Бобышев Дмитрий Васильевич

р. 1936

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Бобышев Дмитрий Васильевич

Бобышев Дмитрий Васильевич [11.4.1936, Мариуполь] — поэт, критик-эссеист, историк литературы.

Отец Бобышева — Вячеслав Мещеряков, архитектор, умер во время блокады Ленинграда, мать — ученый-химик. Бобышев носит фамилию и отчество усыновившего его инженера-кораблестроителя Василия Бобышева.

С 1944 Бобышев живет в Ленинграде, оканчивает Технологический институт (1959), в котором сближается с Анатолием Найманом и Евгением Рейном. Все трое подвергаются в институте различным идеологическим притеснениям за выпуск стенгазеты «Культура» (1956).

В начале 1960-х к троим стихотворцам присоединяется Иосиф Бродский, Все четверо образуют тесный поэтический круг под крылом А.А.Ахматовой.

В 1963 Ахматова посвящает Бобышеву стихотворение «Пятая роза».

Подборки стихов Бобышева в 1960-70-е на страницах советских изд. встречаются крайне редко (единичные публикации в журнале «Юность» и «Аврора», в альманахе «День поэзии» и «Молодой Ленинград»). Гораздо чаще публикует стихи Бобышева эмигрантская пресса. Оставив инженерную деятельность, Бобышев служит редактором на Ленинградском телевидении, но затем оставляет это поприще, взявшись за работу по водоочистке.

В 1979, женившись на американской подданной русского происхождения, Бобышев уезжает в США, где некоторое время работает чертежником, а затем инженером в электронной фирме.

С 1982 Бобышев начинает преподавательскую деятельность в Висконсинском университете, в 1985 переезжает в г.Урбана-Шампейн (штат Иллинойс), ведет занятия и читает лекции по русской литературе и русскому языку.

С 1994 Бобышев — профессор Иллинойсского университета.

Незадолго до эмиграции Бобышев в Париже вышел первый сборник его стихов «Зияния», в 1980-е он постоянный автор основной периодики Русского зарубежья: «Континент», «Вестник РХД», «Время и мы», газеты «Русская мысль» и др. Второй сборник Бобышева, выпущенный в соавторстве с Михаилом Шемякиным, иллюстрировавшим и подготовившим издание, называется «Звери св. Антония» (Нью-Йорк, 1989).

В эмиграции самыми близкими по духу оказались для Бобышева поэты старшего поколения Ю.Иваск с его эстетикой «необарокко» и И.Чиннов. В эссе о последнем Бобышев выразил свое человеческое кредо так: «Человечеству никогда не больно, но всегда больно человеку» (Звезда. 1992. №3). В этом высказывании заметен персоналистический уклон, пристрастие Бобышева к философии Н.А.Бердяева. Христианский персонализм отзывается иногда у Бобышева и прямой зарифмованной цитатой из автора «Смысла творчества»: «Сказано, в конце концов, / что Творец творит творцов». Излюбленная бердяевская мысль распознается здесь без труда: если человек создан «по образу и подобию» Божьему, то главная его ипостась творческая; подобием Творца может быть — и должен быть — только творец.

Лирика Бобышева наиболее полно раскрывает себя в одной магистральной, скрыто пульсирующей едва ли не в каждом стихотворении, теме: поиски смысла бытия ведут к пониманию и переживанию бытия как чуда. «Жизнь — мистический Грааль»,— утверждает поэт. Но что есть чудо в поэзии? Чудо — это открытие «Небесного в земном», как названа одна из центральных вещей Бобышева (1965-70). «Земное» в его стихах притягивает к себе «небесное». И чем сильнее земная тяга, тем больше шансов уловить и запечатлеть в юдоли всяческих скорбей и печалей лучезарный отблеск: «До чего же она неказистая, / дверь в котель-ню и та же стена, / но так жарко, так, Господи, истово / и сиротски так освещена...» (1968).

Не априорное знание о Боге делает стихослагателя творцом, а поиски следов Божественного промысла в ничтожнейшем из «промышленных пейзажей». В стихотворении «Владислав и Нина», появившемся как отклик на смерть Нины Берберовой, героиня без колебаний названа «нулем земляным», чтобы быть удостоенной «нездешней встречи» с Владиславом Ходасевичем на небесах. Поэтическая дерзость Бобышева заключается в том, что он пользуется словами, дабы достичь мира «истин непроизносимых». «Небесное в земном» постигается у него «почти молчанием». Муза Бобышева лучше всего чувствует себя в «полумычаниях громадных, где исказился честный лик грамматик», и, как ей и подобает, ценит «обмолвки тишины».

Главная особенность «тишины» Бобышева заключается в том, что она наполнена и напоена страстью. Его «беззвучье» пламенно, свидетельствует о «пожаре сердца», о буйстве крови. О страсти, оправдывающей «всё». Слову отшумевшему на смену приходит «бушующая тишина».

Звучащее молчание — это то состояние, в котором пребывает Блудный сын, странствующий с непроизносимыми (некому!) истинами в душе. «Быть», по Бобышеву, это значит «противобыть». В лирике Бобышева обнаруживается не только магистральная тема, но и магистральный сюжет — о Блудном сыне. Лирический герой Бобышева «счастия не ищет», но бежит именно от счастья. А не от беды. Духовный толчок этому побегу дан не окружащим уродством, не грубой существенностью мира, а духовным же зовом, услышанным через «вестника», каким для Бобышева в юности стал Рильке. Вся эмиграция Бобышев оказалась путешествием Блудного сына в поисках мистического Грааля.

Тяжесть дней и легкость быстротечной жизни занесли питерского стихотворца в Соединенные Штаты, в прерии, в кукурузный Иллинойс... Память о русских селениях, «откуда жизнь ушла в города по бездорожью», сильнее среди американских кампусов. Любовь Блудного сына, свободного странника — это, говоря богословским языком, апофатическая любовь, подобная любви к России Лермонтова, Блока... Лишь в грустном и бессловесном есть отблеск истины.

Это противоречивое чувство разлито в стихах Бобышева, идет ли в них речь о России, свободе или собственной судьбе. Выразителен в этом отношении финал самого масштабного из его произведений «Русские терцины» (1977-81): «И ежели я не увижу боле, / как говорится, до скончанья дней / картофельное в мокрых комьях поле, / сарай, платформу в лужах и вокзал,— / ну, что ж, пускай. Предпочитаю волю. / Умру зато — свободным. Я сказал».

Возвращение Блудного сына — это всегда возвращение к архаике. Пусть даже милой сердцу и вызывающей самые возвышенные чувства, но — к архаике.

В поэзии 1960-90-х Бобышев — ярчайший неоархаист, тяжелодумный «шишковист» среди беспечных «арзамас-цев». Даже его неологизмы принципиально немодернистичны, отсылают к XVIII в., все эти «градозавры», «звездоточи», «сердцекрушенья», «взглядо-огни», «звездо-боги» и «свето-вопли»... И самого бобышевского лирического героя легко представить в обличье персоны из XVIII в., из его «Ксении Петербуржской».

Изданная Бобышевым в 2004 в Москве автобиографическая книга «Я здесь» вызвала в критике многочисленные, преимущественно негативные отзывы. Дискуссионным в книге является прежде всего изображение истории отношений автора с Иосифом Бродским.

Стихи Бобышева переведены на многие языки, в первую очередь на английский.

А.Ю.Арьев

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 1. с. 240-241.

Далее читайте:

Русские писатели и поэты (биографический справочник).

Сочинения:

Зияния. Париж, 1979;

Русские терцины и другие стихотворения. СПб, 1992;

Полнота всего. СПб., 1992;

Ахматова и эмиграция // Звезда. 1991. №2,

Метафоры-мутанты, или Mementomon // Звезда 1992. №3;

Возвращение эмигрантского ковчега // Звезда. 1993. №6;

Муза Иваска // Звезда. 1995. № 2;

Ангелы и силы. NewYork, 1997;

Жар-Куст Pans, 2003.

Литература:

Иваск Ю. Поэзия Дмитрия Бобышева // Вестник РХД. 1981. №134;

Крейд В. Бестиарий Д.Бобышева и М.Шемякина // Новый журнал. Нью-Йорк, 1991. №181;

Яржембовский С. Поэзия как перевод // Звезда. 1993. №11;

Арьев А. Искресатель // Знамя. 1993. №11.

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС