Катаев Иван Иванович

1902-1939

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Катаев Иван Иванович

Катаев Иван Иванович [14(27).5.1902, Москва — 2.5.1939, в заключении] — прозаик.

Родился в семье преподавателя истории, рано лишился матери. Детство прошло в Москве и Суздале. От отца узнал многое из русской истории. События 1917 отвечали свободолюбивым настроениям Катаева, он участвовал в распространении революционных воззваний, вступил в Красную Армию.

В 1919 стал членом партии большевиков. С 8-й армией прошел всю центральную Россию; в Воронеже перенес сыпной тиф; в 1920-21 находился на военной службе в г.Грозном; получил назначение в политотдел армии; работал в редакции армейской газеты. Здесь появились первые стихотворные и публицистические опыты. В армии писал инсценировки на политические темы («Хождение по верам» и др.), читал лекции по русской литературе. После преобразования 8-й армии в Кавказскую трудовую армию был назначен редактором газеты «Красный труд» (впоследствии — «Нефтерабочий», «Грозненский рабочий»). Обладал незаурядным талантом чтеца; был назначен начальником клубного отдела армии.

В 1922 Катаев принимает участие в работе Всероссийского съезда журналистов. После демобилизации из армии несколько месяцев работал в «Тамбовской правде», где в 1922 были напечатаны стихотворении «Кузница мысли», «Улице», «Города», а также несколько статей.

Осенью 1922 Катаев поступает в МГУ, но не на филологический, а на факультет общественных наук. Катаев становится экономистом. В это время сотрудничает в «Экономической газете», по заданию редакции посещает Иваново-Вознесенск, Грозный и др. города; публикует очерки по экономическим вопросам.

Находясь в армии, вступает в литературное объединение «Кузница»; но вскоре уходит из этого объединения — в знак протеста против догматических установок «Кузницы». Катаев продолжает заниматься активной журналистской работой; в 1925 становится ответственным секретарем журнала «Город и деревня».

В 1927 был написан рассказ «Жена», в 1928 выходят первые повести — «Поэт» и «Сердце», в которых лирическая проницательность предстала важнейшей чертой писательского таланта Катаева.

В повести «Сердце» вчерашний участник революционных сражений все силы отдает тому, чтобы организовать торговлю в городе и тем самым помочь людям жить лучше, обрести некоторое благоденствие. Но изношенное в боях сердце не выдерживает нагрузок, и герой умирает. Простая по сюжету повесть тем не менее обратила на себя внимание — тонким лиризмом, интонацией доброты, авторским сочувствием к герою. В одном из своих интервью 1920-х А.В.Луначарский отмечал, что повесть «Сердце» произвела на него «большое впечатление своей задушевностью, сливающейся с исключительным искусством рассказывать» (Литературная газета. 1963. 26 дек.).

В 1929 (один из самых щедрых периодов работы художника) Катаев пишет повести и рассказы «Молоко», «Автобус», «Великий Глетчер» и др. Большинство произведений этого времени насыщено взволнованным жизнелюбием, оптимизмом.

В начале 1929 Катаев пишет статью «Об искусстве и грядущем человеке» (не опубликованные отрывки из нее Катаев использовал в статье «Искусство на пороге социализма» // Октябрь. 1933. №6), в которой, вопреки догматически обязательным для тех лет установкам о классовой борьбе, писал о том, что искусство должно отвечать на вопросы: с чем новое поколение войдет в жизнь? Будет ли человек «счастлив, весел, способен к волнению, энтузиазму, внутреннему страданию, обогащающему душу?.. Сохранит ли он богатство и тонкость души, способность откликаться... на мельчайшие прикосновения мира?..». В этой статье была развернута и программа собственного творчества писателя. Катаев мучился тем, чтобы жестокосердие не воцарялось в душах современников: нельзя «губить человека, даже и скверного, только потому, что... нам от него неловко. Надо попробовать его утихомирить» («Сердце»). Катаев не представлял себе жизни (как и жизни своих героев) без «обогащающего душу» волнения: «Как же так, без одиночества, без сладчайшей тоски непричастности, без блужданий по сырому весеннему полю...» («Сердце»). Произведения Катаева были насыщены множеством психологических нюансировок, лирических отступлений, внутренних монологов. Все это демонстрировало «мельчайшие прикосновения мира» к человеку. Катаев высвечивал в своих рассказах яркие краски земной жизни. В рассказе «Праздник», например, картина обеда, завершающего первомайский субботник на одном из южных нефтепромыслов, предстает как богатейшая россыпь земных даров.

О самом Катаев современники говорили: «Это был язычник, радостный, полный жизни человек, с такой чудесной приветливой улыбкой!» (Воспоминания об Иване Катаеве. С. 289).

В 1926-1932 Катаев был одним из руководителей литературного объединения «Перевал», отстаивавшего «непосредственные впечатления», «искренность» и интуитивизм как основу художественного творчества. Хотя повесть «Сердце» рассматривалась в качестве программной вещи этого объединения, творческие искания Катаева были шире платформы «Перевала», они развивали независимые и самостоятельные эстетические воззрения писателя. Что же касается участия в «Перевале», то Катаев (как и М.Пришвин, Н.Зарудин и др.) искал здесь возможность противостоять вульгарно-социологическим установкам тех лет. Отстаивая свое право на независимость художнических исканий, в статье «Искусство на пороге социализма» (1933) Катаев выступал против «какого бы то ни было стандарта» в «социалистических характерах и отношениях».

Позиция Катаева открыто противостояла рапповским требованиям, и естественно, что со стороны РАППа были организованы на него нападки. Полемика сосредоточилась на повести «Молоко» (1930). Катаев упрекали в кулацкой идеологии, с одной стороны, и в христианском всепрощении, абстрактном гуманизме — с другой. В повести рассказчик-журналист излагает свои впечатления от встречи в одной из подмосковных артелей со стариком Ниловым, который вел молочное дело в своем хуторском хозяйстве с редким воодушевлением. Рассказчик был восхищен деловитостью Нилова, а еще больше — его «мифологической», его поэтической думой о молоке, которая звучала как «прекрасный манифест» о чудесном даре природы — «текучее, ласковое естество». Но на общем собрании артели молокозаводчиков Нилов не только не получает поддержки, а наоборот, рассказчик стал свидетелем жесточайшей обструкции Нилову со стороны артельщиков (вплоть до драки). При всем том, что за вязью то поэтических, то выспренних рассуждений Нилова о молоке Катаев ненавязчиво развертывал экономическую подоплеку происходящих событий, все же главное внимание писателя было устремлено к «мельчайшим прикосновениям мира», к человеку: «Боже ты мой! Как еще все смутно, растерто и слитно вокруг!., все течет, переливается, плещет, и тонут в этом жадном потоке отдельные судьбы, заслуги и вины, и влачит их поток в незнаемую даль... Не в этом ли вечном течении победа жизни? Должно быть, так. А все-таки страшновато и зябко на душе...» («Хлеб и мысль». С. 56). В этом «страшновато и зябко» проявлялось отношение художника к классовому ожесточению в деревне. Подобный взгляд на крестьянскую жизнь в «год великого перелома» не мог не вызвать непримиримого к себе отношения со стороны властей.

После создания повести «Молоко» Катаев едет на Кубань — в этой поездке рождается книга очерков о коллективизации «Движение» (1932). Катаев принимал коллективизацию и был очень внимательным к различным поворотам человеческих судеб в этом движении. Но особенность взгляда Катаева состояла в том, что он стремился увидеть происходящее в деревне как событие природы, как мгновение мироздания; в повествовании постоянно появлялись философские ноты. Даже движение рабочих-двадцатипятитысячников, посланных к земле для проведения коллективизации, Катаев рисует как неожиданную метафору: «Впервые река побежала вспять. Совершается как бы историческая расплата, акт благодарности и сыновнего почтения. Дряхлая земля, кое-как вскормившая человечество, получает новые, свежие силы для своего возрождения. Класс, вышедший из разоренного и прижатого нуждою строя земледельцев, возвращает в свою отчизну тысячи работников...» Да и финал книги «Движение», насыщенной не только философическими, но и глубокими экономическими размышлениями автора, завершается вселенской нотой: «...скаты, ложбины, низины, холмы, увалы — все тот же неровный, беспокойный, мятежный лик земли» («Хлеб и мысль». С.129,202).

В 1932-1933 Катаев пишет повесть «Встреча», рассказы «Ленинградское шоссе» и др. После поездки на Кубань вместе со своим ближайшим другом писателем Н.Зарудиным Катаев побывал на Алтае, в Грозном, в Армении, в Хибинах. Он принимает участие в создании «Литературная газета», где и появлялись его очерки и рассказы второй половины 1930-х. Катаев сближается с горьковским журналом «Наши достижения»; на I Всесоюзном съезде писателей Катаев был избран членом правления Союза. В это время выходит его сборник «Человек на горе» (1934), объединивший очерки о нефтепромыслах Грозного, об апатитовых разработках Хибин и др.

В 1935 выходит сборник «Отечество», о котором критика писала: «Это — торжественная настроенность мысли и слова... Это — величавая целостность жизни, ощущенная со сдержанно взволнованной силой» (Октябрь. 1935. №12. С.227). Очерк «Отечество», давший название всей книге, посвящен размышлениям автора о судьбе озера Севан и о людях, живущих на его берегах. Своей глубокой думой о «малой» и «большой» родине очерк «Отечество» перекликается с появившейся спустя десятилетия прозой В.Распутина, В.Белова, В.Астафьева.

В 1936 Катаев пишет статью «Искусство социалистического народа», в которой поставил не потерявшие значения и до сих пор вопросы о национальном своеобразии лит-ры, о прогрессе в искусстве и др.

В 1937 вместе с Н.Зарудиным Катаев отправляется на Горный Алтай, откуда привозит свое последнее, оставшееся неоконченным произведение,— повесть «Под чистыми звездами» (опубл. в 1956). Человек предстал в этой книге как творение мировой жизни, как «главное средоточие ее древней сдержанной силы»; тема самопознания, духовного возмужания — главная в повести. Катаев был необоснованно репрессирован, реабилитирован посмертно.

Н.А.Грознова

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 2. З - О. с. 173-175.

Далее читайте:

Русские писатели и поэты (биографический справочник).

Сочинения:

Избранное / вступ. статья В.Гоффеншефера. М., 1957;

Под чистыми звездами / вступ. статья Е.Стариковой. М., 1969;

Сердце / послесл. Е.Стариковой. М., 1980;

Хлеб и мысль. Л., 1983;

Сердце. М., 1989.

Литература:

Евгенов С.В. Жизнь на миру: Очерки-воспоминания о воителях и мечтателях, о газетчиках и поэтах. М., 1967. С.87-105;

Фонская С.И. Дом в Голицыне: Рассказы о писателях. М., 1967. С.49-52;

Воспоминания об Иване Катаеве. М., 1970;

Грознова Н.А. Иван Катаев — прозаик и публицист // Катаев И. Хлеб и мысль. Л., 1983. С.345-364;

Белая Г.А. Дон Кихоты 20-х годов: «Перевал» и судьба его идей. М., 1989;

Чернега Т.А. Иван Катаев: Творческая индивидуальность писателя и лит. процесс 20-30-х годов: Автореферат диссертации. СПб., 1992.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС