Гладков Федор Васильевич

1883-1958

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

Родственные проекты:

Федор Васильевич Гладков

Федор Глаков у Максима Горького в Сорренто. 1930 год.
Фото из архива Андрея Борисовича Гладкова, внука Ф. Гладкова.

Почти на всем лежит печать жестокосердия

ГЛАДКОВ Федор Васильевич [9(21 ).6.1883, д. Чернавка Саратовской губ,— 20.12.1958, Москва] — прозаик.

Родился в патриархальной, старообрядческой, «поморского согласия» семье. Детство прошло сначала на рыбных промыслах Волги и Каспия (отец с матерью отправились на заработки), затем на заводах и фабриках Кавказа. С 12-летнего возраста жил в Екатеринодаре, был «мальчиком» в аптеке, учеником в типографии; за отсутствием средств учиться в гимназии не мог. Пережил голодное, нищенское существование. В 1897 поступил в городское училище. Пробует писать стихи в духе Некрасова и Никитина; учитель литературы знакомит с произведениями М. Горького. Первый рассказ — «К свету» (1900) был опубликован в газ. «Кубанские областные ведомости». Г. считал, что после знакомства с сочинениями М. Горького он в это время писал все «в рабском подражании Горькому». Рассказы «После работы», «Максютка», «У ворот тюрьмы» и др. представляли собой короткие зарисовки из жизни трудового народа, босяков. В 1901 по окончании городского училища получает звание учителя. Пишет повесть «На Ватаге, на Жилой» (1901), которая получает поддержку М. Горького. Между Г. и М. Горьким завязывается переписка, которая будет длиться мн. годы.

С 1902 живет в Забайкалье, учительствует в с. Ундинское, в пос. Кокуй. В 1904-05 печатает очерки и рассказы в газ. «Забайкалье», «Азиатская Русь», «Новая газ.» и др. Рассказ этих лет «Три в одной землянке» (1905) впоследствии получит высокую оценку Горького.

При всем многообразии значений слова "печать", в каком бы смысле оно не употреблялось в прошлые эпохи - как синоним прессы или как штамп для заверения документов - людей в наше время больше всего интересует круглосуточная срочная цифровая печать в Киеве. Будущее за цифровой печатью! Через сайт https://onlyprint.ua/digital вы легко получите доступ к этой популярной услуге. Для начала зайдите на сайт. Дальше свои следующие шаги поймёте сами.

Г. уезжает в Тифлис в Учительский институт, там знакомится с большевиками. В 1906 переселяется в Ейск, работает в подпольной социал-демократической организации, был арестован, находился в Иркутской тюрьме, затем — в ссылке в течение 3 лет близ г. Верхоленска. Пишет рассказы «Удар» (в 1907 Г. получил письмо от А. И. Куприна с высокой оценкой рассказа), «В арестантском вагоне» и др.

В это время Г. переживает тяжелую семейную драму — его родители, жившие на поселении, были зверски убиты бандитами, Г. тайно их хоронит.

В 1910 Г. получает освобождение и едет на Кубань, заканчивает работу над повестью «В изгнании» (др. название — «Изгои», впервые опубл. в 1922). Повествуя о партии арестантов, автор показал разное отношение политических ссыльных к миру. Здесь и религиозное опьянение идеей страдания (арестант Диков), и жертвенная преданность революции (интеллигент Батин), и садистская ненависть к человеку (пристав Семейкин), и проповедь о том, что «испепелить старый мир — в этом вся мудрость и красота жизни» (революционер Еремин), здесь рабочий класс, «логика труда» провозглашаются богом революции (Страхов), и рядом с этим рождается философия, выпестованная крестьянским трудом: «Не может быть человек без земли... и земля — без человека... Незачем тогда было и родить его... земле-то» (Ермолаев). В повести возникала «пантеистическая» философия жизни: «Мы — одно, мы звенья бесконечной цепи, идущей через простой цветок до огненной звездной зари...» (Наши дни. Кн. 2. М., 1922. С. 235, 239, 241).

В 1914-16 Г. пишет рассказы «После мобилизации», «Единородный сын». В дни Февральской революции едет в Петроград где впервые встречается с Горьким. В годы Октябрьской революции и Гражданской войны находится в Новороссийске. Пишет пьесу «Бурелом» (1918; в 1920 поставлена Вс. Мейерхольдом). Пьеса открыто роднилась с «Варварами», «Дачниками» Горького.

Вступив в партию большевиков, Г. уходит добровольцем в Красную Армию. Затем редактирует газ. «Красное Черноморье»; участвует в восстановлении цементного завода (впечатления от этой работы легли в основу романа «Цемент»), В 1921 Г. «как интеллигент и меньшевик» был исключен из партии, восстановлен после выхода «Цемента».

Осенью 1921 Г. приезжает в Москву, работает у А. Луначарского в Наркомпросе; становится членом лит. объединения «Кузница». В 1921 Г. пишет рассказы «Зеленя», «Огненный конь». Экспрессивный стиль рассказа «Огненный конь» был данью символистским тенденциям, орнаментализму 1920-х; Г. называл этот рассказ своим «троянским конем», который помог ему войти в столичную лит. среду (см.: Пухов Ю,— С. 58).

1923-24 — время работы Г. над романом «Цемент», который (как писал Г. в статье «Моя работа над „Цементом"», 1931) вырос из трех рассказов: «Встреча покаянных» (1923), «Бремсберг» (1922) и «Разорванная паутина» (1923). В 1924 Г. опубликовал этюды «Трудовой», «Потухший очаг», «Комсомольцы», «Красная повязка», которые также были непосредственно связаны с текстом романа.

«Цемент» появился в печати в 1925. Действие романа разворачивается в Новороссийске в 1921 (период перехода страны к нэпу) — из руин Гражданской войны поднимают к жизни цементный завод. В центре повествования находятся самоотверженные энтузиасты строительства Глеб и Даша Чумаловы, а также инженер Клейст, председатель исполкома Бадьин. Преодолевая немалые экономические трудности, страдая от сложных между собой отношений, герои добиваются цели: завод начинает действовать. В финале романа нарисована картина всеобщего ликования: «...вместе с гудками ревели и грохотали несметные толпы. Плясали они здесь под вышкой, там на скалах, на склонах горы, огненными крыльями полыхали знамена, и оркестры звенели колоколами...» Вся внешняя канва событий действительно рисует победную поступь стройки, что и позволило критике 1920-х сразу отнести «Цемент» к числу произведений, воспевших социалистический труд. Но при всех оптимистических нотах «Цемент» прочитывается как глубоко трагедийное произведение. Потому что ничем не может быть искуплена цена, которой оплачено шествие знамен в финале романа. «Цемент» буквально заселен людскими несчастьями: разрушена семья главных героев, ушло тепло семейного очага, поругана любовь, мать с легкостью оставляет малолетнюю дочь, которую голод заставляет собирать пищу на свалке. Слезы, истерики, оскорбительные объяснения и унизительные поступки — и почти на всем лежит печать жестокосердия. Взвинченные насилием истории, люди не могут найти себе душевного покоя. Диссонансы «Цемента» были замечены критикой, которая в своих оценках требовала от автора «улучшения» стиля, более строгой конструкции фразы и т. д. Под давлением своего времени Г. несколько раз возвращался к тексту романа, создавая одну за другой его новые редакции (см.: Горбунов А. П. Из наблюдений над авторской правкой романа «Цемент» // Труды Иркутского ун-та. 1958. Т. 36. Вып. 1; Стахов В. П. Творческая история романа Ф. Гладкова «Цемент» // Русская лит-ра. 1959. № 1; Пухов Ю,— С. 84-100 и др.). «Успокаивая» взвихренный стиль, который передал тревожное волнение эпохи, Г. существенно менял и содержание романа; в конце концов в «Цементе» стали преобладать иллюстративные тенденции.

Из всех критиковавших роман Г. лишь А. Серафимович поддержал его «напряженный, буйный, романтический стиль...» (Правда. 1926. 16 февр.).

«Цемент» вызвал немало читательских дискуссий, роман привлек всеобщее внимание, он был сразу рекомендован для изучения в школах.

В 1927 состоялась поездка Г. на Волхов- строй и Днепрострой, где стали появляться первые творческие материалы для романа «Энергия». Во второй половине 1920-х Г. становится одним из руководителей «Кузницы», ведет занятия в кружке «Вагранка». Являясь секретарем ж. «Новый мир» (с 1925), Г. принимал достаточно активное участие в ожесточенной внутрилит. борьбе, навязанной РАППом.

После «Цемента», параллельно с работой над романом «Энергия», Г. пишет несколько рассказов и повестей с отчетливой психологической направленностью — «Новая земля», «Маленькая трилогия», «Трагедия Любаши», «Старая секретная», «Пьяное солнце», «Кровью сердца» и др. Герои этих произведений — «переутомленные работой, нервные люди», их надрывное, истеричное поведение раздражало критику; писателя нещадно обвиняли в особом тяготении к «патологической психике», к «преувеличенно резкому, гротескному выявлению противоречий современности» (Пухов Ю.-С. 126).

Над романом «Энергия» Г. работал на протяжении 1926-28 (первые отрывки — 1929, отд. изд. 1-й книги — 1933; 1-я и 2-я книги вместе —1939). Роман посвящен строительству гидроцентрали, наряду с экономическими трудностями герои, как и в «Цементе», проходят через трудно складывающиеся личные взаимоотношения; в романе более 120 действующих лиц. Роман «Энергия» пережил судьбу, сходную с той, что была у «Цемента». Перипетии сюжета так или иначе рисовали изношенных непомерными нагрузками, усталых людей. Публикация 1-й книги вызвала резкую критику, роман был даже назван «недоброкачественным произведением» (Вечерняя Москва. 1933. 21 янв.). Резко критиковал стиль «Энергии» и М. Горький в статье «О прозе» (1933). В защиту Г. выступил А. Белый (см.: Пухов Ю.— С. 155; Белый А. Четыре письма Ф. Гладкову // Андрей Белый: Сб. М., 1988).

Г. создал несколько редакций романа «Энергия», особенно существенные изменения были внесены в текст романа в 1939 и 1947. Публиковавшиеся на рубеже 1920- 30-х «Письма о Днепрострое» (1931), «Осада реки» (1927) и др. имеют прямое отношение к творческой истории романа «Энергия». По мотивам 1-й книги в 1934 была написана пьеса «Гордость». В 1930 Г. ездил в Италию (был в Сорренто у Горького), в Германию. В 1933 вошел в состав оргкомитета СП: на I съезде советских писателей выступил с докладом «О ведущем типе эпохи» (1934). Вплоть до начала Великой Отечественной войны Г. продолжал работать над текстами «Цемента» и «Энергии».

В 1941 пишет лирическую повесть «Березовая роща» — «поэма о лесе и преобразовании природы»; эту повесть писатель любил, он поведал о судьбе старого учителя, который, сажая дерево, упал под его тяжестью и умер.

В 1941-42 Г. являлся спецкором «Известий», находился на Урале; в 1942 возвратился в Москву, где написал рассказы и повести «Мать», «Клятва», «Завет отца» и др., а также публицистические статьи «Фашисты — смертельный враг русского народа» (1941), «О бесстрашии» (1941) и др. В первой половине 1940-х вышли публицистический сб. «Новаторы» (1942), сб. рассказов «Опаленная душа» (1943), «Избранное» (1944), сб. повестей «Клятва» (1944).

В 1945-47 Г. возглавлял Лит. ин-т им. М. Горького. Публицистика послевоенного времени была посвящена главным образом воспитанию молодежи, борьбе за мир.

Последние годы жизни Г. работал над автобиографической прозой: «Повесть о детстве» (1949), «Вольница» (1950), «Лихая година» (1954), «Мятежная юность» (известна в отрывках, повесть осталась незаконченной). Национальный, исторический колорит жизни воссоздан в этих книгах с большим худож. мастерством; эпическое звучание автобиографической прозы окрашено нотой, появившейся еще в «Изгоях»: «Мы — одно, мы звенья бесконечной цепи, идущей через простой цветок до огненной звездной зари...»

Н. А. Грознова

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 1. М., 2005, сс. 494-497.

> НА ГЛАВНУЮ > БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ > УКАЗАТЕЛЬ Г >