-экономических проблем и вопроса о классовой борьбе, вся сложность исторического процесса сводилась к национальному вопросу, решаемому с позиций славянофилов. В большой работе, посвященной развитию русской историографии со времен первых летописцев до Ключевского («История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям», СПБ, 1884), Коялович пытался доказать, что лучшие русские историки приходили к славянофильскому пониманию истории. С 80-х годов стоит в одном ряду с реакционными национал-монархистами позднеславянофильского толка (M. Ф. Владимирский-Буданов и др.).

С. М. Каштанов. Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 8, КОШАЛА – МАЛЬТА. 1965.

Литература: РБС, т. 9, СПБ, 1903; Очерки истории ист. науки в СССР, т. 2, М., 1960.

Коялович Михаил Осипович (20.09 (2.10).1828, м. Кузница Сокольского у. Гродненской губ. -23.08(4.09). 1891, Петербург) - историк, публицист славянофильского на правления. Окончил духовное училище (1845), Литовскую семинарию в Вильно (1851), Петербургскую духовную академию (1855). С 1856 года служил в Петербургской духовной академии на кафедре сравнительного богословия и русского раскола, затем на кафедре русской гражданской и церковной истории; с 1869 года до конца жизни занимал кафедру русской гражданской истории. Защитил докторскую диссертацию «История воссоединения западнорусских униатов старых времен» (Спб., 1873). Научные интересы Кояловича сосредоточены преимущественно на изучении истории «западнорусского края». В «Чтениях по истории западной России» (Спб., 1864) и других работах Коялович стремился показать, что, несмотря на политические изменения (объединение Литвы с Польшей в 1386 году, Люблинская уния 1569 года), в местной «русско-народной жизни» жило «старорусское начало», устремленность к православной вере, а «русская цивилизация» была и остается «центром притяжения» для населения края. Главный, итоговый труд Кояловича - «История русского самосознания по историческим памятникам и научным документам» (1884). В нем он осуществил анализ «состояния науки истории и ее литературы», представил обзор трудов русских историков (от Курбского и Г. К. Котошихина до новейших на тот день разработок К. Н. Бестужева-Рюмина и Ключевского), охарактеризовал основные черты западничества и славянофильства, показал связь и преемственность различных научных школ и направлений в «постепенном развитии русского научного сознания по отношению к нашему историческому прошлому».

Книга вызвала большой общественный резонанс. На нее откликнулись Бестужев-Рюмин, Д. А. Корсаков, Костомаров и др. По своим общественно-политическим взглядам Коялович был близок к славянофилам И. С. Аксакову, Самарину, Ламанскому и др. Как публицист он сотрудничал в журнале «Христианское чтение», «Церковный вестник», в газете «День» И. С. Аксакова, «Гражданин» В. П. Мещерского, «Новое время» А. С. Суворина, «Правда». Свое славянофильское видение мира и русской истории Коялович сформулировал в речи «Историческая живучесть русского народа и ее культурные особенности» (1883). К этим особенностям он относил любовь русского народа к земледелию и стремление к обладанию лучшей землей, способствовавшие развитию земельной общины и мирского самоуправления; любовь и способность к промышленности и торговле, в которых развилась вечевая форма общественной жизни и разного рода дружины - военные, торговые, промышленные; раннее осознание необходимости государственной объединяющей власти, воплотившейся в «московском единодержавии с земскими соборами и земским всенародовластным царем во главе»; терпение в строительной государственной работе и человечность по отношению к другим народам - качества, которые русский народ выработал в процессе великого исторического труда (не «азиатского», импульсивного и быстро затухающего, как отмечал Коялович, а «европейского», медленного, упорного и тяжелого) по освоению огромных пространств, «охранению исконного, туземного населения от пришельцев и нередко насильников» и восстановлению «нравственной правды» в мире (например, финнов русский народ защищает от шведов, эстов и латышей - от немцев, простой польский народ - от панов и ксендзов, южных славян - от турок). Эти начала русской жизни освящает православная вера, «проповедующая братство и равенство всех перед Богом». Выступая за православно-русское, православно-славянские, шире — греко-славянские культурные начала, против притязаний латинства и германизма, «латино-германских начал западноевропейской жизни», Коялович призывал к изучению славянского мира, развитию межславянских связей, объединению всех славян под знаменем кирилло-мефодиевской идеи и православия. Однако к панславянским проектам относился скептически, полагая, что «для всякого народа, хотя бы и самого сильного, есть предел для втягивания в себя чужих элементов».

А. А. Ширинянц

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 298-299.

Сочинения: История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям. 5-е изд. М., 2011; Три подъема русского народного духа для спасения нашей государственности во времена самозваных смут. Спб., 1880; Чтения по истории Западной России. Спб., 1884; История воссоединения западнорусских униатов старых времен (до 1800 г.). Минск, 1999; Лекции по русской истории. Гродно, 2008; Шаги к одобрению России. Минск, 2011.

Литература: Бершадский С. Михаил Осипович Коялович//Журнал Министерства народного просвещения. 1893. № 10; Жукович П. Н. Михаил Осипович Коялович // Славянское обозрение. 1892. Кн. 1; Папьмов И. С. Памяти Михаила Осиповича Кояловича // Коялович М. О. История русского самосознания... 2-е изд. Спб., 1893; Костомаров Н. И. Лекции г. Кояловича по истории Западной России // Голос. 1864. № 118; Он же. По поводу книги М. О. Кояловича «История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям» // Вестник Европы. 1884.Т. 2, кн. 4; Черепица В. Н. Михаил Осипович Коялович. История жизни и творчества. Гродно, 1998.

Коялович Михаил Осипович (20.09[2.10].1828—23.08 [4.09].1891), историк и публицист. Родился в семье православного священника. Окончил Супрасльское духовное училище, а затем в 1851 закончил Литовскую духовную семинарию. В 1855 завершил курс в С.-Петербургской духовной академии. С 1856 преподавал на кафедре сравнительного богословия и русского раскола, а в следующем году перешел на кафедру русской церковной и гражданской истории. Начал печататься с 1858, когда в журнале «Христианское чтение» вышла первая его научная статья «Замечание об источниках для истории Литовской унии».

Вышедшее в 1859—1861 исследование «Литовская церковная уния» было защищено Кояловичем как магистерская диссертация. В 1873 защитил докторскую диссертацию под названием «История воссоединения западнорусских униатов старых времен (до 1800)». С 1873 — ординарный профессор С.-Петербургской духовной академии.

С 1888 Коялович вместе с сыном Михаилом стал издавать политико-литературный еженедельный журнал «Правда», сотрудничал в издаваемой И. С. Аксаковым газете «День», а также в консервативном журнале «Гражданин».

Коялович автор исследования «История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям». Белорус по происхождению, Коялович был общерусским писателем и отстаивал единые для всех русских православные идеалы. «История русского самосознания» представляет яркий пример особого национального мышления. Мышления, появляющегося только в уникальной обстановке империи, допускающей любые культурные традиции, но требующей государственного единомыслия. Выходец из-под Гродно, Коялович первым в научной русской литературе широко исследовал историю русского самосознания. Не будучи теоретиком, он не развивает в своем труде философских концепций русского самосознания, а скрупулезно, по деталям выявляет и анализирует исторические памятники и научные сочинения, тематически касающиеся исследуемой им проблемы. «Главнейшая задача, — как писал он, — которую я старался выполнить и которая обозначается самим заглавием книги, могла бы быть поставлена гораздо шире. Можно было бы проследить русские сочинения по всем у нас наукам, не исключая даже естествознания и математики, и показать, какие русские особенности они отражают в себе». Но, считая невозможным поставить перед собою такую титаническую задачу, Коялович оставляет объектом исследования лишь историческую науку. Главное внимание он обращает на связь и преемственность научных школ в изучении русской истории, на «постепенное развитие русского научного сознания по отношению к нашему историческому прошедшему».

Хорошо изученная литература времен Киевской и Московской Руси у Кояловича дается лишь в кратком обзоре, где в нескольких небольших главах анализируются русские первоисточники (летописи, послания, государственные акты, поучения и т. п. литература) и иностранные свидетельства о России.

Особое значение в труде проф. Кояловича имеет изложение периода нового послепетровского времени, когда появляются научные исследования по русской истории. Конечно, не он первый начал выявлять в русской науке исторические школы, это делали и до него, но его заслуга состоит в том, что он выработал целостную систему классификации школ русской истории и первым смог изложить историю русской исторической науки.

Выстраивая преемственность исследования русской истории (от трудов Байера, Миллера, Татищева, Ломоносова к работам историков екатерининского времени Шлецеру, кн. Щербатову, Болтину), Коялович выделил важный момент «перехода» в XVIII в. центра изучения русской истории из Академии наук в С.-Петербурге в новый центр — Москву. В частности, это объясняется им переездом туда Миллера и Новикова. Именно из их среды, из среды молодых людей, связанных с Московским университетом и новиковским кружком, вышел затем Н. М. Карамзин.

Появление «Истории государства Российского» разделило русскую историческую науку на две противоположные школы — союзников Карамзина и скептиков. Эти школы, в свою очередь, имели прямое отношение к появлению западничества и славянофильства с их историческими концепциями. Научное противостояние русских национально мыслящих ученых прибалтийским ученым-немцам и школе скептиков, а также влияние на их научные взгляды работ западнославянских историков сформировали уже не только научные школы, а два противоположных взгляда на русскую историю. Западничество (Пыпин, Чичерин, Иконников, Чаадаев и др. публицисты) и славянофильство (К. Аксаков, И. Беляев, Ю. Самарин, В. Лешков) выставили два мировоззрения, две взаимоисключающие шкалы оценок нашего прошлого.

На какое-то время эти споры были отодвинуты на второй план появлением в исторической науке огромного труда С. М. Соловьева «История России» с его родовой теорией быта — работы, ставшей классической.

Последующее развитие изучения русской истории, по Кояловичу, связано с тремя более или менее пересекающимися направлениями исторической науки. Во-первых, с последователями С. М. Соловьева, развивавшими его положения государственной школы. Во-вторых, с петербургской школой К. Н. Бестужева-Рюмина и Е. Е. Замысловского, уделявшей особое внимание изучению первоисточников. А в-третьих, с тесно связанной с археологией группой историков (Д. И. Иловайского, С. Гедеонова и И. Е. Забелина), опровергавших норманнскую теорию происхождения русской княжеской династии.

Как писал в своей рецензии на книгу Кояловича акад. К. Н. Бестужев-Рюмин, автор ставил своей целью «допросить каждое явление (литературное или научное. — М. С.) о том, насколько оно послужило выражению народного самосознания, и с этой точки зрения произносит над ним свой суд».

Будучи непримиримым борцом с «объективизмом» в науке, не веря в его реальную возможность, Коялович считал его вредным. Он открыто заявлял свой постулат как ученого: «Не доверяйте обманчивой объективности, в истории ее меньше всего; в истории почти все субъективно». Выработав многолетними научными занятиями уверенность в неизбежности и положительности для историка субъективного взгляда на исторический процесс, Коялович дал в «Истории русского самосознания» панораму или энциклопедический свод всех на его время существовавших систем и мнений, или, как он их называл, «субъективизмов» понимания русской истории. Проанализировав их все, он «показал, что лучший из них — это так называемый славянофильский субъективизм». «Он лучше других, — утверждал профессор, — и в народном, и в научном смысле, и даже в смысле возможно правильного понимания и усвоения общечеловеческой цивилизации».

Впервые изданная в 1884, книга была широко распространена в среде читающей русской публики. Благодаря своей необычной для того времени страстности, она стала настольной книгой многих выдающихся деятелей России. Так, И. Аксаков писал, что «История русского самосознания» — «это превосходнейший и крайне полезный труд». Л. Тихомиров считал обязательным иметь ее у себя каждому думающему человеку.

Смолин М.

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа.

Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический указатель).

Сочинения:

Литовская церковная уния. Т. 1—2. СПб., 1859—62; Лекции по истории Западной России. СПб., 1864; Воссоединение западнорусских униатов старых времен (до 1800). СПб., 1873; Три подъема русского национального духа для спасения нашей государственности во времена самозванческих смут. СПб., 1880; История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям. СПб., 1884.

Литература:

Чистович И. С. С.-Петербургская духовная академия за последние 30 лет (1858—88). СПб., 1889; Пальмов И. С. Памяти Михаила Осиповича Кояловича. СПб., 1891; Черепица В. Н. Михаил Осипович Коялович. История жизни и творчества. Гродно, 1998; Смолин М. Б. Очерки Имперского пути. Неизвестные русские консерваторы 2-й пол. XIX — 1-й пол. XX в. М., 2000.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС