Бахтин Михаил Михайлович

1895-1975

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Михаил Михайлович Бахтин

Бахтин Михаил Михайлович (5(17). 11.1895, Орел - 7.03.1975, Москва) - философ, литературовед, эстетик, лингвист, культуролог. Учился в Новороссийском (Одесском) ун-те, окончил историко-филологический ф-т Петроградского ун-та. Международную известность и признание ему принесли прежде всего его фундаментальные труды о Достоевском и Ф. Рабле. В 30-е гг. подвергался преследованиям, был в ссылке, в течение 30 лет не имел возможности издавать свои работы. По этой причине три книги, написанные им (или в значительной части им), и несколько статей были опубликованы под именами друзей и сотрудников. В частности, две работы; «Фрейдизм: Критический очерк» (1927) и «Марксизм и философия языка» (1929, 1930) - вышли в свет под именем В. Н. Волошинова, а книга «Формальный метод в литературоведении. Критическое введение в социологическую поэтику» (1928) - под именем П. Н. Медведева. В творческой биографии Бахтина условно можно выделить три периода. Первый приходился на 20-е гг. и отмечен преобладанием философской проблематики. Второй длился с конца 20-х до середины 30-х гг. и отличался наибольшей широтой научных интересов. В этот период Бахтин издал один из главных и наиболее известных своих трудов - «Проблемы творчества Достоевского» (1929); последующие издания вышли под названием «Проблемы поэтики Достоевского». Здесь раскрывается сущность совершенного великим писателем эстетического переворота - создание полифонического, диалогического романа. В одной из трех упомянутых книг, подписанных друзьями Бахтина, философская тема проецируется на проблематику языка, рассматриваемого через призму социологии и в полемике со сторонниками структурной лингвистики. Бахтин разрабатывает то, что сегодня именуют социолингвистикой, уделяя основное внимание прагматике языка. В другой книге критически анализируется концепция 3. Фрейда. Содержание третьей книги составляет полемика с представителями формальной и школы (Якобсон, В. Б. Шкловский и др.), которым Бахтин противопоставляет социологическое и культурологическое понимание поэтики и поэтического языка.

Третий период творчества Бахтина начинается с середины 30-х гг. Здесь в центре его внимания - вопросы истории и теории литературы. Бахтин создает лишь отчасти сохранившуюся работу о Гёте, а также второй главный свой труд - «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса» (1965, написана в 1940), где, помимо литературоведения, значительное место занимает культурология, в частности исследование народных праздников, карнавала, смеха в истории культуры и т. д. В последний год своей жизни Бахтин издает книгу «Вопросы литературы и эстетики» (1975), включив в нее исследования 30-х гг. Уже после его смерти опубликована «Эстетика словесного творчества» (1979), куда вошли работы первого и третьего периодов, а также «Литературно-критические статьи» (1986). В этих работах представлена методология литературоведения и гуманитарных наук.

Концепция Бахтина в той или иной мере пересекается с феноменологией, экзистенциализмом, марксизмом, неокантианством, христианством и другими течениями. Феноменология и экзистенциализм вызывают у него интерес своим пристальным вниманием к человеку. Из марксизма он берет принцип историзма, но скептически смотрит на диалектику, полагая, что она вышла из диалога, чтобы вновь вернуться в него на более высоком уровне как диалог личностей. Диалогизм при этом выступает одновременно как метод, концепция мира и художественный стиль. В неокантианстве Бахтина привлекает деление наук на науки о природе и науки о культуре, однако он избегает их жесткого противопоставления. 

Христианские (православные) мотивы в исследованиях Бахтина проявляются в связи с темой любви к другим, обращением к образу Христа как воплощению истины и абсолютных ценностей. Вместе с тем Бахтин довольно редко делал прямые ссылки на религию, оставаясь на позициях современной науки и философии, но не впадая в крайности сциентизма. Наибольшее влияние на него оказал Достоевский, с которым его соединило глубокое духовное родство. В целом концепция Бахтина может быть определена как своеобразная герменевтика, принимающая форму диалогизма или философии человека, который ведет нескончаемый диалог с другими людьми и самим собой. Вне речевого текста и контекста человек для Бахтина не существует. Он отмечает, что главный пафос всего творчества Достоевского - борьба с овеществлением человека, всех человеческих отношений и ценностей в мире. Для Бахтина человек также выступает как неповторимая индивидуальность и личность, как субъект, обладающий сознанием, мировоззрением и волей, который мыслит, познает, действует и совершает поступки, неся полную ответственность за все содеянное. Однако Бахтин не наделяет человека самодостаточным бытием, отвергает индивидуализм и субъективизм. Вслед за Достоевским он «противостоит культуре принципиального и безысходного одиночества». «Субъективизации» он противопоставляет «персонализацию», считая, что первая ограничивается одним только «я», тогда как вторая рассматривает «я» в отношениях с другими личностями, в связях между «я» и «другой», «я» и «ты». В основе человеческого лежит межчеловеческое, интерсубъективное, т. е. социальное. Необходимость взаимосвязи человеческих существ обнаруживается в простом акте восприятия одного человека другого. Будучи единством двух аспектов - внутреннего и внешнего, души и тела, - сам себе я дан только внутренне и не могу увидеть самого себя извне. Для этого мне нужно либо зеркало, либо взгляд другого человека, его «кругозор» или «избыток видения», который завершает, восполняет меня до целого. Два человеческих существа составляют минимум жизни и бытия. Быть для человека - значит общаться, быть для других и через него - для себя. Говоря о социальности, Бахтин имеет в виду не экономическую («вещную») или политическую социальность, но духовную - нравственную, эстетическую, философскую и религиозную, в рамках которой происходит приобщение к высшим ценностям и отношения людей становятся узами братства.

При разработке методологии гуманитарных наук Бахтин выступает против позитивистского сциентизма, который ради естественнонаучной строгости и точности готов «умертвить» все живое, пожертвовать «человеком в человеке», превращая его из субъекта в обычный объект. Он, в частности, упрекает структурную лингвистику в том, что она ограничивается изучением грамматической структуры высказывания, абстрагируясь от говорящего человека. В то же время Бахтин не считает обоснованным жесткое противопоставление естественных и гуманитарных наук. И те и другие используют обе формы познания — объяснение и понимание, однако для первых главным выступает объяснение, а для вторых - понимание. Своеобразие гуманитарного знания обусловлено двойственной природой человека, являющегося одновременно субъектом и объектом, воплощающего в себе единство свободы и необходимости. Как живое социальное существо человек включен в необходимые связи, и его поведение входит в компетенцию научного анализа и объяснения, опирающихся на социологические, психологические и биологические законы, подчиняющиеся требованиям строгости и точности. Когда же дело касается смысла и свободы, носителем которых является человек, выступающий уже как субъект, то здесь познание направлено на индивидуальное, его предметом является «выразительное и говорящее», а его критерием будет не точность, но глубина проникновения. Методом познания здесь становятся истолкование и понимание, принимающие форму диалога личностей. Именно такой путь ведет к постижению человека и выражаемого им смысла, который выступает как «элемент свободы, пронизавший необходимость». В этом плане литературоведение сближается с самой литературой, какой она предстает в творчестве Достоевского. Анализируя последнее, Бахтин открывает в нем совершенно новый тип романа — диалогический и полифонический. Здесь автор перестает занимать внешнее положение по отношению к персонажам (вненаходимость) и вступает с ними в равноправный диалог. «Множественность самостоятельных и неслиянных голосов и сознаний, подлинная полифония полноценных голосов» — в этом видит Бахтин главную особенность романов Достоевского. Позже он вносит уточнения в свою концепцию, заметно усиливая значение автора, возвращает ему некоторые прежние преимущества и превосходство над героем, восстанавливает имевшую между ними иерархию. Он считает, что автор должен сохранить свою позицию вненаходимости и связанный с ней избыток видения и понимания, подчеркивая, однако, их диалогический характер.

Он также отмечает, что автор не может стать одним из образов романа, ибо является «природой творящей», а не «природой сотворенной».

Говоря об эстетических взглядах Бахтина, нельзя не упомянуть о его отношении к формальной школе. Внешне здесь имеется определенное сходство: общий интерес к языку, совпадающая терминология (форма, конструкция, система), связь с эстетикой романтизма, однако на этом основании Бахтина нельзя относить к формальной школе. Формалисты стремились выделить некую «поэтичность» и «литературность» в чистом виде, как совокупность некоторых общих и трансисторических формальных черт и приемов. Бахтин же считает, что вне связи с культурой и ее историей литература не существует. Он рассматривает литературное произв. как сложное единство материала, формы и смысла, где основным организующим элементом выступает ценностно-смысловой аспект, архитектоника произв. В структурно-семиотических исследованиях, являющихся продолжением и развитием идей формальной школы, он положительно оценивает те работы, авторы которых стремятся понять литературу в «дифференцированном единстве всей культуры эпохи». Критикуя формальную школу, не находящую достойного места для человека, Бахтин не менее критически смотрит на тенденцию, которая берет за точку отсчета изолированного индивида (в русле формулы «стиль - это человек»), ибо для понимания стиля ему нужно по меньшей мере два человека, а в пределе - все культурное поле, возникающее из интерсубъективных отношений людей. Он против любых крайностей, которые ведут или к догматизму, или к релятивизму, которые «одинаково исключают всякий подлинный диалог, делая его либо ненужным (релятивизм), либо невозможным (догматизм)».

Д. А. Силичев

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 41-43.

Сочинения: Собр. соч.: В 7 т. М, 1997-2012; Проблемы поэтики Достоевского. М, 1972; Творчество Франсуа Рабле я народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965; Эстетика словесного творчества. М., 1979: Вопросы литературы и эстетики. М„ 1975.

Литература: Библер В. С. Михаил Михайлович Бахтин, или Поэтика культуры, М., 1991; М. М. Бахтин как философ. М., 1992; М. Бахтин и философская культура XX века. Спб., 1991; М. М. Бахтин: pro et contra: В 2 т. Спб., 2001-2002; Клюева И. В., Лисунова Л. М. М. М. Бахтин - мыслитель, педагог, человек. Саранск, 2010; Михаил Михайлович Бахтин. Серия «Философия России второй половины XX века». М., 2010.

Вернуться на главную страницу М.М. Бахтина

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС