Арсеньев Николай Сергеевич

1888-1977

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Николай Сергеевич Арсеньев

Арсеньев Николай Сергеевич (16.05.1888—18.12.1977), философ, ученый-исследователь и поэт. Родился в Стокгольме. Принадлежал к известному в России роду. Один из предков Арсеньева был начальником штаба Суворова, отец — дипломат. Окончил историко-филологический факультет Московского университета (1910); приват-доцент Московского университета (1914); преподавал также на Высших женских курсах. Профессор кафедры западноевропейской литературы Саратовского университета (1918—1920). В 1919 дважды арестовывался, содержался в тюрьме. В марте 1920 эмигрировал в Восточную Пруссию. В эмиграции работал в Берлине, затем занимал должность профессора в Кенигсберге и на православном факультете Варшавского университета. Активный деятель экуменического движения. В 1944 уехал в Париж, где преподавал в Католическом институте при Сорбонне. С 1948 — профессор Свято-Владимирской духовной академии в Нью-Йорке. Автор 28 книг и брошюр и ок. 200 статей и рецензий по вопросам исследования античности, Средних веков, эпохи Возрождения и современности. Как религиозный мыслитель, Н. С. Арсеньев видит историю человечества, как путь непрерывного духовного томления, томления о непреходящем: «Во все времена человек искал и ищет реальность: то, что подлинно есть». Трагедия разъединенности, оставленности, недосягаемости — трагедия всечеловеческого сиротства. Единственно возможный выход из этого Н. С. Арсеньев видит в духовном дерзновении… В осмыслении страдания, объединяющем нас с Богом, которое уже сейчас в нашей земной жизни может быть. Его реальным присутствием в нас видит Н. С. Арсеньев смысл жизни во Христе.

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа.

АРСЕНЬЕВ Николай Сергеевич [16 (28) мая 1888, Стокгольм — 18 декабря 1977, Нью-Йорк] — русский философ-культуролог, историк религии. Родился в дворянской семье, сын дипломата. Школьное образование получил в Московском лицее; испытал огромное влияние С. Н. Трубецкого и атмосферы русского религиозно-философского ренессанса начала 20 века. В Московском университете (1905—1910) учился уже со сложившимся мировоззрением, которое определял как философию сердца. Арсеньев активно посещал философские кружки и салоны: Психологическое общество, Религиозно-философское общество памяти Вл. Соловьева, «Кружок ищущих духовного просвещения». В 1910—1912, после оставления для подготовки к профессорскому званию, учился в университетах Мюнхена, Фрейбурга и Берлина, сдал магистерские экзамены и в 1914 избран доцентом Московского университета. В 1918—1919 профессор Саратовского университета. В 1919 дважды арестовывался. В 1920 эмигрировал. Профессор Кенигсбергского (с 1921) и православного факультета Варшавского (1926—1938) университетов. В 1944 переехал в Париж, преподавал в Сорбонне. С 1948 работал в Св.-Владимирской семинарии в Нью-Йорке. Видный участник экуменического движения, был приглашен в качестве наблюдателя на II Ватиканский собор. Большинство сочинений посвящены истории религиозно-мистических движений в античности и христианстве («В поисках Абсолютного Бога». М., 1910; «Плач по умирающем Боге». М., 1912; «Платонизм любви и красоты в литературе эпохи Возрождения». — «Журнал Министерства народного просвещения». 1913, январь и февраль). История духовных поисков человечества — это непрерывное искание реального, «подлинного бытия» («Жажда подлинного бытия». Берлин, 1922), это жажда Христа. Воплощенное Слово Божие есть центр истории мира. К нему сходятся и от него расходятся все лучи. В Логосе исполняются все обетования Божий, в нем осуществляется план Божий, раскрывается и входит в мир воплощенная Любовь Божия — основоположный закон бытия всего мира. 

А. И. Абрамов

Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. I, А - Д, с. 182-183.

Арсеньев Николай Сергеевич (16(28).05.1888, Стокгольм - 18.12.1977, Нью-Йорк) - философ, богослов, культуролог, литературовед. Родился и вырос в дворянской семье, сын дипломата. В 1905-1910 гг. учился на историко-филологическом ф-те Московского ун-та. Продолжил учебу в нем. ун-тах. В 1912 г. оставлен при кафедре западноевропейской литературы Московского ун-та. Близкий правому крылу октябристов, отдал дань публицистике (О нашем Временном правительстве, о свободе и порядке в защите родины. М., 1917). В 1918-1920 гг. - проф. Саратовского ун-та. В 1919 г. дважды арестовывался, в марте 1920 г. эмигрировал. С 1921 по 1944 г. преподавал русскую литературу и богословие в Кенигсберге и на православном ф-те Варшавского ун-та (1926-1938), с 1924 г. - доктор философии. Был участником экуменического движения (с 1927). После поражения Германии жил в Париже, с 1948 г. - проф. Св. Владимирской семинарии в Нью-Йорке, читал лекции в европейских странах. В центре внимания Арсеньева как философа-культуролога - сходство различных культур, эпох и народов. Основой духовной жизни человечества он считал преодоление пессимизма, который усматривал у древних египтян, евреев, греков, а также в буддизме и христианстве, с помощью мистики: «Пессимистические умонастроения - наилучшая почва для... развития мистических исканий» (Жажда подлинного бытия: Пессимизм и мистика. Берлин, 1922. С. 7, 10). Культуру, выросшую на почве христианства, к-рому он был неизменно верен, Арсеньев сопоставлял с предшествующими верованиями. Прямым преддверием христианства Арсеньев считал античную культуру. В средневековом миросозерцании Арсеньева привлекают не аскетика и пессимизм, сопряженные со страхом, а его светлая, эстетически окрашенная ветвь: мир и материя не есть принцип отрицательный, земное бытие призвано быть обожествленным, и «процесс этот начался уже в воскресении во плоти Сына Божия». Будучи сторонником единения православия с католичеством и протестантизмом, Арсеньев подчеркивал неумирающее значение вост. церкви, которая свидетельствует о соборном характере нашего спасения. Общим проблемам эстетики посвящены работы А. 50-70-х гг. Поскольку, с его точки зрения, «просветление тварного, земного... лучами свыше —одна из центральных проблем духовной жизни человечества», то красота призвана умиротворять и одновременно пробуждать томление, ее значение не только утешительное, но прежде всего «будящее»: красота лишает человека покоя, порождает «творческую тоску», «вызывает душу на активность» и «требует ответа» (О красоте в мире. Мадрид, 1974. С. 44, 139). Искусство при этом осознается (в противовес кантовской и романтической эстетике) не столько в качестве сотворения прекрасного, сколько как «схватывание» и закрепление той красоты, что «преподносится душе» самой реальностью. Со временем миропонимание Арсеньева окрашивается в тона традиционалистские: «глубины духа» становятся достоянием человека, поскольку они питали «творческую жизнь» его предков; культура - это порождение народной жизни, важнейшее достояние которой - «ткань жизни... насыщенная творческими воздействиями» и не менее значимая, чем «отдельные великие памятники... культуры» (Из русской культурной и творческой традиции Франкфурт, 1959. С. 9). Как необходимое проявление культуры рассматриваются религиозно-просветленный бытовой уклад и святыня семейного очага. Смысл культурного творчества - в любви, и осуществляется оно на том «жизненном поле, на котором я поставлен работать» (О жизни преизбыточествующей. Брюссель, 1966. С. 267). Арсеньев говорит о болезненности «разрывов» культурной преемственности, причины которых усматривает, во-первых, в насильственных акциях - революциях, всегда «бесплодных и убогих», ибо они рождаются из ненависти, и, во-вторых, в духовном оскудении, «мещанском» обмельчании духа. Он высказывает предположение, что в ситуациях «культурных разрывов» защитники традиции бывают «не менее виноваты, чем ее поносители и враги» (О духовной традиции и о «разрывах в истории культуры // Грани. Мюнхен, 1953. № 20. С. 145). Культурология Арсеньева получила обоснование в его работах о русской жизни, в которых отмечается как женственная душа России, так и сила ее духа, подробно характеризуются «красота, уют и внутренняя теплота патриархальной семейной жизни», которая стала в России своего рода «домашней церковью», «элемент соборности» и присущий русским людям (речь идет о Веневитинове, Станкевиче и дружеских сообществах славянофилов) «дар... зажигания друг друга духовным огнем»; культуротворческая энергия «усадебных гнезд», органически связанных с деревенской жизнью XIX века, предстает в освещении Арсеньева как эпоха плодотворного культурного синтеза Востока и Запада: в отечественном бытии соединились «раскрытость духовная и укорененность... в жизни предания... Лучшее в русской культурной и духовной жизни родилось отсюда» (Из русской культурной творческой традиции. С. 15-16, 66, 152). Арсеньев восторженно оценивает «духовную весну» в России рубежа XIX - XX веков (деятельность В. С. Соловьева, Лопатина, Е. Н. и С. Н. Трубецких). Вместе с тем культурная среда этой эпохи рассматривается им критически: порой «чаша Диониса литературно и безответственно смешивалась с чашей Евхаристии» (Дары и встречи жизненного пути. Франкфур 1974. С. 105, 248). Арсеньев разграничивал художественную словесность, выражавшую религиозные умонастроения, объективно освещавшую уклад русской жизни, и литературу интеллигентов, которая отвергала национальные традиции, была политически радикальна, тенденциозна, сыграла разрушительную роль. В литературе символистской ориентации он усматривал эротическую мистику, взвинченность, духовное разложение. В лучших произведениях русских писателей, утверждает Арсеньев, присутствуют укорененные в национальном сознании порывы прощающей любви и сердечного сокрушения, дар умиления и благодатных слез, готовность к радостному отданию себя (см.: Из русской культурной и творческой традиции. С. 239-245). Арсеньев как культуролог во многом близок Федотову, для которого тоже были актуальны понятия «ткань жизни», «традиция», «почва» и который рассматривал начала русского быта как «срощенные» с христианством. Он избегал оценочно полярных суждений, настойчиво сближал разные культуры, будь то эллинизм и христианство, Средние века и Новое время, Россия и западноевропейские страны, Восток и Запад.

В. Е. Хализев

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 32-33.

Сочинения: В исканиях абсолютного Бога. М., 1910; Пессимизм Джиакомо Леопарди. М., 1914; Мистицизм и лирика: Из области мистической поэзии средневековья. Пг., 1917; Из жизни Духа. Варшава, 1935; Алексей Хомяков. Нью-Йорк, 1955; Преображение мира и жизни. Нью-Йорк, 1959; Единый поток жизни. Брюссель, 1973; О красоте в мире. Мадрид, 1974.

Литература: Посвящается памяти Н. С. Арсеньева // Записки Русской академической группы США. Нью-Йорк, 1979. Т. 12; Хализев В. Е. Арсеньев как философ, культуролог и литературовед // Лит. обозрение. 1994. № 1-2.

Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический справочник).

Русская национальная философия (специальный проект ХРОНОСа)

Сочинения:

Жажда подлинного бытия. Берлин, 1922;

О современном положении христианства. Варшава, 1927;

О литургии и таинстве Евхаристии. Париж, 1928;

Православие, католичество и протестантизм. Париж; 1930. Изд. 2-е. 1950;

Эллинский мир и христианство. Варшава, 1933;

Преображение мира и жизни. Нью-Йорк, 1959;

О жизни преизбыточествующей. Брюссель, 1966;

О духовной и культурной традиции русской семьи // Записки русской академической группы в США. Т. 2. 1968;

О Достоевском. Брюссель, 1972;

О красоте в мире. Мадрид, 1974.

Die russische Literatur der Neuzeit und Gegenwart. Mainz, 1929;

Эллинский мир и христианство. Варшава, 1933;

Из жизни Духа. Варшава, 1935;

Из русской культурной и творческой традиции. Франкфурт-на-Майне, 1959;

Преображение мира и жизни. Нью-Йорк, 1959;

О Жизни Преизбыточествуюшей. Брюссель, 1966;

Единый поток жизни. К проблеме единства христиан. Брюссель, 1973;

Литература:

Плетнев Р. Н. С. Арсеньев. — В сб.: Русская религиозно-философская мысль 20 в. Питсбург, 1975;

Филонова Л. Г. Николай Сергеевич Арсеньев. — В кн.: Русские философы. М., 1993;

Хализев В. Е. Арсеньев как философ, культуролог и литературовед. — «Литературное обозрение», 1994, № 1—2.

Посвящается памяти Н. С. Арсеньева // Записки Русской академической группы США. Нью-Йорк, 1979. Т. 12;

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС