Фурманов Дмитрий Андреевич

1891-1926

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Дмитрий Андреевич Фурманов

Краткая справка

Фурманов Дмитрий Андреевич (1891- 1926) - писатель. В январе 1919 г. - комиссар 25-й стрелковой дивизии (командир В.И. Чапаев), с августа 1919 г. - начальник Политуправления Туркестанского фронта, с марта 1920 г. - уполномоченный по Семиреченской области, принимал участие в ликвидации контрреволюционного мятежа в Семиречье. С 1921 г. - на литературной работе, с 1923 г. - секретарь Московской организации РАПП.

Материалы из в кн.: Иван Михайлович Майский. Избранная переписка с российскими корреспондентами. В двух книгах. Книга 1. 1900-1934. М., Наука, 2005.

Активный участник гражданской войны

Фурманов Дмитрий Андреевич (26.Х(7.Х1).1891 - 15.III.1926) - активный участник гражданской войны 1918-1920 годов, советский писатель. Член Коммунистической партии с 1918 года. Родился в селе Середе Костромской губернии (ныне город Фурманов Ивановской области) в семье крестьянина. Окончив в Кинешме реальное училище, в 1912 году поступил на филологический факультет Московского университета. С осени 1916 года - учитель на рабочих курсах в Иваново. В 1917 году - член, с сентября 1917 года - заместитель председателя Иваново-Вознесенского совета. В Октябрьские дни 1917 года - председатель революционного штаба, с весны 1918 год - член Иваново-Вознесенского губисполкома. Участвовал в подавлении лево-эсеровского мятежа в Ярославле. С осени 1918 года - секретарь Иваново-Вознесенского губкома РКП(б). 30 января 1919 года выехал с отрядом иваново-вознесенских рабочих на Восточный фронт; был военным комиссаром 25-й Чапаевской дивизии. С августа 1919 года - начальник Политуправления Туркестанского фронта; с марта 1920 года - уполномоченный РВС Туркестанского фронта по Семиреченской области и председатель военного совета 3-й дивизии в Верном (ныне Алма-Ата); принимал участие в ликвидации контрреволюционного мятежа в Семиречье. В августе 1920 года - комиссар «Красного десанта» 9-й армии, руководил разгромом врангелевских войск на Кубани; в октябре 1920 года - марте 1921 года - начальник политотдела 9-й армии. С апреля 1921 года - редактор газеты 11-й армии «Красный воин». Осенью 1921 года демобилизовался, жил в Москве, занимался литературной работой, с 1923 года был секретарем Московской организации РАПП. В 1922 году вышла его повесть «Красный десант», в 1923 году - повесть «Чапаев», в 1925 году - роман «Мятеж». Перу Фурманова принадлежит много повестей и рассказов.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 15. ФЕЛЛАХИ – ЧЖАЛАЙНОР. 1974.

Сочинения: Собр. соч., т. 1-4, М., 1960-61.

Литература: Фурманов в воспоминаниях современников, М., 1959; Д. А. Фурманов. Летопись жизни и деятельности. Библиография. Мат-лы, Иваново, 1963; Куприяновский П. В., Художник революции, М., 1967; Горбунов Г. И., Дмитрий Фурманов, 2 изд., М., 1967; Сотскова М. Н., Дмитрий Фурманов (Критико-биографич. очерк), М., 1969.

Создатель «чапаевского мифа»

Дмитрий Андреевич Фурманов (1891-1926) известен своим романом «Чапаев» (1923). Поэтому в массовом сознании он предстает творцом Василия Ивановича, Петьки, Анки-пулеметчицы - колоритных образов, которые стали героями народных анекдотов. На деле эти образы вошли в советскую культуру не столько благодаря роману, сколько одноименному фильму, снятому в 1934 г. Г.Н. и С.Д. Васильевыми. Игра актеров и мастерство режиссеров дали персонажам выразительность, которой нет в литературном первоисточнике. Популярность талантливого, хотя и лживого фильма узаконила созданный Фурмановым «чапаевский миф». Реальный В.И. Чапаев был не народным героем, а карателем уральских казаков; он не тонул в реке Урал; его ординарец Петр Исаев не погибал, защищая своего командира, и т.д. Писатель причастен к созданию советской мифологии, до неузнаваемости исказившей реальную историю Гражданской войны.

Кроме того, Фурманов лично участвовал в октябрьском перевороте, в преследованиях и уничтожении неугодных ей людей. В августе 1917 г. он стал секретарем штаба революционных организаций в  Иваново-Вознесенске, потом вошел в руководство местного Совета. По его приказу были арестованы почтово-телеграфные служащие, которые пытались мирной забастовкой выразить свой протест против октябрьского переворота. До определенного момента Фурманову было не важно, в какой партии состоять - лишь бы против российского государства и его законов. Весной 1917 г. он примкнул к эсерам-максималистам, потом сблизился с анархистами.

Но когда летом 1918 г. большевики вытеснили анархистов с эсерами, он вступил в коммунистическую партию, записав в своем дневнике: «Только теперь начинается сознательная моя работа, определенно классовая, твердая, нещадная борьба с классовым врагом». Он тут же включился в организованное большевиками истребление народных сил, сопротивлявшихся перевороту. Сформировал в Иваново-Вознесенске отряды для подавления антибольшевицкого восстания в Ярославле. С этими отрядами две недели героически сражалось обычное городское население: гимназисты, служащие, мастеровые. При взятии засыпанного красными снарядами города все его защитники были уничтожены  - в том числе и руками тех карателей, которых направил в Ярославль лично Фурманов. Осенью 1918 г. он стал секретарем Иваново-Вознесенского окружкома РКП(б) - правой рукой М.В. Фрунзе, который поручил ему руководить пропагандой среди военных частей Ярославского округа. Так Фурманов стал политическим комиссаром. Именно в этой должности он вывел себя в романе «Чапаев» под фамилией Клычков.

Главной функцией комиссара был надзор за политической благонадежностью командиров и рядовых красноармейцев. Фурманов приступил к этому делу с большой энергией. В декабре 1918 г. он отправился в Ярославскую губернию для инспектирования военных комиссариатов, откуда ежедневно писал своему начальнику, Фрунзе донесения о настроениях в армейских частях. Например: «На всех живоглотов-кулаков, которые сеют в массу солдат разные провокационные слухи, партийная ячейка должна обратить свое внимание… Всех кулаков взять на учет, а также вменяется в обязанность членам ячеек следить за командным составом, который зачастую ведет антисоветскую агитацию…». Под антисоветской агитацией тогда понималось любое упоминание о репрессиях и бедствиях народа на советской территории. Упомянутых «кулаков», то есть недостаточно «сознательных» красноармейцев, Фурманов предлагал «частью сажать в тюрьму, а самых опасных и крикливых - расстреливать». Будущий писатель и сам приложил руку к расстрелам: он выступал обвинителем в революционном трибунале.

В начале 1919 г. Фурманов был послан на Восточный фронт и стал комиссаром 25-й дивизии, которой командовал Чапаев. Эта дивизия воевала не только с войсками адмирала А.В. Колчака, но и с населением местных станиц. В своем романе  «Чапаев» Фурманов не скрывает, какова цель красных: «Казацкие войска не гнать надо, не станицы у них отнимать одна за другою… Уничтожение живой неприятельской силы - вот задача, которую поставил Чапаев перед собою». «Чапаев пленных брать не приказывал ни казачишка. "Всех, - говорит, - кончать подлецов!"…» Любимый герой Фурманова стремится не победить, а именно уничтожить независимых уральских казаков, за что и был в конце концов ими убит.

Фурманов покинул Урал еще до разгрома казаками чапаевского штаба и вскоре был направлен в Семиречье как уполномоченный Реввоенсовета Туркестанского фронта. Он получил особый мандат за подписью В.В.Куйбышева и поручение контролировать все партийные организации Семиреченской области (то есть следить за благонадежностью товарищей по партии). В июне 1920 г. против большевиков восстал гарнизон г. Верного (Алма-Аты) - около 5 тысяч бойцов Красной армии. Восставшие обратились к армии с воззванием: «Товарищи красноармейцы! За кого вы бились два года? Неужели за тех каторжников, которые работают теперь в особом отделе и расстреливают ваших отцов и братьев? Посмотрите, кто в Семиречье у власти: Фурманы…»

Фурманов, отнесенный красноармейцами к каторжникам, взялся за ликвидацию восстания, которое описал в романе «Мятеж» (1925). Он вел с восставшими переговоры, намеренно затягивал их, льстил слушателям, выигрывая время до подхода преданных коммунистам войск (им внушили, будто восставшие подкуплены из-за границы). В своем романе Фурманов откровенно восхваляет ложь и лицемерие как надежные орудия власти. Ликвидация мятежа считалась «бескровной». На деле же после капитуляции гарнизона председатель военсовета Фурманов издал приказ: предать зачинщиков «суду военного времени»: «С провокаторами, хулиганами и контрреволюционерами будет поступлено самым беспощадным образом…». Одни повстанцы были расстреляны, другие арестованы, хотя сами они, несмотря на все угрозы комиссарам в своих воззваниях, реально никому вреда не причинили.

После гражданской войны Фурманов занялся наведением «партийного порядка» в литературе: работал политредактором Госиздата, а потом секретарем Московской ассоциации пролетарских писателей (МАПП), которую М.А. Булгаков вывел в «Мастере и Маргарите» под названием МАССОЛИТ. «Надо учиться ленинизму… иначе всем вашим писаниям будет грош цена», - внушал Фурманов начинающим авторам. Он боролся против появления в печати «классово чуждых произведений», о чем писал в 1925 г. в своем дневнике: «Надо раздавить врага, враз раздавить, иначе оживет…». Врагами для него были все, кто писал не так, как учит «простая и мудрая ленинская наука». Фурманов предлагал поддерживать «попутчиков» (то есть непролетарских писателей, одобрявших революцию), но «не отступая ни на йоту от пролетарской идеологии». Был одним из авторов резолюции ЦК ВКП(б) «О политике партии в области художественной литературы» (1925), где подтверждалась неуклонность «классовой борьбы на литературном фронте». Эта борьба поглощала все его существо. Даже умирая, Фурманов из последних сил обратился к очередной конференции московских писателей: «Требую полностью выполнения постановления ЦК о литературе…».

Как с одобрением писал А.В. Луначарский, Фурманову удавалось «никогда ни на минуту не отойти от внутреннего марксистского регулятора». Идеология классовой борьбы, направленной на истребление всего чуждого марксизму, исчерпывает содержание книг этого писателя.

Советская топонимика отметила вехи пути писателя-комиссара. В городах, где он действовал, улицы  и площади носят его имя. В Ивановской области город Середа в 1941 г. переименован в его честь. В Уральской (ныне - Западно-Казахстанская области) станица Соломихинская переименована в село Фурманово. В Джамбылской области, недалеко от Алма-Аты (б. Верный) имеется поселок Фурмановка.

Черная книга имен, которым не место на карте России. Сост. С.В. Волков. М., «Посев», 2004.

Писатель XX века

Фурманов Дмитрий Андреевич [26.10(7.11).1891, с.Середа Нерехтского уезда. Костромской губ. (ныне г.Фурманов Ивановской обл.) — 15.3.1926, Москва] — прозаик.

Родился в крестьянской семье, вскоре приписавшейся к мещанскому сословию. Учился в Городском училище и Торговой школе Иваново-Вознесенска, затем в Кинешем-ском реальном училище (V—VII классы, 1909-12). Для поступления в университет сдал экстерном экзамен по латинскому языку и в 1912 был принят на юридический, затем переведен на историко-филологический факультет Московского университета. Не завершив образования, в 1915 ушел добровольно служить братом милосердия на санитарных поездах Земского союза, побывал на Кавказе, в Сибири, на Западном и Юго-Западном фронтах. В окт. 1916 демобилизовался и поселился в Иваново-Вознесенске, где стал преподавателем рабочих курсов.

Литературные интересы пробудились у Фурманова еще в школьную пору, когда он начинает писать стихи, но публикация в 1912 в местной газете «Ивановский листок» стих. «Памяти Д.Д.Ефремова» (посвящено учителю литератуы Кинешемского училища) долгое время оставалась единственной. Хотя стихотворчество юношеских лет было интенсивным (включая сюда и эпизодические стихотворные публикации лета-осени 1917 в ивановской газеты «Рабочий край»), Фурманов поэтом не стал.

С 1910 Фурманов начинает вести дневник, не расставаясь с ним ни при каких обстоятельствах до конца жизни. Дневники Фурманова представляют собой выдающийся человеческий и исторический документ. Они лишены нарочитой «литературности» интимно-лирического, психологически-аналитического или картинно-описательного плана. Первоначально значительное место в них, наряду с зарисовками из повседневной жизни и самонаблюдениями, отводится текущим литературными впечатлениям и размышлениям по поводу прочитанного. Но очень скоро записи Фурманова становятся своего рода личным журналом, куда регулярно заносятся суждения, оценки и факты, связанные с общественными умонастроениями и широкомасштабными историческими событиями. С 1914 отдельные записи получают заглавия, а позже вообще весь дневниковый текст дробится на тематически автономные этюды. Фурманов остро сознает как содержательную ценность своих дневников (документ эпохи), так и их литературно-прагматическую ценность (свод всего лично увиденного, пережитого, осмысленного и в то же время уже прошедшего первичную литературную обработку). Дневниковые записи станут использоваться писателем уже в его ранней газетной публицистике 1918-19.

До сих пор дневники Фурманова опубликованы выборочно и преимущественно в той части, которая касается революционных событий 1917-18 в Иваново-Вознесенске, событий Гражданской войны, отраженных впоследствии в «Чапаеве» и «Мятеже», а также работы над этими произведениями. Ни как исторический источник, ни как литературный памятник они не исследовались.

Политическое самоопределение Фурманова началось под влиянием революционных событий весны, лета и осени 1917 в Иваново-Вознесенске. «Пламенные настроения, при малой политической школе,— писал он в "Автобиографии" (1926),— толкнули быть сначала максималистом, дальше анархистом, и казалось, новый желанный мир можно было построить при помощи бомб, безвластья, добровольчества всех и во всем... А жизнь толкнула работать в Совете рабочих депутатов». Став заместителем председателя Совета, Фурманов оказался вынужден выбирать между различными партийно-политическими лозунгами и программами в условиях каждодневной практической необходимости решать задачи жизнеобеспечения целого края и вникать в нужды самых разнообразных слоев населения, прежде всего рабочих коллективов. Именно тогда раскрылся его незаурядный талант организатора и пропагандиста, причем в редком сочетании со способностью не утрачивать (при всей жесткости собственной политической позиции) понимания реальной сложности социальных отношений и интересов людей. Знакомство с М.В.Фрунзе определило окончательный политический выбор Фурманова — летом 1918 он вступает в РКП (б) и становится сподвижником Фрунзе. С нояб. 1918 он военнослужащий Ярославского округа — «для поручений у Фрунзе»; с февр. 1919 — с отрядом иваново-вознесенских рабочих-коммунистов на Восточном фронте, куда Фрунзе назначен сначала командующим 4-й армией, затем Южной группой войск; с 25 марта по 30 июля 1919 — комиссар 25-й стрелковой (Чапаевской) дивизии.

С авг. 1919 по сент. 1920 Фурманов — заместитель начальника Политуправления Туркестанского фронта, с конца 1919 — уполномоченный Реввоенсовета Туркестанского фронта по Семиречью, с 6 июня 1920 — в Верном (Алма-Ате), где обострившиеся после разгрома белоказачьих войск этнокультурные и социальные противоречия вызвали брожение в Семиреченской армии. Фурманов оказывается центральной фигурой в событиях, связанных с политической нейтрализацией стихийного военного мятежа (12-19 июня 1920).

С авг. 1920 Фурманов на Кубани, где в качестве комиссара участвует в военной операции по разгрому врангелевского десанта (28 авг.- 5 сент.), за что награжден орденом Красного Знамени.

По завершении Гражданской войны Ф. в июне 1921 приезжает в Москву, работает в литературно-издательском отделе Политуправления Реввоенсовета, становится членом Высшего военно-редакционного совета; с нояб. 1921 заведует редакцией журнала «Военная наука и революция» и одновременно завершает филологическое образование в Московском университете (окончил в 1924). С сент. 1923 работает в Госиздате — политредактором, затем редактором отдела современной художественной литературы.

Еще в 1918-19 Фурманов спорадически публикует в армейских газетах очерки о некоторых военных событиях, но регулярной литературной деятельностью начинает заниматься только во время своего пребывания на Кубани (авг. 1920 — май 1921). Зарегистрировано более 70 публицистических статей и выступлений Фурманова в екатеринодарских изданиях этого периода; он печатается и в центральной прессе (газете «Известия», журнале «Политработник»).

В 1920-21 Фурманов создает пьесу «За коммунизм» (впервые опубл. 1965); в 1921 — повесть «Записки обывателя» (опубликована посмертно: Молодая гвардия. 1926. №10); в 1922 работает над пьесой «Вера» (неопубл.). Вступление Фурманова в литературу связано с созданием и публикацией повести «Красный десант» (1922) — первого опыта Фурманова в том литературном роде, который в дальнейшем определит его место и значение как писателя.

Летом 1922 Фурманов приступает к работе над замыслом большого документально-художественного повествования о Чапаеве. Писатель тщательно собирал материалы о личности Чапаева и истории его дивизии, колебался в выборе повествовательной манеры, долго размышлял над жанром будущего произведения, так и не найдя для себя какого-либо удовлетворительного его обозначения (в дневниковой записи от 29 окт. 1922 зафиксированы следующие варианты: «1) Повесть... 2) Воспоминания. 3) Историческая хроника... 4) Художественно-историческая хроника... 5) Историческая баллада... 6) Картины. 7) Исторический очерк...»). В конце сент. 1922 текст произведения еще не начат, а во второй половине нояб. он уже почти завершен. Окончание «Чапаева» датировано 4 янв. 1923. Публикация состоялась в февр. того же года в Госиздате.

«Чапаев» так и не получил авторского жанрового определения (не имеет подзаголовка). Как отмечал М.Горький в письме Фурманову (авг. 1925), «по форме Чапаев не повесть, не биография, даже не очерк, а нечто нарушающее все и всякие формы». Между тем в жанровом составе книги все эти формы присутствуют. Повествование развертывается как документально-историческая хроника очеркового типа, в которой, однако, портретно-биографическая характеристика главного персонажа получает значение самостоятельной жанровой доминанты. В то же время «Чапаев» и повесть: во-первых, потому, что ряду персонажей даны вымышленные имена; во-вторых, потому, что в обрисовке характеров героев автор использует приемы художественной типизации (это подтверждается при сравнении текста книги с дневниковыми записями Ф.); в-третьих, потому, что повествование органично включает в себя элементы традиционной беллетризации, такие как пейзажные и портретные зарисовки, описания внутренних состояний героя-повествователя, приемы картинной обрисовки массовых сцен, речевой характеристики персонажей и т.д.

В жанровом составе «Чапаева» не менее отчетливо присутствие примет собственно исторического исследования (с привлечением соответствующих источников, с цитированием документов), напоминающего научно-историческую публикацию.

В структуру повествования включаются также и авторские отступления (сближающие стиль Фурманова с гоголевской традицией): отступления исторически-аналитического плана (о причинах разложения колчаковской армии, о казаках и их участии в Гражданской войне), художественно-публицистические отступления (о трусости и храбрости), смешанного типа (о грабежах и жестокости Гражданской войны) и др. В повествовании присутствуют и иные фрагменты: рапорты, письма, дневниковые записи, сценки, оперативные материалы и т.д. Все это не отменяет общепринятой характеристики «Чапаева» как романа, если считать достаточным определяющим признаком романа проблемную масштабность и проблемное единство целого. Доминантой книги Фурманова является обрисовка Чапаева как типичной фигуры времени. Его индивидуальная судьба, его взлет и слава связаны, по Фурманов, с теми качествами его личности, которые характерны для «низовой» народной среды и революционной эпохи. Особое внимание автора привлекает «чапаевщина» (слово Фурманова) — стихийное начало в психологии человека из народа, который приходит к постижению происходящего интуитивно, ведомый своим социальным чутьем, а не рациональным осознанием общественных процессов. Проблема Чапаева-героя разрабатывается Фурмановым в разных аспектах: каков Чапаев на самом деле и каким видится со стороны; как преображаются в восприятии окружающих его реальные достоинства и недостатки; что порождает легенду о нем, о живом человеке, и как он сам относится к ней, как пытается соответствовать своему легендарному образу и как преображается под его влиянием.

По завершении «Чапаева», еще до издания произведения, Фурманов задумывает развернуть очерк 1922 о верненском мятеже в книгу, для чего запрашивает из архивов и тщательно изучает следственные материалы по делу. Работа над новой книгой заняла около 2 лет, отдельные главы и отрывки из нее публиковались в журналах 1924, отдельным изданием «Мятеж» выходит в 1925.

Обращает на себя внимание лаконичная композиционная структура произведения, состоящего из трех частей-глав: здесь нет пестрого конгломерата различных повествовательных компонентов, характерных для «Чапаева», нет вставных фрагментов; «Мятеж» — связный рассказ об одном событии, его зарождении, развитии и завершении. В то же время Фурманов не отказывается ни от одного элемента жанровой структуры, впервые созданной им в «Чапаеве»: здесь тоже присутствуют и лирика, и пейзаж, и портретная зарисовка, и колоритная сценка, и сжатая выразительная характеристика человека, но вся эта совокупность худож. принципов дается в несколько ином стилевом решении, обусловленном другим поворотом темы и, соответственно, иным проблемным содержанием. «Чапаев» — развернутый портрет одной личности; «Мятеж» — история одного события.

«Чапаев» и «Мятеж» в художественном отношении составляют нетривиальную дилогию. Фурманов так формулировал свое авторское кредо: «Книжкам своим я ставил практическую, боевую, революционную цель: показать, как мы боролись во дни гражданской войны, показать без вычурности, без выдумки <...> . Я писал исторические, научно проработанные вещи, дав их в художественной форме» (Письмо М.Горькому от 9 сент. 1925).

Дилогия Фурманов хронологически предшествует повести А.С.Серафимовича «Железный поток» (1924; перу Фурманова принадлежит один из лучших разборов повести) и вместе с ней открывает традицию советской эпической прозы вообще и художественной эпопеи в частности. От Фурманова пути развития русской прозы ведут непосредственным образом к А.А.Фадееву, М.А.Шолохову, Н.А.Островскому, А.С.Макаренко. Одновременно по части документально-исторической очерковости, аналитичности, масштабных классово ориентированных оценок книги Фурманова соотносимы с современной ему белогвардейской мемуарной и художественной прозой о Гражданской войне.

Параллельно с «Мятежом» Фурманов создает небольшую повесть «В восемнадцатом году» (опубл.: Краснодар, 1923). Это произведение примечательно тем, что представляет собой первое в литературе обращение к теме молодежи в Гражданской войне и некоторыми своими мотивами предваряет незавершенный роман Н.А.Островского «Рожденные бурей».

Только в последний год своей жизни Фурманов окончательно решил посвятить себя художественному творчеству. Первой пробой на этом новом пути явилось последнее завершенное произведение писателя — очерковый цикл «Морские берега» (авг.-окт. 1925), зарисовки различных впечатлений, связанных с летним отдыхом на Кавказском побережье. Фурманов работал над очерками тщательно, многократно переписывая каждую фразу, абзац, очерк в целом, добиваясь наибольшей художественной выразительности слова, детали, образа, считая эти очерки проверкой себя перед осуществлением новых крупных замыслов. Среди них — замысел романа «Писатели», в котором Фурманов предполагал художественно преобразить свой опыт редакторского общения с писателями-современниками, приобретенный им в Госиздате. На это указывают последние дневниковые записи Фурманова, среди которых — великолепные портретные зарисовки таких фигур, как С.А.Есенин, А.Н.Толстой, Н.Н.Никитин, Б.А.Пильняк, И.Э.Бабель. Неосуществленным остался также планировавшийся на будущее масштабный проект художественно-очерковой истории Гражданской войны.

Фурманов принимал заметное участие в литературной жизни Москвы как один из организаторов и руководителей МАППа, а затем РАППа.

Характерно, что в 1925 он подвергся травле со стороны рапповской верхушки: его обвиняли в «правом уклоне», в мягкотелости по отношению к попутчикам и т.п.

Скончался Фурманов скоропостижно, от менингита, явившегося осложнением после гриппа. Похоронен в Москве.

Ю.К.Руденко,
А.А.Харитонов

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 3. П - Я. с. 594-598.

Далее читайте:

Русские писатели и поэты (биографический справочник).

Д.А. Фурманов - И.М. Майскому. 10 октября 1924 г.

Д.А. Фурманов - И.М. Майскому. 12 ноября 1924 г.

Д.А. Фурманов - И.М. Майскому. 29 ноября 1924 г.

Д.А. Фурманов - И.М. Майскому. 31 января 1925 г.

Д.А. Фурманов - И.М. Майскому. 21 февраля 1925 г.

Д.А. Фурманов - И.М. Майскому. 28 февраля 1925 г.

Сочинения:

СС: в 4 т. М., 1960-61;

За коммунизм // ЛН. М., 1965. Т.74.

Литература:

Серебрянский М. Дмитрий Фурманов. Л., 1936;

Наумов Е. Д.А.Фурманов: Критико-биографический очерк. М., 1954;

Д.А.Фурманов: Летопись жизни и деятельности. Библиография. Материалы // Ученые записки Ивановского педагогического института. Т.32. Иваново, 1963;

Куприяновский П.В. Художник революции: О Дмитрии Фурманове. М., 1967;

Чудакова М.О. Архив Д.А. и А.Н.Фурмановых // Записки ОР Государственной библиотеки СССР им. Ленина. М., 1967. Вып.29;

Исбах А. А.Фурманов. М., 1968;

Фурмановский сб. Иваново, 1973. Вып.1;

Черников В.М. «Чапаев» и советская проза. Саратов, 1975;

Дарьялова Л.Н. Художественный документализм Д.Фурманова в литературе 20-х годов и критике. Иваново, 1979;

Творчество писателя и литературный процесс (Д.А.Фурманов) // Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1985.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС